Большинству россиян известны доблестные защитники Севастополя Нахимов и Корнилов. Но если Павел Степанович был преимущественно моряком, душой героической обороны, то Владимира Алексеевича Корнилова признавали ее мозгом и волей. Во многом благодаря ему главная морская база стала за короткий срок сухопутной крепостью, о бастионы которой разбились несколько штурмов англо-французских интервентов.
Владимир Алексеевич Карнилов (Корнилов) не относился к знатному роду. Родился он 1 февраля 1806 г. Его отец, отставной моряк, владел крохотным имением. Как и многие небогатые дворяне, Владимир весной 1821 г. поступил в Морской кадетский корпус. Очевидно, юноша получил неплохую домашнюю подготовку, ибо уже через 2 года его выпустили на флот мичманом.
Несколько кампаний на Балтике дали необходимый опыт перед боевым крещением. В 1827 г. эскадра Балтийского флота направилась на Средиземное море, чтобы совместно с морскими силами других великих держав прекратить уничтожение мирных жителей Греции турками. На корабле «Азов» с эскадрой шел мичман Корнилов. Командир корабля Лазарев М.П., ставший воспитателем целой плеяды выдающихся моряков, обратил внимание на молодого офицера.
Он выбросил за борт французские романы, которыми Владимир зачитывался, и усадил его за книги по морскому делу. Корнилов участвовал в знаменитом Наваринском сражении. «Азов», находившийся в гуще баталии, заслужил Георгиевский кормовой флаг, а Корнилов получил несколько русских и иностранных наград за то, что «командовал тремя пушками нижнего дека и действовал как весьма деятельный и храбрый офицер».
Корнилов В.А.
После возвращения на Балтику Лазарев М.П. дал молодому офицеру блестящую характеристику. В сентябре 1830 г. лейтенанта Корнилова назначили командиром, строящегося тендера «Лебедь». Он наблюдал за его сооружением, а после ввода в строй за несколько месяцев сделал образцовым, получив опыт командования. А осенью 1832 г. по просьбе контр-адмирала Лазарева М.П., назначенного начальником штаба Черноморского флота, Корнилова направили на юг. Тогда на Черное море Лазарев собирал офицеров своей школы, известных по совместным плаваниям и сражениям: Нахимова П.С., Путятина Е.В., Истомина В.И. и других.
В марте 1833 г. Корнилов В.А. прибыл на Черноморский флот. Сразу же по просьбе Лазарева, стоявшего с эскадрой в Константинополе, его вместе с Путятиным направили для съемок проливов Дарданеллы и Босфор. Лейтенанты блестяще выполнили поручение. В 1834-1835 гг., командуя бригом «Фемистокл» на Средиземном море, Корнилов поражал иностранных моряков качеством постройки судна и выучкой экипажа. С ноября 1836 г. Корнилов командовал корветом «Орест», с января 1838 г. — фрегатом «Флора». И тот, и другой достраивали под его наблюдением, и оба молодой моряк сделал образцовыми.
В октябре 1838 г. на верфях Николаева был заложен 120-пушечный корабль «Двенадцать Апостолов». По ходатайству Лазарева, в январе следующего года командовать им назначили Корнилова В.А. Он рьяно взялся за дело, добился, чтобы корабль был оснащен лучшей по тому времени артиллерией.
В ходе постройки Корнилов ввел немало усовершенствований. На «Двенадцати Апостолах» впервые в русском флоте были установлены и опробованы на практике бомбические пушки. Командир занимался всем, начиная с подбора материала для постройки до подготовки моряков. Качество и размеры корабля произвели впечатление на побывавшего в Николаеве главного кораблестроителя английского флота Вильяма Саймондса.
Одновременно в плаваниях 1836-1842 гг. Корнилов В.А. выступал в качестве начальника штаба эскадры при Лазареве М.П. Он готовил десанты на побережье Кавказа и лично участвовал в высадках. К примеру, высадка у реки Туабсе 12 мая 1838 г. прошла успешно по плану, который составлял Корнилов. Пришлось моряку побывать и под пулями. Генерал Раевский Н.Н. писал после высадки:
«Начальник левой половины гребных судов капитан-лейтенант Корнилов имел весьма большое влияние на успех высадки. Когда огонь с кораблей прекратился по случаю движения гребных судов к берегу, капитан-лейтенант Корнилов открыл с гребных судов сильный и удачный огонь, который он продолжал до самого берега. С самой большой быстротой он двинул все гребные суда, сохраняя между ними отличный порядок, чрез что все войска вышли на берег без малейшего беспорядка. Наконец, с десятью солдатами Тенгинского пехотного полка и столько же матросами он из первых выскочил на берег для занятия точки, весьма важной для прикрытия прибывающих войск».
За отличие при Туабсе Корнилова произвели в капитаны 2-го ранга. В следующих высадках у реки Шахэ (1839 г.), у Туабсе и Псезуапе (1840 г.) он также показал умение и мужество и получил в 1840 г. чин капитана 1-го ранга. Позднее моряк продолжал исполнять обязанности начальника штаба эскадры.
В это же время капитан изучал опыт подготовки моряков за рубежом, опубликовал перевод книг «Морская служба в Англии», «Мачтовое дело», «Артиллерийское учение». На базе анализа иностранного и отечественного опыта он готовил инструкции и приказы для моряков своего экипажа.
С 1842 г. как командир «Двенадцати Апостолов» Корнилов занимался обучением команды. 1 августа он привел корабль на Севастопольский рейд, вскоре подготовил инструкцию для экипажа по основным вопросам организации корабельной службы. Капитан 1-го ранга считал, что «без методы и терпения нельзя ожидать успеха ни в каком ученье», что «всякое искусство тогда только прочно вкореняется в ум и память человека и тогда только может быть применено им к разным обстоятельствам, когда обучение основано на рассуждении и понятии цели и назначения всего, к нему относящегося». Он относил эти слова не только к офицерам, но и матросам, что в николаевские времена выглядело необычно.
Воспитывая быстроту при действии моряков на учениях, он не превращал ее в самоцель, считая, что без знания других предметов быстрота может привести лишь к беспорядку. Корнилов считал необходимым возбудить у моряков интерес к изучаемому делу и потому поощрял состязательность. Обучение команд он полагал делом систематическим, с переходом от простого к более сложному…
Он внимательно наблюдал учения и производил их разбор, чтобы устранить недостатки в действиях командиров. Корнилов добивался единообразия требований офицеров к подчиненным, знания индивидуальных способностей обучаемых. Учения по специальным предметам (например, артиллерийские) он предлагал проводить специалистам, а не строевым офицерам, которым следовало возглавлять учения общие. В основе успеха экипажей он видел личный пример офицеров… Корнилов учил подчиненных и учился у них сам, впитывая все интересное. Он постоянно совершенствовал свои знания, много читал, прибегал к опыту знаменитых флотоводцев.
Моряк заботился о гигиене, питании, обмундировании, отдыхе команды. В результате забот Корнилова на Черноморском флоте «Двенадцать Апостолов» могли сравниться по качеству постройки и подготовки экипажей лишь с «Силистрией» Нахимова П.С.
Самым значительным трудом, впитавшим опыт и познания моряка, стали «Штаты вооружения и снабжения судов Черноморского флота», включавшие полную номенклатуру всего, что должно было находиться на боевых кораблях, с описанием предметов. Автору приходилось определять соответствие тех или иных изделий (пушек, компасов и т. п.) современным требованиям. Работа была начата в 1837 г., и в 1840 г. печатание «Штатов» завершилось. Лазарев высоко оценил труд Корнилова, а современники считали, что лучшей справочной книги по морской части в мире не существовало.
Как человек читающий, Корнилов в 1843 г. обратил внимание Лазарева на бедственное положение Севастопольской морской библиотеки. Став секретарем-казначеем комитета директоров библиотеки, он немало сделал для пополнения фондов и привлечения читателей. Когда новое здание библиотеки сгорело, он много сил потратил, чтобы восстановить библиотеку.
В 1840-х годах моряк заинтересовался пароходами как новым видом судов, не зависящих от ветра. Он изучал все, что мог достать по механическому делу, посещал паровые суда на Черном и Балтийском морях. В подчинении Корнилова, как командира 38-го флотского экипажа, состоял пароходофрегат «Бессарабия», и капитан 1-го ранга посчитал необходимым назначить его командиром лучшего из офицеров «Двенадцати Апостолов», Аркаса Н.А.
Понятно, что когда Лазареву удалось в 1846 г. получить разрешение на постройку специального пароходофрегата с машиной мощностью 400 лошадиных сил, главный командир послал в Англию для заказа судна именно Корнилова. Моряк избрал лучшие судостроительные предприятия Англии, внес свои улучшения в проект и в 1848 г. привел новопостроенный «Владимир» в Севастополь. Лазарев считал судно образцом для заказа последующих пароходов.
Вскоре после возвращения Корнилова произвели в контр-адмиралы. В апреле 1849 г. Корнилов В.А. стал исполняющим должность начальника штаба Черноморского флота. Корнилов получил разрешение главного командира регулярно выезжать в порты и на корабли. Он следил за состоянием дел и занимался боевой подготовкой. Еще в первые годы на посту начальника штаба моряк объехал порты, верфи, мастерские и склады, изложил в докладных действительное положение вещей и внес предложения по улучшению дел.
Посещая корабли, выходя ежегодно в 1849-1851 гг. с отрядами разных судов в море, контр-адмирал добивался единообразия боевой подготовки. В частности, он распространял правила артиллерийского учения, разработанные для «Двенадцати Апостолов», на другие корабли. Моряк проинспектировал в общей сложности свыше 50 кораблей разных рангов…
По инициативе Корнилова была организована школа для юнкеров Черноморского флота (молодых дворян, которые служили унтер-офицерами на кораблях и по экзамену выходили офицерами). Она должна была дать «однообразное образование в науках, необходимых морскому офицеру»…
Корнилов, как и Лазарев М.П., был активным сторонником развития парового судостроения и считал, что за механическими двигателями — будущее. Он часто выходил в море именно на пароходах. Зная о росте численности винтовых кораблей за границей, он настаивал на постройке таковых в России. В ноябре 1851 г. прибыла построенная в Англии винтовая шхуна «Аргонавт», в сентябре 1852 г. Корнилов утвердил постройку винтовых корветов «Воин» и «Витязь» на английских верфях.
Однако он добивался развития парового судостроения на отечественных предприятиях, усовершенствования кораблестроительной базы, передачу заказов на паровые машины заводчику Мальцеву. Благодаря усилиям Корнилова удалось получить разрешение на постройку 2-х винтовых кораблей и переделку в винтовые 2-х парусных; всего в 1853 г. были заложены или заказаны по инициативе начальника штаба 10 винтовых судов разного ранга. Однако они были достроены уже после войны…
Лишь через полтора года Корнилова утвердили в должности начальника штаба: в Петербурге знали, что грамотный опытный офицер, хотя и благонамеренный, способен на решительные действия. Посему, когда 11 апреля 1851 г. скончался адмирал Лазарев М.П., главным командиром назначили не Корнилова, а престарелого генерал-лейтенанта Берха М.Б. Начальник штаба оказался в сложном положении, ибо фактически находился во главе флота, не имея необходимых прав.
Так как Берх не в состоянии оказался управлять флотом, все большие обязанности возлагали на Корнилова, ему разрешили непосредственно обращаться в Главный штаб, однако прав по интендантской, кораблестроительной и инженерной части не предоставили. Скорее всего, в столице опасались, что решительный и честный моряк начнет вскрывать финансовые злоупотребления….
Только работа на износ и полученный ранее опыт позволяли моряку добиваться улучшений во флоте. Усилия по подготовке экипажей и кораблей, совершенствованию портов, маяков, карт и многого другого, необходимого флоту, принесли свои плоды после начала Крымской войны 1853-1856 гг.
В кампанию 1853 г. Корнилов организовал постоянные крейсерства двух практических эскадр и сам не раз выходил с эскадрой или отрядом пароходов в поисках турецкого флота. Он надеялся вступить в сражение и пополнить корабельный состав трофеями…
Как только стало известно о начале войны, он предложил меры к усилению обороны Севастополя. В начале октября 1853 г. вице-адмирал рекомендовал адмиралу Меншикову А.С. занять и превратить в маневренные базы Синоп и Сизополь. Однако командующий морскими и сухопутными силами в Крыму отверг этот рискованный проект…
Получив известие от Нахимова о турецкой эскадре в Синопе, начальник штаба флота сделал все возможное, чтобы усилить крейсирующую эскадру кораблями и пароходами. Только неисправность части пароходов помешала Корнилову прибыть к началу Синопского сражения, но его паровой отряд успел принять участие в перестрелке с бежавшим турецким пароходофрегатом и буксировал поврежденные корабли эскадры Нахимова.
Зимой основные усилия уходили на ремонт кораблей, пострадавших за время кампании и особенно в Синопском сражении. Одновременно Корнилов занимался усовершенствованием обороны Севастополя. Уже зимой моряки построили батареи в глубине рейда, а весной начали строить батареи при входе на рейд. Поперек Северной бухты протянули бон из бревен. На берегу организовали наблюдательны пикеты, погасили маяки, сняли навигационные знаки.
В марте 1854 г. Англия и Франция объявили войну России. Неоднократно английские и французские корабли появлялись перед Севастополем и другими портами, захватывали мирные суда, 11 апреля обстреляли Одессу и безуспешно пытались высадить десант. Основные силы Черноморского флота оставались в готовности.
Корнилов распределил их на 4 эскадры по 3 корабля. Несмотря на присутствие многочисленных союзных кораблей, эскадры с 15 мая поочередно проводили учебные плавания. В море нередко выходили пароходы. Они сняли войска Кавказской береговой линии, вели разведку и патрулирование, вступали в стычки с неприятельскими пароходами-разведчиками. В этих столкновениях отрабатывалась тактика парового флота. Пароходы действовали и на коммуникациях у берегов неприятеля…
Осенью 1854 г. англо-франко-турецкая армия высадилась в Крыму у Евпатории. Потерпевшая поражение русская армия отступила, открыв дорогу к Севастополю. Однако союзники, также немало пострадавшие в сражении при Альме, не решились атаковать практически беззащитную с суши крепость и решили перейти к ее осаде с южной стороны. Эта задержка в несколько дней позволила русскому командованию приготовиться к обороне.
Руководство подготовкой и самой обороной легло на Корнилова В.А. После известия о поражении 9 августа состоялся военный совет. Было неизвестно, где находится Меншиков с армией. Корнилов предложил выйти со всеми силами и атаковать превосходящий неприятельский флот. Однако большинство участников совета согласилось с предложением капитана Зарина закрыть вход на рейд затопленными кораблями, а экипажи и артиллерию флота использовать для обороны с суши, чтобы спасти главную базу. Корнилову пришлось согласиться с решением совета.
В ночь на 11 сентября 7 кораблей затопили поперек входа в бухту. Корнилов по приказу Меншикова вступил в командование войсками на Северной стороне, которой непосредственно угрожали союзники, и назначил начальником штаба Истомина. На Южной стороне командовал Нахимов. Вице-адмирал усиленно занимался обороной Северной стороны в основном силами перешедших на сушу моряков, сформированных в батальоны. Он был готов стоять насмерть.
Однако когда союзная армия двинулась к Южной стороне, туда же переехал и Корнилов, чтобы вместе с Нахимовым защищать Севастополь. 13 сентября по предложению Нахимова Корнилов принял обязанности начальника штаба войск, расположенных в Севастополе. Уже 14 сентября линия обороны Южной стороны была распределена на три дистанции во главе с генерал-майором Аслановичем, вице-адмиралом Новосильским и контр-адмиралом Истоминым.
Основную силу обороны составили моряки под командованием наиболее энергичных офицеров. При помощи жителей города за несколько дней были сооружены полевые укрепления, оснащенные сотнями морских и полевых пушек. Когда союзники приблизились к Севастополю, они вместо беззащитного города столкнулись со свеженасыпанными бастионами, не решились на штурм и перешли к правильной осаде.
Корнилов и Нахимов занимались организацией обороны, снабжением войск и множеством других вопросов, которые ставила жизнь. В частности, на сухопутных укреплениях были сохранены те же порядки, что и на кораблях Черноморского флота. Обычно гарнизон батареи или бастиона составляли моряки с одного корабля во главе со своими офицерами.
В начале октября батальоны были переформированы в 16 флотских экипажей. То, что обороной руководили всем известные флотоводцы, поднимало дух. Корнилов и Нахимов постоянно объезжали укрепления, демонстрируя спокойствие и присутствие духа.
18 сентября армия Меншикова прибыла к Северной стороне. Тем самым сохранилась связь Севастополя с Россией. Однако Корнилов продолжал руководить обороной Южной стороны. Он готовил инструкции и приказы не только для моряков, но и сухопутным войскам гарнизона. Добиваясь минимальных потерь, вице-адмирал предписывал оставлять у орудий минимум людей, остальных при обстреле рассредоточивая и укрывая. В то же время он настаивал, чтобы стрельба орудий продолжалась, пока противник не ворвется на батареи, а стрелки и артиллеристы в это время должны были встречать врага холодным оружием.
Уже в сентябре защитники, кроме подготовки к обороне, начали совершать вылазки, в которых отличались моряки. Корнилов демонстрировал свою храбрость, ежедневно бывая на укреплениях под огнем. Вице-адмирал говорил перед первой бомбардировкой Севастополя: «Не время думать теперь о безопасности; если завтра меня где-нибудь не увидят, то что обо мне подумают?»
Когда 5 октября 1854 г. союзники начали общий обстрел Севастополя с суши и моря, огромный расход боеприпасов не принес им успеха. Но Корнилов В.А. уже не мог увидеть ни неудачи первой бомбардировки, ни последующих штурмов. Во время объезда укреплений 5 октября он был поражен ядром на Малаховом кургане и вечером скончался. Последние его слова были: «Отстаивайте же Севастополь!»
Похоронили флагмана в склепе Владимирского собора, рядом с Лазаревым М.П. Очевидец вспоминал: «Мало мне приходилось видеть подобных похорон. Плакали не только офицеры… плакали чужие, плакали угрюмые матросы, плакали и те, которым слеза была незнакома с пеленок».
Мечты Корнилова В.А. о славных победах Черноморского флота под его командованием так и не осуществилась. Если не считать боя «Владимира», сам вице-адмирал не руководил крупными сражениями. Однако, составленный им план обороны Севастополя, защитники осуществляли до самого конца. Стойкость русских воинов и организованная начальником штаба Черноморского флота и его соратниками оборона уже в дни первой бомбардировки продемонстрировали, что ни с моря, ни с суши легко взять главную базу флота не удастся.
Прошло более полтора столетия, но имя вице-адмирала Корнилова остается священным в ряду участников героической обороны Севастополя.
При написании статьи использованы материалы книги Н.В. Скрицкого «Самые знаменитые флотоводцы России», М., «Вече», 2000 г.
Оставить комментарий