Одним из самых извест­ных и почитаемых в России князей Древней Руси явля­ется Александр Невский. На протяжении столетий его деятельность в первую оче­редь как воина и защитника Отечества пропагандирова­лась церковью и государ­ством. Его жизнь и ратные подвиги описаны в «Житиях» и «Сказаниях», художест­венной литературе и науч­ных трактатах. Образ князя вдохновлял художников и кинематографистов. В честь него строили храмы, а сам он был причислен Православ­ной церковью к лику святых. Имя Александра Невского носили высшие награды Российской империи: орден Святого Александра Невского и Совет­ского Союза: орден Александра Невского. Веками князь был символом патриотизма, а в 2008 г. признан россиянами «Именем России».

Александр Ярославич Невский, Храбрый, «Грозные Плечи» (?1221-1263) — князь новгородский (в 1236-1259 гг. с перерывами), — великий князь владимирский (1252-1263 гг.). Второй сын великого князя владимирского Яро­слава Всеволодовича и Феодосии (Ростиславы), дочери галицкого князя Мстислава Удалого.

В 1240 г. разбил шве­дов в Невской битве (по традиции считается, что пос­ле этого получил прозвище «Невский», хотя в источниках так его стали называть только с XV в.). Изгнал рыцарей Ливонского ордена из Псковской земли и разгромил их в Ледовом побоище 1242 г. на Чудском озере. Не проиграл ни одного сражения, но ради предотвращения походов монголо-татар на Русь был вынужден признать верхо­венство ханов Золотой Орды.

Несколько раз ездил в Золотую Орду и столицу Монгольской империи Карако­рум. В 1252 г. побратался с сыном хана Батыя — Сартаком (данные спорные). В 1252 г. получил от Золотой Орды ярлык на великое княжество Владимирское. Отказался принять королевскую корону от римского папы. В 1262 г. заключил союзный договор с великим князем литовским Миндовгом против рыцарского Ливонского ордена.

По некоторым данным, женат был дважды: на Параскевии (Александре) и на Вассе (возможно, Дарье). Умер 14 нояб­ря 1263 г., возвращаясь из поездки к золотоордынскому хану Берке (по некоторым данным, был отравлен). Вна­чале был похоронен в Рождественском монастыре во Владимире, где и стал почитаться как святой. В 1724 г. по приказу императора Петра I его мощи были перезахоронены в Александро-Невском монастыре (Санкт-Петербург), где они находятся и поныне. Причислен Русской Православной церковью к лику святых как благоверный князь. День памяти 23 нояб­ря и 30 августа. В 2008 г. Невский выбран гражданами Российской Федерации «Именем России».

Однако среди исследователей существовали и суще­ствуют разные точки зрения, порой диаметрально про­тивоположные, и на деятельность Александра Невского, и на его место в российской истории. К примеру, существуют три даты рождения Алексан­дра Невского: 30 мая 1219 г., 30 мая 1220 г., 13 мая 1221 г. Родился он в Переяславе-Залесском, где кня­жил его отец Ярослав Всеволодович (1191-1246).

Первое летописное упоминание имени Александра Невского приходится на 1228 г. Новгородская летопись свидетельствует, что в конце лета 1228 г. новгородский князь Ярослав Всеволодович «выехал из Новгорода в Переславль, а в Новгороде оставил двух сыновей — Федо­ра (первый сын) и Александра (второй сын) с боярином Федором Даниловичем и тиуном Якимом». Но начавшие­ся в городе волнения вынудили малолетних княжичей в феврале 1229 г. бежать из Новгорода.

В 1233 г. Федор Ярославич заболел и умер, старшим среди сыновей князя Ярослава Всеволодовича оказался Александр. Александр Ярославич стал княжить в Новгороде с начала лета 1238 г., когда его отец, после смерти старшего брата Юрия Всеволодовича, стал великим князем влади­мирским. В 1239 г. Александр Ярославич женится на «полоцкой княжне Брячиславне». По данным русского историка Василия Никитича Татищева (1686-1750), зва­ли ее Прасковья (Параскевия), по другим данным — Александра, и была она дочкой витебского (позднее — полоцкого) князя Брячислава Васильковича. В 1240 г. у молодых родился первенец, названный Василием.

Среди исследователей существует спорная версия, что Александр Невский женился дважды. Второй раз это произошло в промежутке между 1251 и 1253 гг., после смерти первой жены в 1251 г. По одним данным, имя второй супруги было Васса (происхождение ее неизвест­но). По другим данным, ею была Дарья, дочь рязанско­го князя Изяслава Владимировича.

Получив в 1238 г. в управление Новгород, князь Алек­сандр Ярославич сталкивается с проблемой защиты города как от монголо-татар, так и от своих западных со­седей (Швеции, Дании, Тевтонского и Ливонского рыцарских орденов). Монголо-татарская угроза миновала в то время Новго­род, как свидетельствуют летописи, тумены хана Батыя, не дойдя до города 100 верст, повернули назад. А вот западная угроза была реальной. Фридрих II решил направить немецких крестоносцев из Палестины в Прибалтику, а затем на Русь.

К русским немцы и шведы относились еще более жесто­ко, нежели к прибалтам. Если, к примеру, захваченных эстов обращали в крепостное состоя­ние, то русских просто убива­ли, не делая исключения даже для грудных младенцев. Угроза немецко-шведской агрессии ста­ла для Руси очевидной, ее опас­ность нарастала день ото дня… Новгород, зажатый шведами, датчанами и немцами, ждал своей участи. Папская курия осу­ществляла идеологическую поддержку «походам на Во­сток», объясняя их борьбой с язычниками и схизмати­ками (православными).

В это время для защиты юго-западных рубежей сво­его княжества Александр Ярославич строит укрепле­ния по реке Шелони (река в Псковской и Новгородской областях России). По Шелони проходил обходной Лужский торговый путь, связывавший Новгород с Финским заливом. Укрепления должны были гарантировать сво­бодный проход из Новгорода в Финский залив в случае блокирования традиционного пути по Волхову через Ладожское озеро и Неву.

Кроме того, Александр Ярославич, чтобы обезопа­сить Новгородскую землю от внезапного нападения со стороны Балтийского моря (север и северо-запад), вы­ставил «стражу морскую» в районе дельты Невы и «на краю моря» — по берегам Финского залива. Начальни­ком пограничной стражи князь поставил ижорского ста­рейшину Пелгусия.

Действия Александра Ярославича оказались весьма своевременными. Запад, прекрасно проинформированный о разгроме монголами в 1237-1239 гг. северо-восточных русских княжеств, решает воспользоваться моментом и захва­тить северные земли Руси. Планировался двойной удар: крестоносцы из Прибалтики — по Пскову и Новгороду; шведы со стороны Финского залива — по устью Невы и городу Ладога.

Первыми начали шведы, и если до этого в военные походы они ходили поздней осенью или зимой, то сей­час пошли летом. Несколько десятков кораблей с рыца­рями и пехотой двинулись к устью Невы. По данным одних исследователей, во главе шведов стоял ярл Ульф Фаси, по мнению других, Биргер Магнуссон. Ульф и Биргер были двоюродными братья­ми и, возможно, оба принимали участие в походе. Кроме свеев (шведов) в походе участвовали мурмане (норвежцы), емь и сумь (финские племена). Татищев отмечает, что в шведском войске наряду с простыми воинами были и «мейстеры» (рыцари), и «бискупы» (католические епис­копы), что придавало походу религиозный характер и делало его Крестовым.

При всех уловках неожиданным поход шведов не стал, при входе в Неву их корабли засекли Пелгусий и его разведчи­ки, они сообщили об этом в Новгород. По свидетельству Софийской летописи (XV в.), швед­ский ярл направил в Новгород послов, которые переда­ли Александру Ярославичу его слова: «Если можешь, то сопротивляйся мне, — я уже здесь и беру в плен землю твою».

Высокомерное заявление руководителя захватчиков было преждевременным. Получив информацию о втор­жении шведов, князь Александр решил упредить их наступление и ударить первым. Как писал современник: «Собрав в Новгороде свою дружину, князь обратился к ней со словами: «Не в силе Бог, но в правде…» и, ска­зав это, пошел на врагов с малой дружиной, не дожи­даясь своего большого войска, но уповая на Святую Троицу».

Учитывая, что войско Александра Ярославича было немногочисленным, князь мог рассчитывать только на неожиданность, воинскую хитрость и внезапность удара. Шведы разбили лагерь недалеко от впадения реки Ижора в Неву. По данным исследователей, князь Алек­сандр, совершив за один-два дня 150-километровый марш, скрытно перебросил сюда свои войска. Кроме конной дружины князя, как считал исследователь Игорь Пав­лович Шаскольский (1918-1995), значительную часть русского войска составляли пехотинцы (пешцы), кото­рые для быстроты переправлялись к месту сражения на речных судах по Волхову и Неве.

Но на последнем уча­стке пути до места расположения шведского лагеря Нева просматривалась на много километров, поэтому для скрытности новгородцы высадились раньше и по суше подошли к шведскому лагерю, где соединились с кон­ной дружиной князя. Здесь же князя встретил Пелгу­сий с русскими разведчиками и сообщил последние све­дения о количестве противника и его расположении. Было решено ударить по шведам в «шестом часу дня» (15 июля 1240 г. в 11 часов, через 6 часов после восхода солнца).

Конная дружина князя Александра из леса ударила в центр шведского лагеря, а «пешцы» — вдоль берега от­секая тех, кто был на кораблях. Сам князь Александр Ярославич сошелся в поединке с ярлом Биргером Магнуссоном (по другим данным — с Ульфом Фаси) и ра­нил его копьем. Судя по лаконичным сообщениям исторических ис­точников, участники битвы сражались с отвагой и упорством. Это касается как новгородцев, так и их противников.

В «Житии святого благоверного князя Александра Невского» сохранился рассказ «о шести мужах храбрых, которые крепко бились вместе с ним». Как свидетель­ствует современник, первый из них, по имени Гаврило Олексич, пробился к шведскому кораблю и один на коне по сходням въехал на него и продолжил бой. Второй, Сбыслав Якунович, вооруженный одним топором, «многожды» врывался в шведские ряды и бился, «не имея страха в сердце своем… и многие пали от руки его». Тре­тий, Яков, «напал на врагов с мечом и мужественно бил­ся, и похвалил его князь». Четвертый, Миша, во главе со своими пехотинцами «потопил три корабля латинян». Пятый, Савва, пробился к шатру шведского ярла и под­рубил опорный столб — шатер рухнул, вызвав панику среди шведов. Шестой, Ратмир, будучи несколько раз ранен, «продолжал биться, пока не пал на поле боя».

Сражение продолжалось до вечера и с темнотой пре­кратилось. Судя по летописным сообщениям, шведское войско, несмотря на поражение, не было полностью уничтожено. Утром уцелевшие шведы погрузились на корабли и отплыли восвояси. Их уходу никто не препят­ствовал. Как писал современник, уцелевшие в сече шведы «бе­жали, а трупы погибших своих набросали в корабли и потопили в море. Князь же Александр возвратился с по­бедой».

Победа Александра Ярославича в Невской битве 15 июля 1240 г. не только остановила наступление шведов на Новгородские земли, но и показала всем, что у Руси, пострадавшей от монголо-татарского нашествия, есть силы на защиту своих границ. Это был пример общенародного подвига, так необходимый русским людям в то время. Эта победа принесла громкую славу молодому кня­зю.

Не успела миновать первая угроза, как тут же по­явилась вторая. Тем же летом 1240 г. ливонские рыцари под командованием вице-ландмейстера Андреаса фон Вельвена, отряды Дерптского (Дорпатского) епископ­ства, их союзники и «люди датского короля» (из крепости Таллин; «Датская Эстония») двинулись на Псковские земли. Псков был взят благодаря измене бояр во главе с Твердилой Иванковичем, которого немцы сделали по­садником.

С падением Пскова перед крестоносцами открылась дорога на Новгород. Зимой 1240-1241 гг. были захвачены новгородские земли в районе Водской пятины (террито­рия между реками Волхов и Луга, получила название от финно-угорского племени «водь»), город Тесов (Тесово) на реке Оредеж (правый приток реки Луга), а в Копорье построена крепость. Крепость Копорье находится в 12 км к югу от Финского залива на высокой скале у берега реки Копорки.

В это время Александра Ярославича в Новгороде не было. По какой-то причине, рассорившись с новгородца­ми, он уехал к отцу во Владимир, а оттуда — на кня­жение в Переяслав-Залесский. Реальная угроза городу со стороны крестоносцев и их союзников заставила новгородцев обратиться за по­мощью к князю Александру. В Переяслав-Залесский отправляется посольство во главе с архиепископом Спиридоном, который уговорил князя вернуться в Новгород.

Александр Ярославич вернулся в Новгород в марте 1241 г. И, как пишет Татищев: «Вскоре (князь Алек­сандр) ушел с новгородцами, и с ладожанами, и с корелою, и с ижорцами на град немецкий Копорье. И разру­шил град до основания, и самих немцев побил, а иных с собою привел в Новгород, а иных отпустил в свою их землю Немецкую, ибо был милостив весьма, а вожан и чудь (финские племена) крамольников перевешал».

Ранней весной 1242 г. дружины Александра Невского и его младшего брата Андрея, который был прислан на помощь отцом из Владимира, новгородское ополчение быст­рым маршем подошли к Пскову и без особого труда взя­ли город. Немцы, бывшие в городе, были или перебиты, или взяты в плен и отосланы в Новгород.

После Пскова войска Александра Невского вступают на территорию Дерптского епископства, чьи земли граничили с землями Новгорода. По свидетельству Новгородской летописи (XIII в.), один из передовых отрядов Александра Невского, по­сланный им в разведку в сторону Дерпта (Тарту) — столицы епископства, быв­шего русского города Юрьева, захваченного и переименованного крестоносцами, был перехва­чен противником и разбит.

В бою погибли новгородский боярин воевода Домаш Твердиславич и много рядовых дружинников. Узнав от уцелевших о приближении кре­стоносцев, «князь повернул к Чудскому озеру. Немцы же и чудь пошли на них. Увидя же это, князь Алек­сандр и новгородцы поставили полк у Чудского озера, на Узмени, у Воронья камня».

Здесь утром 5 апреля 1242 г. в битве сошлись войска Александра Невского, крестоносцы Ливонского ордена и отряды дерптского епископа. Был тут с Александром брат его Андрей с войском свое­го отца. В истории эта битва на Чудском озере получила название «Ледового побоища». Татищев пишет: «Был же тогда день субботний, и при восходе солнца сошлись обоих полки, и немцы проби­лись «свиньею» сквозь полки Александровы… И была тут сеча злая. И был как гром от ломания копий, и от звука мечами сечения и щитов ломания, и кровь, как вода, лилась, и нигде было не видеть льда, но всюду кровь лилась».

«Клин», «кабанья голова, «свинья» — боевой порядок рыцарской тяжелой конницы. Рыцарский «клин» составлял 5-7 шеренг. Например, в первой ше­ренге 3 рыцаря (могло быть до 9), во второй 5, в тре­тьей 7 и т.д. Такое построение уступом позволяло про­водить лобовой удар по противнику и осуществлять вза­имное прикрытие всадников с фланга. Основанием «кли­на» был четырехугольник, состоявший от 30 до 45 шеренг, в которых находились рыцарские оруженосцы, лучники, арбалетчики и пехотинцы-кнехты. Закованный в броню, рыцарский «клин» на скорости пробивал построение про­тивника, а затем, развернувшись в две стороны, рыца­ри добивали его по частям.

Все же рыцарей русские одолели. Часть дерптцев (отряд дерптского епископа) вышла из боя, спасаясь бегством. Немцы и чудь оказались в окружении, пробиваясь, многие были убиты, а другие попали в плен. Новгородцы преследовали захватчиков 7 верст по льду. Тонкий лёд проламывался под рыцарями в тяжёлых доспехах, многие утонули… Летописные цифры «немецких» потерь в битве на Чудском озере — 400 по­гибших и 50 (из них 5 рыцарей) взятых в плен.

В старинной народной песне о победе над шведскими рыцарями-крестоносцами есть такие слова:
А и было дело на Неве-реке,
На Неве-реке, на большой воде:
Там рубили мы злое воинство…
Уж как бились мы, как рубились мы,
Корабли рубили по досточкам,
Нашу кровь-руду не жалели мы
За великую землю Русскую…
Кто придет на Русь, будет насмерть бит,
Не уступим мы землю Русскую.

В 1242 г. Орден направили посольство в Новгород и подписал с Алек­сандром Невским мирный договор. По свидетельству Нов­городской летописи, крестоносцы отказывались от всех завоева­ний 1240-1241 гг. в Новгородских землях.

Но не только силой действовал Александр Невский. Зимой 1251 г. князь направляет посольство к норвежско­му королю Хакону IV Старому (1204-1263). Задачей по­сольства была нормализация отношений между Новгоро­дом и Норвегией на сопредельных территориях в «стране саамов» — Лапландии (арктическая часть Скандинавии и Кольского полуострова).

Как считают исследователи, князь Александр Нев­ский и король Хакон Старый подписали договор, не да­вавший приоритета ни одной стороне и не определяв­ший статус «страны саамов», но в то же время позво­лявший и Новгороду, и Норвегии собирать фиксирован­ную дань с самих саамов. В феврале 1262 г. Александр Невский подписал еще один союзнический договор, на этот раз с бывшим про­тивником — великим князем литовским Миндовгом. Дого­вор был направлен против их совместного врага — Ли­вонского ордена. К сожалению, смерть обоих князей в 1263 г. не дала возможности выполнить данный договор.

После того как в борьбе с Русью потерпели пораже­ние рыцари-крестоносцы, в ход пошла «тяжелая артиллерия». Папская курия и лично римский папа Иннокентий IV пытались оказать влияние католиче­ской церкви на Русь и создать из русских воинов на­дежный щит от монголо-татар для Запада. Иннокентий IV в своих письмах к князю утверждал, что его отец — Ярослав Всеволодович, великий князь владимир­ский и киевский, согласился принять католичество. Смерть же отца 30 сентября 1246 г., якобы отравленного на приёме у матери хана Гуюка ханши Туракины (Торогэн-ханум), попытались использовать, чтобы склонить на свою сторону его сына — Александра Невского.

Римский папа рассчитывал, что нормальное челове­ческое желание сына отомстить за смерть отца, так или иначе, приведет князя к союзу с Западом, которому за это сулилась королевская корона, т. е. князь Александр становился «королем Новгородским». Надежду на это вселяли и действия самого Александра Невского. Во-первых, после смерти отца он отказался прибыть в Каракорум по требованию ханши Туракины. Во-вторых, во второй половине 1248 г., перед поездкой Александра Невского с братом Андреем в Каракорум к великому хану, он отправил сообщение архиепископу прусскому, в котором дал ответ на первое письмо римского папы.

Положение князя в это время было неопределенным, он находился в Золотой Орде, и все его действия конт­ролировала разведка хана. Кроме того, между двоюрод­ными братьями ханом Батыем (Золотая Орда) и великим ханом Гуюком (Каракорум) шла борьба за власть, чуть не дошедшая до открытой войны. Каждый из них про­водил свою политику по отношению к Руси и ее князь­ям.

В такой обстановке, чтобы сохранить свое княжество и жизнь, нужно было быть очень осторожным и внима­тельным. Исходя из этого, Александр Невский вряд ли мог писать архиепископу что-то конкретное, что, в слу­чае попадания письма к хану, могло быть использовано против князя. Скорее всего, письмо архиепископу было выдержано в нейтрально-дружеских тонах, чтобы в слу­чае необходимости возобновить контакты с Римом и не поссориться с ханом. Но это только одна из версий.

Однако неопровержимым фактом является то, что по возвращении из ставки великого хана в Карако­руме в Новгород в начале 1250 г. Александр Невский отказывается от всех контактов с римским папой и его легатами. Приняв это решение, князь до конца жизни его не нарушил.

Александр Невский вынужден был подчиниться хану Золотой Орды. Из рук вдовы хана Гуюка — Огуль-Гаймиш князь Александр получил ярлык на владение всей рус­ской землей и великое киевское княжество с разорен­ным Киевом. Позже он стал и князем владимирским. Тем самым Александр Невский пытается сохранить Русь, дать ей время для того, что­бы оправиться и накопить силы для будущей борьбы, пусть даже ценой утраты части суверенитета. Это была «судьба, которую нужно было изжить».

В конце 1262 г. Александр Невский в последний раз прибыл в Золотую Орду. Здесь он провел несколько ме­сяцев в переговорах с ханом, в которых Александр Невский достиг успеха. Речь шла о том, чтобы Орда не посылала карательную экспедицию на Русь и отказалась от набора рекрутов в русских землях для похода в Иран.

На обратном пути, не доехав до Вла­димира, князь Александр скончался 14 ноября 1263 г. (среди исследовате­лей есть версия, что он был отравлен). Перед смертью князь принял монашеский постриг и схиму с именем Алек­сий (схима — высшая монашеская степень, принимается для отчуждения от мира и соединения с Богом). Автор Новгородской летописи (XIII в.) так подыто­жил жизненный путь князя Александра Невского: «Мно­го потрудившись за землю Русскую, за Новгород и за Псков, за все великое княжение, отдавая живот свой за правоверную веру».

Статья написана по материалам книги А. Урывалкин «Святые грешники», Ростов-на-Дону, «Феникс», 2012 г., 143-173.