В 1874 году произошел невиданный случай. Старший сын великого князя Константина Николаевича, двадцатичетырехлетний великий князь Николай Константинович, позволил себе такое, о чем потом все Романовы старались не вспоминать. За три года до того он познакомился с американской кафешантанной певичкой и танцовщицей Фанни Лир (или Лиер), которая, как потом уверяли некоторые «знатоки», выступала в самых известных американских и европейских «притонах» и за деньги, без стеснения, показывала публике «все женские прелести». Ею-то и «увлекся выше всякой меры» Николай Константинович.

Этот внук Николая I хоть и слыл с детства жестокосердным, но отличался несомненными способностями. Окончил с блеском Академию Генерального штаба, поступил на службу в лейб-гвардии Конный полк. В 1873 году участвовал в сложном Хивинском походе, окончившемся присоединением к России обширных территорий Средней Азии. Прославился удалью и выносливостью. К своим 24 годам имел звание полковника. Сердце же высокородного удальца полностью принадлежало «кафешантанной диве». Все было забыто: происхождение, положение, обязательства. На уме была лишь одна «мисс Фанни». Он даже заказал в Италии мраморную статую своей ненаглядной. Изваяние обнаженной прелестницы украсило спальню молодого великого князя в родительском дворце.

Князь взял американку на содержание. Он путешествовал с ней по Италии и Франции, причем по самому высшему классу, под Петербургом снимал для нее на лето дачу, а в самой столице — особняк. Внук императора осыпал свою «сильфиду» подарками, возил по самым дорогим ресторанам, устраивал изысканные пикники и прогулки. Даже в январе букеты живых роз каждое утро доставлялись к ней в апартаменты. При каждой встрече дарил драгоценности, до которых алчная американка была весьма охоча. Денег на подобное мотовство не хватало…

С начала 1874 года в императорской фамилии стали происходить странные вещи. В Зимнем дворце у императрицы Марии Александровны после вечерних семейных собраний начали пропадать ювелирные украшения и безделушки. Позже из Мраморного дворца исчезли очень ценные изумрудные серьги — подарок Константина Николаевича своей супруге великой княгине Александре Иосифовне.

А затем в Мраморном дворце, вотчине Константиновичей, «имел место факт святотатства»: была разорена семейная икона. Ее подарил в 1848 году император Николай I своему сыну Константину, женившемуся на Саксен-Альтенбургской принцессе Александре (в России — великая княгиня Александра Иосифовна). Какой-то злоумышленник похитил из оклада крупные драгоценные камни, варварски разорив священную реликвию.

Полиция выяснила, что вором оказался великий князь Николай Константинович. Его заключили под домашний арест. Александр II сам решил участь племянника: он был сослан под охраной сначала в Крым, затем в Оренбург, а потом и в самый дальний угол империи — в Ташкент. Когда в 1881 году на престол вступил Александр III, он получил от своего двоюродного брата слезное послание — тот просил дозволения вернуться, «чтобы поклониться праху незабвенного государя» (Александра II). Александр III «собственноручно начертать изволил» ответ: «Ты не достоин поклониться праху моего отца, которого ты так глубоко огорчил. Не забывай того, что ты покрыл нас всех позором. Пока я живу, ты не увидишь Петербурга».

Так и случилось. Николай Константинович почти безвыездно находился в Ташкенте, пережил крушение монархии и по этому поводу даже прислал радостную телеграмму А.Ф. Керенскому. Умер он от воспаления легких в начале 1918 года…

Надо отметить, что отец Николая – великий князь Константин Николаевич уже давно имел связь с бывшей балериной Анной Кузнецовой, которая родила ему четверых детей. Обо всем сам рассказал супруге и призвал «соблюдать приличия». Великий князь без стеснения ездил отдыхать с Анной Кузнецовой в Крым, прогуливался с ней в людных местах. Рассказывали, что он, представляя ее знакомым, говорил: «В Петербурге у меня казенная жена, а здесь — законная». В своем крымском имении Ореанда построил для второй семьи отдельный дом, где и проводил целые дни. Когда в 1881 году Константина отставили от государственных дел, то он вообще большую часть года там и проживал.

Однако закат жизни неверного супруга оказался печальным. Прежде грозный, почти всемогущий брат Александра II при Александре III утратил свое влияние. За несколько лет до смерти, последовавшей в полдень 13 января 1892 года, его разбил паралич. Пропала речь, он почти никого не узнавал, двигаться без посторонней помощи не мог. Князя перевезли в Павловск, где при нем бессменно находилась его «казенная жена», выполнявшая роль сестры милосердия. Александра Иосифовна все еще любила этого человека, доставившего ей столько горя. Императрице Марии Федоровне она однажды призналась, что в тяжелой болезни своего супруга видит «кару Божию». Умер Константин на руках Александры Иосифовны.

Семейная жизнь второго брата Александра II, генерал-фельдмаршала великого князя Николая Николаевича, тоже была далека от праведной. В 1856 году он женился на принцессе Ольденбургской Александре-Фредерике-Вильгельмине, получившей в России имя великой княгини Александры Петровны (1838-1900). У них родилось двое сыновей: Николай (1856-1929) и Петр (1864-1931). Жену свою великий князь особо не любил, но первые десять лет относился к ней с ровной учтивостью. Потом семейная жизнь становилась хуже и хуже, и в конце концов все «пошло кувырком».

Николая Николаевича сгубили страстность натуры и любовь к балету. Смелый рубака, грубоватый и порой бесцеремонный великий князь, которого в романовском кругу звали Низя, в театре преображался. Лицезрение «воздушных фей» приводило его в состояние, близкое к экстазу. Николай Николаевич почти всегда после спектакля удалялся за кулисы, где с умилением проводил время в обществе раскованных и игривых созданий. «Богини сцены» были так желанны, так доступны. Он дарил им подарки, похлопывал без стеснения и щипал за самые аппетитные места. Они лишь повизгивали и смеялись.

На балетной сцене великий князь узрел ту, которая вскоре перевернула всю его жизнь. Звали ее Екатерина, по фамилии Числова (1845-1889). Она была почти на пятнадцать лет моложе Николая Николаевича. Смешливая инженю вскружила голову великому князю, и он «пал жертвой стрелы Амура». Числова бросила сцену и занялась устройством «милого гнездышка», финансовое благополучие которого целиком легло на плечи великого князя. В 70-е годы весь Петербург уже знал, что у брата Александра II появилась вторая семья. Его карету почти каждый день видели на Почтамтской улице, где в одном из домов обосновалась экс-балерина.

Жену Николай Николаевич совсем забросил и даже встречаться с ней не хотел. Присутствуя с Александрой Петровной на общественных церемониях, на супругу даже не глядел. Она стала для него постылым и неодушевленным предметом. В конце концов обо всем узнал царь. Александр II, сам «опоенный любовным нектаром», сгоравший от любви к Долгорукой, по отношению к слабостям других был строг и непримирим. Когда ему доложили, что у брата Николая незаконная жена и незаконнорожденные дети, царя обуял гнев. Все происходило не в среде трактирщиков, а в императорской фамилии!

Государь устроил нагоняй генерал-фельдмаршалу, а Числова была немедленно выслана из Петербурга. Николай Николаевич времени зря не терял, он публично обвинил великую княгиню Александру Петровну в супружеской неверности и выгнал жену из своего Николаевского дворца, отняв все драгоценности, в том числе и собственные подарки. Когда Александр II услыхал о случившемся, то не стал выяснять достоверность, искать правого и виноватого. Вся эта «грязь» от начала и до конца вызывала лишь отвращение. Он отказался принимать великую княгиню для объяснения и распорядился, чтобы та немедленно отправилась за границу «для лечения» и без «особого уведомления» не появлялась больше в России. Все расходы по содержанию изгнанной царь принял на свой счет. Государь Александр III позволил перебраться Александре Петровне в Киев. Там она основала Покровский монастырь, в котором в 1900 году и скончалась…

Николай Николаевич, как только «разделался» с ненавистной «коровой», только и заботился о том, чтобы вернуть из изгнания свою Катеньку. Смерть Александра II развязала руки. Александр III внял просьбе дяди, и Числова снова обосновалась в Петербурге. Она стала полноправной хозяйкой и в Николаевском дворце, и в усадьбе Знаменка под Петергофом. Но оставлять все как есть нельзя, надо было решать эти «несносные» матримониальные вопросы. Оба дяди — Константин и Николай — так просили узаконить положение «плодов любви преступной» (рожденные вне церковного брака дети не имели никаких прав).

В конце концов Александр III принял решение, порадовавшее «дядю Коко» и «дядю Низю». В 1883 году их гражданским женам и детям были пожалованы дворянские права и фамилии: Князевы (семье Константина Николаевича) и Николаевы (семье Николая Николаевича). К тому времени старая привязанность Николаю Николаевичу явно наскучила; у него на примете появились новые «милашки» из кордебалета.

Но «несравненная» была начеку. Она устраивала великому князю скандалы, гремевшие на весь Петербург. Не стесняясь прислуги, Числова (дочь кухарки) хлестала высоченного и беспомощного мужчину по щекам. Но этим «меры физического воздействия» не ограничивались. Еще она любила колошматить его своими туфлями и швырять в него фарфоровые предметы, подчас попадавшие в «бесстыжего». Генерал-фельдмаршал не раз появлялся на публике с синяками на лице, происхождение которых не объяснял. Числова скончалась в декабре 1889-го, великий князь Николай Николаевич пережил её на полтора года…

Брак старшей дочери Александра III Ксении (1875-1960) нельзя назвать счастливым. 25 июля 1894 г. она вышла замуж за великого князя Александра Михайловича (1866-1933), Сандро, так его называли в семье на грузинский манер, стал зятем царя Николая II. Александр Михайлович родился и провел ранние детские годы в Тифлисе, где его отец — младший сын императора Николая I великий князь Михаил Николаевич — исполнял обязанности кавказского наместника.

Великий князь Александр Михайлович довольно долго прослужил на флоте, занимал различные должности и объездил чуть ли не весь свет. Он имел звание контр-адмирала. С 1900 года состоял председателем Совета по делам торгового мореплавания, а в 1902-1905 годах — главноуправляющим (на правах министра) торговым мореплаванием и портами. Несомненны заслуги великого князя и в деле создания и развития военной авиации в России. Благодаря его темпераменту и усилиям около Севастополя в 1908 году был построен первый аэродром, а через год учреждена первая авиационная школа. Великий князь Александр Михайлович занимал исключительное место при дворе последнего монарха — Николая II. Будучи всего на два года старше императора, он, его двоюродный дядя, являлся другом юности цесаревича Николая. Сандро на многие годы стал самым близким человеком для цесаревича, которому тот доверял юношеские тайны. Последний питал большую душевную симпатию к «дяде Сандро».

Молодые люди делились и личными переживаниями. В октябре 1889 года Ники определенно сформулировал свои желания: «Я замечаю, что мне пора жениться, так как я невольно все чаще и чаще начинаю засматриваться на красивенькие лица. Притом мне самому ужасно хочется жениться, ощущается потребность свить и устроить себе гнездышко». Наивность Ники умиляла Сандро. К тому времени он уже имел «богатый личный опыт». Чуть не в каждом порту «красавец Сандро» посещал места «любовных утех», которые манили и влекли его темпераментную натуру. Великий князь гордился своими «мужскими победами», простодушно полагая, что пылкие признания «жриц любви» были искренними, а не обусловливались «кругленькими суммами», которые дядя царя оставлял в заморских притонах. Воспоминания о некоторых из тех «вояжей» Сандро сохранил на всю жизнь.

Ксения Александровна была «без ума» от высокого, стройного супруга, которого некоторые находили «самым красивым молодым человеком династии». Она вообще долго полагала, что он лучший на всем свете. У Ксении и Александра было семеро детей. Однако ко времени рождения последнего сына Василия великокняжеский брачный союз превратился в фикцию. У Сандро появилась «сторонняя привязанность», «черноокая красавица», с которой великий князь познакомился в 1906 году в Биаррице. Внезапно вспыхнувшая взаимная симпатия быстро перерастала в серьезный роман. Сандро пригласил возлюбленную в свой дом гурернанткой. Александр Михайлович о своём романе рассказал жене. Сердце Ксении было разбито. Обсудив ситуацию со всех сторон, супруги ради детей решили оставить всё по-прежнему.

Россию сотрясали революционные бури, все там в какой-то момент висело просто «на волоске», а великий князь и контр-адмирал флота тем временем месяцами путешествовал с «гувернанткой» по Европе. Лучшие отели, фешенебельные рестораны, ночные трапезы на старой вилле на Капри, прогулки на яхтах; одним словом — любовь и нега. Роман с «гувернанткой» продолжался несколько лет. Возлюбленные появлялись на публике за границей вполне открыто, что вызывало недоумение и непонимание. У Ксении Александровны тоже появился возлюбленный.

В 1910 году князь Феликс Юсупов (1887-1967), тогда студент Кембриджа, прославившийся позже убийством Распутина, посетил в Лондоне Ксению и Сандро, а потом отобедал с ними в дорогом ресторане. Своей матери сообщал: «Как раз перед нами сидел Александр Михайлович со своей дамой и Ксения Александровна со своим англичанином. Это просто непонятно, как можно так афишировать». Мать Феликса, княгиня Зинаида Николаевна, хорошо была о «данном предмете» осведомлена. Осенью 1910 года она даже познакомилась «с милой компанией», которая вся оказалась в Крыму. По ее наблюдению, «друг Ксении» имел «вид приятный, но присутствие его здесь для меня более чем непонятно и неуместно»…

В 1917 г. императорская Россия пала. Спасаясь от крушения, именитые и родовитые, одни прятались где могли, другие бежали, куда поспевали. Сандро со своей семьей осел в крымском имении Ай-Тодор. Уютное поместье не стало спасительным островом. Кругом бушевала ненависть, и ее волны достигали Ай-Тодора. На протяжении более полутора лет Александр Михайлович и его близкие почти все время находились под арестом, их обыскивали, лишали возможности общения и даже собирались расстрелять. Но до трагедии не дошло. В конце 1918 года великому князю удалось вырваться из Крыма. На английском военном корабле он отправился в Европу, оставив фактически на произвол судьбы своих близких.

Его жене и детям удалось выбраться из России. Они жили в Англии на иждивении у короля Георга V. Александр Михайлович с ними почти не виделся. Однажды у него случился «приступ семейной нежности». Послал своим обстоятельное письмо, где вполне серьезно предлагал всем вместе уехать на острова Фиджи в Тихом океане и жить там тихо под сенью пальм. Вскоре пришел ответ, из которого великий князь узнал, что «домашние выражали серьезное беспокойство» за его душевное здоровье. Письмо, «звучавшее на редкость мещански», произвело на князя неприятное впечатление. Он решил развестись с Ксенией. К тому же Александр Михайлович встретил очередную «несравненную», теперь англичанку, и опять в Биаррице.

Новая «дама сердца» была значительно моложе своего русского обожателя. Ей двадцать пять, ему «хорошо за пятьдесят», она разведена, он семейный мужчина. Дама была достаточно состоятельной, а ухаживания русского аристократа произвели впечатление. Он был уверен, что «можно покорить любую женщину». Эту теорию проверил на практике. «Я ухаживал за ней три года и исколесил всю Европу». И добился успеха. Дочь Альбиона в конце концов сказала, что готова к браку. Александр Михайлович был счастлив и сразу же встретился с Ксенией, чтобы, как он считал, решить все формальности. Однако на этом пути его ждал тяжелый удар. Ксения Александровна приняла все совершенно спокойно. И сказала, что готова для Сандро пожертвовать всем, а затем улыбнулась и уронила, что «надо спросить у духовника». Отрицательный ответ православного священника он знал наперед. Брак великого князя так и не состоялся.

Это увлечение оказалось последним для Сандро. Оставшиеся годы он провел в скитаниях по свету, посетил Африку, много ездил по Соединенным Штатам, где зарабатывал себе на жизнь лекциями. Но сама жизнь была тусклой и скучной. Любви больше не было. Умер он на Французской Ривьере в местечке Рокбрюн в конце февраля 1933 года и был похоронен на местном кладбище. Ксения Александровна пережила своего супруга на много лет. Она скончалась в апреле 1960 года в Англии. Согласно ее предсмертной воле, тело почившей сестры Николая II было перевезено на юг Франции и погребено рядом с Александром Михайловичем. Она до последних дней любила своего непутевого мужа…

Сестра Александра Михайловича княжна Анастасия (1860-1922), вышла в 1879 году замуж за болезненного Фридриха-Франца, герцога Мекленбург-Шверинского. В 1897 году супруг умер, а герцогиня-вдова, что называется, «пустилась во все тяжкие». Обладая значительными средствами, получаемыми и из России, и из Германии, она прославилась своим мотовством и бесконечными «любовными эскападами». Анастасия Михайловна была завсегдатаем самых известных игорных домов Европы и самых фешенебельных отелей, где неизменно появлялась в сопровождении свиты из молодых людей. Жиголо дорогих танцзалов, зная ее как щедрую даму, домогались ее благосклонности. Анастасия Михайловна имела внебрачного сына. Император Вильгельм II, при дворе которого «блистала» Анастасия Мекленбургская, являясь примерным семьянином, долго относился к своей «раскрепощенной» выше всякой меры родственнице со снисхождением. Но однажды не выдержал и назвал герцогиню «нашей мессалиной» (распутницей).

Статья написана по материалам книги А.Н. Боханов «Романовы», М., ООО «АСТ-ПРЕСС-КНИГА», 2003.