Представители династии Романовых владели царской короной России — Российской империи на протяжении более 300 лет: с февраля 1613 до марта 1917 года. Императорская фамилия насчитывала к 1900 году 50 персон. Романовы дали России 18 монархов, при которых страна превратилась в мощное государство, пережила великие и трагические страницы своей истории.

Дом Романовых был связан родственно-брачными узами почти со всеми монархическими владетельными (правящими) домами Европы. Когда русские цари приезжали в Берлин, Копенгаген, Афины, Брюссель, Вену, Лондон, Стокгольм, то здесь их обязательно принимали с почестями, как представителей могучей державы. И почти во всех уголках Европы они встречали своих родственников: королей, наследников престолов, принцев и принцесс, а также других именитых лиц, носивших родовитые аристократические титулы. Этот заповедный династический мир ослеплял блеском, величием и изысканностью. Доступ туда был раз и навсегда закрыт для непосвященных.

Являясь по своему статусу государственными людьми, жизнь и дела которых, согласно закону и непререкаемой традиции, подчинялись интересам империи, надобностям ее внутренней и внешней политики, представители императорской фамилии обязаны были, вне зависимости от возраста и наклонностей, неукоснительно соблюдать долг верности старшему в династии — монарху.

Однако далеко не все готовы были положить жизнь на алтарь долга. Иные тяготились собственной участью, изменить которую не имели права. Внук Николая I, двоюродный брат Александра III великий князь Константин Константинович (1858-1915) посвятил своей судьбе проникновенные поэтические строки:
Я баловень судьбы… Уж с колыбели
Богатство, почести, высокий сан
К возвышенной меня манили цели, —
Рождением к величию я призван.
Но что мне роскошь, злато, власть и сила?
Не та же ль беспристрастная могила
Поглотит весь мишурный этот блеск,
И все, что здесь лишь внешностью нам льстило,
Исчезнет, как волны мгновенный всплеск?

Подобные мысли приходили в голову не только поэту — великому князю. Следовать историческому предназначению, подчинять мысли и дела царскородному служению, каждодневно, без перерыва пребывать на общественной сцене, и почти неизменно в первых ролях, было очень непросто. Сызмальства весь земной срок жить в хрустальном дворце — на то далеко не у всех и не всегда хватало характера, воли; не все выдерживали такое испытание. Обычные человеческие страсти, влечения и слабости неизбежно давали о себе знать. Случались различные неприятности, нежелательные происшествия, скандальные амурные истории, порой потрясавшие династию, грозившие стабильности не только фамилии, но и государства.

Браки, разводы, «мезальянсы», «непозволительные романы», «неприличное поведение», будучи формально внутрисемейным делом, фактически таковыми никогда не являлись. Все, что происходило внутри царского дома, приобретало характер важного общественного события, которое обсуждали и в России, и за ее пределами.

XX век стал веком крушения монархии в России. Победившая революция не только смела коронную власть, но и сорвала покровы с самых сокровенных тайн династии, сделав бывших «баловней судьбы» изгоями времени и своими жертвами. «Политические надобности» диктовали резко отрицательное, даже уничижительное отношение к тем, кто некогда обитал на невероятной высоте, олицетворял силу и мощь огромной империи.

Им ничего не прощали и винили даже в том, в чем те повинны никогда не были. Ошибки расценивали как преступление, заблуждения 0 как скудоумие, слабости — как убожество, а сердечные увлечения — как цинизм. Почти никто не хотел понять и составить непредвзятые жизнеописания людей, в самые трагические моменты истории проявивших истинное благородство и величие души, о которых никто и не подозревал.

Сообщество Романовых включало людей, несхожих по своим духовным запросам, широте кругозора, навыкам, интересам. Члены императорской фамилии служили Родине на разных должностях, погибали на полях сражений, участвовали в культурной и общественной жизни. Среди них встречались нелукавые военачальники, небесталанные поэты, тонкие ценители красоты, знатоки конкретных наук. Большинство являлось истинно православными людьми, и именно последние Романовы обогатили пантеон православных святых (великая княгиня Елизавета Федоровна).

Мир этих людей, их повседневность, человеческие радости и печали раскрывают не только индивидуальное, сиюминутное, преходящее, но и отражают свет великой исторической галактики под названием Российская империя, навсегда исчезнувшей с «карты исторической вселенной» в переломном для страны 1917 году.

Российский императорский дом включал родственников монархов. Их права и преимущества определял специальный свод нормативных актов, носивший название «Учреждение об императорской фамилии». Он появился в 1797 году, и с тех пор права и обязанности царской семьи стал регулировать закон. Центральное положение в этом документе — право на престол.

Ранее царь сам мог назначать себе преемника. Теперь же династическая иерархия строго регламентировалась законом: «По кончине Императора, Наследник Его вступает на престол силою самого закона о наследии, присвояющего Ему сие право». Тронопреемником мог стать лишь потомок императора. Если детей мужского пола у царя не было, то корона переходила к брату монарха. Не оговаривалась лишь одна ситуация — добровольное отречение государя от престола. Царская власть являлась, безусловно, наследственной, передавалась от отца к сыну. Наследник (цесаревич) становился императором сразу же после смерти своего предшественника. Это было, так сказать, земное установление.

Но существовал еще ритуал церковного освящения царской власти, также утвержденный законом: «По вступлении на престол, совершается священное коронование и миропомазание по чину православной Греко-Российской Церкви. Время для торжественного сего обряда назначается по Высочайшему благоусмотрению и возвещается предварительно во всенародное известие». Церемония всегда происходила в Успенском соборе Московского Кремля.

Все потомки венценосцев получали звания великих князей и имели ежегодное содержание. На эти цели использовались средства от земельных владений Романовых, которые волей Павла I были объединены и стали называться удельными. Ими управлял особый Департамент уделов (позже — Министерство императорского двора и уделов).

В 1886 году некоторые положения «Учреждения об императорской фамилии» были пересмотрены: отныне звания великих князей распространялись только на детей и внуков императоров. Остальные именовались князьями императорской крови, и им полагались лишь единоразовые денежные выплаты при достижении совершеннолетия и вступлении в брак. Представительницы женского пола, состоявшие в близком родстве с императором, именовались великими княжнами (княгинями) и сохраняли великокняжеский титул даже после выхода замуж за иностранных принцев и монархов. В этом случае их потомство не включалось в состав императорской фамилии.

Правовая норма детально определяла брачные дела членов фамилии. Романовым надлежало жениться и выходить замуж лишь за представителей других правящих династий. Каждый царский родственник обязан был получить «соизволение на брак» от старшего в роду, которым, вне зависимости от возраста, всегда считался император. Без согласия монарха никакой брачный союз законным не признавался.

К началу XIX века императорская фамилия насчитывала менее десяти человек. Медленно, но неуклонно круг этих избранных расширялся. Император Павел I (1754-1801) имел десять детей. Сыновей: Александра (1777-1825), Константина (1779-1831), Николая (1796-1855), Михаила (1798-1849) — и дочерей: Александру (1783-1801), Елену (1784-1803), Марию (1786-1859), Екатерину (1788-1819), Ольгу (1792-1795), Анну (1795-1865). Все (кроме Ольги) обзавелись собственными семьями, и численный состав царской фамилии заметно увеличился.

После гибели в 1801 году императора Павла Петровича на российский престол вступил его старший сын Александр Павлович (Александр I). У него сыновей не было. Две же дочери умерли в ранних летах: Мария — в возрасте одного года в 1800-м, а Елизавета — в 1808 году, не дожив до двух лет. Некоторые усматривали в том кару Божью за то, что Александр оказался замешанным в заговоре против отца, приведшем к его свержению и убийству.

По закону после Александра Павловича трон должен был перейти к следующему сыну Павла I — Константину. Однако тот состоял с 1820 года в морганатическом (разнородном) браке с польской аристократкой красавицей графиней Иоанной Грудзинской (княгиней Лович) и по закону прав на корону не имел. Более того: чтобы получить разрешение обвенчаться с ней, Константин письменно подтвердил отказ от своих прав на престол. Историки так до сих пор точно и не установили, почему этот факт — отречение брата — Александр I держал в тайне до самой смерти. Но подобная секретность сыграла в конце 1825 года печальную роль.

Когда «Александр Благословенный» умер 19 ноября в Таганроге, то возникло неопределенное положение. В одних местах империи стали присягать на верность новому царю Константину I (даже изготовили монеты с его изображением), в других — Николаю I. В Петербурге дело дошло до бунта, позже названного «восстанием декабристов». В конце концов, все определилось: в соответствии с законом монархом самодержавным (неограниченным и независимым) на последующие почти тридцать лет стал в России Николай I Павлович.

Николай Павлович состоял в супружестве (с 1817 года) с принцессой Прусской Фредерикой-Луизой-Шарлоттой-Каролиной, получившей в православии имя Александры Федоровны (1798-1860). Этот брак породнил царский дом с Династией Гогенцоллернов, правившей в Пруссии на протяжении нескольких веков, а с 1871 года ставшей и королевской династией объединенной Германской империи. Александра Федоровна — дочь прусского короля Фридриха-Вильгельма III и сестра первого императора Германской империи Вильгельма I (1797-1888). Сын же Николая I — царь Александр II — доводился германскому кайзеру племянником.

В XIX столетии родственные нити связали династию Романовых почти со всеми владетельными домами Европы. Первые же, так сказать, международные брачно-семейные узы начали возникать в предшествовавшем веке. Россия была провозглашена империей при Петре I в 1721 году. Именно к тому времени восходит обычай, ставший с конца XVIII века непререкаемой традицией, — заключать браки с иностранцами. До Петра русскими царицами почти неизменно являлись русские же по крови и по рождению.

Неистовый преобразователь Петр Алексеевич и в семейных делах перенял норму европейских стран, где давно уже взяли за правило заключать равнородные династические браки. Сам в 1712 году обвенчался с нерусской — Мартой Скавронской, получившей в православии имя Екатерины Алексеевны (1684-1727). Однако этот брак ни с какой точки зрения «равнородным» не назовешь.

Избранница царя (будущая императрица Екатерина I) происходила из простой крестьянской семьи и до того, как в 1705 году на нее «распространил свою благосклонность» повелитель огромной державы, успела испытать немало превратностей. Но монаршая воля — закон, и никто из подданных и думать не смел перечить владыке.

В отношении же семейных дел своих отпрысков царь придерживался строгих европейских династических правил. Сына от первого брака Алексея (1690-1718) женил в 1711 году на принцессе Брауншвейг-Вольфенбюттельской Софии-Шарлотте (1694-1715), а дочь от второго брака — Анну (1708-1728) выдал замуж за Карла-Фридриха, герцога Шлезвиг-Гольштейн-Готторпского (1700-1739). Их сын, получивший при крещении в Германии имя Карл-Петр-Ульрих (1728-1762), и стал в 1761 году, после кончины своей тетки, дочери Петра I императрицы Елизаветы, царем под именем Петра III.

Этого внука Петра I в конце июня 1762 года свергла с престола группа заговорщиков во главе с его супругой Екатериной Алексеевной (1729-1796), урожденной принцессой Ангальт-Цербстской, провозглашенной расторопными клевретами после переворота императрицей Екатериной II. Вскоре Петра III умертвили (официально было объявлено, что он скончался «от геморроидальных колик»), а Екатерина II заняла престол почти на тридцать пять лет. Она являлась фактически узурпаторшей, так как был жив сын императора Петра III Павел Петрович, которого мать не любила.

В последние годы своей жизни она вообще намеревалась лишить ненавистного сына Павла — правнука Петра I — прав на престол и передать корону любимому внуку Александру Павловичу (Александру I). Не успела, смерть помешала Екатерине II совершить еще один династический переворот. Заняв трон, Павел I сразу же озаботился наведением порядка в делах царского дома, и в первую очередь в вопросе престолонаследия. «Учреждение об императорской фамилии» и стало проявлением этой заботы.

После Петра III в европейских династических справочниках правившую в России фамилию называли Романовыми-Шлезвиг-Гольштейн-Готторпами. В России же подобное титулование никогда не употреблялось и царскую династию неизменно именовали Романовыми.

При Николае I состав императорской фамилии заметно увеличился. У государя было семеро детей: Александр (1818-1881), Мария (1819-1876), Ольга (1822-1892), Александра (1825-1844), Константин (1827-1892), Николай (1831-1891), Михаил (1832-1909). Многочисленным было и их потомство. У Николая Павловича насчитывалось 28 внуков. Некоторые из них умерли рано, и потому собственных семей завести не успели. Почти все остальные жены и мужья царских сыновей и дочерей стали членами Русского императорского дома. Исключение составляли лишь дети Ольги Николаевны, пополнившие королевский род Вюртемберга — одного из государств Германии.

К середине XIX века Германия состояла из нескольких десятков государственных образований: от крошечных, по 20-30 тысяч населения, до больших, с миллионами жителей королевств, таких, как Пруссия или Бавария. Именно среди королевских, княжеских, герцогских и графских владетельных родов Германии, как правило, и подыскивались «спутники жизни» для русских великих князей и княжон. «Германская свадебная ярмарка» привлекала внимание не только Романовых, но и других дворов. В этой связи известный прусский политик — первый канцлер Германской империи Отто фон Бисмарк язвительно назвал Германию «племенной фермой Европы».

После умершей еще в 1761 году Елизаветы Петровны все русские царицы имели немецкое происхождение. Существовало лишь одно исключение — супруга Александра III императрица Мария Федоровна (1847-1928). Она была родом из Шлезвиг-Гольштейн-Зондербург-Глюксбурского королевского дома, и хотя немецкие корни этой династии не подлежали никакому сомнению, но в Дании немецкое первородство никогда не признавалось.

В XIX веке в составе императорской фамилии появились носители иностранных (немецких) родовых титулов, узаконенные в России: герцоги Мекленбург-Стрелицкие (брак племянницы Николая I Екатерины Михайловны с герцогом Георгом Мекленбург-Стрелицким в 1851 году); принцы Ольденбургские (брак дочери Павла I Екатерины с принцем Петром-Фридрихом Ольденбургским в 1809 году); герцоги Лейхтенбергские (брак дочери Николая I Марии Николаевны с герцогом Максимилианом Лейхтенбергским в 1839 году). Родовые титулы этих герцогов и принцев признавались в связи с тем, что последние переехали в Россию, став русскими подданными. Однако они представляли боковые (женские) ветви царской династии и прав на престол не имели никаких.

К середине XIX века матримониальные связи выдвинули Романовых в ряд самых престижных владетельных династий. Перспектива породниться с царской фамилией, правившей в могучей и обширнейшей мировой империи, сулила ощутимые политические выгоды. Династические браки заключались, как правило, именно по политическим причинам, диктовались потребностями государств и их правителей. Это одна часть дела. Другая, тоже существенная, состояла в том, что царская родня стала уже вполне своей в аристократическом кругу избранных. Давно миновала пора, когда европейцев шокировали «плохие манеры» выходцев из загадочной восточной страны. Теперь цари и их близкие, безусловно, являлись светскими, образованными людьми, причем порой своим кругозором, искусством общения и изяществом манер превосходили тех, кто причислял себя к «лучшим из избранных».

К этому времени царская фамилия не только включала в свой состав выходцев из других владетельных домов, но и ее представители занимали видное положение в европейском династическом мире. Самый яркий пример — шестая дочь императора Павла I, великая княгиня Анна Павловна. Она могла стать супругой одного из самых легендарных героев европейской истории. В 1810 году Наполеон I (1769-1821) через посла Франции в Петербурге Луи Коленкура официально просил ее руки у Александра I. Однако это предложение озадачило и царя, и его мать — вдовствующую императрицу Марию Федоровну. Возможный брачный альянс делал Россию заложником непредсказуемой политики французского императора. Существовало и другое, куда более весомое соображение, заставлявшее скептически воспринимать желание тогдашнего «повелителя Европы».

По всем легитимным (законным) представлениям той поры Наполеон Бонапарт являлся узурпатором. Он — дитя страшной революции, свергшей и обезглавившей «Божьей милостью» короля Людовика XVI и королеву Марию-Антуанетту. В 1804 году Наполеон провозгласил себя императором и силой заставил признать этот факт. Его коронацию в 1804 году в соборе Парижской Богоматери проводил сам Римский Папа Пий VII. «Неистовый корсиканец» чувствовал искусственность собственного венценосного положения, его мучил своего рода «комплекс династической неполноценности». Он хотел иметь «законного наследника», утвердить во Франции новую династию. Однако его брак оказался бездетным.

В 1809 году Наполеон развелся со своей первой женой Жозефиной Богарне. Она была старше своего супруга на шесть лет, имела детей от первого брака и до встречи в 1796 году с генералом Бонапартом прославилась эпатажными любовными увлечениями. После развода выбор Бонапарта пал на сестру Александра I. Русский же царь не проявил по этому поводу никакого энтузиазма. Он передал повелителю Франции, что его предложение «делает честь России», но заметил, что, «по мнению матери», Анна еще слишком молода, чтобы вступать в брак. Наполеон воспринял отказ как оскорбление, и это не добавило ему симпатий к России. Вскоре он женился на дочери австрийского императора Франца I принцессе Марии-Луизе. Однако прошло некоторое время, и Романовы породнились с родственниками Наполеона: в 1839 году дочь Николая I Мария стала женой герцога Максимилиана Лейхтенбергского, внука Жозефины Богарне.

Несостоявшаяся же невеста Наполеона — великая княжна Анна Павловна через шесть лет после предложения «великого француза» вышла замуж на наследника нидерландской короны Вильгельма (Виллема) Оранского (1792-1849). Его, одного из героев битвы при Ватерлоо, с почестями принимали в России, где летом 1816 года и состоялась свадьба. На то событие откликнулся стихами молодой Пушкин, посвятив жениху восторженные строки:
Хвала, о юноша герой!
С героем дивным Альбиона
Он верных вел в последний бой
И мстил за лилии Бурбона…

В 1840 году Вильгельм стал королем Нидерландов под именем Виллема II, а сестра царей Александра I и Николая I, Анна, — королевой. Ее сын Александр (1817-1890) под именем Виллема III занимал престол королевства Нидерландов более сорока лет, начиная с 1849 года. Этот представитель Оранско-Нассауской династии приходился царю Николаю I племянником, а его сыну Александру II — двоюродным братом (кузеном).

Во второй половине XIX века династические связи Романовых продолжали множиться, возникли близкие родственные узы с королевскими домами Дании, Англии, Греции. К числу важнейших родственно-династических событий той эпохи относилась женитьба в 1866 году наследника Александра Александровича (Александра III) на дочери датского короля Христиана IX (1818-1906) — принцессе Марии-Софии-Фредерике-Дагмар (в России — Мария Федоровна). Этот брак не только сблизил Романовых с датской королевской семьей, но и породнил их с английским и греческим королевскими домами.

Старшая сестра принцессы Дагмар Александра с 1863 года состояла в браке с наследником британской короны Альбертом-Эдуардом (будущим королем Эдуардом VII), а ее брат Вильгельм правил в Греции под именем Георга I. Последний в 1867 году сочетался браком с внучкой Николая I великой княгиней Ольгой Константиновной (1851-1926), ставшей королевой Греции.

В 1874 году возникла и прямая династическая уния между царским и английским королевским домами. Единственная дочь Александра II — Мария (1853-1920) вышла замуж за третьего сына королевы Виктории (1817-1901) — Альфреда-Эрнста-Альберта (1844-1900), герцога Эдинбургского, герцога Саксен-Кобург-Готского. К этому времени дом Романовых включал 41 лицо, к началу XX века их насчитывалось более 50, а перед революцией 1917 года — уже 65 персон.

Позже возникли и еще две близкие родственные унии между Романовыми и правившей в Англии Ганноверско-Саксен-Кобургской династией. В 1884 году внучка королевы Виктории гессенская принцесса Елизавета (1864-1918) обвенчалась с братом Александра III — великим князем Сергеем Александровичем (1857-1905), а в 1894 году ее младшая сестра Алиса (1872-1918) вышла замуж за Николая II, став последней русской царицей Александрой Федоровной.

Английский королевский дом (получивший в 1917 году название Виндзорского) до сих пор имеет сильные генетические связи с домом Романовых: отцом супруга королевы Елизаветы II, герцога Эдинбургского принца Филиппа (родился в 1921 году), был сын греческой королевы Ольги, кузен Николая II — принц Андрей (1882-1944), а матерью — племянница Александры Федоровны принцесса Алиса Баттенберг-Маунтбэттен (1885-1969).

У принца Филиппа наиболее близкое генетическое родство с коронованными правителями России. Он — потомок в четвертом поколении царя Николая Павловича (Николай I — Константин — Ольга — Андрей — Филипп). В отличие от прочих отпрысков Романовых, его отец, мать, дед и бабка состояли в равнородных браках, и формально супруг английской королевы имеет наибольшие права на русский престол. Однако сам герцог Эдинбургский и не помышляет ни о чем подобном. Все вышесказанное должно лишь внести ясность в вопрос, вызывающий жгучие споры о «законных» и «незаконных» претендентах на русский престол. Никаких действительно «законных» тронопреемников в настоящее время не существует. Династия Романовых сошла, и, как оказалось, навсегда, с исторической сцены в 1917 году.

Но в начале XX века все было по-другому. В 1901 году на российском престоле находился император Николай II, дедушка которого (Христиан IX) являлся королем Дании, дяди — королями Англии (Эдуард VII) и Греции (Георг I), а кузен супруги Александры Федоровны Вильгельм II — кайзером (королем) Германской империи. Помимо королевских домов Англии, Дании, Греции, Германии, родственные узы связывали царскую династию с повелителями Норвегии, Болгарии, Швеции, Италии, Румынии, Испании, Нидерландов, Бельгии, Черногории. Практически все сколько-нибудь значительные монархические дома Европы (кроме правившего в Австро-Венгрии дома Габсбургов) состояли в родстве с Романовыми.

Статья написана по материалам книги А.Н. Боханов «Романовы», М., ООО «АСТ-ПРЕСС-КНИГА», 2003.