Страшный урок Калки русские князья не поняли, не ус­воили. И наказание, еще более гибельное по последствиям, последовало менее полутора десятилетий спустя после их поражения в Приазовье. В 1227 г. Чингисхан умер, и обширные владения его державы были разделены на области (улусы), управлявшиеся его сыновья­ми и внуками. Ещё при жизни Великий хан разделил владения между сыновьями.

Старший сын, Джучи, получил земли к западу от Иртыша, вплоть до низовий Амударьи и Сырдарьи. Второму сыну, Чагатаю, дос­тался надел между Амударьёй и Сырдарьей. Третий сын, Угэдэй, правил западными монгольскими тер­риториями и Тарбагатаем. Четвёртый сын, Тулуй, согласно обычаям предков, унаследовал отцовский улус. Преемником своим Чингисхан считал третьего сына, Угэдэя, что нарушало традиции монголов. Этим были недовольны наследники старшего сына, Джучи, — Бату, Шэйбан, Бэркэ и Бэркэчор.

Все в семье Великого хана знали, что он не любил своего первенца, считая его «чужой кровью»: ведь он ро­дился после того, как его мать, похищенная меркитами, некоторое время провела у них в плену. Когда старший сын погиб, поползли слухи, что про­изошло это не без ведома Чингисхана. Теперь нас­ледники Джучи горели желанием защитить честь и права покойного отца. Однако никто не посмел изменить волю Чингисхана, и на престол был воз­ведён Угэдэй, который и оставался Великим ханом с 1228 по 1241 г.

Внуку Чингисхана Бату-хану (по русским источникам, Батыю) досталась часть земель от Иртыша на запад. Эту территорию предстояло еще завоевать. Поэтому в 1235 г. на курултае — съезде монгольских князей — в Каракоруме было принято решение об общемонгольском походе на Запад.

Батый (?1208-1255) — на монгольском языке означает «щедрый», «добрый», «справедливый» — монгольский хан и пол­ководец, сын хана Джучи и Уки-ханум, внук Чингисхана. В 1227 г. после смерти отца по приказу Чингисхана был избран главой Улуса Джучи, в состав которого входили Хорезм, Западная Сибирь и Урал. В 1237-1242 гг. возглавил походы монголо-татарского войска в Восточную Европу.

Батый двинул на Русь 120-140 тыс. своих воинов. Вся Русь (даже если бы она объединилась) смогла бы выставить лишь около 100 тыс. воинов. В условиях же раздробленности страны собрать крупное войско было невозможно. Зимой 1237 г., после погрома в зем­лях волжских булгар, буртасов, мордвы, учиненного год на­зад, несметные полчища Бату-хана обрушились на Северо-Восточ­ную Русь.

Важно отметить, что нападение Батыя в 1237 г. на Русь ока­залось полной неожиданностью для русских. Монголо-татарские орды предприняли его зимой, напав на Рязанское княжество, а рязанцы же привыкли лишь к летним и осенним набегам врагов (в основном половцев). Поэтому зимнего нападения никто не ожи­дал. Что преследовали степняки своим зимним ударом? Дело в том, что реки, которые являлись естественной преградой для вра­жеской конницы в летний период, зимой были покрыты льдом и уже потеряли свои защитные функции.

Если действия на Волге, а еще раньше в Приазовье были своего рода разведкой боем, то русский поход конца 30-х годов стал результатом обширного плана, давно и тща­тельно обдуманного, подготовленного. Перейдя Среднюю Волгу, Батый повел свои тумены на запад, по водоразделу между северными и южными реками. Стал на Воронеже, левом притоке Дона, на границе Рязан­ского княжества.

Ханские послы, самоуверенные и наглые, появились в его столице, и великий князь Юрий Игоревич выслушал их. От имени своего господина они передали тре­бование: все рязанские князья, от великого до удельных, дол­жны дать ему десятину (десятую часть) — «во князех и в людех, и в конех, и в доспесех». Князь Юрий созвал совет с участием муромского и пронского князей. Он и сформулиро­вал ответ хану: «Только когда нас не будет, все то ваше будет».

Всем было ясно — грядет война. Юрий Игоревич шлет гонцов к Юрию Всеволодовичу, великому князю владимиро-суздальскому, молит о помощи. Но тот, как и в годину Калки, предпочитает остаться в стороне. Тем же ответили и черни­говские князья; их довод — сами рязанцы отвернулись от них во время несчастной битвы на Калке. Князья по-преж­нему на первый план ставили свои разногласия и личные обиды, свою выгоду; «ни один из русских князей, — горюет летописец, — не пришел другому на помощь, все не соеди­нились… каждый думал собрать отдельно рать против без­божных».

Рязанцы выступили в поход только со своими слабыми силами. Встретились с монголами на Воронеже, битва закон­чилась полным поражением, гибелью большинства рязан­ских воинов. По всему княжеству прошли ордынские тумены, все разорили, пожгли, пограбили. 21 декабря, после шестидневной осады, взяли Рязань; здесь повторилось то же самое — княжеская семья и оставшиеся в живых жители были перебиты.

На старом месте Рязань больше не возродилась. Современная Рязань — это но­вый город, находящийся в 60 км от старой Рязани, раньше он назы­вался Переяславль Рязанский. Некоторые города (Пронск и др.) сдались, но и их постигла та же печальная участь. Батый подверг Рязанское княжество такому разорению, что ряд городов навсегда исчез с лица земли.

В сказании о Евпатии Коловрате, со­хранена легенда об этом «рязанском вельможе». Вернувшись из Чернигова и увидев разоренные родные очаги, он с отря­дом в 1700 человек нагнал ордынцев, ушедших из рязанских пределов, уже на Суздальщине. Бесстрашно налетели мало­численные полки Евпатия на врагов, начали их «немило­сердно истреблять». Все храбрецы погибли, но перебили не­мало ордынцев. Сами военачальники Батыя удивлялись их отваге: «Мы со многими царями, — так говорит об этом предание, — во многих землях, на многих бранях бывали, а таких удальцов и резвецов не видали и отцы наши не рас­сказывали нам. Ибо эти люди крылатые, не знающие смерти, так крепко и мужественно, ездя, билися: один с тысячей, а два с тьмою. Ни один из них не может уехать живым с по­боища».

Разорив рязанские места, ордынцы подошли к Оке. Под Коломной разбили еще один рязанский полк — во главе с князем Романом Ингваревичем, а также владимирский сто­рожевой отряд. По течению Москвы-реки дошли до Москвы. Сильное сопротивление врагу в течение 5 дней оказывало населе­ние Москвы. Её защитники во главе с воеводой Филиппом Нянко сража­лись мужественно, но устоять не смогли. Город и селения в московской округе лежали в развалинах, их обитателей, «от старца и до младенца», враги убивали без пощады.

Захватчики разорили многие города и селения Владимиро-Суздальской Руси в зимние месяцы 1238 г. К ее столице — городу Владимиру — они подошли в начале февраля. Встали перед Золотыми во­ротами, окружили город тыном, поставили стенобитные ору­дия — пороки. Князья и все жители сдаваться не собира­лись: «Лучше нам умереть перед Золотыми воротами, чем быть в их воле».

Начался штурм. Ордынцы, разрушив часть городской сте­ны, ворвались в город, начались расправы. Все кругом пыла­ло и дымилось. Многие жители, в том числе семья князя, укрылись в кафедральном Успенском соборе. Но это их не спасло — вездесущий огонь погубил их и здесь. По улицам и площадям лежали погибшие. Других, босых и «беспокров­ных», победители приводили в свой стан, и они гибли от стужи.

Затем последовали штурмы и погромы других городов, вплоть до отдаленного Галича Мерского (здесь издавна оби­тало угро-финское племя меря) на северо-востоке княжества. 4 марта завоеватели настигли войско Юрия Всеволодовича, собиравшего дружины по своему княжеству. Битва произош­ла к северо-западу от Углече-Поля (Углича) на р. Сити, при­токе Мологи, впадавшей с левой, северной стороны в Волгу. Сеча носила ожесточенный характер: «Была битва великая и сеча злая, и лилась кровь, как вода». Превосходящие силы ордынцев окружили русское войско, и оно почти полностью погибло вместе со своим князем-предводителем Юрием.

После этой победы Орда вступила в пределы Новгород­ской земли. На две недели задержал их Торжок, упорно и мужественно оборонявшийся. Взяли его 15 марта, жители разделили печальную судьбу других русских людей. Захват­чики же двинулись дальше, их цель — богатый, манивший добычей Новгород Великий. Но началась весенняя распути­ца, силы ордынцев после больших потерь в сражениях замет­но ослабли. Дойдя до каменного Игнач-креста — древнего знака-указателя на Валдайском водоразделе (100 км от Новгорода), они по­вернули на юг. Снова грабили, убивали, насиловали.

Отход носил характер «облавы». Разделившись на отдельные отряды, захватчики «прочесывали» русские города. В верховьях Оки неожиданно застряли на семь недель у маленького Козельска. «Злой город» — так они его прозвали из-за долгих и бесплодных штурмов, больших потерь. Это их унижало и гневило. Козельчане же, от мала до велика, сра­жались с врагом, отбивали их яростные приступы. Когда ор­дынцы проломили крепостную стену, защитники города взя­лись за ножи. Все козельчане погибли — одни во время схваток, других, вплоть до младенцев, Бату-хан приказал убить после захвата города.

Один из ордынских отрядов встретил столь же стойкое сопротивление под стенами Смоленска. Здесь, по преданию, отличился некий юноша Меркурий — «прехрабро скакал по полкам, как орел летает по воздуху». Монголо-татарский от­ряд потерпел поражение.

Батый увел свои обескровленные тумены на юго-вос­ток, к низовьям Волги. Большая часть этого года и весь сле­дующий прошли для Руси без потрясений. В 1239 г., отдох­нув и собрав новых воинов, хан снова ведет их на Русь. В северо-восточной ее части он бесчинствовал недолго — в районе Гороховца и Мурома, которые сжег, и р. Клязьмы. Скоро повернул на юго-запад, запад. Обрушил удар на южнорусские земли — Глухов, Чернигов, Переяславль-Южный, и иные города пали под натиском врага.

Русичей поражали численность и мощь Батыева войска, хитрость и коварство хана и его военачальников, дисциплина и слаженность действий воинов. Летописцы сообщают, что армия хана в своем неуклонном движении вперед поднимала пыль, застилавшую свет солнца. Люди не слышали друг дру­га из-за ржания лошадей и рева верблюдов, скрипа телег и криков ордынцев. Все сметала на своем пути бесчисленная и неудержимая монгольская конница. А пороки обрушивали на крепостные стены такие камни, что каждый из них едва могли поднять четыре человека. Стрелы лучников затемняли небо.

Надо иметь в виду, что в прямом военном столкновении в условиях полевых военных действий монголь­ская конница имела явные преимущества над княжескими отрядами. Кроме этого, основную массу русского войска составляло ополчение — городские и сельские ратники, уступавшие монголам в вооружении и боевых навыках. Отсюда оборонительная тактика, рассчитанная на истоще­ние сил противника.

Поэтому русские ста­рались отсидеться за крепостными стенами своих городов, измо­тать, таким образом, противника. Однако деревянные крепости русских не могли выдержать напора монголо-татарских войск. К тому же завоеватели применяли тактику непрерывного штурма, с успехом использовали совершенные для своего времени осадные орудия и технику, заимствованные у покоренных ими народов Китая, Средней Азии и Кавказа.

Монголо-татары хорошо вели разведку перед началом боевых действий. У них были информаторы даже среди русских. Кроме того, монгольские военачальники лично в битвах не участвовали, а руководили боем из своей ставки, находившейся, как правило, на высоком месте. Русские же князья обычно сами непосредственно участвова­ли в сражениях. Поэтому очень часто, в случае даже геройской гибели князя-военачальника, его ратники, лишенные професси­онального руководства, оказывались в очень трудном положении.

Осенью 1240 г. татары, форсировав Днепр, подошли к Киеву, лучшие полководцы Батыя стояли под стенами древней столицы Руси — некогда «матери градов русских». Начались обстрелы из пороков, приступы к стенам и воротам города. Оборонялись киевляне с отчаянной храбростью. Ими руководил воевода Дмитр, князь же Михаил бежал из города. Осаждающие разбили в конце концов стены у восточных Лядских ворот, ворвались на них; «и тут было видно, как ломались копья и щиты раз­бивались в щепки и стрелы помрачали свет».

Целые сутки шло жаркое сражение внутри города. Мон­голы одолевали. Многие жители, прихватив что-то из иму­щества, укрылись в Десятинной церкви. Скопилось их столь­ко, что рухнули своды. Дело довершили завоеватели. Все русичи погибли. Навсегда исчезли и многие рукописные кни­ги, хранившиеся здесь издавна или принесенные киевлянами в последние дни; среди них, очевидно, имелись ценнейшие летописи и другие памятники, подобные, возможно, «Слову о полку Игореве».

Примечательно, что Батыевы воины, по-видимому, по указанию самого хана, израненного воеводу Дмитра «не уби­ли ради его храбрости». Даже такой жестокий враг умел ценить беззаветное мужество воина.

Батый после взятия Киева (ноябрь или декабрь 1240 г.) снова стремится на запад. Берет все новые города, «им же нет числа», чаще с помощью штурмов, иногда — обманом, обещая жителям сохранить жизнь, и тут же нарушая слово. Только Каменец, хорошо укрепленный, не поддался, и ордын­цам пришлось ни с чем уйти от его неприступных стен.

В следующем 1241 г. нападению подверг­лось Галицко-Волынское княжество, затем земли Молдавии и Валахии, Венгрии и Польши, Трансильвании и Чехии, разбив войско вен­герского короля Белы IV, Батый до­шел до Хорватии и Далма­ции (побережье Адриатиче­ского моря). Однако в Чехии монголы потерпели пора­жение в битве при Оломоуце в 1242 г.

Но дальше продвигаться уже не было сил. Монголо-татары выдохлись окончательно — большие потери, особенно в рус­ских землях, сильно их ослабили. Бату-хан заплатил за свои победы немалую цену. Хотя, как и все тираны, за ценой не стоял. Кроме этого, Батый получает известие о кончине Угэдэя: Батыю нужно было во что бы то ни стало успеть вернуться на родину к моменту вы­боров нового Великого хана. Хан повернул на восток, к степям Нижнего Поволжья. Здесь, на Волге, в нескольких днях пути от Каспийского мо­ря, он основал свою ставку Сарай-Бату, столицу нового огромного го­сударства, получившего впоследствии название Золотая Орда. Земли её тянулись от Иртыша до Дуная, от Северного океана до Кавказа.

В результате двух походов монголы завоевали все русские земли, за исключением Новгорода. Ордынское иго на Руси продолжалось 240 лет — с 1242 г. до середины XV века. Оказавшись под властью монголов, русские князья вынуждены были признать, что являются вассалами правителей Золотой Орды. Их полномочия должны были утверждаться особыми грамотами — ярлыками. Кроме князей, ярлыки должны были получать и назна­чаемые на Руси митрополиты.

На русские земли также была нало­жена дань, или «выход». Вначале ее собирали в виде натуральных поборов, а потом расчеты производились серебром. Русские люди должны были кормить ханских послов, гонцов и предоставлять им лошадей. На русские княжества была нало­жена и военная повинность: они обязаны были выставлять опре­деленное количество воинов для участия в походах монгольской армии. Для надзора за русскими землями в городах находились ханские наместники — баскаки.

Смерч Батыева нашествия отбросил далеко назад Русь в ее развитии, хозяйственном и культурном. Грады и веси ле­жали в развалинах, десятки тысяч жителей пали под ордын­скими саблями; других на арканах увели в плен, и они попали на невольничьи рынки, в услужение новым хозяевам, в ре­месленные мастерские или в ордынские тумены, чтобы обо­гащать ханов, мурз и простых ордынцев, служить их често­любивым целям, украшать их жилища и города.

Русь своей трагической борьбой и подвигом спасла За­падную Европу от погрома, подобного тому, что потерпела сама. Когда русские земли лежали в развалинах, там, далеко на западе, продолжали накапливать богатства, создавать ше­девры. Когда, к примеру, в Киеве рушилась Десятинная цер­ковь, в Париже заканчивали возведение изумительной, воз­душной Святой Капеллы (Sainte-Chapelle) на о-ве Сите, что и сейчас поражает своей красотой всех, кто увидит ее во дворе Дворца правосудия.

«России, — по проникновенным словам Пушкина, — оп­ределено было высокое предназначение, ее необозримые рав­нины поглотили силу монголов и остановили их нашествие на самом краю Европы; варвары не осмелились оставить у себя в тылу порабощенную Русь и возвратились в степи сво­его Востока. Образующееся просвещение было спасено рас­терзанной и издыхающей Россией». Трагедийное величие совершенного Русью подвига, не­сомненно для цивилизации Европы. Она же отплатила ей тем, что послала своих завоевателей к ее рубежам.

В заключении ещё немного о Батые. Некоторое время государство, образованное Бату-ханом, подчинялось великому ка­гану, находившемуся в Каракоруме. Однако вскоре правители Золотой Орды стали пользоваться полной самостоятельностью. Под их властью находились огромные территории Восточной Ев­ропы, Западной Сибири и Средней Азии. Пришедшие вместе с Батыем монголы ассимилировались с местным тюркским населением. В результате получился единый народ, названный татарами. Бату-хан кон­фликтовал с Гуюком (сын Угэдэя), избран­ным на курултае в 1246 г. великим ханом Монгольской империи. По некоторым дан­ным, он был причастен к его смерти в 1248 г. В 1251 г. Батый поддержал избрание великим ханом Менгу (Мунке) – сына Тулуя, в результате чего стал главой рода Чингизидов.