Генерал-лейтенант Кузьма Никитович Галицкий приступил к командованию 11-й гвардейской армией. Позади были кровопролитные бои за населенные пункты, названия которых до войны ничего не говорили почти любому человеку и которые теперь имели огромное значение для проведения важных операций. Закончились более чем пятидневные бои за Городок, без взятия которого нельзя было отрезать пути отступления фашистским группировкам и освободить Витебск.
Позади — тысячи уничтоженных гитлеровцев, танков, орудий, гибель товарищей, слезы радости на глазах освобожденных от фашистской неволи советских граждан. Позади — длинные и трудные дороги войны. А впереди — тоже военные дороги, предсказуемые и непредсказуемые события и перемены.
11-я гвардейская армия начала скрытную передислокацию на оршанское направление, в районе южнее города Лиозно. Вскоре она вошла в состав 3-го Белорусского фронта, которым командовал Иван Данилович Черняховский. Предстояла передислокация армии – длительный марш в почти бездорожных лесах.
Продвижение больших масс войск вообще представляет собой дело чрезвычайно сложное. С одной стороны, для соблюдения, например, армейского графика, каждое соединение должно неукоснительно и строго выдерживать свой собственный график. Нарушение его любой воинской единицей обязательно вызовет цепную реакцию и поставит под угрозу выполнение общей задачи марша. А в данном случае опасность нарушения графика была настолько реальной, что и командующий армией, и штабные работники, и политаппарат, и службы связи и тыла, и разведка, и инженерные войска должны были действовать как единый, слаженный механизм… Колонны двигались молча, без единого огня, как тени, как гигантский мираж.
Шли третьи сутки марша. Пошёл дождь. Ливень размывал с таким трудом налаженные дороги. Только недавно приведенная в порядок дорога (а инженерным войскам в общей сложности пришлось «наладить» десятки километров этих ранее почти непроходимых дорог) расползлась, как жидкое тесто. Вчера еще казавшийся надежным настил из срубленных осин и берез ушел под глину. Инженерные войска делали самоотверженные усилия, чтобы справиться с этой холодной, чавкающей жижей. Пришлось менять маршрут.
Маршруты приходилось менять несколько раз: ливни размывали дороги нещадно. Но тем не менее, бредя едва не по колено в грязи, вытаскивая на руках застрявшие орудия и автомашины, войска 11-й гвардейской через несколько дней вышли к Западной Двине и остановились на дневку в прибрежном лесу. Армии предстояло переправиться через реку, а на противоположном берегу лежала безлесная равнина… Опять пришлось перестраивать график марша.
Несмотря на это, гвардейцы, преодолев все трудности и почти не выйдя из графика, через 12 дней закончила свой 300-километровый марш, не обнаружив себя перед противником и не потеряв боеспособности. Теперь армии предстояло прорвать оборону гитлеровцев на участке шириной 10 километров вдоль минской автострады. На подготовку к прорыву оставалось около 20 дней. Прорыв глубоко эшелонированной обороны противника, а именно такой она была здесь, вдоль важнейшей минской автомагистрали, вообще требует большой предварительной работы. Прорыв надо было осуществить быстро, чрезвычайно быстро, а дальше танковые корпуса разовьют его. Но на многие километры вдоль шоссе тянулись болота. И танкам, и артиллерии тут будет нелегко.
Галицкий предложил обойти немецкие укрепления и ударить в центр полосы, правее семьдесят восьмой штурмовой дивизии противника. «Прорвемся, а затем нанесем удар по наиболее сильной его группировке с фланга и тыла», — убеждал командарм. Смелый план понравился всем. Однако он не был принят командующим фронтом Черняховским, так как противоречил общему плану действий, которого Галицкий в то время еще не знал.
К 14 июня план наступательной операции 11-й гвардейской армии был утвержден во всех инстанциях, и Галицкий провел совещание командиров корпусов, дивизий, командующих родами войск своей армии, командиров приданных соединений. Им предстояло принять участие в крупнейшей операции по освобождению Белоруссии и Литвы. Все присутствовавшие получили боевые задачи, затем Галицкий «проиграл» с генералами и офицерами предстоящие боевые действия.
Ему никогда еще не приходилось участвовать в таком гигантском наступлении. Никогда еще его войска не располагали такой техникой. 1800 орудий и минометов! Это около 180 единиц на каждом километре фронта армии, а на направлении главного удара — более 250. А танки? В бой будут брошены многие сотни танков и самоходных орудий. 450 самолетов поддержат наступающих с воздуха. Конечно, фашисты, видимо, тоже усилились за прошедший год, и будут оказывать отчаянное сопротивление. Но наступательное сражение должно быть выиграно обязательно.
23 июня могучий залп из почти 2 тысяч орудий потряс небо и землю. По врагу нанесли удар сотни бомбардировщиков. Затем артиллерия перенесла огонь вглубь обороны гитлеровцев. За огневым валом гвардейцы дружно атаковали передовые позиции противника, преодолели его траншеи и устремились вперед. И вдруг по атакующим танкам мощно ударили вражеская артиллерия и штурмовые орудия «фердинанд». К тому же наши танки начали подрываться на минах, которые образовали плотный заслон перед второй линией траншей противника. Эго было действительно сплошное минное поле. А атака наших войск, так мощно и дружно начатая на главном направлении, захлебнулась.
Разобравшись с ситуацией на месте, Кузьма Никитович понял, что следует отказаться от утвержденного штабом фронта и Ставкой плана и искать новое решение. Вновь и вновь обращался он к своему первоначальному варианту: обойти 78-ю штурмовую дивизию противника справа и ударить ей в тыл.
— Главный удар переносим на правый фланг, — твердо и решительно сказал Галицкий своему начальнику штаба. — Передайте приказ: немедленно перебросить сюда слева второй гвардейский танковый корпус. Завтра введем его в сражение. Это решение командарма шло вразрез с планом командующего фронтом, но Черняховский его одобрил.
Почти сутки пробирался по гиблым болотам танковый корпус. Инженерно-саперные войска на десятки километров протянули прочные бревенчатые гати. Тяжелые машины осторожно ползли по ним. Болотная топь вздыхала и булькала, упруго покачивая на себе бревенчатую дорогу. Появление советских танков в тылу фашистов было полной неожиданностью для них. Тем не менее, гитлеровцы и здесь оказывали яростное сопротивление. И все же наступление шло успешно. Дивизии 16-го гвардейского стрелкового корпуса под командованием генерала Я.С. Воробьева в ходе наступления окружили и разгромили два полка 78-й штурмовой дивизии гитлеровцев, затем еще два полка пехотной дивизии. В течение второго дня наступления войска 11-й гвардейской армии освободили более 50 населенных пунктов, расширили брешь во вражеской обороне до 30 километров по фронту и на 15 километров в глубину.
На следующий день наступления Черняховский прибыл на наблюдательный пункт 11-й гвардейской армии. Мимо направлялась в наш тыл конвоируемая бойцами колонна пленных фашистов. Вечерние сумерки не позволяли разглядеть их лица, но понурые фигуры в растрепанной одежде, без головных уборов вселяли торжество в душу боевого генерала. «Поднявший меч от меча и погибнет», — усмехаясь, подумал Черняховский, а вслух, не скрывая удовольствия и кося глазами на колонну, сказал Галицкому:
— А у вас, я вижу, лед тронулся…
На следующий день танковый корпус и несколько дивизий с севера вышли к Минскому шоссе и обошли Оршу. Галицкий знал, что город находится в полосе наступления соседней слева армии. Но ждать, когда подойдут эти несколько отставшие войска, не было смысла: выход в тыл противника создавал благоприятный момент для удара, и командарм решительно приказал нанести этот удар по городу с трех сторон: с запада, севера и юга. К утру силами 11-й гвардейской армии и подошедшим корпусом соседней армии Орша была освобождена.
Дальше события развивались столь же стремительно, сколь и успешно: за следующие три дня 11-я гвардейская продвинулась на запад на 90 километров, взяв много трофейного оружия и 6800 человек пленных. За блестящее выполнение операции К.Н. Галицкому было присвоено звание генерал-полковника, он был награжден орденом Богдана Хмельницкого первой степени.
Освобожденные деревни, поселки, станции, разъезды, города оставляли в памяти светлый след, хотя нередко за их освобождение приходилось платить высокой ценой. Вот уже на всем 50-километровом фронте 11-й гвардейской армии форсирована быстрая Березина, освобожден сильно укрепленный фашистами Борисов, с тяжелыми, упорными боями взята столица Белоруссии город Минск. И наконец, Молодечно, откуда Кузьма Никитович Галицкий начал войну, командуя 24-й Железной дивизией.
Оставить комментарий