Генерал-лейтенант Кузьма Никитович Галицкий приступил к командованию 11-й гвардейской армией. Позади были кровопролитные бои за населенные пункты, названия которых до войны ничего не говорили почти любому человеку и которые теперь имели огромное значение для проведения важных операций. Закончились более чем пятидневные бои за Городок, без взятия которого нельзя было отрезать пути отступления фашистским группировкам и освободить Витебск.

Позади — тысячи уничтоженных гитлеровцев, танков, орудий, гибель товарищей, слезы радости на глазах освобожденных от фашистской неволи советских граждан. Позади — длинные и трудные дороги войны. А впереди — тоже военные дороги, предсказуемые и непредсказуемые события и перемены.

11-я гвардейская армия начала скрытную передислокацию на оршанское направление, в районе южнее города Лиозно. Вскоре она вошла в состав 3-го Белорусского фронта, которым командовал Иван Данилович Черняховский. Предстояла передислокация армии – длительный марш в почти бездорожных лесах.

Продвижение больших масс войск вообще представляет собой дело чрезвычайно сложное. С одной стороны, для соблюдения, например, армейского графика, каждое соединение должно неукоснительно и строго выдерживать свой собственный график. Нарушение его любой воинской единицей обязательно вызовет цепную реакцию и поставит под угрозу выполнение общей задачи марша. А в данном случае опасность нарушения графика была настолько реальной, что и командующий армией, и штабные работники, и политаппарат, и службы связи и тыла, и разведка, и инженерные войска должны были действовать как единый, слаженный механизм… Колонны двигались молча, без единого огня, как тени, как гигантский мираж.

Генерал Галицкий К.Н.

Шли третьи сутки марша. Пошёл дождь. Ливень размывал с таким трудом налаженные дороги. Только недавно приведенная в порядок дорога (а инженерным войскам в общей сложности пришлось «наладить» десятки километров этих ранее почти непроходимых дорог) расползлась, как жидкое тесто. Вчера еще казавшийся надежным настил из срубленных осин и берез ушел под глину. Инженерные войска делали самоотверженные усилия, чтобы справиться с этой холодной, чавкающей жижей. Пришлось менять маршрут.

Маршруты приходилось менять несколько раз: ливни размывали дороги нещадно. Но тем не менее, бредя едва не по колено в грязи, вытаскивая на руках застрявшие орудия и автомашины, войска 11-й гвардейской через несколько дней вышли к Западной Двине и остановились на дневку в прибрежном лесу. Армии предстояло переправиться через реку, а на противоположном берегу лежала безлесная равнина… Опять пришлось перестраивать график марша.

Несмотря на это, гвардейцы, преодолев все трудности и почти не выйдя из графика, через 12 дней закончила свой 300-километровый марш, не обнаружив себя перед противником и не потеряв боеспособности. Теперь армии предстояло прорвать оборону гитлеровцев на участке шириной 10 километров вдоль минской автострады. На подготовку к прорыву оставалось около 20 дней. Прорыв глубоко эшелонированной обороны противника, а именно такой она была здесь, вдоль важнейшей минской автомагистрали, вообще требует большой предварительной работы. Прорыв надо было осуществить быстро, чрезвычайно быстро, а дальше танковые корпуса разовьют его. Но на многие километры вдоль шоссе тянулись болота. И танкам, и артиллерии тут будет нелегко.

«Белорусский балкон»

Галицкий предложил обойти немецкие укрепления и ударить в центр полосы, правее семьдесят восьмой штурмовой дивизии противника. «Прорвемся, а затем нанесем удар по наиболее сильной его группировке с фланга и тыла», — убеждал командарм. Смелый план понравился всем. Однако он не был принят командующим фронтом Черняховским, так как противоречил общему плану действий, которого Галицкий в то время еще не знал.

К 14 июня план наступательной операции 11-й гвардейской армии был утвержден во всех инстанциях, и Галицкий провел совещание командиров корпусов, дивизий, командующих родами войск своей армии, командиров приданных соединений. Им предстояло принять участие в крупнейшей операции по освобождению Белоруссии и Литвы. Все присутствовавшие получили боевые задачи, затем Галицкий «проиграл» с генералами и офицерами предстоящие боевые действия.

Командующий 3-м Белорусским фронтом генерал Черняховский И.Д.

Ему никогда еще не приходилось участвовать в таком гигантском наступлении. Никогда еще его войска не располагали такой техникой. 1800 орудий и минометов! Это около 180 единиц на каждом километре фронта армии, а на направлении главного удара — более 250. А танки? В бой будут брошены многие сотни танков и самоходных орудий. 450 самолетов поддержат наступающих с воздуха. Конечно, фашисты, видимо, тоже усилились за прошедший год, и будут оказывать отчаянное сопротивление. Но наступательное сражение должно быть выиграно обязательно.

23 июня могучий залп из почти 2 тысяч орудий потряс небо и землю. По врагу нанесли удар сотни бомбардировщиков. Затем артиллерия перенесла огонь вглубь обороны гитлеровцев. За огневым валом гвардейцы дружно атаковали передовые позиции противника, преодолели его траншеи и устремились вперед. И вдруг по атакующим танкам мощно ударили вражеская артиллерия и штурмовые орудия «фердинанд». К тому же наши танки начали подрываться на минах, которые образовали плотный заслон перед второй линией траншей противника. Эго было действительно сплошное минное поле. А атака наших войск, так мощно и дружно начатая на главном направлении, захлебнулась.

Разобравшись с ситуацией на месте, Кузьма Никитович понял, что следует отказаться от утвержденного штабом фронта и Ставкой плана и искать новое решение. Вновь и вновь обращался он к своему первоначальному варианту: обойти 78-ю штурмовую дивизию противника справа и ударить ей в тыл.
— Главный удар переносим на правый фланг, — твердо и решительно сказал Галицкий своему начальнику штаба. — Передайте приказ: немедленно перебросить сюда слева второй гвардейский танковый корпус. Завтра введем его в сражение. Это решение командарма шло вразрез с планом командующего фронтом, но Черняховский его одобрил.

Почти сутки пробирался по гиблым болотам танковый корпус. Инженерно-саперные войска на десятки километров протянули прочные бревенчатые гати. Тяжелые машины осторожно ползли по ним. Болотная топь вздыхала и булькала, упруго покачивая на себе бревенчатую дорогу. Появление советских танков в тылу фашистов было полной неожиданностью для них. Тем не менее, гитлеровцы и здесь оказывали яростное сопротивление. И все же наступление шло успешно. Дивизии 16-го гвардейского стрелкового корпуса под командованием генерала Я.С. Воробьева в ходе наступления окружили и разгромили два полка 78-й штурмовой дивизии гитлеровцев, затем еще два полка пехотной дивизии. В течение второго дня наступления войска 11-й гвардейской армии освободили более 50 населенных пунктов, расширили брешь во вражеской обороне до 30 километров по фронту и на 15 километров в глубину.

На следующий день наступления Черняховский прибыл на наблюдательный пункт 11-й гвардейской армии. Мимо направлялась в наш тыл конвоируемая бойцами колонна пленных фашистов. Вечерние сумерки не позволяли разглядеть их лица, но понурые фигуры в растрепанной одежде, без головных уборов вселяли торжество в душу боевого генерала. «Поднявший меч от меча и погибнет», — усмехаясь, подумал Черняховский, а вслух, не скрывая удовольствия и кося глазами на колонну, сказал Галицкому:
— А у вас, я вижу, лед тронулся…

Схема операции по освобождению Белоруссии

На следующий день танковый корпус и несколько дивизий с севера вышли к Минскому шоссе и обошли Оршу. Галицкий знал, что город находится в полосе наступления соседней слева армии. Но ждать, когда подойдут эти несколько отставшие войска, не было смысла: выход в тыл противника создавал благоприятный момент для удара, и командарм решительно приказал нанести этот удар по городу с трех сторон: с запада, севера и юга. К утру силами 11-й гвардейской армии и подошедшим корпусом соседней армии Орша была освобождена.

Дальше события развивались столь же стремительно, сколь и успешно: за следующие три дня 11-я гвардейская продвинулась на запад на 90 километров, взяв много трофейного оружия и 6800 человек пленных. За блестящее выполнение операции К.Н. Галицкому было присвоено звание генерал-полковника, он был награжден орденом Богдана Хмельницкого первой степени.

Освобожденные деревни, поселки, станции, разъезды, города оставляли в памяти светлый след, хотя нередко за их освобождение приходилось платить высокой ценой. Вот уже на всем 50-километровом фронте 11-й гвардейской армии форсирована быстрая Березина, освобожден сильно укрепленный фашистами Борисов, с тяжелыми, упорными боями взята столица Белоруссии город Минск. И наконец, Молодечно, откуда Кузьма Никитович Галицкий начал войну, командуя 24-й Железной дивизией.