Нынешний Юго-Западный округ расположен на землях, которые еще в начале XX века считались ближним Подмосковьем, так как границей Москвы была Окружная железная дорога и они входили в состав одной из пятнадцати волостей губернии — Зюзинской волости Московского уезда. Эти сельские места хранили и зримые черты, и память многовековой истории. Ведь именно здесь, на юго-западе, археологи обнаружили древнейшие следы поселения человека — Мамоновское городище на высоком правом берегу Москвы-реки, где позднее было село, а затем усадьба Васильевское.

Городище датируется первым тысячелетием до нашей эры и относится к типу «дьяковской» культуры. А вдоль трасс древних Серпуховской и Старой Калужской дорог обнаружено более полусотни курганов-могильников славян-вятичей, начавших заселять Московский край с IX-X вв. Они группировались около старинных сел и деревень Зюзино, Коньково, Деревлево, Брехово, Узкое, Теплый Стан, Большое и Малое Голубино.

Через этот подмосковный край не раз прокатывались волны опустошительных набегов татар. Название «Теплый Стан» из глубины веков донесло известие о первой остановке, которую делали здесь приезжие из Орды — их обслуживали жившие тут тяглые люди (т.е. крестьяне, обложенные тяглом — сбором в пользу государства). Уже в XIV в. появляются в этом крае вотчины московских великих князей. Так, село Ясеневское (Ясенево) упоминается в духовных грамотах князей, начиная с Ивана Калиты (умершего в 1340 г.). Во владении государей Ясенево находилось с перерывами вплоть до 1690 г., когда цари Петр и Иван Алексеевичи пожаловали село и усадьбу Лопухиным.

Жалование землями за «государеву службу» было обычным на Руси делом. Таким путем создавались обширные родовые вотчины (их передавали от отца к сыну по наследству) и на юге от Москвы. Один из виднейших бояр Московского княжества Федор Воронец в XIV в. дал название будущему селу и усадьбе Воронцово. То же произошло в XVI в. с Зюзином. Особенно интенсивно переходили подмосковные земли к знати в XVII-XVIII вв. Стрешневы, Репнины, Прозоровские, Голицыны, Лопухины, Трубецкие, Бутурлины, Толстые и другие боярские, княжеские и дворянские фамилии становились владельцами здешних земель. Сама императрица Екатерина II приобрела Коньково для постройки там своего загородного дворца.

Но привлекала не только близость к Москве. Издавна эти места отличались благоприятными природными и климатическими условиями. Расположенная тут Теплостанская возвышенность — самая высокая Подмосковья. Стекавшие с нее небольшие речки — Битца, Городенка, Сосенка, Котловка, Раменка и другие — создавали живописный рельеф с оврагами и балками, между которыми простирались поля и леса. Здесь же, в южной растительной зоне Подмосковья, преобладали породы дуба, ясеня, липы. Благоприятной была и юго-восточная «роза ветров». Вот и вырастали тут деревни, села и усадьбы.

«Толковый словарь живого великорусского языка», изданный В.И. Далем в 1882 г., так объяснял слово «усадьба», производя его от глагола «усаживать» (на землю): это «господский дом на селе, со всеми ухожами, садом, огородом». «Ухожами» назывались хозяйственные угодья, в том числе лесные. Такое толкование передает комплексный, многообразный характер русской усадьбы, прошедшей длительный путь развития от XIV до начала XX в.

Усадьба зарождалась как хозяйственный центр на дарованной или приобретенной земле. Однако со времени указа Петра II от 1762 г. «О вольности дворянства» освобожденные от обязательной постоянной службы при Дворе дворяне устремились в свои близкие и отдаленные усадьбы и начали их обустраивать в соответствии с тогдашними требованиями моды и собственными вкусами. На этом этапе усадьба становится не только местом проживания семьи от весны до осени, не только хозяйственным, но и представительным центром — в ней принимали соседей, знатных гостей, по ней судили о самом хозяине. Складывались своеобразные усадебный быт и образ жизни, в которых черты городской культуры сочетались с культурой сельской; господин, знавший французский язык лучше русского, оказывался среди простого народа с его обычаями, песнями и сказками; городской человек приближался к природе, познавая ее красоту.

Начиная с середины XVIII в. русская усадьба переживала период своего расцвета. Она оставила на память поколениям прекрасные архитектурные и парковые ансамбли, художественные и книжные собрания, семейные архивы. Многие усадьбы были знамениты своими театрами, музыкальными и литературными салонами. Не случайно уже в конце XIX в. некоторые из усадеб превращались в своего рода музеи.

На всем протяжении своей жизни русская усадьба была средостением между городом и селом. И в ней находили отражение все важные события, происходившие в стране. Не только в столицах отмечали победы русского оружия в войнах с Турцией при Екатерине II. В Васильевском, усадьбе В.М. Долгорукого-Крымского, и в Воронцове, владении Репниных, воздвигались торжественные усадебные постройки. Война 1812 г. не обошла бедами и усадьбы: при отступлении из Москвы по Старой Калужской дороге войска Наполеона сожгли Воронцово и Теплый Стан, пострадали церкви в Конькове и Сергиевском.

Москва как магнит притягивала к себе окрестных крестьян, особенно после их освобождения от крепостной зависимости в 1861 г. Они уходили в нее на заработки. В селах получали развитие такие виды хозяйства, как садоводство и огородничество, дающие необходимые Москве продукты. С открытием в 1894 г. на южной окраине города психиатрической больницы имени московского головы Н.А. Алексеева (ныне больница имени П.П. Кащенко) в деревнях Деревлево, Тропарево, Троицкое, Богородское и других начал широко практиковаться патронат, то есть помещение больных за плату в крестьянских семьях. И еще одна особенность отличала эти места: устройство небольших кирпичных заводов во многих селах — от Черемушек до Ясенева.

Однако в отличие от других подмосковных регионов на юго-западе не было заметно бурного промышленного роста. Здесь проходила единственная — Павелецкая — железная дорога, а построенная в 1903-1908 гг. Окружная дорога служила только для перевалки грузов. И потому окрестные места сохраняли свой сельский образ жизни и вид даже спустя десятилетия после Октябрьского переворота. Только начало массового жилищного строительства в 1950-1960-х гг. открыло принципиально новую страницу в жизни юго-западного региона.

Сегодня Юго-Запад — современный столичный округ, со всеми преимуществами и недостатками городской жизни. Облик его стал совершенно иным, и о прошлом напоминают лишь сохраненные в названиях улиц имена былых сел и деревень, островки зелени да старинные усадьбы. Усадьбы уцелели (хотя далеко не все), несмотря на превратности судьбы. Национализация земли в 1917 г. лишила усадьбы хозяев, а с их уходом исчез и особый усадебный уклад жизни. Брошенные или нелепо используемые усадьбы ветшали, их разоряли и жгли. Только в немногих усадьбах удалось создать музеи или открыть дома отдыха (как в Узком). Слишком долго царило непонимание огромной ценности усадебной культуры (она расценивалась как дворянская, а следовательно, враждебная народу), и это обернулось непоправимыми утратами.

Теперь мы стали умнее и немного больше ценим наше культурное наследство. Радует, что на юго-западе Москвы из 16 бывших тут усадеб сохранились, в том или ином виде, Черемушки, Зюзино, Воронцово, Коньково, Узкое, Ясенево, Знаменское-Садки, Битца. Они старинным драгоценным ожерельем обрамляют земли округа и позволяют близко соприкоснуться с отечественной историей и культурой, в которой нам есть чем гордиться.

«Должно приучать россиян к уважению собственного» — эти мудрые слова Н.М. Карамзина вынес эпиграфом к книге «Вяземы» (в одной из задуманных им серий о русской усадьбе) П.С. Шереметев, потомок Рюриковичей, историк, владелец подмосковных усадеб Кусково, Введенское, Михайловское и других. Усадьбами мы действительно можем гордиться — это важная часть нашего культурного наследия. Мир усадьбы являлся частицей русского образа жизни. В ней веками складывались традиции семьи и рода, традиции уважения к отечественной истории. Бесспорно, и тут случались проявления, по выражению А.С. Пушкина, «барства дикого». Пример тому злодеяния помещиц  Д. Салтыковой и А. Зиновьевой (Салтычихи и Наумихи, как звали их в народе) в имениях — Троицком и Конькове. Однако непреходящие культурные ценности усадебной культуры всегда были намного весомее и важнее.

Это хорошо понимали наши предшественники в деле изучения русской усадьбы. Одним из первых описал местные села и усадьбы барон Д.О. Шеппинг, владелец имения Никольское (Хованское) Подольского уезда, известный своими трудами по славянской этнографии и филологии. Он собрал обширные материалы, в том числе и воспоминания современников, доложил их в Обществе истории и древностей российских, а в 1895 г. издал книгу «Древний Сосенский стан Московского уезда» (по административному делению XVIII в. в Сосенский стан входили земли будущей Зюзинской волости). Он же первым произвел раскопки курганов в Конькове.

Интересовалось усадьбами и Московское археологическое общество, созданное в 1864 г. По его заданию обследовались усадьбы и храмы в Зюзине, Богородском-Воронине, Узком, Троицком-Черемушках. В трудные 1920-е гг. энтузиасты Общества изучения русской усадьбы свои первые поездки совершили в Васильевское, Черемушки и Шаболово, Воронцово и Зюзино, Ясенево и Знаменское-Садки. В своих публикациях они зафиксировали, в каком состоянии находились эти усадьбы в первой половине 1920-х гг. В 1932 г. большой знаток московских храмов М.И. Александровский составил описание всех подмосковных сел и усадеб, но его труд, к сожалению, остался неопубликованным.

Дореволюционные путеводители по Москве и ее окрестностям всегда отмечали в верстах расстояния от одной усадьбы до другой. В этой части Подмосковья тогда существовали только проселочные дороги, и лишь одна благоустроенная частная дорога вела к усадьбе Трубецких — в Узкое. Черемушки находились в 2 верстах от Калужской заставы, а самые дальние усадьбы — Теплый Стан и Знаменское-Садки — в 12 и 15 верстах. Таким образом, усадебное ожерелье протянулось примерно на десять верст.

Имена многих замечательных наших соотечественников неразрывно связаны с усадьбами. Это сподвижники Петра I: Гавриил Головкин, руководитель внешней политики России (Коньково), воспитатели будущего царя Тихон Стрешнев (Узкое) и Петр Прозоровский (Черемушки), генерал-фельдмаршал Аникита Репнин (Воронцово). Вероятно, что в Воронцове же, в семье крепостных крестьян родился в 1732 г. художник Федор Рокотов, оставивший нам блестящую галерею портретов людей XVIII в. В Троицком (Теплый Стан) прошло детство, по словам А. Фета, «одного из величайших поэтов, существовавших на земле» — Федора Тютчева. В его стихах отразилась красота подмосковной природы. Владелец Малого Голубина архитектор Антон Герард восстанавливал Москву после пожара 1812 г., смело вводя технические новшества.

В первой половине XIX в. владельцы Узкого, Ясенева, Черемушек и Малого Голубина деятельно участвовали в создании единственного тогда в России Московского общества сельского хозяйства и внедряли передовые достижения в своих усадьбах. Если в XVIII в. важными событиями были приезды Елизаветы Петровны в Черемушки и Екатерины II в Коньково, то на рубеже XX в. внимание всей передовой Москвы было приковано к усадьбе Узкое, где 31 июля 1900 г. умер талантливый философ и поэт Владимир Соловьев.

Архитектурные усадебные ансамбли создавались при участии крупных мастеров — В.И. Баженова, М.Д. Быковского, С.К. Родионова, И.В. Жолтовского. Теперь стало известно и имя строителя дворца в Черемушках — Ф.-К.Х. Вильстера. Вошла в русскую литературу усадьба Воронцово: Л.Н. Толстой описал в «Войне и мире» эпизод с созданием здесь управляемого аэростата для бомбардировки французских войск. В мемуаристику внес ценный вклад «Дневник» молодого Михаила Погодина, будущего академика истории, который он вел в Знаменском-Садках. А художница Мария Якунчикова, дочь владельца Черемушек, запечатлела на своих полотнах виды этой усадьбы, тонко передав всю прелесть и «нежную грусть» русских усадеб вообще.

Подлинными культурными центрами были Узкое, где собиралась московская профессура, Знаменское-Садки с его «знаменским братством» и культом Пушкина, Ясенево, вокруг которого группировались передовые землевладельцы, Черемушки, не раз слышавшие игру лучших современных музыкантов. И как не сказать об усадебных парках — произведениях садового искусства! Они и сегодня радуют взгляд, хотя сохранялись в наше время без былого старания и умения. Вспомним двухкилометровую аллею из лиственниц при подъезде к Узкому и его прекрасный огромный (около 170 га) парк. Или регулярный, XVIII века, парк в Воронцове с его трехлучной планировкой и каскадом из шести прудов. До сих пор парк в Знаменском-Садках поражает богатством флоры и своей живописностью. Даже исчезнувшие усадьбы оставили нам тень своих парков и прохладу прудов.