В ходе Китайской экспедиции были проведены русским командованием операции в Южной Маньчжурии, взят Хайчен и Мукден. Для обезоружения китайских войск, появившихся в нейтральной полосе Ляодунского полуострова, к ст. Дашичао был выдвинут отряд полковника Домбровского, который принял на себя отошедший от Ляояна отряд охранной стражи, и к ст. Гай-чжоу — отряд полк. Хорунженкова. Последний 12 июля 1900 г. был внезапно атакован гарнизоном крепости Сен-Ю-Чен, но не только отбил нападение, но и, перейдя сам в наступление, штурмом овладел этой крепостью, после чего двинулся вдоль железной дороги на присоединение к отряду Домбровского.

Почти одновременно отрядом полковн. Домбровского было обнаружено наступление китайцев к Дашичао двумя колоннами — с севера и востока. После трехдневных безуспешных попыток раздавить слабый отряд Домбровского, китайцы отказались от этой мысли и отступили: восточная колонна — в горы, а северная — на укрепленную позицию, находящуюся к северу от Дашичао.

Ввиду обнаружения присутствия значительных сил боксеров в нейтральной полосе, решено было увеличить состав наших оперирующих здесь отрядов, с каковой целью сюда же назначен из Никольско-Уссурийского отряд г.-м. Флейшера, прибывший в середине июля в Инкоу. Выступив 18-го из Инкоу на Гайчжоу, г.-м. Флейшер послал приказание полковникам: Хорунженкову — атаковать этот город, а Домбровскому — захватить путь отступления боксеров отсюда на север.

Но еще до получения этого распоряжения полковн. Хорунженков по собственному почину перешел в наступление, сбил боксеров с высот, окружающих г. Гайчжо, и ворвался в крепость, захватив здесь 12 орудий. Здесь все три отряда соединились и поступили под начальство г.-м. Флейшера. Назначение сил по частям и малочисленность наших отрядов дали возможность разрастись восстанию, но наступательный порыв начальников этих отдельных отрядов и пассивность китайцев дали сразу очень хорошие результаты. Необходимо было только не дать боксерам оправиться и безостановочным наступлением сломить их сопротивление у гг. Хайчена и Мукдена, где, по слухам, собралось до 5 тыс. боксеров и куда подходили подкрепления.

В Петербурге считали такое наступление рискованным, а потому г.-м. Флейшеру было дано приказание приостановиться и ждать усиления отряда. Однако ранее получения этого приказания г.-майор Флейшер, оставив небольшие гарнизоны в Инкоу, Дашичао, Гайчжоу и Сен-Ю-Чене, 28 июля с остальными силами выступил к Хайчену и, двигаясь, все время с боями, 30-го подошел к этой крепости. На следующий день на рассвете отряд атаковал китайскую позицию и принудил боксеров к поспешному отступлению на север. Город был взят, но преследования не производилось как по недостатку конницы, так и вследствие категорического указания из Петербурга о приостановке здесь военных действий. Таким образом, китайцам давалось время оправиться от разгрома и усилить оборону столицы Маньчжурии — Мукдена.

В середине августа последовало указание, что с падением Пекина Маньчжурский театр военных действий надлежит считать главным, и было приказано готовиться к овладению Мукденом. В соответствии с новой задачей состав Южно-Маньчжурского отряда был доведен до 11,5 батал., 40 ор., 4,5 сот., а общее командование им вручено ген.-лейт. Субботичу. 11 сентября, закончив сбор отряда, г.-л. Субботич начал наступление 3 колоннами: левая (6 батал., 10 ор., 2,5 сот.) — г.-м. Флейшера, средняя (5 батал., 36 ор.) — полк. Артамонова и правая (2 сот., 4 ор.) — полк. Мищенко.

От Хайчена до Мукдена предстояло пройти 120 верст по сравнительно хорошей дороге, проходящей по ровной и населенной местности. К этому времени китайские войска заняли две позиции: фронтальную на Айсяндзянских высотах отрядом силой до 16 тыс., и фланговую у Ньючжуана отрядом до 6 тыс.

План их сводился к тому, чтобы, удерживая наш отряд с фронта, атаковать его в левый фланг со стороны Ньючжуана. На случай неудачи этих войск китайцы собрали в Ляояне до 30 тыс. и в Мукдене до 50 тыс. почти необученных милиционных войск, которые, опираясь на стены указанных городов, должны были задержать наше наступление, пока отошедшие от Ньючжуана и Айсяндзяна войска не обойдут наших флангов и не перейдут сами в наступление. Однако расчеты китайцев не оправдались вследствие энергично веденного отрядом г.-м. Субботича наступления.

Первым в день выступления вошла в соприкосновение с противником колонна г.-м. Флейшера. Несмотря на страшную жару, томившую стрелков, на заросшую гаоляном местность, сильно стеснявшую действия нашей артиллерии и позволившую китайцам укрыто маневрировать, отряд г.-м. Флейшера, безостановочно наступая, с боя овладел последовательно 6 деревнями и, тесня перед собой боксеров, к 2 час. дня подошел к Ньючжуану.

Не видя возможности долее сопротивляться, китайцы покинули город и, в беспорядке, бросив орудия, бежали. Проведенная в тот же день (11 сентября) разведка Айсяндзянской позиции выяснила, что в топографическом отношении позиция представляет высокий хребет с рядом овальных вершин; гребень позиции увенчан орудийными окопами, каковых насчитано 14, причем в центре устроена двухъярусная оборона; орудия разбросаны по позиции группами от 1 до 3 ор., левый фланг занят слабее; впереди лежащие деревни заняты пехотой и конницей.

12 сентября наш отряд продвинулся вперед на линию дд. Динь-дзя-цао — Шань-тан-тай, а на другой день с 5 час. утра началось наступление. Колонна полк. Мищенко артиллерийским огнем последовательно заставила слабо занятый левый фланг китайцев убираться назад и достигла импани перед г. Айсяндзяном, где и приостановилась, прекратив преследование вследствие значительного своего удаления от средней колонны. Средняя колонна полковн. Артамонова построила боевой порядок перед входящим углом, образуемым в центре китайской позицией, и открыла артиллерийский огонь по окопам; но китайцы на наш огонь не отвечали, а вскоре было замечено, что они, видя себя обойденными колонной полк. Мищенко, покидают позицию. Тогда огонь нашей артиллерии был перенесен на китайские деревни, но они оказались покинутыми и войсками, и жителями.

В 2.30 час. дня, не видя перед собой противника и ввиду тяжелой дороги и изнурительной жары, колонна остановлена на бивак. Левая колонна ген. Флейшера наступала, выслав вперед летучий отряд есаула Мадритова, который, приостанавливаясь время от времени, открывал по отступавшим китайцам огонь и заставлял их уходить за г. Айсяндзян. Причины, заставившие китайцев покинуть почти без боя сильную Айсяндзянскую позицию, заключались в неудаче, понесенной войсками у Ньючжуана, вследствие чего на помощь их под Айсяндзяном нельзя было рассчитывать, тогда как, отходя назад, к д. Шахе-чжень, командовавший здесь китайскими войсками ген. Шу рассчитывал присоединить к себе эту группу войск и иметь время, чтобы ее несколько устроить после поражения.

Наконец, у д. Шахе-чжень имелась хорошая позиция в виде подковы, позволявшая обстреливать наступающего перекрестным огнем и, пользуясь превосходством сил, охватить его с обоих флангов. На 14 сентября ген. Субботич решил дать колонне ген. Флейшера отдых, но выдвинувшийся вперед отряд полк. Мищенко был атакован перешедшими в наступление китайцами, занимавшими позицию у ст. Шахе и на прилегающих высотах. Охват отряда полк. Мищенко с обоих флангов заставил поддержать его сначала авангардом под начальством полковн. Артамонова, а потом вызвать сюда же и колонну ген. Флейшера.

Пользуясь превосходством сил, китайцы могли бы раздавить полк. Мищенко, но действовали вяло и главным образом возлагали надежды на огонь своей хорошо укрытой складками местности артиллерии, а потому Мищенко удержался до подхода главных сил, когда мы снова перешли в наступление и заставили противника очистить позицию. Попытки ген. Шу приостановить наше наступление атакой своей конницы в наш левый фланг не имели успеха, так как его конница после наших 3-4 залпов поворачивала и уходила в карьер назад. К 4 часам противник находился уже в полном отступлении, и дальнейшей целью ген. Субботича было преследование отряда ген. Шу для окончательного его уничтожения.

15 сентября китайцы снова сделали попытку задержать наше наступление, заняв сильную позицию на труднодоступном кряже перед Ляояном. По диспозиции ген. Субботича, атаку решено было вести, как и в предыдущие дни, тремя колоннами, причем фланговым колоннам ген. Флейшера и полк. Мищенко предписывалось охватить фланги противника. Соответственно принятому плану действий, время выступления колонн с биваков было рассчитано так, чтобы средняя колонна подошла к китайской позиции тогда, когда фланговые части успеют закончить обход.

Тотчас по выступлении авангарда средней колонны с ночлега он был обстрелян артиллерийским огнем, почему развернулся и, вызвав свою батарею на позицию, стал ожидать результата артиллерийской дуэли. На предложение двинуть стрелков в атаку ген. Субботич ответил: «Пока не замолчит неприятельская артиллерия, до тех пор не переходить в наступление. Я не желаю терять ни одного лишнего солдата!» По присоединении батарей главных сил к авангардной наша артиллерия последовательно заставила замолчать китайские батареи, начиная с их правого фланга. Тогда только стрелки двинулись вперед, заставляя залпами китайскую пехоту очищать гребни гор.

Когда средняя колонна поднялась на перевал, то ее глазам представилась картина панического бегства китайцев к Ляояну, высокая башня которого «Бейтасы» уже была видна, а вскоре показался и город. Снова наши батареи снялись с передков и открыли огонь по стенам города, но вековые стены Ляояна хранили торжественное молчание, что вызвало предположение, вскоре подтвердившееся, об оставлении города китайскими войсками. Действительно, летучий отряд левой колонны, в 10 верстах от ночлега, настиг китайский отряд, силою до 3 тыс. пехоты и конницы, и погнал его перед собой, не давая приостановиться, до р. Тайцзыхе, протекающей через Ляоян. Главные силы левой колонны к 10 час. утра обошли правый фланг китайской позиции и двинулись ей в тыл, стремясь захватить Ляоян и стать на пути отступления войск ген. Шу.

Около 2 час. дня эта колонна подошла к крепости и, выбив ворота, с двух сторон ворвалась в город, тесня остатки китайских войск, в беспорядке уходивших через город. Высланный ген. Флейшером авангард под начальством подполк. Громова (2 р., 8 ор.) занял переправу через р. Тайцзыхе по дороге на Мукден и окончательно довершил расстройство отступающих, заставив их бросить орудия и обоз. Не менее удачно действовала и правая колонна полк. Мищенко, последовательно оттеснявшая артиллерийским огнем китайскую пехоту с трех рядов гребней и подошедшая к Ляояну с востока почти одновременно со средней колонной. Таким образом, Южно-Маньчжурский отряд вступил в Ляоян уступами слева, что дало возможность остаткам войск ген. Шу спастись, уходя на восток.

Ввиду того что продовольственные и огнестрельные припасы были на исходе, 16-го войскам дана дневка, в течение которой сюда подошли из Хайчена артиллерийский парк и продовольственный транспорт. На следующий день Южно-Маньчжурский отряд продолжал наступление к Мукдену и, после 35-верстного перехода, не встретив нигде противника, остановился на ночлег. 13-го, с малого привала в 10,5 верстах от Мукдена, вследствие получения известия, что китайские войска и власти покинули Мукден, был выслан вперед конный отряд под начальством полк. Артамонова. Известие это оправдалось: уже через час этот отряд без сопротивления вошел в Мукден и занял Императорский дворец. К 2 часам ночи передовой отряд получил подкрепление в 6 рот пехоты, а 19-го в 9 час. утра торжественно с музыкой вступили в Мукден и остальные силы Южно-Маньчжурского отряда.

Действия по усмирению края

С занятием Мукдена Южная Маньчжурия оказалась в наших руках, — оставалось истребить многочисленные шайки хунхузов, усиленные беглыми солдатами. Направленные к этой цели операции носили на себе характер партизанских действий. 22 сентября, для скорейшего очищения линии железной дороги и обеспечения работ по ее исправлению, в направлении к Телину был выдвинут отряд пограничной стражи с 4 кон. орудиями полк. Мищенко, который уже на следующий день к вечеру сошелся в Телине с сотней есаула Кузнецова, высланной сюда из отряда ген. Ренненкампфа.

Таким образом, здесь, в Телине, через который проходит линия, отделяющая Северную Маньчжурию от Южной, сошлись одновременно наши войска, наступавшие со стороны Приамурского округа с войсками, действовавшими со стороны Квантунского полуострова, пройдя всю линию нашей железной дороги и очистив ее от мятежников.

Кроме того, наиболее крупными экспедициями с целью умиротворения края были: движение полк. Кондратовича вдоль р. Хуньхе в долину р. Ляохе на Ньючжуан и Инкоу, ген.-л. Штаккельберга вдоль монгольской границы на Фын-хуан-чен и занятие полк. Мищенко г. Син-цзин-тина.

Заключение

Полная неожиданность восстания и быстрое развитие событий, свидетельствовавшее о заблаговременной их подготовке китайским правительством, прикрывшимся боксерским движением, как ширмой, вдруг создали для нас необходимость решения крайне трудной и сложной задачи: предстояло оберегать от враждебных покушений нашу границу с Китаем на всем ее протяжении в 9,1 тыс. верст и вместе с тем спешить с очищением от мятежников линии нашей железной дороги длиной в 2 тыс. верст.

Трудность положения увеличивалась отсутствием значительной части наших войск, командированных в Печилийскую провинцию, громадностью расстояний, которые приходилось проходить во время мобилизации нашим войскам, несовершенством путей сообщений, недостатком перевозочных средств, наконец, отсутствием карт театра военных действий и почти полным с ним незнакомством.

Несмотря на все эти затруднения, задача была решена блистательно, благодаря энергии и самоотвержению русских войск и их начальников. Менее чем в четыре месяца в Печилийской провинции, главным образом нашими войсками, заняты Таку, Тянь-Цзин и Пекин и разбиты лучшие китайские войска. На огромном Маньчжурском театре наши же войска в три месяца овладели Айгуном, Цицикаром, Гирином и Мукденом и почти с непрерывными боями прошли 2 тыс. верст линии Восточно-Китайской железной дороги. В итоге этой войны политика не извлекла всей пользы из одержанных побед: мы получили назад свою же собственную полуразрушенную боксерами железную дорогу. Мало дала она и в тактическом отношении.

Продолжительный мирный период, пережитый Россией с 1881 года, заставлял с особым вниманием отнестись к тем указаниям, которые в области боевого опыта должна была дать война с Китаем. Однако ожидания не оправдались, так как, благодаря полной неспособности Китая к отпору, явившейся следствием отсутствия у китайцев самых элементарных военных сведений и пренебрежительного отношения к устройству своей армии, борьба эта не могла внести в область военного искусства ничего нового.

Вся война в значительной мере напоминала маневр с обозначенным противником, и европейским войскам больше приходилось бороться с препятствиями, представлявшимися характером театра военных действий, чем с сопротивлением китайцев, в большинстве случаев совершенно ничтожным. Тем не менее, нельзя не отметить, что неизменное стремление к наступлению и энергичное выполнение поставленной задачи составляют секрет наших успехов в 1900 году на Дальнем Востоке. Блестящие результаты применения нашими войсками штыка еще больше утвердили в нашей пехоте любовь к нему и, быть может, подготовили те злоупотребления им, которые замечались неоднократно в русско-японской войне.

Главным же образом для России интерес войны свелся к некоторому ознакомлению с тем районом, который сохраняет значение как театр военных действий в будущем, к знакомству с новой Японией, изменившей под влиянием проводимых с 1868 года реформ до неузнаваемости свой политический, экономический и общественный строй, наконец, в будущем пришлось считаться с теми политическими последствиями для наших соседей, которые явились результатом этой войны.

По материалам очерка Генерального штаба полковника С.П. Михеева «Китайская экспедиция 1899-1900 гu.», из книги «История русской армии», М., «Эксмо», 2014, с. 732 – 736.