Естественные богатства Китая и колоссальное его население возбуждали у европейцев, американцев и японцев настойчивые стремления использовать Китай как рынок для сбыта своих произведений. Однако в этом стремлении они встретили серьезное сопротивление, и хотя с течением времени сыны Небесной империи и завязали разнообразные, главным образом торговые, сношения с иностранцами, но не по собственному желанию, а под давлением последних, более сильных своей культурой.

Не мудрено поэтому, что китайцы продолжали относиться к иностранцам с недружелюбием, подогреваемым католическими миссионерами, занимавшимися не исключительно проповедью, а более увлекавшимися вопросами политики и не забывавшими дел коммерческих, причем хитрость, обман и насилие играли в их руках не последнюю роль. После японо-китайской войны наплыв в Китай европейцев, которым не удалось устроиться у себя дома, заметно увеличился, и их влияние, а в некоторых отношениях — даже господство, стало ощущаться весьма сильно.

Если для европейских государств Китай являлся исключительно выгодным торговым рынком, то для России играло огромное значение соприкосновение наших границ на протяжении 9 тыс. верст, а потому неизменные двухвековые благожелательные и дружественные взаимоотношения были основными чертами сношений России и Китая.

Сооружение Россией Великого Сибирского рельсового пути, осуществив непрерывную удобную связь Европы с водами Тихого океана, хотя и являлось делом чисто внутренним, все же изменяло политическое и военное положение России на Дальнем Востоке в ее пользу, а потому западноевропейские государства для восстановления равновесия воспользовались обнаружившейся в японо-китайской войне слабостью Китая, перед войной добились и территориальных приобретений, и концессий на постройку железных дорог в Шандунской провинции.

Не находя в самом себе средств для противодействия мероприятиям европейских государств, особенно Германии и Англии, создавших себе с занятием Вей-Хай-Вея исключительно выгодное положение, Китай силою вещей охотно пошел навстречу пожеланиям России, уступкой ей в аренду Ляодуна, создавая из нее противовес Германии и разрешая связать железной дорогой Порт-Артур с Великим Сибирским путем. Таким образом, новые сети дорог, в связи с достигнутыми иностранцами правами свободного плавания в Китайских водах, открывали широкий простор для эксплуатации внутренних богатств Китая.

Земельные приобретения держав, в виде долгосрочных аренд, подчинение экономическому влиянию целых областей, пользование природными богатствами страны и железнодорожные концессии равно ненавистны были китайцам, и ненависть их распространялась и на Россию, примкнувшую к прочим государствам в той форме, которая применялась и другими, но с большей умеренностью (так, наши железнодорожные концессии составляли всего 18% общей сети дорог, а по стоимости наши предприятия не превышают 6% общей ценности всех концессий, полученных европейцами). Ненависть к России особенно обострилась после получения ею концессии на сооружение Восточно-Китайской ж.-д. Харбин — Порт-Артур, так как путь этот в стратегическом отношении угрожал безопасности Пекина.

Командующий войсками Квантунской области и морскими силами на Тихом океане вице-адмирал Евгений Алексеев

В то время как европейские государства все с большей и большей настойчивостью проникали в Китай, в Пекине произошел дворцовый переворот, передавший власть в руки вдовствующей императрицы. Новое правительство резко изменило курс реформаторской деятельности молодого императора и, отменив уже проведенные реформы, стало править в духе старого китайского консерватизма, поощряя стремление сильно распространившегося в империи общества «боксеров», или «большого кулака».

Первоначально члены этого общества называли себя «И-го-чуан», т. е. «Лига соединенных патриотов». Названия же «боксеров» получили от сходства с гимнастическими организациями, тем более что официальной задачей общества ставилось физическое развитие. Общество это выставило себе девизом — поддержание династии и изгнание из Китая всех чужестранцев. Деятельность боксеров нашла себе сочувствие во всех классах населения и сильную поддержку партии реакционеров, во главе которых стал отец наследника престола (Туан).

Под влиянием указанных причин характерные черты китайцев — миролюбие, терпимость и осторожная расчетливость — резко сменились взрывом дикой ненависти ко всему, что только носило на себе печать иностранного происхождения. Уничтожалось имущество иностранцев, разрушались железные дороги, сжигались христианские церкви и избивались самым беспощадным, самым жестоким образом христиане, хотя бы то были и их соотечественники.

Начатое обществом боксеров восстание, тайно поддержанное правительством, очень быстро перешло в открытую войну двух, так глубоко различных по существу, культур: европейской и китайской. Военные действия разыгрались на двух театрах: Маньчжурском и Печилийском. Последний являлся главным, так как здесь находилась столица Китая, со взятием которой восстание естественно прекращалось. Печилийский театр военных действий представлял собой плодородную и густонаселенную равнину, прорезываемую р. Пейхо с ее многочисленными притоками. Совпадая по направлению течения с кратчайшим и удобнейшим операционным направлением Таку — Пекин, р. Пейхо, всюду на этом протяжении судоходная, могла служить коммуникационным путем, дополняющим железнодорожный путь, идущий долиной этой реки на Пекин.

Для защиты подступов к столице, небезопасной, вследствие близости к морю, от десантных операций, китайцы возвели ряд укреплений: у г. Таку — два малых форта на левом берегу реки и один большой на правом. Вооружены были форты большим числом орудий различных систем и калибров. Далее идет ряд старых фортов у гг. Лутай, Синь-чэн, Сяоджан, Юлань-чан и Тянь-Цзинь. Кроме железной дороги Таку — Пекин, таковая же дорога Таку — Шан-хай-гуань имеет значение связи с Маньчжурией. Характер местности пересеченный, со слабо развитыми путями сообщения, в общем удобный для обороны. Для наступающего неблагоприятными условиями надо признать: недостача хорошей воды, непривычная для европейцев жара и плохое состояние путей сообщения, пользование которыми особенно затруднительно в конце июля и начале августа вследствие наступления периода дождей.

Маньчжурия — страна гористая по преимуществу: на равнины приходится не более 1/3 ее поверхности. В западной ее части проходит хребет Хинган, тянущийся в меридиальном направлении и наполняющий своими отрогами излучину р. Амур. Восточная часть занята хребтом Чанбошань с его отрогами. Горы дики и проходимы лишь в немногих местах. Между этими двумя главными хребтами раскинулась равнина р. Сунгари и ее приток Нонни. Р. Сунгари представляет главную водную артерию страны, имеющую для России стратегическое значение; так, будучи от Гирина судоходной, она дает возможность нашей Амурской флотилии проникать вглубь страны. С другой стороны, и для китайцев эта река представляет удобный путь к нашей границе.

Следующей по влиянию на ход операций рекой надо признать р. Амур, служившую единственным путем, связующим Забайкалье с Приамурским краем. Из рек Южной Маньчжурии первенствующее место принадлежит р. Ляохе, вместе со своими притоками орошающей плодородную долину и служащей главной водной артерией для сплава разных произведений страны. Из населенных пунктов торговое и административное значение имеют столица МаньчжурииМукден с 200 тыс. жителей, Гирин, Ляоян и Цицикар. Первые три обнесены в несколько рядов старинными каменными стенами. Впрочем, почти в каждом маньчжурском городке имеется род крепостцы — импань, обнесенная глинобитным валом вышиной до 5 аршин и толщиной в основании до 2 сажен. В углах импаня чаще всего располагаются башни с орудиями, внутри — глинобитные казармы на гарнизон человек в 1 тыс.

Грунтовые дороги Маньчжурии находятся в чрезвычайно плохом состоянии, особенно во время дождей, когда движение по ним прекращается совершенно. Зато зимой замерзший грунт по удобству передвижения не уступает лучшим шоссе. Вообще же китайцы для сообщений между соседними пунктами предпочитают избирать долины рек.

Вся местность Квантунского полуострова до перешейка, где расположена Кинчжоуская позиция, заполнена отрогами Ляодунского хребта, который севернее перешейка наполняет все пространство до г. Ляояна; здесь хребет Ляодун образует две ветви, расходящиеся к западу и востоку, с равниной между ними.

От г. Хайчена до г. Ляояна хребты часто перерезывают Императорскую дорогу, образуя перевалы и представляя собой великолепные позиции с полным обстрелом. Множество с глинобитными стенами деревень, расположенных у подошвы гор, представляют весьма удобные для обороны передовые пункты.

Местность между горами сплошь засеяна гаоляном, достигающим в конце августа роста 4 — 5 аршин. Скрывая передвижения китайцев, гаолян донельзя затруднял нам ориентирование и стеснял стрельбу, особенно выбор позиций для артиллерии.

Если прибавить, что климат Маньчжурии — суровый, отличающийся большими колебаниями температур, а почва главным образом состоит из лёсса, труднопросыхающего после периода летних дождей, то станет ясно, что условия театра военных действий сильно неблагоприятствовали нашему наступлению.

Весной 1900 г. мятежное движение боксеров, прежде всего, обнаружилось в окрестностях столицы Китая и выразилось в нападениях на миссионеров и в избиении китайцев-христиан. К концу мая мятежники обложили посольства и начали производить на них открытые нападения, обстреливая здания ружейным и орудийным огнем. На выручку русского посольства 30 мая в Печилийскую провинцию был отправлен из Квантуна отряд полковника Анисимова (до 2 тыс. чел.). Однако отряду этому не удалось достигнуть Пекина, так как все разраставшееся мятежное движение боксеров, к которым примкнули и правительственные войска, охватило уже большую часть провинций Китая и ставило этот слабый отряд в опасное положение; для России это разраставшееся движение против иностранцев было особенно серьезным, оно заставляло принять особые меры для охранения целости европейских концессий и, в частности, позаботиться о безопасности сооружаемой нами Восточно-Китайской железной дороги.

Вслед за получением первых известий о беспорядках в районе указанной дороги, 10 июня последовал высочайший указ о частной мобилизации войск Приамурского округа, а затем рядом указов назначалась последовательная мобилизация войск Квантунского полуострова, Сибирского военного округа и Семиреченской области.

Надо отметить, что строевая подготовка назначенных на театр военных действий войск не оставляла желать ничего лучшего, но полевая страдала существенными пробелами: так, действию в горах русские войска были обучены мало, огню не придавалось надлежащего значения, авангарды часто не выполняли своего назначения, быстро отходя, не закончив разведки, на свои главные силы; в боевых порядках излишне много частей назначалось в резерв. Зато дух войск и дисциплина были превосходны, а начальники проявляли порыв вперед и всегда предпочитали наступление обороне; расквартирование в чужой стране и борьба с хунхузничеством выработали во многих сибирских войсках особые сноровки, особенно ценные для боевых действий.

Общее руководство войсками на театре военных действий было поручено вице-адмиралу Алексееву (внебрачный сын Александра II) — начальнику Квантунской области и Тихоокеанского флота. Однако предоставленная ему власть не была достаточно самостоятельной. Планы его подлежали утверждению Петербурга, который, предоставляя ему известную свободу действий, в то же время давал указания до мельчайших подробностей, причем дипломаты оказывали давление на стратегию. А так как развитие событий шло быстрым темпом, то зачастую планы, переработанные в Петербурге, оказывались не соответствующими обстановке.

События, последовавшие за японо-китайской войной, заставили китайское правительство сознать, что целости Китая грозит серьезная опасность и что для поддержания государства нужны не призрачные вооруженные силы, а настоящая, по европейскому образцу обученная, армия, на которую можно было бы опереться в своей иностранной политике. Ряд эдиктов императора объявил о плачевном состоянии китайских войск, потребовав от вице-королей и губернаторов безотлагательного приведения вооруженных сил в порядок. Однако отсутствие организации, неимение сведущего персонала и денег имели естественным следствием, что все усилия местных властей остались напрасными.

В общем, чрезвычайно сложная организация вооруженных сил Китая того времени сводилась к следующему: каждая из 14 китайских провинций имела свою отдельную армию, подчиненную вице-королю или губернатору; все же эти армии, вместе взятые, можно разделить на 4 категории: восьмизнаменные (татарские) войска; войска зеленого знамени (территориальные); действующие войска, и войска, обученные по-европейски. В сущности, все эти категории, не исключая и обученных европейскому строю, носили характер милиционных, вооруженных самым разнообразным и крайне плохо содержимым оружием: трезубцами, копьями, бердышами, кремневыми и фитильными ружьями и частью магазинками.

В артиллерии, наряду со старыми пушками, числилось до 500 новейших скорострельных орудий, но материальная часть содержалась плохо и действию из орудий артиллеристы обучены были слабо. Еще в худшем состоянии находилась конница, сидевшая на плохих, маловыезженных лошадях и слабо ездящая. Офицерский состав был совершенно не подготовлен, и при движении по службе подкупы и протекция играли преимущественную роль. Выслужившийся из солдат, необразованный, почти ничем не отличающийся от своих подчиненных, китайский офицер не мог пользоваться среди них каким-либо авторитетом. Высшие же начальники больше заботились о собственных выгодах, чем об обучении вверенных им войск.

Один из лучших китайских военачальников, генерал Шутан, так отозвался о своих войсках: «Наш солдат хорош, но начальники плохи. У вас хорошо: приказал или написал записку, и можешь быть спокойным, что все будет исполнено, как тебе хочется. У нас же, если стоишь сзади него, он исполняет; как только отъехал в сторону, он делает все по-своему».

Жалованье в китайской армии выплачивалось неаккуратно, и в хозяйстве войск царил открытый произвол и злоупотребления. Среди населения армия уважением не пользовалась. Китайский солдат как сырой материал великолепен: он силен, вынослив и неприхотлив, но совершенно не дисциплинирован, а потому случаи паники нередки.

Тактика сводилась к борьбе из-за закрытий и к ведению частого, но беспорядочного огня. Маневрированию китайские полки не были обучены и к наступательному бою не были способны. Как все плохо обученные и малодисциплинированные войска, китайцы искали победы в крепких позициях и чрезвычайно боялись охватов и обходов флангов. Боевой единицей в пехоте считается ин (батальон), численностью от 500 до 900 человек, в коннице — ци (полк) в 400 коней, и в артиллерии — батарея от 3 до 12 орудий. Впрочем, численность эта не была постоянной. Войск вспомогательного назначения почти не было. Довольствие основывалось почти исключительно на пользовании местными средствами.

продолжение

Из очерка Генерального штаба полковника С.П. Михеева «Китайская экспедиция 1899-1900 гu.», из книги «История русской армии», М., «Эксмо», 2014, с. 719 – 722.