8 апреля

Объединенные брянские (городской и сельский) партизанские отряды внезапным ударом разгромили поезд с железнодорожными войсками противника, стоявший на железной дороге Брянск — Карачев. В бою было уничтожено более 200 солдат и офицеров противника.

6 истребителей 20-го гвардейского истребительного авиационного полка Карельского фронта, ведомые капитаном А.П. Поздняковым, вылетели на штурмовку войск противника. На подступах к Мурманску советские летчики встретили 15 бомбардировщиков при сопровождении 13 истребителей. Капитан Поздняков решил сорвать замысел врага. В воздушном бою советские летчики уничтожили 5 самолетов противника, из них 3 — тараном. Капитан Поздняков огнем пулеметов сбил одного истребителя, а второго таранил, при этом советский летчик погиб. Заменивший его лейтенант А.С. Хлобыстов, мстя за гибель командира, таранил одного за другим двух немецких истребителей. Вражеские самолеты рухнули на землю. Свой самолет Хлобыстов довел до аэродрома и мастерски совершил посадку.

О подвиге военфельдшера Дроздовой сообщил с Брянского фронт специальный корреспондент «Красной звезды»: Это было в первые месяцы отечественной войны. 97 раненых бойцов и командиров оказались во вражеском тылу. Они лежали в одиноком лесном доме. Их ожидала гибель. Случайно в этот дом забрела девушка в красноармейской шинели, пробиравшаяся в свою часть. Она обмыла и перевязала раны бойцов и командиров, заботливо ухаживала за ними и потом достала 23 подводы и по лесной дороге вывезла раненых в расположение наших войск. За свой подвиг военфельдшер Ольга Федоровна Дроздова награждена орденом Красного Знамени.

9 апреля

Президиум Верховного Совета СССР принял Указ «О временном прекращении выплаты денежной компенсации за неиспользованный отпуск в 1942 году». Согласно этому постановлению денежная компенсация, причитавшаяся рабочим и служащим за неиспользованный отпуск, должна была в 1942 г. перечисляться в сберегательные кассы в виде специальных вкладов рабочих и служащих из 3% годовых. Выдача средств по этим вкладам рабочим и служащим могла быть произведена только после окончания войны в сроки, установленные Советом Народных Комиссаров СССР.

Ставка Верховного Главнокомандования поставила перед войсками Ленинградского фронта на лето 1942 г. задачу встречными ударами из Ленинграда и с рубежа р. Волхов, из района Чудово, в общем направлении на Тосно разгромить противника в районе Мга, Синявино, Чудово и деблокировать Ленинград.

Объединенный Путивльский партизанский отряд под командованием С.А. Ковпака совершил внезапный налет на гарнизон противника, расположенный в с. Чернатское, Середина-Будского района, Сумской области. Партизаны истребили более 100 солдат и офицеров противника, ранили более 100 человек и захватили 90 лошадей, 86 подвод, ручной пулемет, много патронов.

10 апреля

Главком Юго-Западного направления в соответствии с планом, утвержденным Ставкой Верховного Главнокомандования, и ее указаниями от 26 января 1942 г. о действиях войск в апреле и мае 1942 г. перед войсками Юго-Западного и Южного фронтов поставил задачи, используя плацдармы на правом берегу р. Северный Донец, северо-восточнее и юго-восточнее Харькова, нанести два охватывающих удара, окружить и разгромить харьковскую группировку врага, овладеть Харьковом и, упредив тем самым переход противника в наступление, создать условия для освобождения Донбасса.

В этот день немцы заняли посёлки Комбайн и Марьино. Создалась реальная угроза расчленения 4-го воздушно-десантного корпуса на две части.

11 апреля

Войска Калининского фронта продолжали тяжелые уличные бои в г. Холм, отражали контратаки на усвятском направлении и медленно наступали в районе Тархово. 30-я армия частью сил форсировала р. Молодой Туд.

Полковник Казанкин обратился за поддержкой к генералу Белову. На помощь 4-му воздушно-десантному корпусу была послана вся 2-я гвардейская кавалерийская дивизия. Наконец, 11 апреля воздушно-десантный корпус по распоряжению Военного совета фронта был подчинён штабу 1-го кавкорпуса. Белов по этому поводу саркастически заметил, что все советские соединения в тылу противника имели свои задачи, «но как только они попадали в тяжёлое положение, их сразу же переподчиняли штабу корпуса и на нас возлагалась особая ответственность за их спасение».

12 апреля

Немецко-фашистская полиция арестовала руководителя подпольной комсомольской организации с. Лебедин, Черкасского района, Киевской области, Петра Осовского и братьев В. и П. Грабовых. Вскоре гестапо арестовало коммуниста Алексея Рудь, руководившего комсомольским подпольем, и комсомольцев А. Рудась, М. Павленко, В. Федорова, Г. Пелых, Г. Колесника.

Объединёнными усилиями конников и десантников в крайне ожесточённых боях немцев, пытавшихся разделить 4-й ВДК, удалось остановить. Десантники перешли к обороне вместе с партизанским отрядом Жабо.

Генерал Ефремов получил директиву командующего Западным фронтом пробиваться на восток навстречу 43-й и 49-й армиям, которым предписывалось в один день прорвать оборону противника на всю глубину.

13 апреля

Войска Западного фронта продолжали наступательные бои. 50-я армия перешла в наступление в направлении Милятино с целью выхода на Варшавское шоссе. Части ударной группы овладели Фомино-1. Части 33-й армии, 1-го гвардейского кавалерийского и 4-го воздушно-десантного корпусов, взаимодействуя с партизанскими отрядами, продолжали напряженные и кровопролитные бои в окружении западнее Вязьмы.

Начала боевую и диверсионную деятельность в Коростышевском, Андрушевском, Брусиловском и Корнинском районах, Житомирской области, партизанская группа во главе с А.И. Цендровским. Группа наносила удары на железной дороге Житомир — Фастов и на шоссе Житомир — Киев.

Совнарком СССР принял постановление «О выпуске Государственного военного займа 1942 года» на сумму 10 миллиардов рублей сроком на 20 лет. ВЦСПС загодя, 9 апреля, принял постановление «Об участии профсоюзных организаций в проведении подписки на Государственный военный заем 1942 года». Всем советским гражданам было рекомендовано подписаться на заем в размере 3-4-недельного заработка. Заем был размещен в течение 2 дней с перевыполнением на 68 миллионов рублей.

На Юго-Западном фронте старший лейтенант Блинов вел свой танк сквозь густую завесу вражеского огня. В разгар битвы немецкий снаряд угодил в машину и поджег ее. Экипаж танка сражался до последнего вздоха и предпочел смерть в горящей машине сдаче в плен.

14 апреля

Закончились наступательные бои сводного отряда полковника М.Н. Завадовского, начавшиеся 27 марта с целью оказания помощи войскам 33-й армии. Отряд предпринял несколько попыток прорвать фронт окружения и прорваться к борющимся в неравных условиях бойцам 33-й армии, однако выполнить эту задачу он не смог.

43-я армия (Голубев К.Д.) и 49-я армия (Захаркин И.Г.) задачу по деблокаде 33-й армии (Ефремов М.Г.) не выполнили и 14 апреля прекратили наступательные действия, тем самым предоставив немцам возможность сосредоточиться на окончательном уничтожении группировки 33-й армии. Она была плотно блокирована в районе деревни Новая Михайловка.

Наступление 5-й армии Западного фронта (Говоров Л.А.) на Гжатск было отбито противником. 14 апреля штаб германского 9-го армейского корпуса докладывал в штаб 4-й танковой армии: «Атаки противника, проведённые с 4.3.42 г. семью стрелковыми дивизиями, семью стрелковыми и двумя танковыми бригадами против северного фланга 252-й пехотной дивизии и против фронта 35-й пехотной дивизии с целью захвата Гжатска были отбиты. Противник потерял в этих боях свыше 800 пленных. Его потери убитыми, согласно показаниям пленных и согласно нашему подсчёту, составляют свыше 20 000 человек. 36 танков противника были уничтожены».

Подводная лодка Северного флота «М-173» потопила в районе Варангер-фиорда танкер противника.

В немецком плену погиб русский минералог, специалист по метеоритам Леонид Алексеевич Кулик (1883-1942), один из организаторов отечественных метеоритных исследований. В 1920-30-годах он совершил множество экспедиций к месту падения в 1908 году знаменитого Тунгусского метеорита и собрал по относительно «свежим следам» основные сведения по этой до сих пор остающейся загадочной природной катастрофе. В начале Великой Отечественной войны Кулик добровольцем ушел в ополчение, был ранен и попал в плен.

15 апреля

Продолжались упорные бои войск 50-й армии Западного фронта с целью образовать прорыв в обороне противника и деблокировать войска, действующие под Вязьмой.

Части 1-го гвардейского кавалерийского корпуса Западного фронта (Белов П.А.) в ночь на 15 апреля заняли Платоновку, Акулово, Бараки, Плотки.

Подводная лодка «М-172» торпедировала в Варангер-фиорде транспорт противника.

Рейхскомиссар Остланда (оккупированных советских территорий) Лозе издал приказ об изъятии благородных металлов, а также алюминия, свинца, меди, магния, никеля, цинка, олова и сплавов этих металлов на всех предприятиях Остланда и о вывозе всего этого в Германию.

Газета «Правда» публикует: «Крымский участок фронта, 14 апреля. (По телеграфу.) Красноармеец повар Кришталев ехал с обозом на передовые позиции. Неожиданно из-за облаков вынырнули фашистские бомбардировщики. Повозочные угнали лошадей в разные стороны. Один самолет пикировал вблизи Кришталева. Повар не растерялся, прицелился из винтовки, взял точное упреждение и выстрелил. Пуля попала в мотор самолета, машина загорелась и врезалась в землю».

25-летие встретил советский разведчик, Герой Советского Союза Николай Андреевич Земцов (1917-2002), командир группы разведывательного отряда штаба Черноморского флота, мичман. Герой Советского Союза. Участвовал в разведывательных выходах, высаживался с десантом в Феодосию. После войны работал в Госплане СССР.

Продолжение воздушного боя

О событиях после одного воздушного боя рассказал специальный корреспондент «Красной звезды» П. Павленко: «Дело происходило в Крыму. Четыре наших бомбардировщика, прикрываемые сверху семью истребителями, вышли бомбить укрепленный пункт немцев. Они сделали глубокий заход со стороны противника, километров на 40, приблизились к цели и разбомбили ее без всякой помехи. Однако их глубокий заход, по-видимому, вызвал за собой в воздух семерку «мессершмиттов». Когда наши были уже над линией фронта, немцы догнали их.

Бомбардировщики шли на высоте тысячи метров, прикрывающие их истребители — на 1 500, 1 600, 1 800 метров. Две атаки «Мессершмиттов» были молниеносно отражены. Судя по опыту, немцы не должны были пробовать счастья в третий раз. Особой настойчивости подраться, когда угрожала опасность, у немцев за последнее время не замечалось. Но именно в этот день они были настойчивы и пошли в третью атаку. И тут одному из мессершмиттов все-таки удалось прорваться к нашим бомбардировщикам. Немедленно на него набросилась тройка наших истребителей. Почувствовав опасность, немец стал отворачивать в сторону и тут попал под обстрел младшего лейтенанта Виктора Радкевича.

Закусив губу, как охотник, взявший на прицел зверя, и всем своим существом чувствуя, что успех будет сейчас или никогда и что нельзя отрывать глаз от врага, Радкевич управлял самолетом автоматически. Он чуть заглядывал вправо и, уже беря вправо машиной, чуть скашивал глаз влево и тотчас пикировал влево, полный огня и страсти сражения. И пулеметы, и рули, и мотор, и самое сердце Радкевича были единым живым организмом. Младший лейтенант держал немца под огнем до тех пор, пока «мессершмитт» не задымил.

Сколько прошло времени с начала боя, он не помнил. Он даже не чувствовал, дышал ли он за это время. Радкевич никого не видел в воздухе, кроме этого, теперь уже, безусловно, «своего» немца. Задымив, «мессершмитт» стал снижаться и вдруг, не выпуская шасси, неожиданно приземлился на нашей территории. Радкевич и подоспевший Орлов стали виражить над вражеским самолетом. Дым с правой стороны его мотора прекратился. Машина была, по-видимому. цела, но, покинув небо, она как бы вышла из «воздушной игры» и оказалась вне досягаемости. Бой прервался, победа ускользала из рук Радкевича. Но он ни за что не хотел упускать ее из своих рук. «Есть упоение в бою», — сказал как-то Пушкин, и пушкинское страстное упоение боем, охватившее Радкевича, искало выхода.

Сделав несколько виражей над приземлившимся противником, Радкевич увидел: немец выскочил из своей машины и побежал в направлении линии фронта, потом остановился, словно что-то вспоминая, вернулся к самолету, захватил кожаное пальто и опять побежал. Радкевич дал по нему очередь — она иссякла: патронов не было. «За ним! Не упускать!» — и решение мгновенно созрело у Радкевича. Оглядев воздух и увидев, что воздушный бой кончился, он пошел на посадку, решил сесть, пересекая немцу дорогу, захватить его живым или убить, — как выйдет.

Немец был уже далеко, метрах в восьмистах. Сбросив с себя кожаный реглан, Радкевич побежал ему вдогонку, стреляя в воздух и крича: «Сдавайся!» После каждого выстрела немец оборачивался и мерил расстояние между собой и русским. Расстояние между ним и Радкевичем уменьшалось медленно. Сухое плоскогорье с неглубокими балками и невысокими холмами безлюдно простиралось до самого горизонта. Немец бежал очень быстро, и Виктор Радкевич стрелял все чаще и, задыхаясь на быстром ходу, все злее кричал, чтобы тот, наконец, сдавался без дураков.

Теперь, когда покинут был воздух, оставлен самолет и бой продолжался на земле, в нелетной атмосфере, Радкевич стал как бы пехотинцем. Он готов был бежать за немцем хоть целые сутки. Упорства и настойчивости у него было хоть отбавляй. На втором километре он сократил расстояние между собой и немцем до 300 метров. Немец часто переходил на шаг. Устал, выбился из сил и младший лейтенант. Он теперь только стрелял, а кричать не было сил. На третьем километре расстояние между противниками сократилось до сорока метров.

Немец бежал, зажав в руке маузер. Радкевич в последний раз выстрелил, и немец остановился и поглядел на преследователя.
— Сдавайся! — младший лейтенант показал жестом, что немцу пора поднять руки вверх.

Тяжело дыша, немец опустил маузер в карман кожаного пальто, но руку держал возле маузера. Радкевич показал — отвести руку в сторону. Немец повиновался. Радкевич хотел взять его живьем и не стрелял. Они стали медленно, настороженно сходиться. Немец не поднимал рук вверх. Когда сблизились вплотную, Радкевич левой рукой ухватился за карман кожаного пальто немца, но тот успел все-таки выхватить маузер. Он был высокий, здоровый парень, головы на две выше Радкевича. Младший лейтенант вцепился левой рукой в правую руку немца, — маузер упал на траву. Все! Немец, тяжело дыша, криво передернулся. Радкевич наскоро обыскал его и, отойдя, оглянулся, чтобы сориентироваться, где они.

Безлюдье исчезло. Со всех сторон мчались к ним бойцы и командиры. Воздушный бой, приземление обеих машин и преследование немца произошли в нескольких километрах от нашего штаба соединения. Спустя некоторое время младший лейтенант Виктор Радкевич вошел в комнату, где представитель командования поздравил его с успехом. Радкевич улыбался, и голубые глаза его светились, и волевая складка ложилась вокруг рта — в нем ожил страстный охотник! Он вернулся на аэродром, чтобы, снова поднявшись в воздух, искать и бить врага».

продолжение