Подпольщик Миша Васильев

Волотовское подполье… Более сорока патриотов, поминутно рискуя жизнью, в первые же дни оккупации района начали невидимую войну с врагом. Руководил ими Павел Афанасьевич Васькин, оставшийся в тылу врага по заданию Ленинградского обкома партии. И так случилось, что его верным помощником был 13-летний Миша — сын учительницы Васильевой Н.П. Разведчик и связной, он не раз смотрел в глаза смерти, выполнял ответственные и сложные задания.

Вот рассказ об одном из них.
— Задание, сынок, очень ответственное, — тихо сказал командир — Этот листок не должен попасть к врагу. Если что, уничтожь его.
— Когда выходить?
— Сейчас. Помни, в Верехново ты должен прийти не позже двенадцати дня. Явку не забыл?
— Помню.

Миша бежал быстро и часа через три был у околицы Верехнова. Оставив лыжи в кустах, вышел к одинокой бане, притулившейся к самому лесу. И только вступил на припорошенную сухим снегом тропинку, как услышал: «Стой! Руки вверх!» Мише скрутили руки, привели в избу старосты, стали допрашивать, избивать. Он плакал, то и дело поглядывая на ходики. Стрелки показывали половину двенадцатого. Затем его раздели, полицай обшарил пиджак, шубу. А когда взялся за сумку, Мише показалось, что у него остановилось сердце. В ней было зашито донесение:

1. Немцев в Волоте 500 человек. В центре поселка — штаб дивизии.
2. В здании льнозавода расположен склад оружия и боеприпасов.
3. Немцы расположились в следующих деревнях района: в Раглицах — 200 человек, Подостровье — 50 человек, Михалково — 700 человек, Горках — 800 человек.
4. По шоссе Дно — Волот — Шимск 18 января прошел обоз из 300 подвод и 56 пушек разного калибра. Кроме того, по этому маршруту движутся небольшие немецкие части (по 100-150 человек)».

Но полицай вытряхнул на стол сухие горбушки и зло отбросил сумку: «Убирайся!» Миша схватил шубу и выскочил на улицу. Зайдя в несколько домов за милостыней, он открыл калитку к Тихову. Молва о пойманном партизане уже прокатилась по селу, и Михаил Тимофеевич не на шутку встревожился. Увидев связного, он воткнул топор в березовый кряж и, хотя хорошо знал Мишу в лицо, спросил:
— Откуда будешь?
— Из Луги.

Это был пароль. Михаил Тимофеевич быстро провел мальчика в сени, взял донесение, сразу же полез на сеновал. А через несколько минут из калитки дома Тихова вышла девушка в поношенной стеганке и быстро зашагала в конец деревни.

Пользуясь сообщениями подпольщиков, партизаны совершали налеты на врага, громили его гарнизоны, пускали под откос поезда. Ударом бомбы был уничтожен штаб и склады оружия в Волоте, сообщение о которых нес Миша Васильев. А в конце января гестаповцы напали на след подпольщиков. В один день было арестовано более сорока человек. Очевидец тех событий, Андрюшина М.Ф., рассказывала об аресте своей сестры, Тани Ефремовой, Васильевой Н.П., ее сына Миши:

«Помню, возвращалась я с детишками от соседки, гляжу, каратели поехали. Возле дома отца — я тогда своей семьей жила — остановились и бегом на крыльцо. Меня так и кольнуло: знала я, что Танюшка с партизанами связана. Прибежала, а там староста нашей деревни Егоров, четверо карателей. Таня сразу ко мне бросилась, обхватила руками и, чувствую, что-то в карман положила. Оказалось — комсомольский билет, он сейчас в Новгородском музее хранится. Сестру схватили, руки связали и в сани бросили. Затем поехали в дом Васильевых. Нину Павловну и Мишу увезли в Волот».

Потом были страшные истязания, допросы. На глазах у матери пытали Мишу. Рассказывает жительница поселка Волот Степанова Т.А.: «Они шли почти раздетые, со связанными руками. В основном женщины. И среди них мальчик, сухонький такой, без шапки. Лицо у него все в ссадинах, одежонка порвана. Вот там, у овражка, где теперь обелиск комсомольцам и пионерам, все произошло. Учительница Нина Павловна, мы ее все знали, бросилась к фашистам, просит:
— Убейте меня. Сына отпустите, ребенок ведь…
— Пусть скажет, где скрываются партизаны, кто командир подпольной организации.

Миша молчал. Тогда один из солдат оторвал его от матери, швырнул к глубокому сугробу. Мальчик вскочил и повернулся грудью к карателям. Раздался выстрел…» За мужество и отвагу, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками, Васильев Михаил Александрович был награждён орденом Отечественной войны II степени (посмертно)…

Аркадий Каманин

Из воспоминаний Героя Советского Союза Каманина Н.П., генерал-полковника авиации: «…В моей семье, которая полностью работала для фронта, было настоящее торжество: пятнадцатилетний сын Аркадий получил боевую награду — орден Красной Звезды. В этот вечер я как-то по-новому осмыслил то, чего достиг этот пятнадцатилетний паренек. Ведь еще там, на аэродромах Средней Азии, в первый год войны, когда он пропадал целыми днями в ангарах, мне казалось это вполне закономерным: какой подросток пройдет равнодушно мимо настоящих самолетов?

А потом, на Калининском фронте, в дивизии, куда прилетел Аркадий вместе с моей женой Марией Михайловной, тоже было все понятно: парень добился зачисления на должность моториста. Пусть трудится; ведь тысячи его сверстников работают в тылу на авиазаводах, готовят для фронта боевую технику. И когда Мария Михайловна тоже включилась в штабную работу, взяв на себя обязанности секретаря-делопроизводителя и порученца, это тоже было вполне закономерно: все работали во имя победы.

Но вот мне доложили, что Аркадий не только летает на По-2 пассажиром, но и берет на себя управление, хорошо читает карту, ведет ориентировку в полете. Это уже выходило за рамки обычного. Как-то самолет связи По-2, на котором Аркадий летел как моторист, попал под обстрел врага. Летчик был ранен в лицо осколками снаряда. Ослепленный, теряя сознание, он передал управление Аркадию. Тот доложил на землю о случившемся, вывел самолет к аэродрому. Здесь навстречу ему поднялся комэск и завел Аркадия на посадку. И вот четырнадцатилетний юнец совершил первую в жизни самостоятельную посадку.

Через два месяца Аркадий стал летчиком — вылетел самостоятельно. Радости его не было границ! В эскадрилье его прозвали «летунком». Он стал летать на выполнение заданий самостоятельно. Был и такой случай: на нейтральной полосе приземлился подбитый в бою Ил. Самолет горел. Невдалеке пролетал на своем По-2 Аркадий. Не раздумывая, он развернулся, сел рядом с горящим штурмовиком, помог выбраться из кабины раненому летчику Бердникову и усадил его в свой самолет.

Ваня Калишенко

Нелегко дались первые военные месяцы тринадцатилетнему Ване Калишенко. Вместе с детским домом он шел по дорогам войны на восток. Ребята буквально выбивались из сил — за сутки удавалось делать два коротких дневных привала и один ночной. В эти непродолжительные минуты отдыха Ваня не расставался со своей любимой трехрядной гармонью. Как ни тяжела была она для него в трудном и опасном пути, но стоило растянуть мехи… На одной из временных стоянок-передышек под Харьковом слушателями его игры стали пилоты авиаполка. Этот импровизированный концерт и решил дальнейшую судьбу Вани Калишенко.

Весть, что в полку объявился черноглазый цыганенок с гармошкой, облетела весь личный состав. Так фронтовой аэродром стал для мальчишки родным домом. Но Ваня был не только способным музыкантом, мальчишка тянулся к технике. В пятнадцать лет он сдал экзамен на мастера по приборам. С техниками полка готовил самолеты к боевым вылетам, удивляя однополчан мужеством и находчивостью, часто ему приходилось забираться в фюзеляж истребителя, который под огнем вражеских зениток доставлял храброго юного механика на те «пятачки», куда совершали вынужденную посадку наши машины, требовавшие срочного ремонта и проверки приборов.

А в перерыве между боями брал Ваня в руки баян… В небе освобожденных от врага советских земель, в небе Румынии, Югославии, Венгрии, Австрии мужала боевая слава 164-го истребительного Галацкого орденов Суворова и Кутузова авиационного полка, и сын полка Ваня был достоин славы своего родного полка. Войну механик эскадрильи по авиаприборам старший сержант Иван Калишенко закончил в Вене, здесь он стал артистом ансамбля песни и пляски 17-й воздушной армии. Выпускник дирижерско-хорового факультета Киевской ордена Ленина консерватории Иван Ильич Калишенко работал директором днепропетровской детской музыкальной школы № 2.

Групповая фотография была сделана 1 Мая 1942 года на Харьковщине. Среди группы механиков 2-й эскадрильи 164-го истребительного авиационного полка, расположившейся полукругом, пятым слева, выступившим вперед, стоит Ваня Калишенко.

Клара Солоненко

Есть в городе Кизляре в Дагестане небольшой краеведческий музей. Создан он и работает на общественных началах. Здесь любовно собраны материалы вчерашнего и сегодняшнего дня Кизляра. В годы Великой Отечественной войны из Кизляра убежала на фронт девчонка, ей не исполнилось и пятнадцати лет. Клара Солоненко прибавила себе годы и сумела остаться на фронте.

На одном из стендов музея экспонируются ее письма к своему отцу с фронта… «Я работаю пока телефонисткой. Обещают направить санинструктором. Вот тогда я буду счастлива». «Они думают, что если мне 15 лет, то я не могу приносить пользу Родине. Но я все равно докажу, понял!» «Папочка, наконец я в разведроте. Все в порядке. Как я рада, что нахожусь здесь…» «Ну, вот я приехала в свою дивизию. Можешь поздравить: получила орден Славы III степени… Нога заживает быстро. Пусть пишут ученики нашей школы и знают, что честь нашей школы я не опозорю».

Клара не дожила до победы. Ее похоронили в Польше. Среди документов у нее нашли фотографию одной из улиц Кизляра. На обратной стороне фотографии Клариной рукой было написано: «Мой городишко, я возвращусь к тебе». Эта фотография тоже хранится в музее. Клара вернулась в свой город – одна из улиц Кизляра носит ее имя.

Из книги «Медаль за бой, медаль за труд», составитель В. Караваев, М., «Молодая гвардия», 1975 г., с. 93 — 99.