В 1942 году Православная Церковь праздновала самую раннюю Пасху, и праздник начинался в ночь с 4 на 5 апреля. Во время Великого Поста московские храмы были переполнены богомольцами, желающими исповедоваться и причаститься. Их было так много, что, по воспоминаниям современников, в больших вместительных храмах служба начиналась в половине седьмого утра и оканчивалась в четыре-пять часов дня.
«Вечерние службы начинались ровно в 4 часа дня или переносились наутро, — вспоминает очевидец, доктор медицины П. Красавицкий. — Но все эти особенности отнюдь не понижали тонуса церковной жизни. Можно сказать, что среди забот, тревог, неизбежных в военное время трудностей, при постоянном устремлении мысли и сердца к тем близким, которые несут трудности и опасности самой войны, не было в церквах ни уныния, ни упадка духа, а царила общая атмосфера покоя, предания судеб своих близких в волю Божию…
