Русско-турецкая война 1806-1812 годов завершилась заключением Бухарестского мира, имевшего огромное значение как для Российского государства, так и для народов, проживающих на его южных рубежах.

Бухарестский мирный договор, подписанный 16 (28) мая 1812 года, наряду с целым рядом положений, касавшихся судьбы балканских народов, предусматривал присоединение к Российской империи территории Днестровско-Прутского междуречья, населённой молдаванами и представителями славянских этносов, а также степей Буджака, опустевших после исхода отсюда 40-тысячной орды татар-ногайцев. Так в состав России вошла область, которая с тех пор стала именоваться Бессарабией (ранее это название применялось лишь к южной части региона, также известной под тюркским названием Буджак, т. е. «угол», «край»).

И по сей день продолжается борьба двух взаимоисключающих трактовок значения Бухарестского мира для судеб Бессарабии — националистической велико-румынской и, условно, «имперской» российской/советской. Адепты первой из них полагают, что Бухарестский мир насильственно вырвал население Бессарабии из единой семьи «румынского народа», привёл к его колониальной эксплуатации и искусственному созданию молдавской национальности. Не так далеко отходят от них в своих оценках и немногочисленные молдавские патриоты и государственники, утверждающие, что в результате Бухарестского мира произошло искусственное расщепление и умаление молдавского национального ядра, что предопределило поглощение запрутской Молдавии румынским государственным проектом.

Сторонники румынской концепции не обращают внимания или не признают тот факт, что до 1812 года Бессарабии как единого территориально-политического пространства попросту не существовало. Будущая Бессарабия состояла из запрутских цинутов (уездов) Молдавии, крепостных районов Измаила, Килии, Аккермана, Бендер, а также степей Буджака, находившихся под властью местной татарской орды. Для Османской империи Бессарабия представляла собой стратегически важную военную границу, поэтому главные её пункты находились под прямым управлением Константинополя.

По подсчётам советского историка Дмитриева П.Г., в середине XVIII века из общей площади Днестровско-Прутского междуречья в 45 800 квадратных километров под властью Молдавского княжества находилось всего 20 300 квадратных километров, а большую половину, 25 500 квадратных километров, занимали земли ногайцев и турецкие «райи» (крепостные районы).

Однако сторонники концепции «похищения» Бессарабии утверждают, что в начале войны 1806-1812 годов Россия ликвидировала османское владычество в междуречье Прута и Днестра и восстановила над ним суверенитет княжества Молдавии, а затем заключением Бухарестского мира оторвала его исконные земли и сделала их своей колонией. Вся территория междуречья Днестра и Прута называется историческим наследием молдавской государственности, хотя реальным контролем над этим пространством княжество Молдавия обладало лишь в течение очень короткого времени в период своего наивысшего могущества, в правление Стефана Великого в XV веке.

Безусловно, апелляции к размерам Молдавского государства ушедших эпох лишены всякого практического смысла. И всё же румынская версия событий войны 1806-1812 годов и Бухарестского мира целостна и последовательна, в то время как в России в настоящее время мы наблюдаем отсутствие сколько-нибудь внятной трактовки истории войны с Турцией и заключения мира с ней в 1812 году. Труды же отечественных историков имперского и советского периодов, содержащие богатый фактический материал и стройное идейное обоснование целесообразности и благотворности вхождения Бессарабии в состав России, — увы, ныне остаются полузабытыми.

В своих войнах с Османской Турцией Россия всегда руководствовалась несколькими фундаментальными побудительными мотивами, в числе которых были и геополитическое устремление на юг, к Дунаю, на Балканы, к Проливам, и желание содействовать освобождению порабощённых единоверцев. Однако война 1806-1812 годов стала в этом отношении своеобразным исключением. Цель её была сугубо прагматична — путём силового давления не допустить вхождения Турции в орбиту влияния наполеоновской Франции. Как известно, после Аустерлица и развала третьей антифранцузской коалиции в декабре 1805 года Россия и Франция энергично готовились к возобновлению вооружённой борьбы. По сути дела, начало конфликта Российской империи с Портой, приведшего к присоединению Бессарабии, было побочным результатом этого процесса.

Однако силовое вмешательство в судьбы региона имело и моральное основание в виде не только всего прежнего опыта покровительства России над православными народами Балкан, но и очередных конкретных просьб населения Молдавии о смягчении гнёта и уменьшении произвола османской власти. Причём выразителем этих просьб выступала как раз местная элита. Так в «Обращении молдавских бояр и духовных чинов к царю Александру I о помощи против турецких притеснений и о покровительстве России» (не позднее 24 января 1802 года) мы читаем:

«Все мы, пребывающие в Молдавии, от несносного ига бесчисленных налогов, притеснений и обид доведены до крайнего разорения и находимся в великом несчастии. Не имея же другого защитника, паки прибегаем к вашему императорскому величеству, слёзно прося: дабы высочайшею милостию нас и ныне не оставить, но щедротами и высоким своим покровом защитить и спасти несчастную землю нашу по данным нам толикократно государственным обещаниям. Известно вашему императорскому величеству, что мы всегда и при всяких случаях были верны и усердно служили Всероссийской империи; что в четырёх военных предприятиях, в несчастной земле нашей бывших, мы не щадили ни имения, ни жизнь, но со всевозможным усердием и ревностию всеми мерами старались помочь победоносному оружию вашего императорского величества, твердо надеяся получить плод трудов наших, то есть по высочайшим обещаниям свободу от настоящего тяжкого ига».

В другом «Обращении молдавских бояр и духовенства к российскому министру иностранных дел графу Воронцову А.Р.» (22 октября 1802 года), в котором молдавская знать жалуется на притеснения турок и греков-фанариотов, говорится: «Всенижайше просим ваше сиятельство не презреть моление наше, а учинить милостивое исправление повелением к господину генеральному консулу Молдавии иметь попечение надсматривать за таковыми случившимися злоупотреблениями…» Таким образом, можно констатировать очевидную заинтересованность молдавской знати в покровительстве России. Кроме того, историки указывают, что со времён господаря Георгия Стефана (1655) до 1812 года княжество Молдавия по меньшей мере 17 раз обращалось с просьбой о присоединении к России, что не мог не принимать в расчёт Петербург.

Одной из специфических черт войны 1806-1812 годов было то, что русские войска без объявления войны вступили на территорию государства, с которым Россия формально находилась в союзнических отношениях. Официальным поводом для этого шага была названа подготовка движения экспедиционных сил к Адриатике, а также защита местного населения от произвола мятежных пашей и разбойников-кирджали.

Союзником Османской империи Россия была с 1799 года. Согласно союзному договору, Петербург признавал территориальную целостность Османской империи и обязывался послать на помощь Турции военно-морской флот. На время ведения боевых действий против Франции султан предоставлял как военным, так и транспортным судам России право свободного прохода через проливы. Однако в третьей статье договора содержалась важная оговорка. Режим прохода проливов не мог быть распространён на послевоенный период. Вместе с тем на время боевых действий Турция обязывалась закрыть Черное море для военных судов нечерноморских держав.

По сути, 3-я статья договора позволяла султану в любой момент отказать России в этом праве, заключив сепаратный мирный договор с Францией. А Россия, связанная этим договором, не могла оказать прямую поддержку начавшемуся в 1804 году в Сербии антиосманскому восстанию. Однако Россия была заинтересована в привлечении Османской империи к участию в третьей антифранцузской коалиции. Превратить турок в своих союзников желала также и наполеоновская Франция, требуя от Стамбула закрыть проливы для русского флота. Тем не менее, Селим III предпочёл выступить на стороне Российской империи, которая, в отличие от Парижа, заявляла о гарантиях территориальной целостности османской Турции. 11 сентября 1805 года был подписан новый русско-турецкий союзный договор сроком на 9 лет, подтвердивший наиболее выгодный для Петербурга статус проливов.

Формальным поводом для вступления русских войск тогда послужило и нарушение Турцией соглашения 1802 года о порядке смещения господарей Молдавии и Валахии. 17 сентября 1806 года Порта получила русский ультиматум с требованием восстановления господарей К. Ипсиланти и А. Мурузи, смещённых месяцем ранее. Согласие султана выполнить это требование было отправлено из Константинополя 6 октября и прибыло в Петербург 23 октября. Но неделей раньше русским войскам, сосредоточенным близ границы по Днестру, был отправлен приказ вступить в пределы княжества Молдавия.

Но смещение Портой господарей было лишь поводом к началу войны. Настоящей причиной конфликта стало уже упомянутое стремительное усиление влияния Франции в Константинополе, вызвавшее начало приготовлений к войне Турции против России. Вооружались крепости, передвигались ближе к границам турецкие войска. Русским кораблям вновь затрудняли проход через Проливы. В июле 1806 года с разведывательной миссией на турецкую границу в Бессарабию был отправлен Ипполит Фальковский, штабной офицер армии Наполеона, поляк по происхождению. Целью его поездки была разведка линии Днестра от Хотина до моря. Русское командование имело подробные сведения об этом. Было ясно, что готовится открытие против России второго фронта на Днестре.

И тогда в Петербурге приняли решение действовать упреждающе и занять княжества без объявления войны Турции. Однако из-за молниеносного разгрома Наполеоном Пруссии в первоначальный план были внесены существенные изменения. План кампании в княжествах был утверждён Александром I 15 октября 1806 года, что практически совпало по времени с получением известия о разгроме прусской армии под Йеной и Ауэрштедтом 2 (14) октября. Поражение союзной Пруссии означало, что теперь Россия должна была нести на себе основную тяжесть военных действий против Наполеона в Центральной Европе.

На этот театр войны было необходимо отправить дополнительные силы. Силы Днестровской (позднее Молдавской) армии генерала от кавалерии Михельсона И.И. были уменьшены почти вдвое. У Михельсона осталось всего три дивизии, в которых состояло 53 батальона, 38 эскадронов, 5 казачьих полков, 12 рот артиллерии, 1 понтонная и 2 пионерные роты. Таким образом, операцию по занятию Молдавии и Валахии Михельсон был вынужден начинать с явно недостаточными силами.

Россия строила свой план кампании, исходя из расчёта на то, что преимущество русских сил в военной готовности, а также слабость центральной власти в Константинополе и политическая анархия в Румелии должны помочь русским войскам достаточно быстро, без боевых действий, занять княжества и добиться сдачи турецких крепостей к северу от Дуная. Это позволило бы русской дипломатии уверенно требовать от Турции политических уступок — прежде всего отказа от сотрудничества с Францией и подтверждения гарантий прав и льгот автономных Дунайских княжеств.

Ещё до начала войны российские власти исходили из того, что стратегические интересы России в регионе требуют также и решения вопроса Буджакской татарской орды, и обдумывали возможные варианты достижения этой цели. Главной целью являлось очищение Буджака от татар, что должно было окончательно обезопасить Одессу с её окрестностями, а также содействовать созданию и развитию на нижнем Дунае стратегического тылового района для всех дальнейших войн с Турцией. Наиболее предпочтительным вариантом казалось склонение буджакских татар к добровольному переселению в глубь России, на Молочные воды, дальше от границы с Турцией. Ставка делалась именно на дипломатические методы убеждения. И здесь были достигнуты определённые успехи, обусловленные прежде всего привлечением к переговорам энергичных и опытных людей, а также и верных России ногайских старейшин с Молочных вод. Однако из-за допущенных военных и административных ошибок реализовать замысел в полной мере не удалось.

По плану русского командования 1806 года занятие Бессарабии было поручено 2-му корпусу генерала барона Казимира фон Мейендорфа и отдельной 13-й дивизии герцога Э.О. де Ришелье. В ночь с 21 на 22 ноября основные силы Мейендорфа переправились через Днестр у Дубоссар и начали движение к Бендерам, а в сумерки 24 ноября его войска без боя, по предварительной договоренности с пашой, вошли в крепость. В те же дни части 13-й дивизии Ришелье перешли Днестр у Маяков (28 ноября) и без сопротивления заняли Паланку (29 ноября), Аккерман (1 декабря) и Килию (9 декабря).

Под предлогом нехватки фуража и продовольствия Мейендорф задержался в Бендерах более чем на две недели, до 11 декабря, и это промедление многими историками обоснованно рассматривается как главная стратегическая ошибка всей кампании 1806 года, которая имела далеко идущие последствия. Примечательно, что сам Мейендорф называл основной причиной задержки также и неопределённость позиции, занятой буджакскими татарами. Нерешительные действия генерала Мейендорфа под Измаилом в декабре 1806-го привели к тому, что инициатива была перехвачена двумя энергичными турецкими военачальниками — Пехливан-пашой и Султан-Батыр-Гиреем.

Своей агитацией и смелыми рейдами по Буджаку они сумели зимой 1806-1807 годов переманить на свою сторону значительную часть татар. А русские войска оказались не в состоянии помешать татарам со своими семьями, скотом и частью имущества перекочевать к Измаилу и оттуда за Дунай. За исключением вялотекущей и затяжной кампании под стенами Измаила, осада которого длилась до 1809 года, вся Бессарабия была занята русскими войсками быстро и бескровно, в течение примерно трёх недель в конце 1806-го.

На дальнейший ход войны на Балканах решающее влияние вновь оказали русско-французские отношения. 27 июня 1807 года был заключён Тильзитский мир с Наполеоном. По 22-й статье этого договора Россия обязывалась очистить занятую территорию Молдавии и Валахии. 12 августа последовало заключение Слободзейского перемирия между русскими и турецкими войсками. Однако на практике обе стороны не соблюдали условий перемирия. Бессарабия и княжества, кроме нескольких крепостей, остались под контролем русских войск.

Эта война была начата Россией с целью заставить Турцию отказаться от союза с Францией. Теперь, после Тильзитского мира и свидания Александра I с Наполеоном в Эрфурте в 1808 году, когда Россия и Франция стали союзниками, Наполеон дал согласие на то, чтобы Молдавия и Валахия вошли в состав Российской империи. Впрочем, в ходе перемирия и переговоров с Францией была озвучена и идея компромисса — приобретения Россией одной лишь Бессарабии. Весьма примечательна инструкция, которую канцлер граф Румянцев Н.П. дал послу во Франции графу Петру Толстому. В ней указывалось, что Россия в Тильзите дала согласие очистить Молдавию и Валахию, но не Бессарабию. Это был первый в истории русской дипломатии случай того, как название «Бессарабия» применялось ко всему междуречью Днестра и Прута, а не только к южной его части, т. е. к Буджаку.

Благодаря союзу с Францией Россия смогла существенно увеличить свои силы в войне против Турции. Когда в 1809 году военные действия возобновились, новый главнокомандующий генерал-фельдмаршал Прозоровский А.А. имел в своём распоряжении уже 80 тысяч человек. Это позволило ему и его преемникам, Багратиону П.И. и Каменскому Н.М., перенести военные действия на правый берег Дуная и провести там две наступательные кампании.

События 1811 года в Европе показали неизбежность большой войны с Наполеоном, и русская армия на Дунае была уменьшена вдвое. У нового главнокомандующего Михаила Илларионовича Кутузова осталось всего 46 тысяч войск для защиты линии Дуная протяжённостью более 1000 вёрст. Однако полководческий гений Кутузова сумел в этих непростых условиях добиться победы. В результате блестящей Рущукской операции Михаил Илларионович рассеял, уничтожил и пленил 70-тысячную турецкую армию великого визиря. А вслед за тем в полной мере сказались уже талант и предвидение Кутузова как дипломата и политика.

Отказавшись от присоединения обоих Дунайских княжеств, Россия по мирному договору, подписанному 16 (28) мая 1812 года в Бухаресте, получила границу по Пруту и широкий выход к Дунаю. В договоре, в частности, указывалось: «Река Прут со входа её в Молдавию до соединения её с Дунаем и левый берег Дуная с сего соединения до устья Килийского и до моря будут составлять границу обеих Империй… Его Величество Император и Падишах Всероссийский отдаёт и возвращает Блистательной Порте Оттоманской землю Молдавскую, лежащую на правом берегу реки Прута, а также Большую и Малую Валахию».

Итак, начало и завершение войны с Турцией, стратегия и политические цели России в ней были обусловлены тогдашними отношениями с наполеоновской Францией. Несмотря на приложенные усилия и большие жертвы, достижения были сравнительно скромными. В манифесте Александра I по поводу заключения Бухарестского мира говорилось: «Сей Богодарованный мир доставил знатные выгоды Российской империи, включив в пределы её многолюдную и плодоносную поверхность земли». Это было явным преувеличением, если помнить, что незадолго перед тем Петербург рассчитывал на приобретение всех Дунайских княжеств. В 1818 году на территории Прутско-Днестровского междуречья была образована Бессарабская область, а в 1873-м — одноимённая губерния.

Таким образом, уникальный исторический шанс всё же не был упущен. Если бы Бессарабия не была присоединена к России до решающей войны с Наполеоном, то после неё и Венского конгресса это стало бы абсолютно невозможно, так как данный вопрос приобрёл бы уже общеевропейский характер. Более того, если бы Бессарабия в 1812 году осталась под властью Османской империи, то к середине XIX века она, вместе с остальной частью исторической Молдавии, вошла бы в состав Румынского государства и растворилась бы в политическом и культурном проекте под названием Румыния.

Одним из значимых последствий войны 1806-1812 годов стала ликвидация татарской орды, населявшей южную часть междуречья Днестра и Прута, издавна известную под турецким названием Буджак. Уничтожение Буджакской орды — последнего полунезависимого осколка некогда великого Улуса Джучи — стало финальным актом многовековой борьбы России против Золотой Орды и её наследников.

Из статьи Н. Харитоновой и В Каширина «Прорыв двенадцатого года», журнал «Родина» №6 2014 г., с. 10-13.