В XV в. в Москве не раз вспыхивали народные волнения, столица пережила немало драматических событий. В 1408 г. под ее стенами появилось татарское войско Едигея. Мужество защитников Кремля — московских горожан — спасло столицу.

То же повторилось в 1439 г. Тогда Москву осадил Улу-Мухаммед, один из ордынских правителей. Через шесть лет великий князь Василий II Васильевич Темный выступил против войска сыновей Улу-Мухаммеда, ставшего к этому времени казанским ханом, в открытом бою под Суздалем (7 июля 1445 г.). Сражение было проиграно русскими, а сам великий князь попал в плен.

В Москве с часу на час ожидали нашествия татар, войско которых подошло к Владимиру и Мурому. В столице скопилось множество людей из окрестностей, как и в 1382 г. 14 июля 1445 г. в городе неожиданно вспыхнул пожар. Деревянные строения в один миг погибли в пламени, сгорело немало людей. Началась паника. Богатые люди побежали из столицы. Снова поднялись на восстание «черные» люди. Они хватали, избивали и возвращали беглецов, налагали на них оковы, забили кремлевские ворота и, по словам современника, «тако уставися волнение», т. е. прекратилось восстание. После того москвичи начали укреплять кремлевские стены и ворота, а затем — строить для себя новые жилища.

Русский дворянин, гравюра XVI в.

Великого князя Василия Васильевича отпустили из казанского плена за огромный выкуп. Он невыносимой тяжестью лег на плечи простых людей. Василий Темный возвратился в Москву, осаждать которую татары не решились. Безрезультатно закончился набег на Москву золотоордынского царевича Мазовши. Он получил в народе название «скорой татарщины». Москвичи отбили все вражеские приступы к Кремлю, и татары спешно отступили от города, бросив награбленную добычу.

Сила Золотой Орды шла к закату. Увеличивалась мощь русских земель. Значительная их часть объединилась вокруг Москвы к концу XV столетия. В те годы Москва становится столицей единого Русского государства. Великий князь Иван III в 1470-1480-е гг. присоединил к своим владениям Великий Новгород с его обширными северными землями (вплоть до Урала, или, как его тогда называли, Камени), Тверское княжество и другие территории. Росло государство, росла и Москва.

Русский дворянин на коне, гравюра XVI в.

Положение России, бросившей в 1470-е гг. вызов Большой Орде хана Ахмата, выражавшийся в прекращении выплаты дани — «выхода», к 1480 г. оказалось нелегким. На западных границах обстановка осложнялась. Ливонский орден, проводивший враждебную политику по отношению к Москве, начал военные действия против Псковской земли. Польский король и великий князь литовский Казимир IV натравливал на Русь хана Ахмата, посылая к нему послов.

Новгородские бояре вступили в тайные переговоры с Казимиром IV. К нему же с просьбой о помощи обратились два брата Ивана III удельные князья Андрей угличский и Борис волоцкий. Они отъехали в Великие Луки на границу с польско-литовскими землями. Оба выражали недовольство тем, что великий князь один завладел Дмитровским уделом их умершего брата Юрия, не разделив его между всеми. Они хотели также получить свою долю и из недавно присоединенной Новгородской земли. Назревала феодальная смута.

В июне 1480 г. в Москву пришла весть о походе хана Ахмата. Ордынцы передвигались медленно, ожидая вестей о приходе к ним на соединение войск Казимира. Иван III направил полки на Оку навстречу врагу. В Серпухове стал с войсками его сын Иван Иванович Молодой, в Тарусе — брат Андрей Васильевич Меньшой. 23 июня сам великий князь направился к Коломне. Ахмат, узнав, что русские войска на Оке, решил обойти реку с юго-запада. Там же предполагалось соединение с союзными силами Казимира.

Ордынцы подошли к реке Угре — притоку Оки. Туда передвинулись и русские полки. Они расположились на другом берегу, напротив вражеской рати. Войска Казимира не пришли к Угре, так как у него начались неприятности в собственном доме: восстание православного населения в Литве во главе с русскими князьями, нападение крымского хана Менгли-Гирея — союзника Ивана III.

Между тем великий князь 30 сентября приехал из Коломны в Москву. Здесь он примирился с братьями, приславшими послов. В столице, возможно, обсуждался план дальнейших военных действий. Москва готовилась к осаде, так как ждали прихода врага. В ней собралось большое количество людей. Помимо москвичей здесь было «много множество народа от многих градов», т. е. из ближних и дальних окрестностей столицы. Обстановка складывалась такая же, как в годы «тохтамышева разорения» 1382 г., как в 1445 г.

«В осаде» сидели, по словам современников, митрополит Геронтий, архиепископ ростовский Вассиан, мать великого князя Мария (Марфа) Ярославна, его дядя удельный князь Михаил Андреевич верейский, московский наместник князь Иван Юрьевич Патрикеев. Они возглавляли оборону Москвы, лежавшую, как и раньше, на плечах народа, это «гости московские да чернь», люди из окрестных градов, сел и деревень, по словам летописцев.

Великие княгини — мать Ивана III Мария Ярославна и жена Софья Фоминишна с детьми «тогды из града вышли». Это вызвало недовольство жителей. Вскоре Мария Ярославна вернулась в столицу. Софья Палеолог с детьми и великокняжеской казной отправилась к Дмитрову, а оттуда — к далекому Белоозеру.

Великий князь 3 октября пошел к Угре. Он остановился у Кременца, недалеко от Боровска, и направил к Угре все войска, а также рать своих братьев Андрея и Бориса, пришедших после «замирения» на помощь. Там татарские отряды пытались перейти реку. Несколько дней продолжалось сражение. Москвичи, говорит летописец, побили многих татар стрелами и пищалями «и отбиша их от берега». Русские заняли позиции у Кременца, затем Боровска, приготовившись к отражению возможного продвижения орды Ахмата от Угры к Москве.

Иван III начал переговоры с Ахматом, послал ему «тешь великую» (дары). Не все понимали, что великий князь затеял переговоры, чтобы выиграть время, ввести в заблуждение врага. Самим переговорам он серьезного значения не придавал.

Иван III снова приехал в Москву. Столица взволновалась, как и 100 лет назад. Когда Иван III появился на посаде, чернь обступила его и начала громко обвинять в несправедливых поборах, налогах, судебных расправах и т. д. Летописец осторожно и удивленно сообщает, что «гражане роптали на великого князя». Волнения москвичей, их упреки в адрес самого великого князя, общее положение в столице были настолько серьезными, что Иван Васильевич не решился жить на своем «дворе» в Кремле, а все время (примерно недели две) обитал в Красном сельце.

Он опасался того, что москвичи задержат его и не выпустят из Кремля, как это не раз бывало в прошлые времена. Иван III боялся восстания в Москве. Народные массы и в Москве и в войске требовали активной борьбы с врагом. Окончательно уладив разногласия с братьями, Иван Васильевич вернулся в войско.

Вскоре ордынцы спешно покинули поле предполагаемой битвы. К этому Ахмата вынудила возросшая мощь русской рати, к которой присоединились силы удельных князей — братьев Ивана III. Помощь хану от Казимира IV так и не пришла. Начались морозы, вызвавшие бескормицу ордынской конницы. Орда Ахмата в панике бросила станы и бежала в свой улус, где вскоре хан был убит ногайцами. Так было окончательно свергнуто ненавистное иноземное иго, веками тяготевшее над Русской землей.