18 октября 1962 г. на фасаде дома № 17 на Пречистенке (тогда Кропоткинская ул.) была торжественно открыта мемориальная доска. С серого полированного гранита смотрит мужественное открытое лицо с веселыми глазами и лихо закрученными усами, лицо отважного воина в гусарском мундире, известного писателя, оригинального поэта.

Надпись под портретом гласит: «В этом доме в середине 30 годов XIX века жил герой Отечественной войны 1812 г. поэт-партизан Денис Давыдов». Желая подчеркнуть принадлежность героя к «литературному цеху», архитектор А. Котырев, словно на листе бумаги, бросил под текстом гусиное перо.

Дом, в котором Денис Давыдов поселился с 1836 г., был построен в конце XVIII — начале XIX века. В нем провел свои юношеские годы член Союза благоденствия декабрист Бибиков И.Г. Этот дом помнит и одного из первых русских композиторов – Кашина Д.Н. В 1831 г. здесь бывал Пушкин А.С. Сюда в «Пречистенский дворец», как в шутку называл свой особняк Давыдов Д.В., нередко съезжался цвет литературной Москвы: Баратынский Е.А., Дмитриев И.И., Языков Н.М., Тургенев А.И. и другие писатели и поэты.

В этом доме поэтом-партизаном Денисом Давыдовым были написаны критическая статья «Мороз ли истребил французскую армию в 1812 году?», автобиографический рассказ «Встреча с великим Суворовым», эпиграмма «Современная песня» и полные боевого задора стихи. «…Человек знаменитый, которого подвиги, в минуты величайшей опасности его отечества, вполне достойны удивления, — писал о Давыдове Д.В. Вальтер Скотт, — имя его, украшая самую блестящую и вместе печальнейшую страницу истории России, передастся в позднейшие века». И пророчество писателя сбылось в наши дни. Мемориальная доска на доме №17 по Пречистенке стала ещё одним памятником знаменитому москвичу.

Мемориальная доска на доме Дениса Давыдова в Пречистенском переулке (Кропоткинская 17)

Денис Васильевич Давыдов родился в Москве 16 июля 1784 г. в старинной дворянской усадьбе, располагавшейся на месте нынешнего дома № 13 на той же Пречистенке. С раннего детства Денис на Украине. «С семилетнего возраста моего я жил под солдатской палаткой, при отце моем, командовавшем тогда Полтавским легкоконным полком. Забавы детства моего состояли в метании ружьем и в маршировке, а верх блаженства — в езде на казачьей лошади», — вспоминал Давыдов много лет спустя. Девятилетним мальчиком познакомился он с великим Суворовым. В 13 лет Денис впервые пробует свои силы в поэзии.

28 сентября 1801 г. Давыдов начал военную службу эстандарт-юнкером в Кавалергардском полку. На следующий год он уже корнет, а 2 ноября 1802 г. произведен в поручики. Однако появление его «бунтарских» басен «Голова и Ноги», «Река и Зеркало», «Орлица, Турухтан и Тетерев», высмеивающих императора, привело к отчислению Давыдова в 1804 г. из гвардии и назначению в Белорусский гусарский полк, стоявший в Киевской губернии. И хотя в 1806 г. Денису Давыдову с большим трудом удалось добиться возвращения в столицу с зачислением в лейб-гвардии гусарский полк, за ним сохранилась репутация «дерзкого и неблагонадежного» офицера.

Давыдов не мог спокойно сидеть в Петербурге, когда уже шла война с Наполеоном, и 3 января 1807 г. добился назначения в действующую армию, а через 12 дней был произведен в штаб-ротмистры. Началась его долгая боевая служба. Давыдов был определен адъютантом к генералу Багратиону, командовавшему авангардом русской армии. В бою под Вольфсдорфом 24 марта 1807 г. произошло боевое крещение 23-летнего офицера, принесшее ему и первую награду — орден святого Владимира 4-й степени. Храбрость Дениса Давыдова в кампании 1807 г. была отмечена золотым Прейсиш-Эйлауским крестом, орденом святой Анны 2-го класса, золотой саблей с надписью «За храбрость» и прусским орденом «За достоинство».

С началом военных действий против Швеции в феврале 1808 г. Давыдов не пропускает ни одной схватки, а в 1809 г. дерется с турками. Наградой за подвиги были алмазные знаки ордена святой Анны 2-го класса и чин ротмистра. В 1810 г. он начинает работать над серией очерков о военных событиях. Но, как писал Давыдов накануне Отечественной войны, «1812 год стоял уже посреди нас, русских, с своим штыком в крови по дуло, с своим ножом в крови по локоть». И он просит разрешения Багратиона «стать в рядах Ахтырского гусарского полка». По представлению генерала 8 апреля 1812 г. Давыдов был произведен в подполковники и назначен командиром 1-го батальона Ахтырского гусарского полка.

Двенадцатый год — это самая яркая страница жизни Дениса Давыдова по его собственному признанию: «Я считаю себя рожденным единственно для рокового 1812 года». В период отступления 2-й Западной армии, куда входил и Ахтырский полк, Давыдов участвовал в боях под Миром, Романовом, Дашковкой, Катанью, Дорогобужем, Максимовом, Рожеством, Поповкой, Покровом, в бою за Шевардинский редут за два дня до Бородинского сражения.

О дальнейшей боевой деятельности Дениса Давыдова в его послужном списке скупо сказано, что он командовал «партией» в окрестностях Вязьмы, Дорогобужа и Гжатска, взял в плен 3560 нижних чинов, 43 штаб- и обер-офицера и много транспортов с боеприпасами, снаряжением и продовольствием. А вот как об этом рассказал сам Давыдов:

«Видя себя полезным отечеству не более рядового гусара, я решился просить себе отдельную команду… Я… вступая в гусарский полк, имел предметом партизанскую службу и по силам лет моих, и по опытности, и по отваге моей… Транспорты жизненного и боевого продовольствия неприятеля покрывают пространство от Гжати до Смоленска и далее… Надо… партии пустить в середину каравана, следующего за Наполеоном… Они истребят источник силы и жизни неприятельской армии… Появление наших посреди рассеянных от войны поселян ободрит их и обратит войсковую войну в народную… Светлейший (Кутузов М.И.) согласился послать для пробы одну партию в тыл французской армии… Я иду и… открою путь большим отрядам».

Так с «летучим» отрядом из 50 гусар и 80 казаков Денис Васильевич положил начало активным партизанским действиям в 1812 г. На оккупированной неприятелем территории Давыдов с радостью обнаружил «общее и добровольное ополчение поселян». Давыдов вооружал крестьян отобранным у врага оружием и нередко действовал совместно с ними. К середине сентября активные действия отряда, который насчитывал более 300 всадников, между Гжатском и Вязьмой вынудили противника направить на его ликвидацию 2 тысячи карателей. А пока каратели искали отряд, Давыдов разгромил пехотный батальон, захватил артиллерийский парк, освободил из плена 400 русских солдат, из которых 250 включил в свой отряд, и ухитрился даже разгромить провиантский и артиллерийский обозы.

Опыт Давыдова убедил Кутузова в больших выгодах партизанской борьбы. Были созданы новые войсковые отряды под командованием Сеславина, Дорохова, Фигнера и других. Кутузов сердечно благодарил героя-партизана: «Милостивый государь мой Денис Васильевич! Остаюсь в полном уверении, что Вы, продолжая действовать к вящему вреду неприятеля, истребляя транспорты его и конвои, сделаете себе прочную репутацию отменного партизана. Примите совершенную мою признательность».

В октябре отряд Давыдова, увеличившийся до 700 человек, разгромил пехотный батальон, взяв 200 пленных, захватил 41 фуру с продовольствием и транспорт с обмундированием на целый полк, снова атаковал гонявшегося за ним противника, уничтожив около 800 солдат и офицеров и столько же взяв в плен. На ликвидацию отряда Давыдова противник направил крупные силы, но партизаны внезапно атаковали и рассеяли их авангард.

Объединившись, отряды Фигнера, Сеславина, Орлова-Денисова и Давыдова заставили сдаться французский корпус под Ляховом. На другой день произошла и первая встреча Давыдова с Кутузовым. Подозвав партизана, фельдмаршал проговорил: «Я еще лично не знаком с тобой, но прежде знакомства хочу поблагодарить тебя за молодецкую твою службу». Кутузов обнял Дениса Васильевича и добавил: «Удачные опыты твои доказали мне пользу партизанской войны, которая столь много вреда нанесла, наносит и нанесет неприятелю».

Давыдов просил извинить его за то, что явился к фельдмаршалу в «мужицкой» одежде, на что Кутузов ответил: «В народной войне это необходимо, действуй, как ты действуешь: головой и сердцем; мне нужды нет, что одна покрыта шапкой, а не кивером, а другое бьется под армяком, а не под мундиром. Всему есть время».

Активность партизанских действий не уменьшилась и в период отступления «великой» армии Наполеона. 3 ноября отряд Давыдова взял в плен трех генералов, до 900 солдат, четыре орудия и большой обоз. На другой день снова был отбит значительный обоз и захвачено около 500 солдат и офицеров. В Копысе Давыдов разгромил крупное кавалерийское депо и направил в тыл до 900 пленных солдат. 14 ноября он овладел Белыничами с их крупным провиантским складом.

В конце ноября Кутузов приказал Давыдову занять Гродно «и очистить окрестности оного более через дружелюбные переговоры, нежели посредством оружия». 9 декабря гарнизон Гродно, состоявший из 4 тысяч солдат и офицеров и 30 орудий, оставил город. Так закончил Денис Давыдов 1812 г.

Награжден он был более чем скромно: орденами Владимира 3-й степени и Георгия 4-го класса. Отличный организатор, талантливый военачальник, решительный воин, Денис Давыдов навечно врубил свое имя в историю партизанского движения. «Это моя собственность, — писал он, — это мой участок в славе земляков моих, тем для меня драгоценнейший, что он один возвышается на моей жизни».

С переносом военных действии за пределы России отряд Давыдова был включен в состав авангарда русской армии и участвовал в различных операциях между Неманом и Эльбой. Став командиром Ахтырского гусарского полка, полковник Давыдов водит своих гусар в лихие кавалерийские атаки уже во Франции. За блистательные отличия он произведен в генерал-майоры и вскоре назначен командиром бригады из Ахтырского и Белорусского гусарских полков.

До Парижа довел свою бригаду Давыдов. И здесь же в первые мирные дни он приступил к осуществлению своей заветной мечты — написанию «Дневника партизанских действий 1812 года». Получив длительный отпуск, Давыдов спешит в Москву, где проводит почти год в кругу литераторов, художников и артистов. К концу 1815 г. он вернулся в армию. Летом следующего года Денис Васильевич снова в Москве.

Здесь его избрали действительным членом Общества любителей русской словесности при Московском университете и приняли в литературное общество «Арзамас», членами которого состояли Батюшков К.Н., Воейков А.Ф., Вяземский П.А., Жуковский В.А., Плещеев A.Н., Пушкин А.С. и многие другие известные писатели и поэты. В конце того же года Давыдов был назначен членом Военного общества при гвардейском Главном штабе, где выступал с чтением своего военно-теоретического труда «Опыт теории партизанского действия».

В феврале 1818 г. Давыдова назначают начальником штаба пехотного корпуса. Служба в пехоте угнетает гусара Давыдова, он называет ее «душной тюрьмой» и большую часть времени занят своими записками и книгами. 17 марта 1820 г. Давыдов освобожден от всех должностей и определен «состоять по кавалерии», т. е. в резерве.

Удалившись от дел военных, Денис Васильевич целиком отдается написанию партизанского дневника «под звуки мирных сельских работ». В этот период «солдат-хлебопашец» особенно сближается с Пушкиным А.С. Приезжая из деревни в Москву, Давыдов часто встречается с Грибоедовым А.С., Одоевским В.Ф., Кюхельбекером B.К., Алябьевым А.А., Верстовским А.Н. и другими известными деятелями русской культуры. Крепкая дружба связывала Давыдова с Баратынским Е.А., Вяземским П.А., Пушкиным В.Л., Языковым Н.М., Бестужевым А.А., Якубовичем А.И., Давыдовым В.Л.

Страстная порывистость, поэтический огонь, задорная веселость, лирическая задушевность влекли к Денису Давыдову. «Я слушаю тебя и сердцем молодею, мне сладок жар твоих речей», — писал Пушкин А.С. «Резкие черты неподражаемого слога» очаровывали современников. Но солдат взял верх над хлебопашцем, и в сентябре 1826 г. Давыдов уже сражается на Кавказе. Только смещение «неблагонадежного» Ермолова А.П. с должности начальника Кавказского корпуса вынуждает его двоюродного брата — Давыдова Д.В. вернуться в Москву.

И снова генерал берется за плуг, охотничье ружье и за перо: «Я теперь пустился в записи свои военные, пишу, пишу и пишу. Не позволяют драться, я принялся описывать, как дрались. Я переделываю мой Партизанский опыт. Я думаю, что это сочинение не потонет в лете и бесполезно не будет…» В это же время Давыдов создает цикл лирических стихотворений и охотно делится воспоминаниями о 1812 г. с Загоскиным М.Н. и Михайловским-Данилевским А.И. В 1831 г. генерал-лейтенант Давыдов окончательно покинул армию. Последние годы жизни он провел в кругу семьи. Много времени и внимания уделял Денис Васильевич изданию своих сочинений, военным запискам.

25-летие Отечественной войны 1812 г. вывело Давыдова из состояния депрессии, вызванного смертью Пушкина. Денис Васильевич выступил с предложением о перенесении праха Багратиона П.И. из церкви села Симы Владимирской губернии на Бородинское поле. Хлопоты Давыдова увенчались успехом: было решено захоронить останки героя у подножия главного памятника Бородинского поля, заложенного на батарее Раевского. Командовать почетным конвоем было поручено генерал-лейтенанту в отставке Давыдову. Но он не дожил немногим более трех месяцев до осуществления своей мечты. 22 апреля 1839 г. Дениса Васильевича не стало.

И боец, сын Аполлонов…
Мнил он гроб Багратионов
Проводить в Бородино…
Той награды не дано:
Вмиг Давыдова не стало!
Сколько славных с ним пропало
Боевых преданий нам!
Как в нем друга жаль друзьям! — так выразил Жуковский В.А. боль дружеских сердец.

Имя Дениса Давыдова было присвоено Ахтырскому гусарскому полку, с которым связаны наиболее яркие страницы его боевой биографии. Горячий патриот, мужественный и непоколебимый воин, военный теоретик и талантливый поэт, Давыдов навсегда сроднился с Москвой. Здесь он родился и жил. На территории бывшего Новодевичьего монастыря покоится его прах. Над могилой поэта-партизана был установлен бюст, выполненный скульптором Рудаковым Е.А.

Образ героя, его пламенные строки вдохновляли советских воинов и партизан в годы Великой Отечественной войны. Ему посвящены спектакли, кинофильмы, художественные произведения, исследования ученых. Память о героях Отечественной войны 1812 г. бережно сохранена в названии улиц столицы.