19 ноября 1942 года залпы более 15 тысяч орудий и миномётов — в два раза больше, чем в контрнаступлении под Москвой, — возвестили миру о начале нового этапа в ходе Великой Отечественной войны. Началось историческое контрнаступление советских войск под Сталинградом.

Для проведения этой грандиозной операции Ставка ВГК передала фронтам сталинградского направления 75 артиллерийских и миномётных полков. В общей сложности на Юго-Западном, Сталинградском и Донском фронтах находилось 250 артиллерийских и миномётных полков. Кроме того, эти фронты имели 1250 боевых машин и станков реактивной артиллерии. Для прикрытия войск и важнейших объектов тыла использовалось 1100 зенитных орудий (Яковлев Н.Д. «0б артиллерии и немного о себе», М., 1984 г., с.101).

Решающая роль в прорыве обороны противника и в обеспечении развития успеха в контрнаступлении советских войск под Сталинградом отводилась артиллерии. На участках прорыва артиллеристам предстояло взломать всю систему обороны противника, подавить её огневые средства, а с началом атаки пехоты и танков сопровождать их движение вперед своим огнём, как с закрытых, так и с открытых позиций. Артиллерия должна была обеспечить и ввод подвижных группировок в образовавшиеся бреши в обороне противника.

К началу контрнаступления советских войск под Сталинградом немецкие войска уступали советским в количестве вооружения и техники. Это относилось в том числе и к артиллерии. К 19 ноября соотношение количества артиллерийских стволов в пользу советских войск составляло на направлении Юго-Западного фронта — 1,4:1, в полосе Сталинградского фронта — 1,2:1, а в полосе Донского фронта — 2,4:1.

Анализ боевого состава фронтов показал, что превосходство в артиллерии над противником было достигнуто главным образом за счёт миномётов, среди которых были и реактивные. Так, в составе Юго-Западного фронта было 35 дивизионов реактивной артиллерии, из них 10 дивизионов тяжёлых реактивных установок М-30; в составе Донского фронта — 36 дивизионов, из них 6 дивизионов М-30, и в составе Сталинградского — 44 дивизиона, из них 4 дивизиона М-30. Не имея в целом значительного превосходства в силах, советское командование на направлениях главных ударов смогло добиться тройного превосходства в силах и средствах над немецко-фашистскими войсками.

Количественное превосходство советских войск в артиллерии усиливал ещё и тот факт, что в отличие от контрнаступления под Москвой части Красной Армии не испытывали «снарядного голода» и недостатка в других видах боеприпасов. Фронты начали контрнаступление, имея около 6 млн. снарядов и мин, 380 млн. патронов для стрелкового оружия и 1,2 млн. ручных гранат (Там же с. 101). Подготовка велась самым тщательным образом.

Начальник артиллерии Красной армии Воронов Н.Н. объехал штабы всех фронтов и лично участвовал в разработке плана артподготовки. На Донском фронте начальник артиллерии генерал-лейтенант Казаков B.И. и его начальник штаба полковник Надысев Г.С. предложили разработать указания по боевому применению артиллерии с учётом обстановки данного фронта.

Эти указания были вскоре составлены. В них говорилось, что и как нужно делать артиллерии при прорыве обороны противника, при вводе в прорыв войск развития успеха, как обеспечивать артиллерийским огнём их дальнейшие действия. Указания были весьма полезны для артиллерии фронта, долгое время участвовавшей в оборонительных боях, и ещё большее значение имели для артиллерии усиления, выделяемой из резерва Ставки.

В штабе Юго-Западного фронта Воронов совместно с генерал-лейтенантом Ватутиным Н.Ф., начальником артиллерии генерал-майором Дмитриевым М.П. и его начальником штаба полковником Сафрониным C.Б. особое внимание уделили мерам борьбы с вражеской артиллерией.

На всех фронтах были созданы мощные артиллерийские группировки. Основная масса артиллерийских полков Резерва Верховного главного командования (РВГК, 85 из 114, или 74 %) была сосредоточена на Юго-Западном и Сталинградском фронтах, наносивших главный удар в операции по окружению группировки войск противника под Сталинградом.

Во всех армиях, прорывавших оборону противника, артиллерийское наступление было организовано по трём периодам. Планами предусматривалось проведение артиллерийской подготовки атаки продолжительностью от 70 до 80 минут, артиллерийской поддержки атаки последовательным сосредоточением огня на глубину до 1 км и артиллерийского сопровождения пехоты и танков на глубину от 6 до 18 км сосредоточенным огнём и огнём по отдельным целям.

Большое значение при планировании наступления советское руководство уделило частям истребительно-противотанковой артиллерии. Юго-Западному и Сталинградскому фронтам, которые наносили главный удар в операции, было придано 35 из 39 (90%) всех истребительно-противотанковых артиллерийских полков РВГК, сосредоточенных на сталинградском направлении, причём большая часть этих полков — 23 из 39 (59 %) — была сосредоточена на Юго-Западном фронте.

Основная масса приданных истребительно-противотанковых артиллерийских полков (20 из 23) на Юго-Западном фронте была сосредоточена в 5-й танковой и 21-й армиях, наносивших главный удар. На Сталинградском фронте армии, действовавшие на направлении главного удара (57-я и 51-я), получили на усиление всего лишь 5 противотанковых полков, в то время как в 62-й и 64-й армиях было 7 полков («Истребительно-противотанковая артиллерия в Великой Отечественной войне», М., 1957 г., с. 95).

Большинство истребительно-противотанковых полков, участвовавших в контрнаступлении под Сталинградом, к началу операции были почти полностью укомплектованы материальной частью и личным составом. Так, например, полки, приданные 5-й танковой армии Юго-Западного фронта, были укомплектованы на 100 процентов. В целом же по этому фронту противотанковые полки были укомплектованы материальной частью на 88 %, по Сталинградскому фронту — на 84 %. Значительно хуже дело обстояло с укомплектованием истребительно-противотанковых артиллерийских полков средствами автотяги и транспорта. Только в редких случаях полки были укомплектованы положенными им по штату тракторами и автомашинами на 30 %, в большинстве же полков процент укомплектованности был значительно ниже.

При планировании были допущены недостатки, которые снизили эффективность артиллерийского огня. Распределение боеприпасов по огневым налётам артиллерийской подготовки в ряде случаев было нецелесообразным. Например, штаб артиллерии 21-й армии Юго-Западного фронта на первый день запланировал 1,3 боевого комплекта артиллерийских боеприпасов, из которых на артиллерийскую подготовку выделил один боевой комплект, а на два других периода всего треть боекомплекта.

Утро 19 ноября 1942 года надолго запомнилось многим очевидцам. Генерал-лейтенант Казаков отмечал: «В тот день нам впервые довелось быть свидетелями артиллерийской подготовки такой силы. Воздух наполнился грохотом многих тысяч выстрелов и вторивших им разрывов. Подумать только: во время первого огневого налёта каждую минуту производилось 5-6 тысяч выстрелов. Мы различали на слух резкие выстрелы пушек, глуховатое уханье гаубиц и частое покрякивание миномётов. Артиллерия усердно перепахивала оборону противника. Там поднимались столбы пыли и земли, взлетали в воздух обломки вражеских наблюдательных пунктов, блиндажей и землянок. Мы как заворожённые смотрели на эту феерическую картину» (Казаков В.И. «На переломе», М., 1962 г., с. 104).

В газете «Правда» от 22 ноября 1942 года артиллерийской подготовке была посвящена целая статья. В ней говорилось: «Предшествовавшая нашей атаке артиллерийская обработка переднего края и глубины вражеской обороны длилась ровно час. После этого на наш огонь отвечали лишь отдельные неприятельские орудия, остальные вынуждены были прекратить стрельбу. Можно судить по этому, насколько удачно была разведана и засечена нашими артиллеристами система огневой обороны противника».

В этой же газете на следующий день утверждалось, что захваченные в плен офицеры показали, что «огонь советской артиллерии не давал возможности высунуть головы из укрытий и почти сразу же уничтожил всю проводную связь, а также ряд радиостанций».

В докладе в Ставку о боевой работе артиллерии 19 ноября, подготовленном начальником артиллерии Красной Армии Вороновым, отмечалось: «Артиллерия, миномёты и реактивные установки выполнили поставленную боевую задачу по обеспечению наступления и прорыва нашей пехотой и танками оборонительного рубежа противника на направлениях главного удара. Результаты огня хорошие. Обработка началась мощным, внезапным для противника огневым налётом всех средств по его переднему краю и глубине. Есть данные, что этот огневой налёт нанёс противнику большое поражение, так как был проведён в тумане, при плохой видимости» (Воронов Н.Н. «На службе военной», М., 1963 г., с. 277-278).

В докладе были отмечены и недостатки. По мнению Воронова, артподготовка была недостаточно успешной на второстепенных направлениях удара: «Здесь из-за малой плотности артиллерийских и миномётных средств, хотя они и работали с большим напряжением, всё-таки не удалось надёжно обработать оборонительную полосу противника. Здесь на действиях нашей артиллерии, на эффективности её огня особенно сказалась плохая видимость из-за густого тумана, а затем и снегопада» (Там же с. 278)…

В целом, несмотря на великолепное начало, 80-минутная артподготовка прошла хуже, чем ожидалось. Из-за плохой видимости огонь на разрушение целей не давал большого эффекта. Последний огневой налёт оказался не таким мощным и сокрушительным, как хотелось. Недостаточно тренированные орудийные расчёты не выдержали установленного темпа. И всё же, несмотря на эти существенные недостатки, артиллерийская подготовка оказалась в целом эффективной. Благодаря большой точности и силе первого огневого налёта уже к середине артподготовки многие подразделения противника начали оставлять окопы и блиндажи, спасаясь в глубине своей обороны.

На Сталинградском фронте артподготовка была назначена на 20 ноября и должна была начаться в 8 часов утра. Но туман сгущался, видимость была не более 200 метров, к тому же начался снегопад. Поэтому командующий фронтом  Ерёменко А. И. перенёс начало артиллерийской подготовки на один час, а затем ещё на час. Артиллерийская подготовка в полосе Сталинградского фронта велась по тщательно продуманному и подготовленному плану. После залпа тяжёлых «эрэсов» — реактивных миномётов М-30 — началась общая канонада орудий и миномётов, которая продолжалась от 40 до 75 минут.

Вначале мощный огневой налёт был произведён по огневым точкам на переднем крае обороны противника и в ближайшей глубине. Последующий ход артиллерийской подготовки включал два периода подавления и уничтожения обнаруженных целей, два ложных переноса огня, чередующихся с налётом по переднему краю. Огневые налёты были спланированы только по конкретным пристрелянным целям, но условия погоды не позволили корректировать огонь.

Для уничтожения хорошо наблюдаемых огневых точек врага были выделены орудия для стрельбы прямой наводкой. После заключительного 10-минутного огневого налёта с привлечением всех огневых средств стрелковые соединения, взаимодействуя с танковыми частями, устремились к переднему краю вражеской обороны.

Вся тяжесть непрерывной огневой поддержки пехоты на всех фронтах легла на батальонную, полковую, частично на дивизионную артиллерию и на истребительно-противотанковые полки. И снова возникла проблема со средствами тяги. Правда, орудия батальонной и полковой артиллерии были не так уж тяжелы (600-900 килограммов), и они могли перетаскиваться расчётами. Но от огня противника расчёты несли потери, и нередко у орудий оставалось по четыре, а то и по три человека.

В таких случаях орудия могли стрелять, но неизбежно отставали от пехоты. Тогда пехотинцы приходили им на помощь и тащили орудия на себе. И всё-таки нехватка средств тяги отрицательно сказывалась на взаимодействии артиллерии с другими родами войск.

Например, приданный 8-му артиллерийскому корпусу 174-й истребительно-противотанковый артиллерийский полк (20 76-мм орудий) имел всего 25 автомобилей «Виллис» и одну грузовую автомашину «ЗИС-5» вместо 25 тракторов и 47 автомашин, положенных по штату.

В таком же тяжёлом положении оказался и приданный корпусу 179-й истребительно-противотанковый артиллерийский полк. В результате при вводе в прорыв 174-й полк мог поднять имевшимися средствами транспорта всего одну заправку горючего и треть боекомплекта снарядов, 179-й полк — ползаправки горючего и 0,1 боекомплекта снарядов. Больше того, 179-й полк не смог поднять полностью материальную часть и вошёл в прорыв, имея лишь по три орудия (из пяти) в батарее. Дойдя до Усть-Медведицкой, полк оказался без горючего, отстал от кавалеристов и больше в составе корпуса не действовал.

Командир 1077-го пушечного артиллерийского полка РВГК полковник Жагала В.М. отмечал невысокую подвижность своего подразделения: «Пока переправлялись, стрелковые и танковые подразделения ушли далеко вперёд. Попробовали догонять, но это тоже оказалось нелегко: дороги разбиты, скорость движения по ним 152-миллиметровых орудий за тракторами не превышала 4-5 километров в час. Но пехотинцы и танкисты ждали от нас поддержки, и мы делали всё, чтобы не отставать и, где требовалось, дать огоньку. Выручали, конечно, солидная дальность стрельбы и наши корректировщики со средствами радиосвязи, которые всегда были впереди» (Жагала В.М. «Расчищая путь пехоте», М., 1973 г., с. 74).

Несмотря на большое количество артиллерии, её использование в ряде случаев оставляло желать лучшего. Например, входившая в состав Донского фронта 293-я стрелковая дивизия должна была выбить противника с пяти курганов. Эта дивизия понесла большие потери в ходе контрнаступления, но была усилена семью артиллерийскими полками всех типов и двумя полками «Катюш».

Такого количества артиллерии, пожалуй, не получала ни одна дивизия в Сталинградской битве, И всё же эта дивизия не выполнила поставленную задачу, а только увеличила свои потери. Не имея сил для продолжения активных боевых действий, она была выведена в тыл для приведения в порядок. Артиллерия в данном случае использовалось плохо. Цели не были достаточно разведаны, огонь вёлся по площади и распылялся по фронту. Наконец, было плохо налажено взаимодействие пехоты и артиллерии. По всем этим причинам огонь артиллерии не дал должного эффекта.

Но в большинстве случаев артиллерия использовалась эффективно. Когда на смену 293-й дивизии пришла 252-я стрелковая дивизия, её руководство умело распорядилось имеющимися артиллерийскими средствами. Для штурма самого трудного, левого, кургана была выделена рота солдат и батарея 152-мм гаубиц. В назначенное время артиллеристы открыли огонь, который вёлся методично и постоянно корректировался.

Батарея вела огонь около часа и израсходовала всего 60 снарядов. Этого оказалось достаточно. Ещё не рассеялся дым от последних разрывов, а пехота уже поднялась в атаку и через 20 минут заняла курган, не потеряв ни одного человека. С захватом левого кургана положение противника на остальных четырёх курганах стало опасным и неустойчивым. Вскоре с пятью курганами было покончено. Сам Казаков В.И. выразил по этому поводу восхищение: «И теперь даже не верится, что рота с помощью всего лишь одной батареи сумела сделать за день то, чего не сделала дивизия в течение нескольких дней» (Казаков В.И. «На переломе», М., 1962 г., с. 126).

Артиллерийский огонь по окружённой сталинградской группировке противника вёлся круглосуточно, не прекращаясь даже ночью. Один из участников Сталинградской битвы с немецкой стороны, командир саперного батальона Гельмут Вельц, впоследствии вспоминал: «Весь вечер и всю долгую ночь противник ведёт сильный артобстрел. Небо гремит канонадой, всё в блиндаже дрожит, гаснут коптилки. Снарядные осколки разрывают в клочья все, что встречается им на пути; связных, которые под покровом темноты перебегают из укрытия в укрытие, сменяющиеся посты и группы силой до отделения, высланные с целью подкрепить оборону боеприпасами и оружием» (Вельц Г. «Солдаты, которых предали», М., 1966 г., с. 180).

Большую помощь оказала артиллерия частям знаменитой 62-й армии под руководством генерал-лейтенанта Чуйкова В.И. во время ожесточённых боёв в самом Сталинграде. Василий Иванович писал: «Уничтожить противника, который вышел к Волге в районе завода «Баррикады», только атакой стрелковых полков армия не могла: у нас не было ни танков, ни людских резервов. Что же делать? Как выручить дивизию Людникова? Вот тут-то снова пригодились нам артиллерийские стволы, которые были на левом берегу Волги.

Мы решили уничтожить противника артиллерийским огнём. Но осуществление этого варианта было связано с трудностями: нужно было организовать предельно точный огонь по каждой точке врага, нужны были снайперы-артиллеристы и миномётчики. Такие у нас были, но корректировать огонь с правого берега трудно — проводная связь непрерывно рвалась из-за ледохода, а радиосвязь работала слабо, ненадёжно» (Чуйков В.И. «Сражение века», М, 1975 г., с. 370-371).

Советских воинов выручила смекалка. Участок, который занимали немецкие войска, был отмечен с двух сторон вехами. Эти вехи были хорошо видны с противоположного левого берега. Советские артиллеристы, видя эти вехи, могли вести прицельный огонь по противнику. Прицельный огонь вёлся с помощью корректировщиков, находившихся на правом берегу. Они наблюдали, уточняли цели, отклонение попаданий.

Всё это сообщалось на артиллерийские наблюдательные пункты, а те в свою очередь передавали на огневые позиции. Кроме того, здесь хорошо удалось организовать взаимодействие пехоты и артиллерии. Так, по световому сигналу артиллерия прекращала огонь, а стрелковые подразделения, преимущественно штурмовыми группами, коротким броском с ручными гранатами шли в атаку и захватывали противника в дзотах и подвалах.

Подведём краткие итоги. Артиллерийская подготовка 19 ноября 1942 года в целом решила поставленные перед ней задачи. Несмотря на отдельные недостатки, она оказалась эффективной. 19 ноября впервые совместными усилиями общевойсковых и артиллерийских командиров в столь широком масштабе было организовано артиллерийское наступление: его идея как способа боевого использования артиллерии предусматривала не только подготовку, но и непрерывную поддержку атаки и сопровождение пехоты и танков в глубине мощным огнём.

И не случайно 19 ноября позднее было объявлено Днём советской артиллерии. Полностью оправдались расчёты советского командования на мощные артиллерийские резервы Ставки и их первенцев — артиллерийские дивизии. Наличие этих резервов облегчило создание сильных артиллерийских группировок.

Среди факторов, определивших успех, большое значение сыграло обеспечение советских войск боеприпасами. Как уже отмечалось ранее, фронты начали контрнаступление, имея около 6 млн. снарядов и мин. Анализ материалов ЦАМО РФ показал, что советская артиллерия не испытывала «снарядного голода». Занимавший в 1942 году должность начальника Главного артиллерийского управления генерал-лейтенант Яковлев Н.Д. отмечал, что «подача боеприпасов за период наступления и уничтожения окружённой группировки войск противника проводилась непрерывно.

Всего фронтам за период с 19 ноября 1942 по 2 февраля 1943 года было подано 3923 вагона боеприпасов. За этот же период советские войска израсходовали около 7,5 млн. снарядов и мин» (Яковлев Н.Д. Указ. соч., с. 101.). В ноябрьских боях артиллерия сыграла огромную роль. Вот только некоторые данные, говорящие об объёмах и роли артиллерийского огня в контрнаступлении под Сталинградом.

Артиллерия одного Донского фронта за 12 дней выпустила свыше полумиллиона снарядов и мин. Это более 3,5 тысячи тонн металла и взрывчатого вещества. Для подвоза такого количества боеприпасов одним рейсом понадобилось бы около 14 тысяч полуторатонных автомобилей. А длина автомобильной колонны растянулась бы на 400 километров.

Израсходовав столь значительное количество боеприпасов, артиллерия Донского фронта нанесла противнику тяжёлые потери: уничтожила более 1300 различных целей, в том числе 50 артиллерийских и миномётных батарей, 370 станковых и ручных пулемётов, 570 дзотов и блиндажей, много живой силы (Казаков В.И. Указ. соч., с. 117). В ходе наступления было подавлено большое число таких целей, как артиллерийские и миномётные батареи, отдельные орудия и пулемёты.

За этот же период расход боеприпасов частями артиллерии Юго-Западного фронта составил свыше 467 тысяч снарядов и мин. Согласно официальным данным за ноябрь 1942 года, огнём артиллерии фронта было уничтожено до 12 батальонов пехоты противника, свыше 20 артиллерийских и миномётных батарей, до 300 пулемётных точек, большое количество автомашин.

Эффективно действовала и артиллерия Сталинградского фронта, о чём свидетельствуют как официальные документы, так и воспоминания участников той кровопролитной битвы. Артиллерийские части в тот период приобрели богатый опыт обеспечения наступательных действий пехоты и танков, который лёг в основу боевых действий артиллерии на заключительном этапе ликвидации окружённой группировки немецко-фашистских войск под Сталинградом и в последующих наступательных операциях Красной Армии.

Статья (с сокращениями) О. Ащеулова «Небо гремит канонадой…», журнал «Родина» №1 213 г., с 15-18.