Еще в 1680 г. боярин князь Голицын В.В. возглавлял проведение военно-окружной реформы, по которой к пограничным округам-разрядам добавили еще несколько. Снизили численность дворянского ополчения с 37,5 тыс. (1651) до 16 тыс.; полков же нового строя увеличили (до 80% численности русской армии): рейтар (кавалеристы) — с 1,5 до 30,5 тыс.; солдат насчитывалось 61 тыс. Стрельцов стало 55 тыс.
В последней трети XVII в. стрелецкое войско по своему устройству, обучению, вооружению, а также укладу жизни являло собой анахронизм. Стрелецкие полки размещались семьями в стрелецких слободах Москвы. Они комплектовались из детей стрельцов, свободных от тягла родственников посадских и вообще из незакрепощенных людей. Служба была пожизненной, а получаемое от казны жалованье – скудным, да и выдавали его нерегулярно и к тому же с середины XVII в. уменьшили вдвое.
Поэтому стрельцы, обремененные семьями, вынуждены были изыскивать дополнительные доходы. Менее обеспеченные промышляли ремеслом, состоятельные совершали торговые сделки, иногда довольно крупные. Низы стрелецкого общества подрабатывали наймом, причем не только на хозяйственных работах, но и при выполнении служебных обязанностей своих разбогатевших собратьев.
Стрельцы, будучи частью русской армии, несли охрану Кремля, следили за порядком в столице, подавляя при случае народные волнения, выступления против властей и знати. Стрелецкое войско отличалось низкой боеспособностью. Привязанные к своим торгам, промыслам и к семейному очагу, стрельцы крайне неохотно покидали столицу и выражали недовольство, если отлучки были продолжительными.
В столице насчитывалось 20 стрелецких полков, два из них находились на особом режиме и пользовались особыми привилегиями — сопровождали царя в поездках в монастыри, участвовали во всякого рода церемониях.
Новый этап в истории стрелецкого войска связан с памятными событиями июля 1662 г., когда разразился «Медный бунт». В отличие от восстания в Москве 1648 г., когда стрельцы находились в одном лагере с посадскими, во время «медного бунта» они показали себя преданными царю опричниками и устроили москвичам, прибывшим к царю в Коломенское, кровавое побоище. По свидетельству современников, стрельцы изрубили и утопили в Москве-реке тысячи москвичей.
С этого дня положение стрельцов резко изменилось в лучшую сторону — верность их была высоко оценена царем Алексеем Михайловичем. Подачки следовали одна за другой: отправлялся царь на богомолье — стрельцы получали щедрые подарки продовольствием либо деньгами; многочисленные праздники царь отмечал подношениями стрельцам. Кроме того, были созданы благоприятные условия для их занятий торговлей и промыслами.
Одной из основных целей, созданного Тайного приказа, было снабжение стрельцов мясом, мукой, сухарями и напитками из дворцовых вотчин. Так продолжалось по день смерти царя Алексея Михайловича. Смерть эта принесла стрельцам множество невзгод. Прежде всего, был упразднен Приказ тайных дел, а вместе с ним прекратилась выдача продовольствия и денежных вознаграждений сверх жалованья.
В период правления Фёдора Алексеевича стрельцы превратились для командиров полков в неиссякаемый источник грабежа и насилия: стрелецкие полковники присваивали причитавшееся стрельцам жалованье, уподобляли их крепостным крестьянам, принуждая выполнять не относившиеся к службе работы, подвергали жестоким истязаниям, вымогали взятки и т. д.
Стрельцы решили воспользоваться вступлением на престол нового царя, 10-летнего Петра, 30 апреля 1682 г. они обратились к правительству с жалобой на полковника Семена Грибоедова, который чинил стрельцам «налоги и обиды и всякие тесноты»: принуждал стрелецких жен обрабатывать огороды, созданные на захваченных у стрельцов землях, посылал стрельцов в свои вотчины копать пруды и сооружать плотины, рубить лес и косить сено, за взятки освобождал от караульной службы и участия в походах.
Если бы подобная челобитная была подана правительству, располагавшему сильной властью, то стрелецким спинам не миновать бы соприкосновения с батогами. Но трон занимал десятилетний ребенок, за спиной которого находилась мать — женщина, по отзыву князя Куракина Б.И., совершенно не искушенная в политике.
Царица-регентша Наталья Кирилловна, не располагавшая опытными советниками и пребывавшая в растерянности, удовлетворила все требования стрельцов. Грибоедова не только отстранили от должности полковника, но и подвергли наказанию батогами; с него велено было взыскать согласно росписи, поданной стрельцами, присвоенные им деньги и уплатить стрельцам за все выполненные ими работы; его вотчины подлежали конфискации.
Одна уступка повлекла за собой другие. В тот же день правительство вынуждено было удовлетворить требования стрельцов остальных 19 полков. Правительство оказалось в растерянности, а стрельцы обнаружили, что они являются хозяевами положения.
Не известно, кому в лагере Милославских пришла в голову мысль в борьбе с Нарышкиными опереться на стрельцов: то ли опытному интригану Ивану Михайловичу, то ли коварной и честолюбивой Софье Алексеевне, мечтавшей водрузить на свою голову царскую корону. Как бы то ни было, но Милославским и Софье удалось направить гнев стрельцов в угодное для себя русло.
Милославские и Софья развили бурную деятельность и, по образному выражению Соловьева С.М., «кипятили заговор»: по ночам в дом к Милославским приезжали представители стрелецких полков, а от покоев Софьи разъезжали по слободам ее эмиссары, не жалевшие ни вина, ни денег на подкуп стрельцов.
Нарышкины срочно вызвали из ссылки Матвеева А.С., который возглавлял правительство в конце жизни царя Алексея Михайловича. Нарышкины рассчитывали на то, что по приезде в Москву он наведет порядок. Но эти надежды не сбылись.
15 мая по зову набата, с развернутыми знаменами к Кремлю двигались вооруженные стрелецкие полки. Поводом для внезапного появления стрельцов в Кремле явились слухи о том, что Нарышкины «извели» царевича Ивана. Их распространяли активные сторонники Софьи и Милославских, в том числе Петр Андреевич Толстой и его брат Иван. Позже оба они приобретут репутацию верных слуг Петра I.
Узнав о причине волнения стрельцов, царица Наталья вместе с патриархом и боярами вышла на Красное крыльцо с царевичами Иваном и Петром. Внизу бушевала разгневанная толпа, а на крыльце стоял перепуганный и конечно же не понимавший значения происходивших событий Петр — так состоялась его первая встреча со стрельцами.
Казалось бы, что, убедившись в добром здравии царевича, стрельцы должны были разойтись по домам. Но в том-то и дело, что вопрос о царевиче являлся всего лишь поводом для появления стрельцов в Кремле. Лица, руководившие стрельцами и направлявшие их недовольство против Нарышкиных, подбросили им список «изменников-бояр», подлежавших уничтожению.
Разгулу страстей помогли горе-руководители Стрелецкого приказа отец и сын Долгорукие — бояре Юрий Алексеевич и Михаил Юрьевич. В тот самый момент, когда в толпе стрельцов раздались вопли о выдаче «изменников-бояр», Михаил Долгорукий приказал им возвратиться в свои слободы, угрожая наказаниями. Стрельцы рассвирепели.
Некоторые из них взобрались на крыльцо, схватили Михаила Долгорукого и сбросили на копья своих товарищей, стоявших внизу. На копья полетели тела других бояр и «изменников», оказавшихся в списке. Среди них — бояре Матвеев А.С. и Языков И.М., стольник Салтыков Ф.П., убитый по ошибке вместо брата царицы Ивана Кирилловича, другой ее брат, Афанасий Кириллович, думный дьяк Ларион Иванов и др. Стрельцы глумились над убитыми, волокли трупы по земле, выкрикивая: «Вот боярин Артамон Сергеевич, вот Долгорукий, вот думный едет, дайте дорогу!»
Не угомонились стрельцы и наследующий день. Был убит Иван Кириллович Нарышкин, казнен царский доктор немец Даниил фон Гаден, обвиненный в отравлении царя Федора. 18 мая в челобитной на имя Петра стрельцы пожелали, чтобы его дед, Кирилл Полиевктович, был пострижен, а еще через два дня новая «просьба», звучавшая как ультиматум, — выслать из Москвы оставшихся в живых Нарышкиных. «Просьбы» стрельцов тотчас удовлетворили: всех родственников разослали в дальние края. В итоге майских событий Нарышкины были либо перебиты, либо сосланы.
Милославские и Софья стремились теперь закрепить победу юридически. На сцене вновь появляются стрельцы. 23 мая в очередной челобитной они потребовали, чтобы страной управляли оба брата, а 26 мая — чтобы первым царем считался старший из них, Иван Алексеевич. Серию челобитных о судьбах трона завершает требование, чтобы по случаю малолетства царей страной правила их старшая сестра, Софья.
Царевна Софья — дочь царя Алексея Михайловича от первого брака к моменту провозглашения регентшей имела неполных 25 лет (родилась 17 сентября 1657 г.). При дворе она получила хорошее для того времени образование, училась у просветителей Симеона Полоцкого, Сильвестра Медведева, Кариона Истомина. Современники отмечают ум, честолюбие, энергию царевны.
Казалось, Софья достигла желанной цели. Между тем стрельцы вышли из-под контроля — джинн был выпущен из бутылки. Вместо реальной власти она приобретала лишь ее призрак, ибо хозяевами положения в столице стали стрельцы во главе с новым руководителем Стрелецкого приказа Иваном Андреевичем Хованским. За склонность к демагогии, болтливость и хвастовство его прозвали Тараруем. Он так умело лавировал, потакая стрельцам и обнадеживая Софью, что летом 1682 г. олицетворял власть в Москве.
В это же время по требованию стрельцов последовал указ, который присваивал стрелецким полкам новое наименование – «надворная пехота», чем подчеркивалось их привилегированное положение в вооруженных силах. Развитие событий показало, что стрельцы стали недоступны влиянию власти, что перечить им было опасно. А заигрывание со стрельцами и безропотное выполнение их требований стало чревато опасностями для судеб скипетра, фактически находившегося в руках Софьи. Не надо было обладать проницательностью, чтобы сделать вывод о непрочности положения регентши: стрельцы, вручившие ей власть, с такой же легкостью могли ее и отобрать.
Они овладели положением в столице, диктовали свою волю правительству. Конец весны, лето и начало осени 1682 г. прошли под знаком политического всесилия восставших стрельцов и их сторонников. В честь их заслуг (во время событий 15-17 мая) на Красной площади соорудили «столп» (обелиск).
20 августа 1682 г. Софья покидает столицу, прихватив с собой обоих царевичей, и отправляется в сопровождении свиты в Коломенское. Ей надобно было выиграть время для мобилизации сил, способных противостоять мятежным стрельцам. Такой силой было дворянское ополчение. От имени царей она и обратилась к дворянам с призывом срочно собираться у стен Троице-Сергиева монастыря.
Князья Хованские, отец и сын, знатные Гедиминовичи, обвинённые в заговоре против обоих царевичей и царевны Софьи, были казнены. У стрельцов сработал инстинкт самосохранения, и они схватились за оружие, чтобы дать отпор боярам. Но прошло несколько дней, а непосредственной угрозы со стороны дворян не последовало. Напротив, двор и бояре двинулись не к Москве, а в противоположную от столицы сторону — к Троице-Сергиеву монастырю.
Перевес сил на 18 сентября был на стороне стрельцов, ибо незадолго перед тем брошенный правительством клич о мобилизации дворянского ополчения еще не дал и не мог дать реальных результатов. В то же время стрельцы придерживались не наступательной, а оборонительной тактики. Объясняется это, прежде всего, отсутствием у них лидеров движения. Иван Михайлович Милославский, подогревавший вместе с царевной Софьей выступление стрельцов против Нарышкиных, теперь находился в правительственном лагере в Воздвиженском и таким образом из временного союзника превратился в противника. Сменившему его Ивану Андреевичу Хованскому отрубили голову. В итоге обезглавлен был не только Хованский, но и стрелецкое войско.
Более того, стрельцы опасались встретить вооруженное противодействие сторонников правительства. До сих пор хозяевами положения были стрельцы, практически не встречавшие сопротивления: правительство безропотно выполняло их волю, находясь у них как бы на положении заложников. Теперь правительство освободилось от контроля стрельцов и энергично сколачивало вооруженные силы. Таким образом, в перспективе предстояло вооруженное противоборство.
После казни Хованского И.А. роли переменились — не стрельцы диктовали свою волю правительству, а правительство диктовало свою волю стрельцам, причем, чем дальше, тем в большей мере. Коренным образом менялось содержание и тональность правительственных указов стрельцам: ранее оно отступало и уступало желаниям стрельцов; теперь оно разговаривало с ними языком ультиматумов.
Убедившись в безопасности пребывания в столице, Софья решила вернуться в Москву. 2 ноября правивший Москвой боярин Головин М.П. получил указ о подготовке к торжественной встрече царей и Софьи. Жизнь в стрелецких полках постепенно нормализовалась…
Таким образом, возглавив придворную партию Милославских и их сторонников, Софья умело и последовательно овладела положением в столице; с помощью дворянского войска, собранного вокруг Москвы, заставила осенью 1682 г. восставших капитулировать. После усмирения стрелецкого бунта наступило семилетнее правление Софьи. Она направляла действия нового правительства, которое возглавил канцлер и её фаворит князь Голицын В.В.
В 1689 г. Петр женился по совету матери на боярской дочери Евдокии Лопухиной. После женитьбы он считался совершеннолетним и имел все права на престол; столкновение с Софьей и ее сторонниками стало неизбежным. Москва была полна слухов о приготовлениях к схватке как стрельцов, так и «потешных». Подкупом стрельцов занимался новый фаворит Софьи – Шакловитый Ф.Л.
Августовской ночью 1689 г. Петр был разбужен в Преображенском одним из своих сторонников с сообщением о том, что стрелецкие полки подняты по тревоге и готовы схватить его. Петр ускакал в Троице-Сергиев монастырь. Последствием пережитых ужасов этого и прежних стрелецких выступлений была болезнь Петра: при сильном волнении у него начинались конвульсивные подергивания лица. Вскоре в монастырь с развернутыми знаменами пришли вызванные Петром верные Преображенский и Семеновский полки. Петра поддержали многие бояре и дворяне, московский патриарх и даже несколько стрелецких полков.
Софью, оказавшуюся в изоляции, заключили в Новодевичий монастырь в Москве. Руководитель стрельцов Шакловитый был казнен, Голицын В.В. отправлен в ссылку. Трон перешел к Петру. Со смертью царя Ивана (1696) установилось единовластие Петра I.
После отстранения Софьи в 1689 г., устраивая маневры — «марсовы и нептуновы потехи» — Петр I стрелецким полкам всегда отводил роль побежденных. Так было осенью 1690 г. К маневрам следующего года были привлечены значительные силы. Одной армией, состоявшей из потешных и солдатских полков, отрядов рейтар и драгун, командовал «генералиссимус Фридрих» — Федор Юрьевич Ромодановский, другой, стрелецкой армией — тоже «генералиссимус» Иван Иванович Бутурлин. Маневры завершились пленением Бутурлина, захватом обоза и знамен, а затем совместным пиром победителей и побежденных, громом залпов. В сентябре – октябре 1694 г. в окрестностях деревни Кожухово царь устроил новые маневры, и вновь стрельцы были повержены.
Летом 1698 г. Петру неожиданно пришлось прервать посольства (не состоялась поездка в Венецию, которая была союзницей по «Священной лиге»). В Вене он получил донесение о новом стрелецком мятеже в Москве. Еще до приезда Петра мятеж был подавлен правительственными войсками. Четыре стрелецких полка, шедшие на Москву, были разбиты под Новым Иерусалимом (ныне район города Истры под Москвой). Более 100 стрельцов казнили, многие из них были наказаны кнутом и сосланы в различные города.
Однако по возвращении царь заставил пересмотреть приговор. Он лично возглавил новое следствие. Была установлена связь восставших стрельцов с московским боярством и опальной Софьей. В ходе «стрелецкого розыска» казнили уже более 1000 стрельцов, в казнях участвовали сам государь и его приближенные. Софья, постриженная в монахини под именем Сусанны, под строжайшим надзором прожила до конца своей жизни (1704) в Новодевичьем монастыре.
Стрелецкое войско подлежало расформированию, силы боярской оппозиции были подорваны. 16 московских стрелецких полков Петр приказал раскассировать; стрельцов вместе с семьями выслали в разные города и там записали в посадские люди (ремесленники, торговцы). Эту операцию в народе назвали «стрелецким разорением».
При написании статьи использованы материалы книги Павленко Н.И. «Петр Великий», М., «Мысль», 1994 г.
Оставить комментарий