Самым «сухопутным» российским адмиралом можно считать Франца Яковлевича Лефорта, уроженца горной Швейцарии. Он не прославил­ся как флотоводец или кораблестроитель, хотя и занимал высшее положе­ние в морской иерархии. Его основная заслуга в том, что он помог Петру I понять свое предназначение и сделать первые шаги к реформированию госу­дарства и созданию флота как одного из средств — сделать Российское госу­дарство великим.

Франциск Иаков Лефорт родился 2 января 1656 г. в Женеве. Его отец, крупный коммерсант, хотел, чтобы младший сын пошел по его сто­пам. До 14 лет Франциск учился в женевском коллегиуме — в средней школе, в которой преподавались некоторые предметы выс­шего учебного заведения. Дав сыну приличное образование, отец отправил четырнадцатилетнего мальчика в одну из своих контор, в Марсель.

Но Франциска, высокого и статного юношу, наделённого недюжинной физической силой, более интере­совала военная служба. Он несколько месяцев прослужил волонтером в гарнизоне Марселя, пока отец не вернул его домой, заставив опять зани­маться коммерческой деятельностью.

Однако юноше удалось уговорить отца разрешить ему отправиться в свите герцога Курляндского в Нидерланды, которые вели войну с Францией. Под знаменами принца Вильгельма Оран­ского он участвовал в осаде и штурме крепости Граве на Маасе (1674), не раз рисковал жизнью. Так как франко-голландская война завершилась, а получить место секретаря при курляндском герцоге ему не удалось, Ле­форт принял предложение полковника фан-Фростена ехать с ним служить в Россию.

Однако в Архангельске молодого офицера не ждали. Оказалось, что фан-Фростен взял с собой спутника на свой страх и риск. После получения разрешения царя Алексея Михайловича Франциск с трудом, за свой счет добрался в январе 1676 г. до Москвы. Однако новый царь Федор Алексеевич отказался принять иноземцев на службу.

Некоторое время Лефорт служил секретарем у датского посланника и собирался уже покинуть Россию, но женитьба на родственнице полков­ника Патрика Гордона изменила его положение в русском обществе. Вскоре на расторопного молодого человека обратил внимание князь Голи­цын В.В., имевший силу при дворе. В ноябре 1678 г. последовал указ: «При­нять на службу иноземца Франца Лефорта с чином капитана».

В конце 1678 г. Франца Лефорта назначили командиром роты в корпусе князя Голицына В.В., который формировал гарнизон Киева. Ко­мендантом города был П. Гордон, шотландец по происхож­дению.

Более двух лет капитан служил на Украине, участвовал в походах и боях с турками и татарами, подвергался опасности и едва не попал в плен, страдал от лихорадки. По заключении мира он вернулся с ротой в Москву и, получив отпуск, съездил к семье в Женеву. Это был уже опыт­ный воин, и ему предлагали служить в европейских армиях. Однако Ле­форт отказался и вернулся в Россию, которая стала его второй родиной.

Пока Лефорт был в отпуске, умер Федор Алексеевич. Благодаря по­кровительству ближайшего советника царевны Софьи, начальника По­сольского приказа Голицына В.В., а затем и дядьки царевича Петра Алек­сеевича Голицына Б.А. Лефорт пошел в гору. Он выполняет ответствен­ные поручения, 29 июня 1683 г., в день именин Петра Алексеевича, получает чин майора, а в честь именин царя Иоанна — был произведен в подполковники. Лефорт стал заметной фигурой в Немецкой слободе.

В 1685 г. Франца Лефорта батальонным командиром отправляют вновь на Украину, где он участвует в нескольких стычках с татарами, и осенью возвращается в Москву. Следующим летом подполковник со сво­им батальоном был вновь отправлен на Украину для участия в походе на Крым. В ходе тяжелого похода 1687 г. он находился при главнокоманду­ющем Голицыне В.В. Князь остался им доволен и по возвращении пред­ставил Софье и обеим царям. Вскоре Лефорта произвели в полковники и наградили. Он участвовал и во втором, неудачном Крымском походе 1689 г.

Среди первых Лефорт выступил на стороне Петра против Софьи. 18 февраля 1690 г. его в честь рождения у царя первенца Алексея про­извели в генерал-майоры. Вскоре после этого молодой генерал 30 ап­реля знакомит­ся с Петром Алексеевичем, впервые посетившим Немецкую слободу. Царь Петр I стал часто бывать в слободе и нередко навещал Лефорта, кото­рый вскоре стал лучшим другом молодого царя.

Лихой рубака и весель­чак, побывавший в разных странах, на море и в сухопутных сражениях, не мог не произвести впечатления на молодого Петра. Лефорт умел сде­лать так, что царь не скучал, а бескорыстие и искренняя любовь к монар­ху делали его надежнейшим сподвижником. Дом Лефорта на берегу Яузы, отделанный во французском стиле, был гостеприимен, а хозяин всегда был готов ответить на любые вопросы молодого Петра.

Бывая у своего друга, Пётр чувствовал себя легко и свободно, отдыхал от надоевшего ему старого московского уклада. Соотечественник Лефорта, капитан Сенебье, писал: «При дворе только и говорят о его величестве и о Лефорте. Они неразлучны… Пока Москва остаётся Москвой, не было в ней иностран­ца, который пользовался бы таким могуществом. Он приобрёл бы большое состояние, если бы не был так великодушен. Верно, конечно, что благодаря этому качеству он достиг такой высокой ступени. Его величество делает ему значительные подарки».

Франц Лефорт избегал вмешиваться в государственные дела, но пока­зал себя незаменимым в организации увеселений. Дом Лефорта в Немец­кой слободе, расширенный на царские деньги, стал местом пиров Петра с «компанией» и его встреч с нужными людьми. При доме был парк с озера­ми, в которых водилась рыба, и дикими зверями. На дворец Лефорта рус­ские приезжали посмотреть как на диковинку. Нет сомнения, что этот дом дал первое представление о современной европейской культуре тем рос­сийским аристократам, которые хотели строить хоромы по-новому.

Начинающий монарх в разговорах с Лефортом и немцами получал сведения о европейской науке и культуре. В свою очередь, царский люби­мец становится в 1691 г. генерал-лейтенантом, а 29 июня 1693 г. — полным генералом. Не обладая опытом полководца, Лефорт тем не менее оказался весь­ма полезным для становления и организации регулярной русской армии.

В 1692 г. он получил в командование 1-й отборный полк. Оборудовав плац для обучения солдат против своего дома, на левом берегу Яузы, он там же начал постройку 500 домов. Они явились прообразом казарм, ибо ранее полки размешали по квартирам, и трудно было поддерживать среди них дисциплину. Так возникла Лефортовская слобода, нынешнее Лефор­тово.

Через несколько лет подготовленные Лефортом солдаты составили ядро личного состава армии и флота. На Кожуховских маневрах 1694 г. Лефорт продемонстрировал решительность и храбрость, получил ране­ние. Очевидно, что он заслужил генеральское звание ничуть не меньше Автомона Головина, по отзывам современника, человека туповатого, но хорошего строевика. За отсутствием лучших военачальников оба они вме­сте с П. Гордоном командовали тремя частями войск, безуспешно осаж­давших Азов в 1695 г. Лефорт, командуя корпусом во время первого штурма Азова 5 августа 1695 г., лично захватил одно из турецких знамён.

Лефорт — сильный и ловкий, великолепно фехтовал, метко стрелял, а кавалеристом был таким,  что даже не боялся сесть на дикую, необъезженную лошадь. Однако в ходе осеннего отступления он упал с коня и долго после этого болел…

Не совсем случайным стало и назначение Лефорта адмиралом. Он участвовал в создании Переяславского флота на Плещеевом озере; для него там даже построили дом рядом с царским дворцом. Командовал Ле­форт самым крупным судном флотилии, кораблем «Марс», сопровождал Петра I в первых плаваниях по Белому морю. В общем, он получил почти такое же «морское образование», как и следующие за ним главы россий­ского флота Головин Ф.А. и Апраксин Ф.М.

Петр назначал на важнейшие государственные посты не столько знающих, сколько надежных людей. Именно надежностью при отсутствии корысти и подкупал швейцарец. Вернувшись от «невзятия Азова», Петр в первую очередь занялся сооружением флота, чтобы следующим летом заблокировать крепость с моря. Он сам изготавливал детали галер под Москвой; затем их собирали в Воронеже. Там же строили 2 галеаса и множество стругов для перевозки войск.

Общее командование будущим флотом получил Лефорт, назна­ченный в феврале 1696 г. адмиралом. Страдавший от болезни, новоис­печенный глава морского ведомства в кораблестроении прямо не уча­ствовал, однако по указаниям царя вел переписку. В частности, он пору­чил двинскому воеводе Апраксину Ф.М. доставить из Архангельска кора­белов и иностранных матросов с купеческих кораблей для сооружения Азовского флота. Только 16 апреля адмирал прибыл в Воронеж, а уже в августе, вскоре после капитуляции Азова, будучи больным, направился к Москве. За это время флотилия доставила войска под Азов и не допустила подкрепления и грузы с моря в крепость.

Кроме участия в военных советах и общего руководства походом по Дону, Лефорт не успел ничем отличиться. Однако Петр оказал ему особые почести, приветствуя в лице адмирала первые успехи столь любимо­го им детища — флота. При торжественном вступлении победителей в столицу Лефорт ехал впереди в санях, за ним шел морской полк, в строю которого шествовал сам Петр. У триумфальной арки А. Виниус привет­ствовал адмирала стихами, начинавшимися строками:

Генерал, адмирал! Морских всех сил глава.
Пришел, зрел, победил прегордого врага…

Вместе с Лефортом царь прошел под триумфальной аркой, демонст­рируя особое уважение создаваемому флоту. Он наградил адмирала дерев­нями, домом, золотой медалью и ценными подарками, назначил намес­тником новгородским. Но Лефорт не возгордился. Построенный к его воз­вращению каменный дом царь по-прежнему использовал для празднеств и встреч с дипломатами.

Родственники порицали Лефорта за излишнее бескорыстие и предлагали обеспечить средствами хотя бы сына Андрея (единственного выжившего из многочисленного потомства Франциска), но тот отвечал: «Я искал своего счастья, пусть он ищет свое. Я постараюсь научить его всему, что пригодится, а там пусть сам позаботится о себе…» Хочется отметить, что именно в доме Лефорта Петр I познакомился и со своей возлюб­ленной Анной Монс, дочерью виноторговца. Здесь же «амур первый начал быть», а Лефорт был «конфидентом (доверенным лицом) интриг амурных».

Когда в ноябре 1696 г. боярская Дума приговорила «Морским су­дам быть» и начали устраивать кумпанства для постройки кораблей боль­шого Азовского флота, адмиралу предстояло руководить этим делом. Од­нако он вскоре получил новое, более подходящее назначение.

Пишут, что не без влияния Лефорта Петр задумал поездку в Европу, чтобы посмотреть новый мир и поучиться. С собой он взял группу при­ближенных. Ехал царь под видом волонтера участника Великого посоль­ства (1697-1698), направленного для переговоров с западными держава­ми о совместных действиях против Османской Турции, найма специалистов и закуп­ки оборудования, необходимого для создания регулярных армии и флота. Посольство в составе 250 человек выехало из России в марте 1697 г.

Главой посольства стал Лефорт. Фактически большинство дипломатиче­ской и организационной работы в посольстве выполняли второй и третий послы, Головин Ф.А. и Возницын П.Б. Адмирал играл особую роль. Петр начинал дипломатическую деятельность, а Лефорт, свободно говорив­ший на немецком, голландском, французском и русском языках, знако­мый с европейскими правилами приличий, пользующийся доверием мо­лодого монарха, служил ему и гидом в светском обществе, и переводчи­ком при особо важных переговорах, и консультантом в области этикета. Именно он обучил царя голландскому языку.

Лефорту и самому довелось участвовать на переговорах в Рейсвике; ему пришлось немало потрудиться, прежде чем мирный договор был под­писан с учетом интересов России. По воле царя адмирал вел переписку и переговоры с иноземцами, давал пышные празднества, чтобы престиж России стоял высоко. Приезжавший к нему брат был поражен той роско­шью, которая окружала Франца. Однако все это принадлежало короне, а Лефорт большими богатствами так и не обзавелся.

Интересно, что Лефорт с большим трудом на­учился говорить по-русски, а свои письма Петру писал на русском языке, но латинскими буквами. Когда посольство прибыло в Вену, Лефорт служил переводчиком при свидании императора Леопольда с царем. 29 июня 1698 г. в честь именин Петра Лефорт устроил в столице Австрии большой праздник для тысячи приглашенных. Когда же стало известно о восстании стрельцов, он с Петром и другими приближенным выехал в Россию.

После возвращения в Москву адмиралу пришлось заниматься много­численными дипломатическими и организационными делами. Он участво­вал в суде над стрельцами, вел переписку, ведал вопросами постройки флота в Воронеже, принимал гостей царя в новом, роскошно обставлен­ном дворце. Здесь царь чувствовал себя более дома, чем в Кремле. 12 февраля 1699 г. было отпраздновано новоселье с участием трёхсот гостей, 23 февраля Лефорт заболел горячкой…

Во дворец Лефорта Петр спешно вернулся, чтобы проводить в последний путь умершего в ночь на 2 марта 1699 г. своего друга. Рассказывают, что когда он увидел тело Лефорта, то сказал: «На кого могу я теперь положиться? Он один был верен мне!» Царь сильно горевал… Лефорта хоронили так, как ранее не погребали и знатнейших бояр, под гром салюта. Намогильная надпись была сделана по-латыни.

Известие о смерти Лефорта появилось на страницах многих газет Европы. Петр I хотел помочь родным Лефорта, однако им не везло. Назначен­ный командиром Лефортова полка Петр Лефорт, племянник адмирала, попал в плен под Нарвой. Вызванный из Женевы Андрей Лефорт прибыл в Москву в 1701 г., был обласкан царем, назначен капитаном бомбар­дирской роты, сопровождал Петра во всех его поездках, но прожил не­долго и умер в Нотебурге 28 апреля 1703 г.

Петр намеревался увековечить в металле Лефорта и других первых сподвижников (Шереметева Б.П.,. Шеина А.С и П. Гордона), однако не успел. После кончины монарха-преобразователя о могиле адмирала забы­ли. Остатки ее должны сохраниться на Немецком  кладбище в Лефортово. Неутомимый женевец, приохотивший Петра к западноевропейским обычаям и, возможно, кос­венно повлиявший на весь ход исторического развития страны, остался в памяти народной лишь в названии одного из старинных московских районов.