Россия и Турция в XVIII столетии постоянно находились в на­пряженных отношениях, имея многочисленные точки столкновения интересов. Для России это были тяжелейшие проблемы защиты южных степных границ из-за постоянной крымско-турецкой агрессии; проблемы выхода России к побережью Черного моря, имевшего громадное зна­чение для экономического развития страны. Однако столк­новения России и Турции не исчерпывались лишь названны­ми моментами. Довольно острыми были взаимоотношения этих стран из-за Молдавии. Интересы России и Турции сталкивались и на Северном Кавказе.

В 1768 г. началась новая русско-турецкая война (1768-1774 гг.). Между­народная обстановка благоприятствовала России. Дого­воры с Пруссией, Англией, Данией, заключенные в шестидесятые годы, сорвали планы Франции, мечтав­шей о создании антирусской коалиции. Швеция после поражений в Северной войне 1700-1721 гг. и русско-шведской войне 1741-1743 гг. не рисковала начинать новую. Польшу раздирали внутренние противоречия.

Турция исполь­зовала в качестве предлога события в Польше. После смерти короля Август III престол получил Станислав Понятовский — ставлен­ник Екатерины II. По его просьбе в Польшу вошли русские войска. Инцидент у Балты, на польско-турецкой границе, а в нем участвовал казацкий отряд, преследовавший конфедератов, стал поводом. Турция объявила войну России, поскольку она отказалась выполнить ультима­тивное требование о выводе своих войск из Речи Посполитой.

Надо отметить, что турецкий флот господствовал на Черном и Азовском морях. Турки, кроме того, имели сильные крепости с гарнизонами в устьях Днепра и Буга, на Днестре. Но турецкая армия, несмотря на мно­гочисленность, страдала органическим пороком — была нерегулярной. Не считая корпуса янычар из 70-80 тыс. человек, составлявших постоянное войско, основную ее часть — ополчение созывали только во время войны. Ополченцы не имели боевой подготов­ки, не знали линейной тактики. В армии, при много­численной кавалерии, не хватало пехоты. Артиллерия включала устаревшие образцы орудий.

Военные силы русских были разделены на три армии — 1-я армия Голицына А.М., в состав которой входило около 90 тыс. человек, должна была действовать из Киева в направлении Хотина, на юго-запад, где располагалась главная турецкая армия. Ей должна помогать 2-я армия, насчитывавшая 40 ты­с. человек, из Елизаветграда, её возглавлял Ру­мянцев П.А. Корпус Берга предназначался для действий про­тив крымских татар, корпус Медема — на Кавказе, отряд Тотлебена — в Закавказье. В Средиземное море напра­вили русский флот.

Голицын и Румянцев согласовали планы действий своих армий: 1-я (главная) идет к Хотину, 2-я (вспомогательная) к Бугу, чтобы зайти во фланг и тыл туркам; обе армии должны в случае нападения неприятеля помогать друг другу. Однако турецкий визирь, шедший с главными силами к Хотину, переме­нил план. Полагая, что русские нанесут главный удар на Бендеры, он не пошел к Хотину, остановился у Рябой Могилы, к юго-востоку от Ясс, на реке Прут.

Это сыграло решающую роль в судьбе Хотина. Турецкий командир с гарнизоном, оставив город, ушел на соединение к визирю. Голицын вошел в Хотин, затем, уничтожив его укрепления, уда­лился с армией в Меджибож. После этого Голицын был отстранён от командования 1-й армией, на его место был назначен Румянцев П.А.; 2-ю ар­мию возглавил Панин П.И.

Военные действия развивались успешно: к весне 1770 г. земли от Прута до реки Олты были освобождены от турок; успешно действовали русские войска и на Кавказе. Импе­ратрица откровенно гордилась своей армией: «Мои солдаты идут на варваров, как на свадьбу». Румянцев повел войско по левому берегу Прута, с тем, чтобы вый­ти к Бендерам, на соединение с Паниным.

Из Хотина шли семью колоннами. Румянцев прика­зывал делать непрерывные тренировки новому боевому порядку, им заведенному, из трех дивизионных каре. Боевой порядок, установленный Румянцевым, вклю­чал: правый фланг — дивизию Племянникова, центр — дивизию Олица, левый фланг — дивизию Брюса. На пра­вом же фланге стояла конница Салтыкова, на левом флан­ге — конница Глебова. Артиллерия располагалась перед передними фасами каре и по фронту на углах. Обоз двигался в особой колонне, не мешая боевому поряд­ку армии. Новшество Румянцева заключалось в том, что он осуществлял построение войск к бою прямо во время похода, из маршевых колонн.

Со стороны реки Серет к урочищу Рябая Могила на Пруте двигался 15-тысячный отряд Абды-паши. По левому берегу Прута приближались 32-тысячная армия Абазы-пашн и 50-тысяч­ная армия крымского хана Каплан-Гирея. Русский командующий собрал воедино все свои силы, у него оказалось 37,5 тыс. человек, 115 орудий. У Абды-паши и Абазы-паши – 82 тыс. человек, 44 орудия.

16 июня Румянцев подвел армию к лагерю турок у Рябой Могилы. На рассвете следующего дня началась атака в центре — на высоту, то есть на укреплен­ный лагерь. Одновременно к правому флангу турок вышел Репнин, и турки поначалу это не заметили. Их атаки отразила артиллерия русских. В тылу начал действовать Потемкин.

Трехсторонняя атака принесла полный успех. Турки потеряли около 400 человек убитыми. Но главное в другом — победа воодушевила русских воинов. После поражения турки ретировались столь поспеш­но, что авангардные части Румянцева потеряли их на некоторое время из виду.

Турецкие силы, всего около 80 тыс. че­ловек, стояли на реке Ларге, к югу от Рябой Могилы по течению того же Прута. Румянцев со своими полками (около 34 тыс. человек) поспе­шил туда. 2-4 июля сосредоточил здесь свою армию. 4 и 5 июля Абды-паша бросил кавалерию в атаки против русских, но успеха они не принесли. Румянцев в атаку с фронта послал дивизию Племянникова, с правого фланга -главные силы, корпуса Боура, Репнина, Потемкина, с тыла — части казаков и арнаутов. Шли в наступление в дивизионных и полковых каре, с фронта и флангов их прикрывали егерские части. Пехотным каре придали ору­дия, сведенные в отдельные батареи.

В ночь на 7 июля, наладив мосты и переправив­шись через Ларгу, корпус Боура, за ним другие аван­гардные корпуса начали наступление. Племянников в двух каре пошел на турецкий центр. При поддержке тяжелых орудий каре Боура, Репнина и Потемкина, за ними глав­ное каре Румянцева обрушились на правый фланг неприятеля; орудийный огонь турок вскоре удалось по­давить.

Турецкие командующие послали по лощине татар­скую конницу в обход наступающим русским полкам. Румянцев выслал против нее кавалерию Салтыкова, а для обстрела близлежащей долины реки Бабикул — бригады Римского-Корсакова и Внукова.

Начался штурм укрепленного лагеря. На его право­фланговое укрепление ворвались полки Репнина, затем — Племянникова. Потеряв всего сто человек, они захватили все четыре укрепления. Турки потеряли три тысячи уби­тыми и ранеными, 32 орудия, много провианта. Русские действовали, и снова успешно, в расчлененных боевых порядках — в составе дивизионных и полковых каре, которые быстро маневрировали в ходе боя. Очень актив­но поддерживала свою пехоту русская артиллерия, дей­ствовавшая в боевых порядках и стрелявшая по неприя­телю с коротких дистанций.

Румянцев как полководец прекрасно осуществлял общее руководство сражением, дал инициативу корпу­сам, командиры которых перед тем получили от него задания. Туда, куда необходимо, посылал части из резер­ва. В результате турецкая армия потерпела полный раз­гром. В руки победителей попали богатые трофеи, в том числе палатки трех турецких пашей, крымского хана Каплан-Гирея. Румянцев за эту победу первым получил ор­ден св. Георгия I степени, незадолго перед тем учрежден­ный.

Разбитые турки отступили еще дальше на юг, к озеру и реке Кагул, татары бежали к Килии, Измаилу. Но от Исакчи, с Дуная, к туркам шел со свежим войском великий визирь Галил-бей. Объединившись, силы неприятеля до­стигли 150 тыс. человек, при 150 орудиях; большая часть армии — до ста тысяч — состояла из ка­валерии.

Располагая меньшей в три-четыре раза по числен­ности и уставшей армией, Румянцев решил идти вперед, не дожидаясь объединения со 2-й армией. «Не считать врага, — был убежден полководец, — а только искать его». Турки, стоявшие у Кагула, еще не успели возвести укреп­ления. Начали подготовку к устройству лагеря, в 7 кило­метрах южнее Троянова вала.

Галил-бей, рассчитывая, что небольшая русская армия атаковать не будет, выбрал позицию, для себя неудобную. С запада ее прикрывала река Кагул, с севера — Троянов вал, с вос­тока — четыре гребня высот. Турки прикрыли свою по­зицию ретраншементами, которые конфигурацией на­поминали вогнутую дугу, лицом к северу, к Троянову валу. Турецкий командующий полагал, что ему будет легко посылать в атаку свою конницу по лощинам меж­ду высотами.

Но Румянцев опередил Галил-бея. В ночь на 21 июля его дивизии и корпуса перешли Троянов вал и ударили в центр и левый фланг противника. В атаку шли пятью дивизионными каре — Боура, Племянникова, Олица, Брю­са и Репнина. С ними же, в середине каре, двигалась артиллерия; между ними — кавалерия. Сам Румянцев, руководивший всем ходом дела, находился в центре на­ступающих, при каре Олица.

Галил-бей выслал навстречу наступающим конницу. Она атаковала их левый фланг и центр — каре Реп­нина, Брюса и Олица. Но её отбросил огонь орудий и пехотного резерва. Затем то же повторилось на русском правом фланге, у Боура. В 8 часов утра русские дивизии снова перешли в наступление на турецкие укрепления. По­дошли к ним, ураганным огнем из орудий подавили ту­рецкую артиллерию.

В этот момент, когда каре Племянникова начало бой за ретраншемент, 10-тысячный отряд янычар, обойдя его по лощине, ударил во фланг. Смяли правый фас каре, ворвались внутрь него и, смешав полки Племянникова, заставили его отойти к каре Олица, в центр русской наступающей армии. «Теперь, — сказал Румянцев принцу Брауншвейгскому, ехавшему рядом с ним, — настало наше время». Командующий бросился к бегущим солдатам: «Стой, ребята!» Те остановились, и Румянцев повел их в атаку на яны­чар.

Контратака русской пехоты и конницы, огонь из ору­дий привели к почти полной гибели янычар. Помимо пехотных полков Племянникова, Архангелогородского, 1-го Московского и других в деле участвовала тяже­лая кавалерия Салтыкова и Долгорукова. В это же время остальные четыре каре -Боура, Олица, Брюса и Репнина — штурмовали ретраншементы турецкого лагеря.

Каре Племянникова, воодушевленное разгромом яны­чар, тоже включилось в атаку и первым ворвалось в лагерь. За ним последовали другие, с тыла по туркам начали обстрел корпус Репнина и его артиллерия. Турки, наголову разгромленные, не смогли дольше дер­жаться, спасались бегством.

В Кагульском сражении Галил-бей потерял до 20 тыс. убитыми и ранеными, две тысячи плен­ными, 138 орудий, 60 знамен, весь лагерь с припасами. Его воинство бежало на юг к Исакчи и Измаилу. Но при переправе через Дунай их настигла русская конница, и турки снова недосчитались многих людей, 26 орудий.

Румянцеву П.А., главному победителю, Екатерина II присла­ла рескрипт с похвалами, возвела его в звание генерал-фельдмаршала. По случаю славной победы выбили медаль для участников битвы на голубой Андреевской ленте и с надписью: «Кагул. Июля 21-го дня 1770 г.».

На месте сражения отслужили торжественный молебен со сто одним выстрелом из орудий и троекратным залпом из ружей. Кагульская победа прославила имя Румянцева по всей России. Фридрих II, великий прус­ский полководец, высказал ему в письме свое восхи­щение; а позднее, когда герой Кагула приехал в Прус­сию, король, отдавая ему почести, устроил маневры своей армии, разыгравшей «сражение при Кагуле».