Меньше чем полкилометра от флешей Багратиона до Семеновского ручья. Он начинается в Утицком лесу, у Старой Смоленской дороги. То прячась в зарослях трав и кустарников, то сверкая на солнце, ручей пробивается с юго-востока на северо-запад, к руслу Колочи, чтобы пополнить ее воды. Его берега, поросшие лесом, в нижнем течении почти отвесны. А у деревни Семеновское, раскинувшейся вдоль крутого правого берега, они значительно ниже.
Деревня Семеновское располагалась на возвышенности перпендикулярно оврагу, по дну которого вдоль русской позиции с юго-востока на северо-запад протекал ручей, впадающий в реку Колочь. На возвышенном правом берегу ручья в районе деревни под прикрытием русской артиллерии расположились отведенные с Багратионовых флешей остатки гренадерских полков. По приказу Кутузова М.И. командование войсками левого фланга принял генерал от инфантерии Дохтуров Д.С. Глинка С.Н. писал: «Дохтуров был везде, где была опасность. Ободряя примером своих воинов, он говорил: «За нами Москва, за нами мать русских городов!». Своим самообладанием и мужеством он вселял в людей уверенность.
Овраг, по которому течет ручей, был препятствием на пути наступавших французов. Наполеон, очевидно, недооценил значение этого естественного рубежа в обороне русской армии. Семеновские высоты — те, что стали хранителями славы гвардейских полков и артиллерийских бригад, располагаются на правом берегу ручья. Опытный глаз военного сразу отметит их роль в битве. Отсюда хорошо простреливалась открытая площадь за флешами Багратиона, видна значительная часть оврага. Здесь располагались русские батареи. Деревня, в которой в 1812 году насчитывалось около десятка домов, была разобрана во избежание пожаров возле артиллерийских орудий. Бревна использовали для сооружения укреплений.
Отведенные с флешей по приказу Коновницына П.П. войска (остатки 2-й сводно-гренадерской и 2-й гренадерской дивизий, уцелевшие части 27-й и 3-й пехотных дивизий) расположились под прикрытием артиллерии на правом берегу ручья. Южнее стояли лейб-гвардии Измайловский и Литовский пехотные полки.
Продолжая атаки на Семеновские высоты, Наполеон вводил в бой свежие силы, но они не выдерживали сопротивления русских и откатывались назад. Французские маршалы обращались за подкреплениями, требуя направить в сражение гвардию — резервные части, являвшиеся последней опорой императора.
Заняв Семеновские флеши, Наполеон посчитал, что разгром левого фланга русских предрешен. В первом часу дня после мощной артиллерийской подготовки в центр деревни ударила пехотная дивизия генерала Л. Фриана, а в обход с севера и юга пошли два кавалерийских корпуса Э.-А. Нансути и В.-Н. Латур-Мобура. Корпуса Латур-Мобура и Нансути взяли деревню в клещи.
В середине дня атака пехоты Фриана была отбита. Французский император возлагал большие надежды на тяжелую кавалерию, которая, содействуя пехоте, двигалась сплошной стеной. 26 кавалерийских полков, в том числе 11 кирасирских, готовились нанести удар по флангам русских батальонов. Трижды кирасиры Нансути пытались опрокинуть русскую гвардию, но «железные люди» Наполеона каждый раз разбивались о «гранитные русские каре».
У могилы капитана Огарева А.Г.
На помощь лейб-гвардии Литовскому и Измайловскому полкам подошли кавалеристы генерала Дуки И.М., вернувшие противника на исходные позиции. Части корпуса Латур-Мобура (дивизии Лоржа и Рожнецкого) смогли переправиться через Семеновский овраг и вступить в бой с остатками 27-й пехотной и 2-й гренадерской дивизий. Ворвавшуюся в расположение русских полков кавалерию Лоржа гвардия встретила в штыки. Ее поддержали кавалеристы бригады генерала Бороздина Н.М. и 4-го корпуса графа Сиверса К.К. Жестокая сеча закончилась успехом русских: за деревню Семеновское французы не продвинулись.
Глинка Ф.Н.: «… вдруг, как воздушное явление, засветилась вдали медная стена; она неслась неудержимо, с грохотом и быстротою бури. …Все баталионы построились в каре, стали уступами и открыли такой батальный огонь, что неприятель, обданный вихрем пуль, отшатнулся и побежал назад!». Кавалеристы Бороздина Н.М. и Сиверса К.К. заставили дивизию Лоржа отступить за Семеновский овраг.
Дурова Н.А., в 1808 — 1811 гг. корнет Мариупольского гусарского полка А.А. Александров
«Полки лейб-гвардии Измайловский и Литовский в сем сражении покрыли себя славою в виду всей армии», — писал Кутузов М.И. «Твердость рядов их не могли расстроить ни шестичасный град картечей, коими они были осыпаемы, ни три отчаянные кавалерийские атаки летучих неприятельских полков… полки сии удержанием своего места без уступки одного шагу решили дело на левом фланге», — докладывал генерал Коновницын.
Среди полков Сиверса был Литовский уланский. В его составе сражался корнет Александр Александров. В ту пору в армии немногие знали, что под этим именем скрывалась единственная женщина, принимавшая участие в Бородинской битве, — Надежда Андреевна Дурова. У Семеновского она получила контузию и была увезена с поля.
На южной окраине деревни Семеновское сражались предки поэта Лермонтова М.Ю. Легкой ротой № 2 после контузии капитана Гогеля командовал штабс-капитан Афанасий Алексеевич Столыпин, родной брат бабки поэта. Норов А.С., бывший в его роте, рассказывал о героизме своего начальника: «Наш батарейный командир Столыпин, увидев движение кирасиров, взял на передки, рысью выехал несколько вперед и, переменив фронт», ожидал приближения неприятеля без выстрела. Орудия были заряжены картечью; цель Столыпина состояла в том, чтобы подпустить неприятеля на близкое расстояние, сильным огнем расстроить противника и тем подготовить верный успех нашим кирасирам… под Столыпиным убита его лихая горская лошадь».
А.А. Столыпин (1788 — 1866), поручик 2-й легкой роты лейб-гвардии артиллерийской бригады
Около 60 будущих декабристов сражались на Бородинском поле. В составе лейб-гвардии Литовского полка находился девятнадцатилетний прапорщик Павел Иванович Пестель — будущий руководитель Южного декабристского общества, автор «Русской Правды» — революционной программы декабристов. В Бородинской битве Пестель активно действовал в рядах команды стрелков и получил пулевое ранение в ногу. Золотую шпагу с надписью «За храбрость» вручил герою Кутузов М.И. на командном пункте в деревне Горки. В Измайловском полку сражались будущие декабристы Бригген А.Ф. и Фонвизин М.А., племянник известного писателя. Они тоже отличились в бою при Бородине.
А.Г. Огарев (1785 — 1812), капитан лейб-гвардии Финляндского полка
У березовой аллеи, ведущей к станции Бородино, — маленький холмик. На камне надпись: «Капитан лейб-гвардии Финляндского полка Александр Гаврилович Огарев. Родился в 1785 году. Скончался от раны, полученной в Бородинской битве, в 1812 году». Прах его вначале был предан земле в 4-5 километрах отсюда, у церкви Старого села, позже останки Огарева перенесли на Бородинское поле, к памятнику Финляндскому полку. Стройный обелиск сооружен по проекту Былевского Ф.С. и установлен на рубеже, где отличились финляндцы в самом конце битвы.
М.Ф. Митьков (1791 — 1849), поручик лейб-гвардии Финляндского полка
Одним из офицеров этого полка и был Огарев А.Г., дальний родственник Огарева Н.П., друга и соратника Герцена А.И. Огарев и его друг Митьков М.Ф., будущий декабрист, делили с солдатами все тяготы военной жизни, восхищались их выносливостью. «Не знаешь, когда они спят, когда едят. Вот и каша готова, а тут француз напирает. Приказ отходить. Каша вываливается из котлов, солдаты грызут сухари, бодры и веселы», — записывал капитан гвардии Александр Огарев. Желанием всех было собрать силы и отдать их борьбе с французами. Огарев писал об отношении народа к захватчикам: «Крестьяне, запалив избы, овины, идут от Витебска за нами. Иные, схоронив, что можно, идут в леса. Плачут с нами, оделяют солдат хлебом, молоком, ничего не беря за свое».
В день битвы, командуя цепью стрелков, Александр Огарев был смертельно ранен. Жизнь его оборвалась в 1812 году, он не стал декабристом. Но душевная боль за народ, живущий в нищете, за солдата — подлинного героя войны, размышления о судьбе отечества, думается, привели бы Огарева к активной борьбе за утверждение программы декабристов.
«Мы были дети 1812 года», — писал декабрист Муравьев-Апостол М.И., участник Бородинского сражения. К поколению, о котором он говорил, принадлежали и капитан Огарев, и его друг и однополчанин Митьков М.Ф. Будучи адъютантом командира полка, он появлялся в самых опасных местах баталии и был награжден за храбрость золотым оружием.
Оставить комментарий