«Великая армия» разбилась о несокрушимую армию России, и потому Наполеон вправе был сказать: «Битва на Москве-реке была одной из тех битв, где проявлены наибольшие достоинства и достигнуты наименьшие результаты». Наполеон сам и все его воинство, от маршалов до солдат, после битвы были разочарованы и удручены. Французские источники признают, что столь «ужасная бойня» без привычных для Наполеона атрибутов победы (массы пленных, трофеев, бегущих врагов) вызвала у завоевателей нечто вроде «столбняка» и повергла их в уныние.

А Кутузов оценил Бородинское сражение по-иному: «Сей день пребудет вечным памятником мужества и отличной храбрости российских воинов, где вся пехота, кавалерия и артиллерия дрались отчаянно. Желание всякого было умереть на месте и не уступить неприятелю». Русские воины, отнюдь не считая себя побежденными, сохранили к концу битвы высокий боевой дух. В то же время Бородино надломило моральный дух наполеоновской армии, пошатнуло в ней былую уверенность в победе, ослабило ее наступательную актив­ность.

Кутузов считал при Бородине своей главной за­дачей «спасение Москвы». Это ему не удалось. После Бородина он вынужден был пожертвовать Москвой ради сохранения армии и России. Но сделал он это не столько по воле Наполеона, сколько по своей собст­венной воле, и не потому, что был разбит и деморали­зован, а потому, что выстоял и уверовал в победо­носный для России исход войны без риска нового ге­нерального сражения за Москву. В единоборстве с величайшим из завоевателей, каких когда-либо знал мир, русские остались непобежденными — таков пер­вый итог Бородинского сражения.

Кто же победил в Бородинском сражении? С одной стороны, Наполеону удалось захватить все укрепления рус­ской позиции: и Багратионовы фле­ши, и батарею Раевского, и Утицкий курган, и село Бородино. Поле боя осталось за французами. Поэтому На­полеон заявил, что победу одержал он.

С другой стороны, Наполеон не достиг своей главной цели. С самого начала французский император стре­мился вынудить русскую армию к ге­неральному сражению, разбить её и тем самым решить исход всей войны.

Замысел Наполеона не увенчался ус­пехом. Разгромить русскую армию не удалось. Она оставалась грозной си­лой. Кроме того, Великая армия по­несла большие потери: убито и ране­но было около 58 тыс. человек. Огромные потери понесла конни­ца — около 16 тыс. человек, или 57% состава. Велики были потери французов и в начальствующем составе: из строи выбыло 263 человека, в том числе 47 генералов.  «Ещё ни в одном сражении мы не теряли столько офицеров и генера­лов», — признавал впоследствии один из приближённых Наполеона. Урон был страшным и непоправимым.

По числу потерь той и другой стороны Бородин­ское сражение называют генеральным. Зато трофеи с обеих сторон были одинаково ничтожны: русские взяли 13 пушек и 1 тыс. пленных, среди которых был один изра­ненный генерал — Ш.-О. Бонами; французы захвати­ли 15 пушек и тоже тысячу пленных, в числе которых также оказался один израненный генерал — Лиха­чев П.Г. Ни та, ни другая сторона не оста­вила противнику ни одного знамени.

Конечно, атакующая сторона обычно несет более крупные потери. Но и потери русской армии были не намного меньше — 44 тыс. человек. Это объяснялось тем, что по ходу боя армии не­однократно менялись ролями — русские выбивали францу­зов с захваченных позиций. Большие потери русские войска несли от вражеской артиллерии. После сражения обе русские армии были сведены в одну. В Бородинском сражении русская армия имела небольшой перевес в количестве пу­шек, но французы вели более сосредоточенный огонь.

На действиях русской артиллерии сказалась гибель в разгар сра­жения ее командующего генерала Кутайсова А.И. За время сражения русская артиллерия всего выпустила 60 тыс. снарядов против 90 тыс. французских. Русская армия потеряла около тысячи офицеров и 23 генерала. Среди них были такие видные полководцы, как командующий 2-й армией генерал Багратион, генералы братья Николай и Александр Тучковы и многие дру­гие. Фактически перестала существо­вать 2-я армия, боевые порядки русских войск были сильно расстроены.

Ввиду больших потерь и принимая во внимание, что у Наполеона остался нетронутый резерв (Старая гвардия), Ку­тузов приказал утром 27 августа отойти с поля сражения. Значительных резервов у русской армии в тот мо­мент не было. А наполеоновская ар­мия, несмотря на понесённые поте­ри, оставалась опасным и серьёзным противником. С запада к ней подхо­дили свежие дивизии. Новая битва могла бы привести к поражению русских войск.

В донесении царю Кутузов М.И. писал: «Сей день пребудет вечным памятником мужества и от­личной храбрости российских во­инов, где вся пехота, кавалерия и артиллерия дралась отчаянно. Жела­ние всякого было умереть на месте и не уступить неприятелю. Француз­ская армия под предводительством самого Наполеона, будучи в пре­восходнейших силах, не превозмог­ла твёрдость духа российского сол­дата, жертвовавшего жизнью за своё отечество».

Бородино явилось моральной и политической побе­дой русских: боевой потенциал русской армии был сохранен, наполе­оновской — значительно ослаблен. Далеко от Франции, на бескрай­них русских просторах его было трудно восстановить. «Французская армия разбилась о рус­скую»,— метко сказал один из героев Бороди­на, генерал Ермолов. Французская армия, удалившаяся от своих баз, не могла быстро восполнить потери. Силы ее были надломлены.

Но надо иметь в виду, что Бородинское сражение не дало ярко выраженного успеха наполеоновской армии. Наполеон стремился в этом сражении уничтожить рус­скую армию, открыть свободный путь к Москве, заставить капитулировать Россию и продиктовать ей условия мирного договора. Ни одной из этих целей он не достиг. Не удалось и Кутузову остановить противника, прегра­дить ему путь к Москве и начать изгнание его с русской земли.

В сражении при Бородино русские воины сдержали натиск армии, свыше десяти лет считавшейся непобедимой, армии, во главе которой стоял крупнейший полководец того времени. В успешном для русских исходе Бородинского сраже­ния имел решающее значение высокий моральный дух войск. Кутузов писал в своей диспозиции, что он верит в победу и возлагает все надежды на храбрость и неустра­шимость русских воинов. Бородинское сражение пока­зало, до какого героизма, стойкости и самоотверженности может подняться армия, защищающая свою родную зем­лю, ведущая справедливую войну.

На Бородинском поле впервые с особой силой выявилась несостоятельность наполеоновской теории достижения победы в одном генеральном сражении, которая стала своего рода «ре­цептом победы». Конечно, в генеральном сражении с ма­лочисленными, в большинстве наемными западноевро­пейскими армиями он часто добивался крупных побед.

После же Бородина Наполеон вынужден был признать, что из пя­тидесяти данных им сражений в битве под Москвой его войска проявили наибольшую доблесть и добились наи­меньшего успеха. Русские, по словам Наполеона, стяжали право быть непобедимыми.

Бородинское сражение недаром получило название «битва генералов»: с французской стороны было убито 12 и ранено 38 генералов, с русской — убито 4 и ранено 23 генерала. Для русских главной потерей стало ранение кня­зя Багратиона, от которого он вскоре скончался «к всеобщему сожалению войска и всей России».

При оценке Бородинского сражения следует подчерк­нуть, по крайней мере, три главных результата. Во-пер­вых, наполеоновской армии не удалось сломить сопро­тивление русских, разгромить их и открыть себе свобод­ный путь к Москве. Во-вторых, русская армия вывела из строя почти половину войск противника. И, наконец, в-третьих, на Бородинском поле французская армия понесла невосполнимый моральный ущерб, в то время как у русских войск возросла уверенность в победе.

Весь бородинский бой — это лобовая атака французскими массами русского центра — батареи Раевского и флешей Багратиона (шесть раз переходивших из рук в руки между 9-ю и 12-ю часами). Жесточайшее побоище длилось шесть часов без всякого намека на какой-либо маневр, кроме бешеного натиска с обеих сторон.

К 12-ти часам Наполеон сбил русских со всех пунктов и готовился нанести своими резервами решительный удар русской армии, когда внезапный рейд конницы Уварова навел невообразимую панику на тылы французской армии. Наполеон едва не попал в плен, лично отправившись узнать, что происходит у д. Беззубово. При этом император распорядился отложить решительную атаку на батарею Раевского на два часа. За это время русские привели в относительный порядок свои части. До 5-ти часов вечера длилась адская канонада — был момент, когда на пространстве квадрата в версту стороной гремело с обеих сторон 700 орудий!

На Бородинском поле шла не только битва двух армии, в которой проверялись их боевые качества, но и соревно­вание двух великих полководцев — Наполеона и Кутузо­ва. Надо отметить, что оба полко­водца чувствовали «пульс сражения» и быстро реагиро­вали на его изменения. И Наполеон, и Кутузов проявили в ходе сражения колоссальную энергию и умение в руко­водстве войсками на поле боя.

Бородинское сражение изобиловало примерами такти­ческого мастерства русских войск. В первую очередь сле­дует отметить применение на поле боя широкого маневра как из глубины, так и по фронту. Такие мероприятия делали позиции русской армии особенно устойчивыми и лишали французов возможности достичь конечного успе­ха. Все их атаки оказались бесплодными.

Войска, руководимые Кутузовым М.И. и его прослав­ленными сподвижниками, сплоченные сознанием своего долга и преисполненные горячей любви к Отечеству, показали замечательные образцы искусного маневра на поле боя, стойкости и активности. Они дали блестящий пример взаимодействия родов войск и взаимной выручки. Русские воины показали в сражении высокие моральные и боевые качества, проявив непоколебимую стойкость и упорство, отвагу и мужество.

На Бородинском поле плечом к плечу стояли солдаты, офицеры и генералы российской армии, сплотившей в своих рядах русских и украинцев, белорусов и грузин, татар и немцев, объединенных сознанием общего долга и любовью к своему Отечеству. И потому поровну крови и доблести, мужества и самоотверженности положили на весы победы офицеры и генералы: русский Денис Давыдов, грузин Петр Багратион, немец Александр Фигнер, татарин Николай Кудашев и турок Александр Кутайсов, России верные сыны.

Русский солдат, плоть от плоти своего наро­да, — вот главный герой Бородина. Именно его бес­примерная стойкость искупила все промахи русского командования и сорвала все расчеты Наполеона. История сохранила нам и имена героев Бородина, солдат и унтер-офицеров — кавалеров военного ордена Георгия Ефрема Митюхина, Яна Маца, Сидора Шило, Петра Милешко, Тараса Харченко, Игната Филонова и многих иных. Это и был российский народ — многоликий, многоязыкий, разный, соединенный в едином государстве общей судьбой, столь же единой, как и государство.

Это был подлинный патриотизм самой высокой пробы и величайшей чистоты. Народ-патриот выступил на поле Бородина подлинным творцом истории и убедительно доказал и себе самому, и всему миру, что нет на земле большей силы, чем народные массы, сплоченные народными вождями для достижения величественной, понятной и близкой их сердцу цели. Бородино национальная гордость России, символ ее непобедимости, один из самых зна­менитых и дорогих нам памятников русской воинской славы.

Однако Бородино не привело к перелому в ходе войны, поскольку еще требовалось время для того, чтобы вос­полнить бородинские потери, подтянуть резервы, обес­печить армию боеприпасами и продовольствием, опе­реться на массовый подъем народа и таким образом подготовиться к переходу в контрнаступление. Но пси­хологически, нравственно перелом обозначился (не в ходе войны, а в сознании ее участников) уже на Бородинском поле.

В конце октября 1812 года французский офицер Е. Лабом писал: «Около Бородина мой ужас дошел до величайших размеров, когда я увидел на том же самом месте убитых во время битвы… Повсюду виднелись остовы лошадей и наполовину покрытые землей трупы.., валялись обломки ружей, барабанов, каски, фуражки…». Скоро белым саваном покрыли эти скорбные поля русские снега.

Ранней весной 1813 года в связи с угрозой эпидемии крестьяне Можайского, Волоколамского, Рузского уездов сжигали и зарывали трупы русских и французских воинов. Так поле битвы стало огромной братской могилой всех погибших.

Посетивший Бородино в 1816 году Муравьев Н.Н. отмечал: «Батареи наши еще не срыты. Стоило только несколько взрыть землю на Раевского батарее, чтобы найти человеческие остовы». Возрождая землю Бородина для мирной жизни, крестьянский плуг не коснулся остатков русских укреплений, которые, по выражению Кутузова М.И., стали «для россиян священными памятниками их мужества».