Чудесных случаев на войне было много. К сожалению, многие из них, наиболее популярные в народе, ставшие мифами и легендами, не имеют документального подтверждения. Но существует множество рассказов и свидетельств том, как на войне человек соприкасался с чудом.

Офицер запаса Борис Васильевич Папенко с добровольными помощниками решил составить свод чудесных случаев, произошедших на войне. Таким образом, было собрано почти 1000 свидетельств по разным источникам, которым можно доверять. Борис Васильевич рассказывает, что случаев, «в которых как бы нет церковной атрибутики, но где явно действует промысл Божий», — таких случаев запредельное количество. «Возьмем только письменные источники, — продолжает он. — В Российской библиотеке находится около 700 тыс. книг о Великой Отечественной войне. По моим прикидкам, в них описано около 1 млн. необычных явлений. Это то, что зафиксировано. А ведь большинство испытавших на себе помощь Божию молчали или рассказывали только близким родственникам…

Родственник моей жены был начальником эвакогоспиталя, в 1941 году они попали в окружение и 600 километров выводили санитарный эшелон по тылам врага.

Я ему:
— Борис Николаевич, ну как же у вас получилось? Ведь это ж паровоз, его надо заправлять водой, топливом… 600 километров — не шутейное расстояние. В сегодняшнее время, я слышал, 200 километров пробег — и уже меняются бригады. А там раненых кормить надо было, и не свернешь ни на тропинку, ни на лужайку — это ж рельсы. К тому же немцы двигались на восток как раз вдоль железных дорог, для танков это удобно было.
— Согласен, — отвечал тесть, — но хочешь верь, хочешь не верь, а именно так было, как я говорю.

В армии действительно случаются вещи, в которые не сразу поверишь. Служить мне довелось в авиации, и там такое происходило, что промеж собой мы называли авиацию «страной чудес». Кстати, из собранных мной военных случаев, а их несколько сотен, многие относятся к авиации. Каждый случай уникален.

Скажем, самолет взрывается на собственных бомбах и кто-то из членов экипажа остается жив. Сторонний наблюдатель, не служивший в ВВС, скажет: «Повезло». Но какое тут везение?! Человеку везет, когда у него мало шансов, но удача все же выпадает. А тут — вообще никаких шансов.

Взрыв — это сотни тысяч атмосфер, перепад давления, это запредельная температура, это осколки, в конце концов. А если посмотреть на схему самолета, в частности, Су-2 — там же экипаж сидел на бомбах. И вот представьте: от попадания зенитного снаряда бомбы взрываются, и летчик оказывается в воздухе в одном комбинезоне, совершенно невредим. Ладно, закроем глаза на поражающую силу взрыва, но как он из самолета-то выбрался? Человеку, далекому от авиации, трудно представить. Во-первых, летчик сидит в кабине, притянутый привязными ремнями к сиденью. Привязная система очень крепкая и надежная, рассчитана удержать пилота в кресле в случае вынужденной посадки. Кроме того, летчик привязан к парашюту. Ноги его стоят под приборной доской, на педалях — и тоже под ремнями… И вдруг он в один миг от всего этого освобождается.

Летчик (Курзенков С.Г.) с высоты без парашюта падает на землю — и снова живой! Это вообще в голове не укладывается. Я-то хорошо знаю: когда человек, у которого не раскрылся парашют, ударяется о землю, он превращается в кожаный мешок, наполненный костной мукой. Страшно смотреть. А ему хоть бы что! Сутки лежит в снегу, пока его не обнаруживают свои. Отделывается только тем, что отмораживает руки-ноги… Если проследить всю цепочку событий, просчитать вероятность случайностей, то перед нами предстанут величины, совершенно несовместимые с нашим естественным миром. Явно, что этого человека хранил Господь. Почему? Этого мы не знаем. Возможно, он сам молился, возможно, за него молился другой. Вот такие случаи я и собираю…

Среди фронтовиков бытовало выражение, что в окопах неверующих нет. А потом, наша военная сила ведь состояла из семей — мужики ушли на фронт, но матери, жены за них молились, были с ними со своей молитвой. Я знаю случай, когда в Молдавии люди молились о своем постояльце, который жил в их хате, и прямо ему говорили, что все молятся за него — братья, сестры, сами хозяева дома. А постояльцем был военный летчик, и с ним просто чудеса происходили. И сами летчики тоже молились: пилот, несмотря ни на какие СМЕРШи и парторганизации, перед взлетом перекрестится, задвинет фонарь кабины — и пошел. Были православные и просто фаталисты — но неверующих не было. Основная масса Героев Советского Союза состояла из людей, которые считали, что если им суждено погибнуть, они погибнут при всех раскладах, а если назначено свыше, то будут жить.

Один маршал авиации, Герой Советского Союза (Пстыго И.И.) в своих военных мемуарах рассказал, как он чудесным образом спасся от вражеских бомб. Рассказ он начинает со слов: «Я не набожный, я убежденный атеист, и все-таки жизнь заставила меня посмотреть на некоторые события с позиций судьбы. В самом деле, 21 июля 1941 года в одном строю шли на боевое задание 2 девятки Су-2. Я вёл левое звено. В схватке над переправой, по которой мы наносили удар, от зенитной артиллерии и истребителей противника мы потеряли 16 самолётов!   Можно сказать, лишь 1,5 самолёта — мой, невредимый, да Алексея Мальцева  (сам он был ранен, а штурман убит)  — вернулись домой. Что это?   Случай, судьба?.. Спустя годы, когда появилась песня, в которой есть слова «нас оставалось только трое из восемнадцати ребят», я часто говорю в шутку, что это — про нас. Правда, мы вернулись втроём из тридцати шести…» Дидактические наставления в таких случаях отсылают в сторону познания специалиста и его опыта. Все это так. Но ведь есть что-то и от везения, от судьбы. Согласен заменить слово «судьба» другим равнозначным по смыслу, лишь бы сам смысл не менялся по существу». Маршал мог бы написать «промысл», но в ту пору такое не напечатали бы.

…Я много читал определений чуда — и по поводу мироточивых икон, и благодатного огня, и неожиданной помощи свыше. И четко знаю: это невоспринимаемое, не укладывающееся в сознании совершение. Оно может быть разным, но сознанием понять его невозможно. Его надо принимать таким, какое оно есть.

Ноябрь 44-го. 1229-й гаубичный артиллерийский полк. Свидетельствует полковник, бывший командир батареи, Герой Советского Союза: «Накануне Октябрьского праздника в батарею принесли подарки. Среди них оказалась посылка с традиционным адресом «Самому храброму бойцу». Пришлось голосовать. Единодушно присудили подарок телефонисту Григорию Турянчику, очень скромному парню, отчаянному и смелому в бою. Учли и то, что Григорий болезненно переживал разлуку с женой. Его ранило под Ораниенбаумом, долго лечился, потом попал в другую часть. А жена в это время эвакуировалась из Ленинграда, так и потеряли друг друга.

Под любопытными взглядами Турянчик вскрыл ящик, сверху лежала записка.
— Читай вслух, — потребовали друзья.
«Дорогой боец, — начал читать Григорий, — прими привет из глубокого тыла. Очень прошу сообщить, не встречал ли ты часом солдата Григория Турянчика. С глубоким уважением, Елена Турянчик». И адрес. Чудо да и только. А еще говорят, что чудес на свете не бывает.
Действительно, вероятность этого события — первая цифра в шестом знаке после нуля, если говорить по-научному. А по-простому — чудо».

Еще один случай, рассказанный Борисом Васильевичем Папенко. Молодой летчик — совершенно неопытный, попавший за штурвал боевого самолета после ускоренной подготовки, — выполнял ночной полет. Случилась поломка. Надо садиться. А куда? Землю покрывает мрак, ничего не видно… Не ведомо, что творилось в душе юноши, но самолет благополучно приземлился. Наутро обнаружилось, что посадочной площадкой был… глубокий овраг. Каким-то образом летательный аппарат вписался в его изгибы, даже не поцарапав крылья. Чтобы выкатить самолет обратно, техникам пришлось разобрать его на части — он никак не проходил через горловину оврага. Математическая вероятность такой посадки практически равна нулю, но факт есть факт. (М. Сизов. Правда без прикрас).

А вот о каком случае поведал протодиакон Николай Попович: «Протоиерей Александр Ветелев, профессор Московской духовной академии и мой духовный родитель, который привел меня когда-то в лоно Церкви, был настоятелем храма на Новодевичьем. Однажды к нему подошел мужчина, по выправке военный. Он сказал:

— Я — полковник авиации и поражен следующим фактом. Мы наступали в Эстонии и получили приказ разбомбить Пюхтицкий монастырь. Нам донесли, что там сидят немцы. Посылаю туда звено бомбардировщиков. Летчики возвращаются и говорят: «Товарищ полковник, мы идем в пике, кидаем бомбы, а они летят в сторону!..» Я им: «Вы что, пьяные?! Этого не может быть! Если самолет пикирует, бомба идет строго по пике самолета, это знает каждый». И тогда я сам сажусь в самолет, берусь за штурвал, пикирую, посылаю бомбу, а она… летит в сторону. Я вижу это собственными глазами.

И только когда пехота уже прошла это место, я доехал на машине до монастыря. Смотрю — а там одни монахини. «Вы что, — говорю, — здесь делали?» — «Молились». — «Кому?» — «Нашей Хозяйке». — «А кто ваша Хозяйка?» — «Царица Небесная, Матерь Божия». — «А кто у вас во главе?» — «Наша матушка старенькая, игуменья. Мы все стояли и молились. Знали, что Матерь Божия нас защитит».

В 60-х годах я был в Пюхтицах и видел воронки от бомб, которые легли за оградой монастыря. Вот вам и чувства этого полковника. Когда он бомбил, то не ощущал, что уничтожает святую обитель. Он просто вышел на задание по приказу. А вот когда он увидел, что бомбы, направленные его же собственной рукой, не поразили цель, а непостижимым образом легли рядом, то вся его душа изменилась и приблизилась к Богу. Он лично убедился в том, что некий суровый и казавшийся совершенно непоколебимым естественный закон был явно нарушен незримой силой молитвы. Тонны смертоносных бомб, как пушинки, изменили траекторию движения».

Блокадница Федорова Н.М. поведала такую историю. Поздней осенью 1941 года в их семье не осталось никакой еды, и мать несколько дней варила старые газеты и давала их есть детям. Когда те совсем обессилели, она вышла на улицу и пошла как в забытьи, несмотря на артиллерийский обстрел. Пробегавший мимо матрос, желая спасти, толкнул ее, и мать упала на снег, а когда поднялась, увидела, что под ней лежали три иконы — Святителя Николая, Иоанна Богослова и икона Божией Матери, на которой было написано «Хлебная Пресв. Богородица».

Женщина поняла, что находка была не случайной, ведь когда она шла, ничего на земле не видела. Женщина подняла иконы, приложила к груди и побрела дальше. Она шла, пошатываясь. Видимо у нее был такой изнуренный вид, что проезжавшая мимо машина остановилась. Из нее вышел незнакомый военный и дал мешочек с килограммом овса. Хлебная Богоматерь послала хлеб. Мать с радостью пошла домой и накормила детей. И только этот мешочек спас их от голодной смерти.

И, конечно же, настоящим чудом была сама Победа, великое чудо любви и силы духа — то, что русский народ отстоял свою страну в беспримерно тяжелой кровопролитной войне и весь мир освободил от проклятья фашизма. Как сказал Михаил Илларионович Кутузов: «Если россы всегда будут сражаться за веру своих прародителей и честь народную, то слава будет вечным их спутником, и горе злодею, покусившемуся на хранимую Богом Святую Русь».

По материалам книги В. Зоберн «Бог и Победа», М., Эксмо, 2014, с. 500 — 516.