Тема войны не была особенно значимой в русской классической литературе. Лев Толстой с его «Севастопольскими рассказами» и Леонид Андреев с его «Красным смехом» были скорее исключением, чем правилом. И только 20 век и две мировые войны надолго сделали эту тему актуальной для русской литературы.

В течение долгих десятилетий изображение войны в произведениях В. Гроссмана, Ю. Бондарева, В. Быкова, В. Астафьева, Б. Васильева и других было связано, естественно, с Великой Отечественной. Но 90-е годы, к несчастью, дали писателям новый материал для изображения войны.

Я бы хотел рассказать о наиболее понравившемся мне произведении современного писателя В. Маканина — рассказе «Кавказский пленный». Этот рассказ, написанный в последние годы 20 века, посвящен одной из самых актуальных проблем современной жизни. Это тема чеченской войны. Война на Кавказе мучительна для всей России. До сих пор многие наши воины ежедневно гибнут на этой войне. Что же такое эта война? Результат ошибок современной политики или следствие давних исторических событий?

Еще два века назад Россия вела войну на Кавказе. Там гибли и те, кто был неугоден правительству, и те, кто сам искал смерти, и дуэлянты, и простые бесправные солдаты. Что же породило войну? Ответ найти чрезвычайно сложно. Это и социальная несправедливость, и противоречивость интересов враждующих государств… Это и уродливое проявление национальных чувств и религиозных убеждений. Те нравственные уроки, которые дает нам история, лучше всего может сформулировать не историк, а художник.

О войне на Кавказе писали Пушкин, Лермонтов, Л. Толстой. Их герои отправляются на Кавказ не для того, чтобы обрести душевную гармонию в единстве с прекрасной природой, как это часто изображалось в произведениях романтиков, а для того, чтобы принимать участие, как писал Л. Толстой, в деле, «противном человеческому разуму и всей человеческой природе».

Естественно, на войне бывают пленные. Недаром и поэмы Пушкина и Лермонтова, и рассказ Толстого называются «Кавказский пленник». Название рассказа В. Маканина прямо отсылает читателя к этим произведениям. Писатель ориентируется прежде всего на реалистическое повествование Толстого. Но изображенная им ситуация как бы зеркально отражает ту, которую читатель невольно ожидает: в плен взят не русский, а чеченец.

Маканин как подлинный реалист показывает нам две стороны чеченской войны. Мы видим глупость, неорганизованность, бесхозяйственность и, конечно, жестокость, неизбежную на войне. Но открывается нам и подлинно прекрасное в мире и человеческой душе. Именно поэтому мне так понравился рассказ «Кавказский пленный».

В рассказе представлен эпизод, показывающий мирные переговоры подполковника Гурова и Алибекова, главаря местных чеченцев. Каждый из них, стремясь к благу для своей стороны, приносит ей также и вред. Гуров, желая прокормить себя и своих солдат, выторговывает необходимый ему провиант. Однако при этом он вооружает боевиков, и это может обернуться гибелью для его людей. Алибеков же, снабжая противника продуктами, дает ему возможность продолжать военные действия против своей банды.

Однако произведение заставляет нас размышлять не только о каких-то частных проблемах, но и о смысле человеческого бытия, о несправедливости и жестокости современного общества, о конфликте личного и общественного. Герой его, простой русский солдат Рубахин, чем-то напоминает героя рассказа Л. Толстого «Кавказский пленник». Возможно, его фамилия выбрана не наугад, а должна напомнить нам русское выражение «рубаха-парень». Если он и выделяется чем-то среди других, то только прозаической солдатской ловкостью и сноровкой. Но этот персонаж умеет видеть красоту. Недаром автор пишет о том, как Рубахин «лежал на спине — глядел в небо, а слева и справа теснились те самые горы, которые обступили его здесь и не отпускали».

Возможно, именно на Кавказе может проявиться духовность человека. Именно здесь, в горах, он сможет постичь истинную ценность бытия и понять смысл жизни. Уже в начале рассказа автор как будто подсказывает нам, в чем смысл жизни, что может спасти человека от бездушия и жестокости. Тезис «красота спасет мир» звучит с первых строк рассказа. Действительно, для духовного человека возможность созерцать и творить красоту — подлинное счастье. Но сможет ли красота спасти? Спасти людей от непонимания друг другом, от бездуховности, от войны и убийства? К сожалению, вывод, который мы можем сделать, печален. Красота и жестокость, духовность и бездуховность существуют рядом. Возможно, человек волею судьбы, законами природы обречен испытать и то и другое. Но он волен сделать нравственный выбор. Рубахин, простой, малообразованный человек, глубоко чувствует красоту мира, природы, человека.

В. Маканин показывает нам красоту природы, описанную в лучших традициях русской классики. Однако язык Маканина все же отличается от языка русской классической литературы: он по-военному телеграфичен и лаконичен, но одновременно необычайно емок. И этим языком рассказывается простая и одновременно трагическая история.

Кавказский пленный — это чеченский юноша, стройный, ловкий, красивый. Описание его облика невольно порождает ассоциации с внешностью героя Лермонтова — Мцыри. Это истинное дитя природы. Рубахин способен разглядеть его красоту и поэтому не может ее уничтожить. Он заботится о пленном, отдает ему свои носки, сам оставшись обутым в грубые сапоги на босу ногу, переносит его через ручей, обогревает ночью, а утром поит чаем. Кажется, он заворожен красотой юноши, влюблен в него. Солдат, не первый год воюющий с чеченцами, понимает, что «всем известными», стертыми словами «я такой же человек, как ты» он выражает безусловную истину. Но что же происходит несколькими часами позже?

На пути солдат встречаются чеченские боевики. В такие секунды боец живет только интуицией, мгновенным наитием. Нужно выбирать: жизнь или возможная смерть. Выбирая жизнь, герой вынужден задушить пленного, к которому он привязался, красотой которого был покорен. В конце рассказа Рубахин задает себе вопрос: «Что интересного в стылой солдатской казарме — да и что интересного в самих горах?» Автор не дает прямого ответа на вопрос.

Многозначительны слова, вырвавшиеся у Рубахина: «Уже который век». Надо думать, автор не только напоминает нам о почти двух веках войны, но и предостерегает читателя о том, что уже который век война растлевает человеческую душу, разрушает подлинные нравственные ценности. Уже который век нам приходится испытывать на себе влияние войны и мира, жизни и смерти, добра и зла. Может быть, главная истина жизни в том, чтобы познать все это, быть мужественным и стойким. Именно в открытии этой истины — основной смысл современной литературы о войне.