Надо отметить, что русские войска брали Берлин три раза: в 1760-м, 1813-м, в 1945-м… Последний раз в ходе Берлинской стратегической наступательной операции. Она началась 16 апреля 1945 г. и закончилась 8 мая. Выполнение задач Берлинской наступательной операции было возложено на войска 1-го Белорусского фронта под командованием маршала Жукова Г.К., 1-го Украинского фронта под командованием маршала Конева И. С. и 2-го Белорусского – командующий маршал Рокоссовский К.К. Операция проходила при участии части сил Балтийского флота (адмирал Трибуц В.Ф.), Днепровской военной флотилии, 1-й и 2-й армий Войска Польского.

За 23 дня непрерывных наступательных боев Красная Армия и Войско Польское потеряли убитыми 81116 человек, ранеными и больными 280 000 человек. Потери боевой техники и вооружения: 1997 танков и самоходно-артиллерийских установок, 2108 орудий и минометов, 917 боевых самолетов, 216 тысяч единиц стрелкового оружия.

Операция должна была развиваться следующим образом. Удар в общем направлении на Берлин наносит 1-й Белорусский фронт, одновременно частью сил обходя город с севера; 1-й Украинский фронт наносит рассекающий удар южнее Берлина, обходя город с юга. 2-й Белорусский наносит рассекающий удар севернее Берлина, обеспечивая правый фланг 1-го Белорусского фронта от возможных контрударов противника с севера, и ликвидирует все вражеские войска севернее Берлина, прижимая их к морю. Начало операции устанавливалось Ставкой для войск 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов 16 апреля, для 2-го Белорусского – 20 апреля (этот срок был определен с учетом перегруппировки войск с востока на запад).

16 апреля войска 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов перешли в наступление. В 5 часов утра вздрогнула и застонала земля за Одером. Вся артиллерия открыла огонь одновременно строго по намеченному плану. Он велся по ранее пристрелянным целям. Например, 47-я армия прорывала оборону противника на фронте 4,3 километра. В артиллерийской подготовке участвовало 20 артиллерийских полков, 3 артиллерийские бригады, 7 минометных полков, 2 полка и бригада гвардейских минометов, 5 самоходно-артиллерийских полков. Всего около трехсот стволов на один километр фронта. На каждое орудие приходилось три комплекта боеприпасов, на каждый миномет – четыре. Такого не было за всю войну! Позиции противника утонули в море огня, воздух наполнился сплошным гулом.

Двадцать пять минут бушевал огневой шквал над позициями гитлеровцев. За пять минут до окончания последнего артиллерийского налета пехота начала выдвижение к переднему краю обороны противника. На участке 175-й стрелковой дивизии пехота подошла вплотную к разрывам своих снарядов и за две минуты до окончания последнего огневого налета потребовала переноса огня на первый рубеж огневого вала. В 5.25 по сигналу зеленых ракет пехотинцы сделали бросок. Воины атаковали дружно, организованно, уверенно управляемые героями ближнего боя – командирами взводов, рот и батальонов.

«По сигналу, – как вспоминал Жуков Г.К., – вспыхнули 140 прожекторов, расположенных через каждые 200 метров. Более 100 миллиардов свечей освещали поле боя, ослепляя противника и выхватывая из темноты объекты атаки для наших танков и пехоты. Это была картина огромной впечатляющей силы, и, пожалуй, за всю свою жизнь я не помню равного ощущения. Артиллерия еще больше усилила огонь, пехота и танки дружно бросились вперед, их атака сопровождалась двойным мощным огневым валом. К рассвету наши войска преодолели первую позицию и начали атаку второй позиции.

Противник, имевший в районе Берлина большое количество самолетов, не смог ночью эффективно использовать свою авиацию, а утром наши атакующие эшелоны находились так близко от войск противника, что их летчики не в состоянии были бомбить наши передовые части, не рискуя ударить по своим. Гитлеровские войска были буквально подавлены морем огня и металла. Непроницаемая стена пыли и дыма висела в воздухе, и местами даже мощные лучи зенитных прожекторов не могли ее пробить, но это никого не смущало.

Наша авиация шла над полем боя волнами. Ночью несколько сотен бомбардировщиков ударили по дальним целям, куда не доставала артиллерия. Другие бомбардировщики взаимодействовали с войсками утром и днем. В течение первых суток сражения было проведено свыше 6550 самолето-вылетов.

На первый день было запланировано только для одной артиллерии 1 197 000 выстрелов, фактически было произведено 1 236 000 выстрелов. Вдумайтесь в эти цифры! 2450 вагонов снарядов, то есть почти 98 тысяч тонн металла, обрушилось на голову врага. Оборона противника уничтожалась и подавлялась на глубину до 8 километров, а отдельные узлы сопротивления – на глубину до 10-12 километров».

Придя в себя, противник начал оказывать сопротивление своей артиллерией со стороны Зееловских высот. Зееловские высоты господствовали над окружающей местностью, имели крутые скаты и являлись во всех отношениях серьезным препятствием на пути к Берлину. Сплошной стеной стояли они перед нашими войсками, закрыв собой плато, на котором должно было развернуться сражение на ближних подступах к Берлину. Именно здесь, у подножия этих высот, немцы рассчитывали остановить наши войска. Здесь они сосредоточили наибольшее количество сил и средств.

Зееловские высоты ограничивали не только действия наших танков, но являлись и серьезным препятствием для артиллерии. Они закрывали глубину обороны противника, делали невозможным наблюдение ее с земли с нашей стороны. Артиллеристам приходилось преодолевать эти трудности усилением огня и зачастую стрелять по площадям. Для противника удержание этого важнейшего рубежа имело еще и моральное значение. Ведь за ним лежал Берлин! Гитлеровская пропаганда всячески подчеркивала решающее значение и непреодолимость Зееловских высот, называя их то «замком Берлина», то «непреодолимой крепостью».

Жуков Г.К. пишет: «Для того, чтобы усилить удар атакующих войск и наверняка прорвать оборону, мы решили, посоветовавшись с командармами, ввести в дело дополнительно обе танковые армии генералов Катукова М.Е. и Богданова С.И. В 14 часов 30 минут я уже видел со своего наблюдательного пункта движение первых эшелонов 1-й гвардейской танковой армии». Однако танковые и механизированные корпуса втянулись в упорные бои и не смогли оторваться от пехоты. Советским войскам пришлось последовательно прорывать несколько полос обороны. На основных участках у Зееловских высот прорвать оборону удалось только 17 апреля.

Но как вспоминал командующий 1-го Украинского фронта Маршал Советского Союза  Конев И.С.: «Мне пришлось столкнуться с встречающимися в западной печати неверными высказываниями о том, что в первый день Берлинской операции на обоих фронтах – 1-м Белорусском и 1 -м Украинском – атака была проведена по единому плану. Это не соответствует действительности. Координация действий обоих фронтов осуществлялась Ставкой, а фронты, как обычно, взаимно обменивались информацией и оперативно-разведывательными сводками. Естественно, что в первый день операции каждый из фронтов избрал собственный метод атаки, исходя из своей оценки обстановки. На 1-м Белорусском фронте было решено проводить мощную артиллерийскую подготовку ночью и атаку при свете прожекторов.

На 1-м Украинском был избран совершенно другой метод. Мы запланировали более длительную, чем у соседа, артиллерийскую подготовку, рассчитанную на обеспечение форсирования реки Нейсе и прорыва главной полосы обороны противника на противоположном западном берегу. Чтобы форсирование проходило более скрытно, нам совсем невыгодно было освещать полосу прорыва. Напротив, куда выгоднее было удлинить ночь. Всего артиллерийская подготовка должна была длиться два часа тридцать пять минут, из них час сорок давалось на обеспечение форсирования и еще сорок пять минут – на подготовку атаки уже на западном берегу Нейсе. За это время мы рассчитывали подавить у немцев всю систему управления и наблюдения, их артиллерийские и минометные позиции. Авиация же, действуя на еще большую глубину, должна была довершить разгром противника, концентрируя удары по его резервам». Войска 1-го Украинского фронта форсировали реку Нейсе и в первый день наступления прорвали главную полосу обороны противника.

К исходу 17 апреля передовые части танковых армий 1-го Украинского фронта подошли к реке Шпрее, а вечером некоторые подразделения 3-й гвардейской вброд переправились через нее. Главные же силы танковых армий преодолели реку в ночь на 18 апреля.

Как вспоминал командующий 2-го Белорусского фронта Маршал Советского Союза Рокоссовский К.К.:  «16 апреля с юга донеслась канонада. Это двинулись вперед войска соседа 1-го Белорусского фронта. Близился и наш черед. По инициативе командармов отдельные подразделения ночью переправились через восточный рукав реки в пойму и захватили там дамбы. С этим отчаянно смелым предприятием особенно хорошо справились подчиненные Батова П.И. Передовые батальоны дивизии Теремова П.А., например, заняли уцелевшие опоры автострады, выбив оттуда засевших там гитлеровцев. Так были созданы своеобразные плацдармы среди затопленной поймы, куда постепенно переправлялись войска. Впоследствии это значительно облегчило форсирование реки».

Берлинское радио 16 апреля передавало следующее сообщение: «В районе Фюрстенфельда германские войска снова добились полного успеха в обороне». В то время, когда передавалось это сообщение, немцы уже были выбиты из города Фюрстенфельда и под ударами советских войск отступали на запад…

17 апреля войска 1-го Белорусского фронта, наступая на берлинском направлении, прорвали оборону противника на Зееловских высотах. С раннего утра 17 апреля на всех участках фронта разгорелись ожесточенные сражения. Враг отчаянно сопротивлялся. Однако к вечеру, не выдержав удара танковых армий, введенных накануне, которые во взаимодействии с общевойсковыми армиями пробили на ряде участков оборону на Зееловских высотах, противник начал отступать.

Утром 18 апреля Зееловские высоты были взяты. Прорвав оборону зееловского рубежа, советские войска получили возможность ввести в сражение все танковые соединения уже на широком фронте. Однако и 18 апреля противник все еще пытался остановить продвижение наших войск, бросая навстречу им все свои наличные резервы и даже части, снятые с обороны Берлина. Только 19 апреля, понеся большие потери, немцы не выдержали мощного напора наших танковых и общевойсковых армий и стали отходить на внешний обвод Берлинского района обороны.

В своих воспоминаниях Жуков Г.К. пишет: «Следует признать, что нами была допущена оплошность, которая затянула сражение при прорыве тактической зоны на один-два дня. При подготовке операции мы несколько недооценили сложность характера местности в районе Зееловских высот, где противник имел возможность организовать труднопреодолимую оборону. Находясь в 10-12 километрах от наших исходных рубежей, глубоко врывшись в землю, особенно за обратными скатами высот, противник мог уберечь свои силы и технику от огня нашей артиллерии и бомбардировок авиации. Правда, на подготовку Берлинской операции мы имели крайне ограниченное время, но и это не может служить оправданием».

18 апреля на правом фланге 61-я армия 1-го Белорусского фронта расширяла плацдарм на Одере, 47-я армия наступала к югу от Врицена и вышла на шоссе Врицен – Шульцдорф, 3-я ударная армия в середине дня вышла к Меглину, а во второй половине дня преодолела оборону противника на рубеже Шульцедорф – Меглин.

В центре 5-я ударная армия и 2-я гвардейская танковая армия наступали в условиях лесного массива и цепочки озер, продвинулись вперед на 4 км и вышли в район Ригенвальде на подступы к Бацлову. 1-я гвардейская танковая армия, наступая в юго-западном направлении, заняла Марксдорф и глубоко охватила немецкие войска, оборонявшиеся перед фронтом 8-й гвардейской армии и 69-й армии. 8-я гвардейская армия к исходу дня вышла к Требницу. На левом фланге 69-я армия и 33-я армия обошли франкфуртский укрепленный район и создали угрозу его окружения. Немецкое командование приняло решение об эвакуации гарнизона из Франкфурта-на-Одере и усилении его частями обороны на западном берегу.

К концу дня 3-я гвардейская танковая армия 1-го Украинского фронта прошла за Шпрее на 30 километров, а 4-я гвардейская танковая армия продвинулась на 45 километров. 13-я армия форсировала Шпрее и стала продвигаться в северо-западном направлении. 3-я гвардейская армия и 5-я гвардейская армия вели ожесточенные бои на флангах прорыва.

Конев И.С.: «Пытаясь остановить советское наступление, гитлеровское командование с 16 по 18 апреля на второй и третьей полосах обороны ввело в бой из своих резервов шесть танковых, моторизованную и пять пехотных дивизий. Эти данные опровергают мнение некоторых авторов о слабости группировки противника, действующей против войск 1-го Украинского фронта. Бои были жестокие. Фашисты бросали в контратаки по шестьдесят-семьдесят танков, направляли против советских войск все, что у них было под руками. И это не удивительно. Мы наносили удар по самому их слабому месту, и они, если и не предвидели катастрофы в полном объеме, то, во всяком случае, предчувствовали грозящие им неприятности. Самые ожесточенные бои, в том числе и танковые, развернулись на второй полосе немецкой обороны и – сразу же после ее прорыва – за ней».

Конев И.С. продолжал: «…на протяжении трех первых дней операции вся 30-километровая глубина неприятельской обороны была прорвана силами нашей пехоты и танков первого эшелона общевойсковых армий при поддержке частей первых эшелонов танковых армий. Корпуса вторых эшелонов общевойсковых армий и вторые эшелоны танковых армий Рыбалко и Лелюшенко пока не были введены в бои. В руках командования еще оставалось несколько свежих стрелковых и механизированных корпусов, то есть огромная сила. Именно это и обеспечило нам успех в дальнейшем, дало возможность, введя свежие силы, свободно маневрировать в оперативной глубине…

Пытаясь, во что бы то ни стало удержать нас на второй полосе обороны, немцы потом уже не располагали достаточными силами для третьей полосы обороны, на Шпрее. К концу второго дня третья полоса обороны немцев была проткнута нами с ходу, а на третий день – прорвана на довольно широком фронте, и река Шпрее была форсирована на плечах отходивших разбитых частей противника».

Севернее Герлица 2-я армия Войска Польского и 52-я армия форсировали реку Нейсе, прорвали тактическую зону немецкой обороны и к исходу 18 апреля подошли к третьей полосе.

На второй и третий день наступления погода улучшилась, и советская авиация работала вовсю, нанося бомбовые удары по основным узлам сопротивления на реке Шпрее и по укрепленным районам на флангах нашего прорыва – по Котбусу и Шпрембергу. Авиация разыскивала в лесах и успешно громила с воздуха танковые группировки противника. За первые три дня наступления было совершено 7517 вылетов, сбито в воздушных боях 155 немецких самолетов. Урон для гитлеровцев тем более чувствительный, что с авиацией к этому времени у них было уже не густо.

продолжение

По материалам книги Сульдин А.В. «Битва за Берлин. Полная хроника – 23 дня и ночи», М., АСТ, 2014, с. 31 – 50.