Положение крестьян в конце XVI в. заметно ухудшилось. Уже в конце царствования Ивана Грозного, в 1581 г., был отменен так называемый юрьев день. До этого крестьяне осенью, после окончания полевых работ, имели право уйти от своих владельцев-помещиков к другим в течение недели до и после юрьева дня. Теперь это право отменялось, и в русском народе родилась известная горькая поговорка: «Вот тебе, бабушка, и юрьев день». В 1580-1590-е гг. проводилась широкая перепись земель. Крестьяне по писцовым книгам этих лет прикреплялись к своим владельцам. Они бежали от ярма на окраины страны, на Дон, за Камень (Урал) и т. д. Правительство организовывало их сыск и возвращало на старые места.

В 1591 г. восстали угличане в связи с убийством малолетнего царевича Дмитрия — сына Ивана Грозного. Впоследствии имя царевича стало знаменем для восставших крестьян и холопов. В том же году в самой столице заволновались боярские холопы. Это произошло во время набега на страну крымских татар хана Казы-Гирея. Противник подступил к стенам Москвы. В эти дни власти арестовали около 70 человек, «по большей части холопов господ», как говорит об этом голландец Исаак Масса, живший в то время в русской столице. Холопов обвинили в намерении поджечь столицу во время осады.

В те же 1590-е гг. подняли восстание крестьяне подмосковного Иосифо-Волоколамского и далекого Антониево-Сийского на Двине монастырей и др. Обстановка в стране к концу XVI — началу XVII в. была столь накаленной, что современник — англичанин Джильс Флетчер писал по этому поводу: все должно закончиться не иначе, как гражданской войной. Страна вступила в XVII в. под знаком Великой крестьянской войны, огромной по своим масштабам, охвату территории и накалу борьбы. Начало положили события, связанные со страшным голодом, терзавшим страну в течение трех лет подряд — в 1601-1603 гг. из-за неурожая и трудных погодных условий.

Особенно сильный голод начался в городах, в первую очередь в Москве. Там жили десятки тысяч людей, туда же шли со всех сторон голодные в надежде добыть пропитание. Правительство Годунова организовало общественные работы, выдачу милостыни из царских запасов, однако это не спасало положение. Цены подскочили в десятки раз. Началась спекуляция хлебом. Во всей Московской земле наступили такая дороговизна и голод, что, по словам И. Массы, подобного еще не приходилось описывать ни одному историку.

Крестьяне и горожане ели кошек, собак, мышей, мякину и даже человеческие трупы. По всем дорогам лежали умершие от голода, их тела пожирали волки, лисицы, собаки. В одной Москве ежедневно умирало от 100 до 300 человек. Царь Борис «учреди к тому людей, кому те трупы збирати» по улицам и площадям столицы. За два года и четыре месяца в Москве было погребено 127 тысяч человек только на трех кладбищах — «скудельницах», не считая похороненных у церквей, которых в Москве было более 400. В лесах и на дорогах появились отряды крестьян и холопов. Они нападали на бояр, дворян и на их имения. В самой Москве начались голодные бунты…

Голодные бунты 1601 — 1603 гг., происходившие в центре Европейской России, в том числе в Москве, по существу, стали началом Крестьянской войны и вылились в восстание Хлопка 1603 г. Последнее явилось их кульминацией. Восставшие Хлопка приближались к Москве. Борис Годунов созвал заседание Боярской думы для обсуждения мер против «разбойников». Решили послать «многую рать» во главе с окольничим Иваном Федоровичем Басмановым. К западу от Москвы разыгрался ожесточенный бой. Отряд Басманова попал в засаду на узкой дороге посреди леса. Многие стрельцы были убиты, погиб и сам воевода. Однако восставшие были разбиты.

В Москве и по всей стране в эти годы из уст в уста передавали слухи, которые будоражили воображение всех недовольных. Говорилось, что на Москву во главе войска идет царевич Дмитрий (сын Ивана Грозного), якобы чудом спасшийся в 1591 г. от убийц, подосланных Годуновым. На самом деле все было не так. Борис Годунов – царь из «худородных» скоропостижно умер 13 апреля 1605 г. Лжедмитрий (Григорий Отрепьев, сын боярский, монах Чудова монастыря, выдававший себя за царевича Дмитрия) 20 июня 1605 г. торжественно въехал в Москву в сопровождении большого эскорта из польских шляхтичей и казаков. Народное восстание в столице 1 июня подготовило бескровный финал похода Самозванца на Москву. Он праздновал победу, его мечта осуществилась. Московские бояре шли к нему с поклоном.

Но Самозванцу и его приближённым недолго пришлось править. В Москве увеличивалось число польских шляхтичей — католиков. Они охотно ехали из Польши к гостеприимному московскому двору Лжедмитрия I. Незваные гости оскорбляли национальные чувства москвичей, открыто издеваясь над русскими обычаями и православными обрядами. Самозванец, тайно перешедший в католичество, и его приближенные предавались пьяным оргиям и разврату. Поползли слухи о планах введения в стране «поганскои веры» — католичества взамен православия. Недовольство накапливалось постепенно. Начались волнения среди московских стрельцов. На Самозванца совершили несколько покушений.

8 мая 1606 г. состоялось бракосочетание Лжедмитрия и Марины Мнишек. На десятый день «душегубного веселия», 17 мая 1606 г., в столице вспыхнуло восстание. Толпы москвичей, многие из которых были вооруженными, ворвались в Кремль. В городе зазвучал набат. Одновременно действовали бояре-заговорщики во главе с Шуйскими. Бедный люд выступил против притеснений господ, олицетворением которых были в их глазах Лжедмитрий и его русские и польские приспешники.

Заговорщики проникли во дворец Самозванца, специально построенный для него в Кремле. Спасаясь от них, Лжедмитрий выпрыгнул в окно. Тут же убили Самозванца и его ближайшего советника боярина Петра Басманова. Их трупы выволокли на Красную площадь. Здесь они лежали трое суток. На четвертый день труп Самозванца сожгли на Кремлевском холме. Прахом зарядили пушку и выстрелили из неё на запад — в ту сторону, откуда он пришёл. По всей Москве в течение этих дней происходили расправы со сторонниками Самозванца. Их дома и имущество громили и грабили.

Были разгромлены дома поляков, которые обосновались в Китай-городе и в Белом городе. Возле некоторых домов произошли настоящие сражения. Поляки, особенно там, где их было много, оказывали отчаянное сопротивление. Всего в тот день в Москве погибло более полутора тысяч поляков. Остальные были схвачены; часть отправили в заточение в Ярославль и другие города (среди них и Марину Мнишек с отцом), часть выслали обратно в Польшу.

Новый царь – Василий Шуйский — был вынужден дать «крестоцеловальную запись». В ней он обещал не казнить и не отнимать имущества без «праведного суда» не только у бояр и дворян, но и у посадских людей, т. е. рядовых горожан. Тем самым новый царь и те, кто стоял за его спиной, признавали за простым московским людом большую силу.

Расправа над первым Самозванцем не убила веру социальных низов в «хорошего» царя. По всей стране распространились слухи, что «царь» Дмитрий жив, а вместо него бояре убили другого человека. Настоящий-де Дмитрий, желавший «добра» народу, спасся от ненавидевших его «плохих» бояр. Имя «хорошего» царя Дмитрия стало знаменем нового этапа Крестьянской войны.

В Северской Украине снова собрались тысячи беглых холопов, крестьян. К ним присоединились посадская «чернь» южных городов, казаки, стрельцы. Новое восстание возглавил Иван Исаевич Болотников, который, по словам саксонца Конрада Буссова, «по рождению был московитом», принадлежал к числу холопов жившего в Москве боярина Телятевского А.А. Даже современники, с ненавистью относившиеся к восстанию и его предводителю, считали Болотникова незаурядной личностью, называя его «полководцем», «рыцарем» и т. д. Не жалели они, конечно, и черных красок, когда рисовали фигуру этого человека, ведь в их представлении он был «вором», «мясником» и т. д.

Еще в юности Болотников бежал от своего боярина на юг к казакам. Во время борьбы с крымскими татарами его захватили в плен и продали в Турцию. Прикованный цепями раб — гребец на галерах, он в течение нескольких лет плавал по морям. Его освободили в ходе морского сражения, и он оказался в Венеции, затем побывал в Венгрии, Германии, Польше. Здесь впервые узнал о событиях на своей родине. Болотникова представили «спасшемуся царю» Дмитрию.

Современники-иностранцы сообщают, что вместе с Шаховским в мае 1606 г. бежал из Москвы Михаил Молчанов — один из ближайших советников Лжедмитрия, пройдоха и авантюрист. Он хорошо знал польский язык. Расставшись в Путивле с Шаховским, Молчанов перебрался в Польшу к жене Юрия Мнишка, воеводы сандомирского. Здесь он начал выдавать себя за «царя» Дмитрия. Увидев в Болотникове «опытного воина» и бывалого, незаурядного человека, Молчанов предложил ему выступить во главе войска в Россию. Болотников согласился. По приказу «царя» он явился в Путивль к воеводе Григорию Шаховскому.

Болотников действительно верил в существование «царя» Дмитрия и впоследствии не раз обещал восставшим москвичам, что «царь» вот-вот приедет из Польши. Но Молчанов предпочел не испытывать судьбу, хорошо усвоив урок 17 мая, когда труп его патрона волокли из Кремля на Красную площадь, а он сам вместе с Шаховским и каким-то другим спутником бежал из столицы, спасая свою шкуру. Он знал, что его ждет по возвращении в Москву. А Болотников не знал всего этого. Но не это было главным. Большой смысл последовавших вскоре событий заключался в том, что бывший холоп возглавил народное восстание против бояр и дворян.

Англичанин Джон Мерик пишет, что слух о «царе» Дмитрии «среди недовольного и мятежного люда имел такой поразительный успех», что большинство городов юга страны отказалось повиноваться дарю Василию Шуйскому и принесло присягу Дмитрию. Восстание быстро распространилось по всей юго-западной окраине. Поход восставших начался в июне 1606 г. из Путивля. Болотников двинулся на сильную крепость Кромы через Комарицкую волость. Здесь сложилась знаменитая камаринская:
Ах ты, сукин сын, камаринский мужик,
Не хотел ты своему барину служить…

Комарицкие мужики принимали участие в выступлении против Годунова во время похода Лжедмитрия I. Теперь они снова вместе с окрестными жителями влились в ряды восставших. Города один за другим переходили на сторону Болотникова. Войска восставших, нанося поражения посланным из Москвы воеводам царя Шуйского, двигались к столице. Их цель была взять Москву, истребить «вельмож и сильных» и овладеть их «домами», т. е. имуществом.
В Москве тем временем было неспокойно. Уже в мае, вскоре после убийства Отрепьева, московский простой люд вел оживленные разговоры о «царе» Дмитрии. Угнетенные и обездоленные люди снова и снова ожидали столь долго и безнадежно желанного «доброго» монарха в противовес «злому» государю Шуйскому.

4 июня, по словам иностранца Паэрле, «в городе было страшное волнение; народ восстал на стрельцов, бояр и великого князя, обвиняя всех их, как изменников, в умерщвлении истинного государя Димитрия». Царю с помощью бояр удалось «прекратить ропот черни, уверив ее, что убит не Димитрий, а плут и обманщик».

Еще до этого Василий Шуйский предпринял и другие меры. 30 мая с Лобного места прочитали грамоты о Лжедмитрии, как самозванце, расстриге и еретике Гришке Отрепьеве. Предали гласности сведения об его тайных связях с польскими властями и иезуитами. Из Углича в Москву переправили «мощи» подлинного царевича Дмитрия.

Между тем к Москве приближались войска Ивана Болотникова. Обстановка в столице обострилась. Во второй половине июля появились «подметные письма» — прокламации — от имени Дмитрия. В них восставшие призывали москвичей уничтожать вельмож, громить дворы и забирать себе имущество. Началось волнение, но правительство справилось и с ним. Искали авторов прокламаций, думая, что они — из числа москвичей. Сверяли почерки листовок с почерками московских дьяков, но это ничего не дало.

Повстанцы под предводительством Болотникова и Пашкова в нескольких сражениях разгромили войска Василия Шуйского и в начале октября 1606 г. подошли к стенам Москвы. Восстание в 1606 г. охватило огромную территорию Европейской России. На юг от Москвы оно распространилось вплоть до Воронежа, Белгорода, Царева-Борисова, Путивля и Чернигова; к западу и северо-западу от столицы — до Дорогобужа и Старицы, к востоку — до Свияжска на Волге. В движение включились также далекие Псков, Пермь, Вятка и Астрахань.

Войско восставших, подошедшее к Москве, насчитывало несколько десятков тысяч человек. Кроме крестьян, холопов и казаков здесь были отряды рязанских, тульских, каширских, веневских и других дворян, примкнувших на время к движению. Осада Москвы восставшими продолжалась почти два месяца — с начала октября по начало декабря 1606 г. Войска Болотникова встали лагерем в селе Коломенском. Недалеко от него, в Заборье — в районе нынешней станции Чертаново по Павелецкой железной дороге, был устроен второй лагерь. Царь Шуйский и власти оказались в осаде.

Прокламации Болотникова призывали москвичей к расправам с боярами, богатыми купцами, а их вотчины, поместья, имущество предлагали забирать себе. Патриарх Гермоген с возмущением писал в своих грамотах, что восставшие уговаривают москвичей переходить на их сторону и «хотят им давати боярство, и воеводство, и окольничество, и дьячество». Повстанцы обращались также к московским стрельцам. Они выдвигали лозунг свержения Василия Шуйского и провозглашения «доброго царя» Дмитрия. Москвичи ждали только подходящего момента, чтобы открыть ворота Болотникову. Положение правительства становилось отчаянным. Кроме того, у него не было достаточных военных сил и денег в казне. В столице не хватало продовольствия.

Болотников рассылал по городам своих агентов, призывавших народ к восстанию. По словам И. Массы, один из них, «атаман Аничкин», «разъезжал повсюду с письмами от Димитрия и возбуждал народ к восстанию». Его схватили и посадили на кол. Но и в последние минуты жизни он обращался с призывами к москвичам, стремясь «возбудить в Москве новое волнение в народе».

Представители москвичей вскоре отправились в лагерь Болотникова. Они просили показать им «истинного» Дмитрия, обещая быстро покориться ему «без всякого сопротивления» и выдать «изменников», т. е. бояр во главе с Шуйским. Однако «царя» Дмитрия им не показали, он сидел в Польше. В столице назревало восстание. В одном английском донесении, составленном в Москве, сообщается об этом: «Простой народ… был очень непостоянен и готов к мятежу при всяком случае, надеясь вместе с мятежниками участвовать в разграблении города». Современник Паэрле пишет, что московские жители «уже готовы были предаться» Болотникову. По словам Исаака Массы, среди народа в Москве наблюдалось «великое смущение и непостоянство».

Правительство приняло спешные меры. В столицу стягивались подкрепления. Были посланы войска в города к западу от Москвы — Можайск, Вязьму и др.; они восстанавливали там власть царя, и в их ряды вливались местные вооруженные дворяне. Между тем в лагере восставших зрела измена. Вожди дворян, участвовавших в восстании, Г. Сумбулов, П. Ляпунов, И. Пашков вступили в тайные переговоры с Шуйским. Они перешли со своими отрядами на сторону врага. Это ослабило войско Болотникова, внесло смятение в его ряды.

В ноябре 1606 г. восставшие вели ежедневные бои с царскими войсками под Даниловским монастырем и за Яузой. У Серпуховских и Калужских ворот располагались царские полки воевод князей Скопина-Шуйского М.В. и Туренина Д.В. Они делали вылазки против восставших. Схватки происходили также у Симонова монастыря. 16 ноября после измены дворянского отряда рязанцев во главе с Сумбуловым и Ляпуновым Болотников сделал попытку установить полную блокаду Москвы. 26 ноября часть войска во главе с Пашковым он послал к Красному селу для захвата Ярославской дороги. Сражение развернулось также у Рогожской слободы.

Наиболее ожесточенный бой начался на следующий день. В нем приняли участие основные силы обеих сторон. Сам царь Шуйский возглавил войско, которое вышло из города против Болотникова. Перед угрозой полного окружения Москвы царь решился напасть на восставших. Царским войскам удалось их разбить в Замоскворечье, и они отступили в Коломенское. Одновременно изменил и перешел к Шуйскому Пашков с дворянами из своего войска, бившегося в районе Красного села и у Рогожской слободы на левобережье Москвы.

В конце ноября к Шуйскому подошли новые подкрепления. Царские войска направились к Коломенскому. Болотников вышел им навстречу. Великая «брань» произошла 2 декабря у деревни Котлы. Восставшие сражались как львы, но были разбиты и укрылись в лагере — «остроге» — в Коломенском. Царские войска на этот раз не вернулись в Москву, а начали штурм Коломенского. Он продолжался три дня, но безуспешно. Наконец с помощью взятого у восставших «языка» противнику удалось узнать о секретах укреплений острога.

Дело в том, что осажденные хорошо укрывались в земляных укреплениях, а пушечные «ядра огненные» тушили сырыми яловичными кожами. Теперь их стали обстреливать какими-то особыми ядрами, которые нельзя было гасить — «удушать». Они были, как говорит современник, «с некою мудростью против их коварств», т. е. против ловких приемов защиты у восставших. «Острог» зажгли, восставшие вынуждены были его оставить. Их беспощадно убивали. На поле боя пало от 10 до 20 тысяч повстанцев, другие попали в плен. Оставшаяся часть восставших побежала к Серпухову, а затем отступила к Калуге. Восставшие казаки, засевшие в Заборье, тоже были разбиты, многие взяты в плен.

Начались расправы. «Иное сказание» говорит, что тех, кто пытался спрятаться в церквах и дворах, «как свиней, закалывали», топили в воде. Многие замерзали в лесах. Казни пленных, их насчитывалось до 6 тысяч человек, носили массовый и кровавый характер. По словам И. Массы, в Москве их каждую ночь водили сотнями, «как агнцев на заклание»: ставили в ряд на льду Яузы и убивали ударами дубин по голове, «словно быков», а потом тела опускали в проруби под лед. Многих пленных разослали по городам, где их сажали в тюрьмы, предавали мучениям и смерти. В Великом Новгороде пленных били палицами и топили в Волхове. Так беспощадно мстили царь и бояре выступавшим против них крестьянам, холопам и посадским людям.

Крестьянская война продолжалась. В Калуге, затем в Туле еще долго находились войска Болотникова и «царевича Петра» — Самозванца, происходившего из жителей Мурома. Он выдавал себя за «сына» покойного царя Федора Ивановича, хотя у последнего, кроме дочери Феодосии, детей не было. Восставшие еще не раз громили отборные армии царя Шуйского, спасавшиеся нередко паническим бегством. Только после долгой и ожесточенной борьбы правительству удалось подавить восстание.

10 октября 1607 г. войско Болотникова в Туле сдалось. Болотникова и «царевича Петра» привезли в Москву. «Царевича» Шуйский приказал повесить под Даниловым монастырем на Серпуховской дороге. Болотникова отвезли на север, в Каргополь, где «посадили в воду», т. е. утопили. Следующее крупное восстание XVII века — Соляной бунт 1648 г.