Рычагов Павел Васильевич (2.01.1911 — 28.10.1941), генерал-лейтенант авиации. Рычагов П.В. родился в дер. Нижние Лихоборы (ныне в черте Москвы) в семье крестьянина. В Красной Армии с 1928 г. Окончил Военно-теоретическую школу летчиков в Ленинграде (1930), 2-ю военную школу летчиков им. ОСОАВИАХИМа в Борисоглебске (1931). С ноября 1931 г. летчик 3-й авиаэскадрильи, с сентября 1933 г. — командир звена 109-й истребительной авиаэскадрильи (иаэ) 5-й авиабригады ВВС Украинского ВО.

С ноября 1935 г. инструктор авиаэскадрильи высшего пилотажа и воздушной стрельбы 8-й ВАШП, старший лейтенант. С октября 1936 г. по февраль 1937 г. — командир эскадрильи самолетов И-15, позднее — истребительной группы в республиканской Испании. Участник 20 воздушных боев, в которых лично сбил 6 самолетов противника, за что 31 декабря 1936 г. присвоено звание Героя Советского Союза.

С февраля 1937 г. и.о. командира 65-й иаэ. Депутат Верховного Совета СССР 1-го созыва, майор. С декабря 1937 г. по март 1938 г. принимал участие в планировании и боевых действиях авиации в Китае. С апреля 1938 г. командующий ВВС Московского ВО, комбриг (апрель 1938 г.) С мая 1938 г. командующий ВВС и член Военного совета Приморской группы войск ОКДВА. Отличился во время боев у озера Хасан (1938), комдив (09.02.1939).

Во время советско-финляндской войны 1939-1940 гг. командующий ВВС 9-й армии, комкор (11.04.1940), генерал-лейтенант авиации (04.06.1940). С июля 1940 г. — командующий ВВС 1-й отдельной Краснознаменной армии, затем 1-й заместитель начальника ВВС; с августа 1940 г. — начальник Главного управления ВВС, одновременно с декабря 1940 г. — член Главного военного совета РККА (до мая 1941 г.). С марта 1941 г. заместитель наркома обороны СССР. С апреля 1941-го слушатель Академии Генерального штаба.

Награжден двумя орденами Ленина (05.1936,12.1936), тремя орденами Красного Знамени (08.03.1938, 08.12.1938, 1940), медалью «XX лет РККА». Арестован 24 июня 1941 г. Расстрелян без суда. 23 июля 1954 г. посмертно реабилитирован. В Тимирязевском районе г. Москвы его именем названа улица.

После окончания военной школы Павел Рычагов, как лучший выпускник, получил назначение в 109-ю Краснознаменную авиаэскадрилью 5-й авиабригады Украинского военного округа. Талантливый летчик быстро рос по служебной лестнице. В 1933 г. младший летчик становится командиром звена, а несколько месяцев спустя он возглавил авиаотряд, который выводит в передовые.

Как вспоминал очевидец, Рычагов проводил летные испытания поступающих в эскадрилью новых самолетов следующим образом: «За один вылет без посадки он выполнил в воздухе до 250 фигур высшего пилотажа: сорок на высоте в 5000 м, затем столько же на 6000 м, еще выше 7000 м — и тоже сорок. Полет без кислородной маски, другой и без фигур бы потерял сознание на этой высоте. Немного отдышавшись, он выполняет еще сорок — сорок пять петель, переворотов, виражей и боевых разворотов. Затем, спускаясь на 6000 м, снова сорок. Этажом ниже — еще сорок. У земли в порядке отдыха он выполняет двадцать — двадцать пять фигур и, наконец, садится».

В одном из полетов на У-2 при заходе на посадку летчики обнаружили, что одна из лыж приняла вертикальное положение. Рычагов передал штурвал сослуживцу, вылез из кабины на плоскость и, держась за стойку самолета, хладнокровно поставил ногой лыжу в посадочное положение.

Летчик Захаров Г.Н. , служивший в его отряде (три звена по три самолета), вспоминал: «Рычагов в моей памяти остался одним из лучших летчиков-истребителей, каких я знал за свою долгую летную жизнь. Став командирам отряда, он не мог быть просто командиром отряда — он должен был быть лучшим командиром отряда. Мы первыми в эскадрилье приступали ко всем новым программам, первыми освоили ночные полеты, хотя в ту пору летать ночью было очень сложно. Рычагов всегда все выполнял первым, а уж затем передавал проверенное и изученное им своим подчиненным… Боевое честолюбие было свойством натуры Рычагова. Он заставлял нас одолевать соперников и в футболе, и в волейболе и создал даже маленький самодеятельный оркестр…»

С конца октября 1936 г. старший лейтенант Рычагов под именем Пабло Паланкара находился в республиканской Испании. 4 ноября 9 истребителей И-15 из эскадрильи Рычагова впервые вылетели на защиту Мадрида от налетов авиации мятежников. Они встретили 12 бомбардировщиков Ю-52, 5 «Ромео-37бис» и 9 истребителей CR-32. В течение этого дня и до двух часов следующего летчики в пяти воздушных боях сбили 7 самолетов противника.

16 ноября Рычагов, отбившись от своего звена, один отважно атаковал группу из четырех бомбардировщиков Ю-52. На помощь врагу подошло еще три самолета. Над Мадридом И-15 комэска подожгли. Г. Захаров увидел, что машина почти потеряла управляемость: «Она шла с большим креном — повреждены были, очевидно, тросы управления. Я видел, как Рычагов хотел заставить машину подчиниться, как он в бешенстве ударил кулаком о край борта. Когда прыгать, на мой взгляд, было уже поздно, Павел вдруг оставил машину. Он сделал это на такой малой высоте, что парашют едва успел раскрыться. Во время спуска над парком Ретиро летчик был ранен в ногу. Над Гвадалахарой Рычагов увеличил свой боевой счет на два самолета. И здесь ему снова не повезло. При посадке поврежденный в бою самолет скапотировал.

Всего за время боев в Испании летчики эскадрильи Рычагова сбили около 40 вражеских самолетов, шесть из которых (5 истребителей и 1 бомбардировщик) были на счету командира. Отмечалось, что летчик «всегда всюду проявлял исключительное бесстрашие, выдержку и умение руководить боем, являлся замечательным примером для своих подчиненных».

В декабре 1937 г. по личной просьбе Рычагова направили в Китай главным военным советником по вопросам использования советских летчиков-добровольцев. Рычагов вместе с командирами групп проводил разборы боевых действий истребителей, разрабатывал тактику наших истребителей при отражении налетов японской авиации на аэродромы Ханькоу и Наньчана. Под руководством Рычагова в январе 1938 г. был нанесен смелый и решительный удар по авиабазе японцев в Нанкине. В результате удара сгорело 48 самолетов, были уничтожены запасы горючего и боеприпасов.

Затем Рычагов непосредственно разрабатывал операцию по налету на авиабазу на острове Тайвань. В результате сокрушительного удара, нанесенного 23 февраля 1938 г., с этой авиабазы месяц не взлетали самолеты. В апреле 1938 г. Рычагов вернулся в Москву. Вместе с орденом Красного Знамени последовало и новое назначение — командующим ВВС Московского военного округа.

В мае 1938 г. последовал вызов в Кремль для получения нового назначения. Незадолго до этого его исключили из комсомола за недисциплинированность. Рычагов получил назначение командующим авиацией Приморской группы Дальневосточного фронта. Партийную рекомендацию ему дали Ворошилов К.Е. и Сталин И.В. По прибытии на Дальний Восток Рычагову на второй же день вручили партбилет.

В августе 1938 г. комбриг Рычагов успешно руководил операциями ВВС у озера Хасан. Под его командованием была сосредоточена крупная авиагруппировка — 70 истребителей и 180 бомбардировщиков. 6 августа бомбардировщики под прикрытием истребителей, несмотря на плотный огонь японских зенитных батарей, снижаясь до 300 метров, нанесли сокрушительный удар по сопке Заозерной. Наградой Рычагову был второй орден Красного Знамени.

Во время советско-финляндской войны 1939 — 1940 гг. Рычагов занимал должность начальника ВВС 9-й армии. После окончания войны вместе с очередным орденом он был повышен в воинском звании — стал комкором. Его ждало новое назначение на должность командующего авиацией 1-й ОКДВА. В августе 1940 г. последовало новое назначение — начальник Главного управления ВВС. В начале весны 1941 г. он был назначен замнаркома обороны СССР. И это в тридцать-то лет!

Рычагов часто выезжал в части, которые первыми начали освоение самолетов МиГ-3, Як-1, ЛаГГ-3, Пе-2. Подсказывал, советовал, торопил. На совещаниях остро и запальчиво ставил вопрос об увеличении количества выпуска новейших самолетов, о повышении профессионального мастерства летчиков, увеличении налета в боевых полках. Он даже предлагал запретить летчикам жениться до 25 лет, чтобы они не отвлекались на свои личные, повседневные заботы, а целиком отдавались повышению своего летного мастерства.

И все же столь быстрый должностной взлет был серьезным испытанием. В мемуарах многих военачальников отмечается, что Рычагов был еще не готов к исполнению этой должности ни по возрасту, ни по уровню образования. Как-то его вызвал в Кремль Сталин и спросил как начальника ВВС, сколько надо заказать промышленности таких-то самолетов. Рычагов, недолго думая, назвал довольно большую цифру. Сталин помолчал, недоверчиво посмотрел на Рычагова, но не возразил.

9 апреля 1941 г. на Политбюро ЦК ВКП(б) обсуждался вопрос об аварийности и катастрофах в авиации Красной Армии. Увеличение числа катастроф до 2-3 в день было поставлено в вину летному и командному составу ВВС. Поводом к постановке данного вопроса на повестку дня стали две недавние тяжелые катастрофы. 23 января 1941 г. при перелете авиаполка из Новосибирска в Ташкент 3 самолета разбились и 2 потерпели аварию, при этом погибло 12 и было ранено 4 человека. 27 марта того же года при перелете 12 самолетов ДБ-3ф из Воронежа в боевой полк при неблагоприятных погодных условиях 2 самолета потерпели катастрофу, а один совершил вынужденную посадку. 6 человек погибли и 3 получили ранения. Вопиющий случай произошел в 29-й авиадивизии, где потерпевший аварию летчик не был своевременно обнаружен и умер спустя 10 дней в кабине самолета от холода и голода.

Замнаркома по ВВС на заседании Политбюро обвинили в том, что «расхлябанность и недисциплинированность в авиации не только не пресекаются, но как бы поощряются со стороны руководства ВВС тем, что виновники аварий и катастроф остаются, по сути дела, безнаказаннъши. Руководство ВВС часто скрывает от правительства факты аварий и катастроф… Нынешнее руководство ВВС оказалось неспособным повести серьезную борьбу за укрепление дисциплины в авиации и за уменьшение аварий и катастроф». Рычагов как мог пытался защититься от предъявленных обвинений. Разговор мог бы закончиться иначе, но молодой замнаркома вдруг сказал:
— Аварийность и будет большая, потому что вы заставляете нас летать на гробах.

В тот же день ЦК ВКП(б) и СНК Союза ССР постановили: «Снять т. Рычагова с поста начальника ВВС Красной Армии и с поста заместителя наркома обороны, как недисциплинированного и не справившегося с обязанностью руководства ВВС». 12 апреля 1941 г. Рычагов был направлен на учебу в Военную академию Генерального штаба.

Первый день войны застал супружескую чету Рычаговых на отдыхе в Сочи. Надо отметить, что женой Рычагова П.В. была Нестеренко Мария Петровна — летчица, участница дальних рекордных перелетов, майор, зам. командира авиаполка особого назначения. Во второй половине дня они спешно взяли билеты на вечерний поезд в Москву. 24 июня на московском вокзале (по другим данным, на вокзале в Туле) Рычагова попросили зайти к военному коменданту, где уже ожидали люди в штатском.

Что послужило причиной ареста прославленного летчика, сказать трудно. Скорее всего, опрометчивая реплика на совещании у Сталина, после чего ведомство Берии начало сбор компромата. А он был. Формальным основанием для ареста послужили выбитые под пытками показания Якова Смушкевича, который заявил, что они вместе с Рычаговым высказывали «недовольство партией и правительством и договорились совместными усилиями срывать вооружение ВВС». В материалах дела имеются показания арестованного тогда же наркома оборонной промышленности Бориса Ванникова, который утверждал, что Рычагов ругал при нем Сталина «площадной бранью за вмешательство вождя в сугубо технические вопросы».

Следователь Влодзимирский Л.Б. после войны при расследовании фактов репрессий в отношении высшего военного командования отмечал, что после одного сильного избиения резиновой дубинкой Рычагов не дал никаких показаний. В начале июля 1941 г. перед очной ставкой со Смушкевичем заместитель начальника первого отдела Никитин вновь зверски его избил. Рычагов после избиения сказал, что теперь он не летчик, так как Никитин перебил ему барабанную перепонку уха. Он еще надеялся летать! Лишь на третий день подследственный начал давать признательные показания. Но на последнем допросе, который состоялся 25 октября 1941 г., он успел сказать:
— Все мои показания — неправда. И то, что говорили обо мне другие, тоже неправда. Я не шпион и не заговорщик.

28 октября 1941 г. П. Рычагов был расстрелян без суда вместе со своей женой Марией Нестеренко и другими военачальниками близ поселка Добыш около г. Куйбышева. Реабилитацией своего честного имени Рычагов обязан своему брату Рычагову В.В. Бывший доцент Института инженеров водного транспорта в 1944 г. был арестован и до 1952 г. находился в тюрьме и ИТЛ как брат «врага народа». В конце 1953 г. он обратился к Ворошилову К.Е. с просьбой о собственной реабилитации и проверке «дела» родного брата.

28 декабря 1953 г. Ворошилов разослал членам Президиума ЦК КПСС это письмо, в котором поддержал его просьбу. 23 июля 1954 г. Генеральной прокуратурой СССР дело П. Рычагова было прекращено и он посмертно реабилитирован. 2 августа 1954 г. в ЦК КПСС поступила записка Генерального прокурора СССР Руденко о реабилитации Павла Рычагова. В партийном же порядке он был реабилитирован Главным политическим управлением Советской Армии лишь 19 марта 1963 г.

По материалам книги В. Конев «Герои без Золотых Звёзд прокляты и забыты», М., «Яуза», «Эксмо», 2008 г., с. 216 — 231.