Более 100 лет прошло со дня гибели Риммы Михайловны Ивановой, нашей соотечественницы, сестры милосердия, героически погибшей в годы Первой мировой войны. Этой девушке оказалась суждена совершенно необычная, уникальная судьба. И вместе с тем Римма Иванова вовсе не была некой «супергероиней», «железной женщиной», какими принято во все времена изображать «спасительниц Отечества». В том и состоит величие подвига Риммы, что он, этот подвиг, был для нее совершенно естественным поступком…

Родилась Римма в Ставрополе 15 июня 1894 г. в семье казначея духовной консистории. Окончила курс Ольгинской гимназии и стала работать народной учительницей в земской школе села Петровское. С началом Первой мировой войны вернулась в Ставрополь и, как тысячи других русских барышень, училась на курсах сестер милосердия, по окончании которых работала в епархиальном лазарете для раненых воинов.

Первоначально раненых было немного. В ожидании боевых действий со вступившей в войну Турцией ставропольские лазареты держали в резерве. Поток раненых хлынул 18 октября 1914 года. Многие выздоровевшие бойцы сердечно благодарили «сестрицу» за заботу и слали ей теплые письма. Однако детская мечта стать солдатом все манила девушку на фронт. В госпитале Римма не собиралась задерживаться: ее тянуло в действующую армию. Рассказы раненых о том, что творится на полях сражений, как плохо ухаживают за солдатами, ставшими жертвами вражеских пуль, как дурно организован вынос раненых с поля боя, убедили медсестру: она должна быть там, где рвутся снаряды…

17 января 1915 г. она, коротко остригшись и назвавшись мужским именем поступила в качестве санитара Ивана Михайловича Иванова в 83-й пехотный Самурский полк. Но, в отличие от знаменитой кавалерист-девицы Надежды Дуровой, свой пол от однополчан она не скрывала. Мужчиной девушка «стала» только по документам: так легче было попасть в действующую армию, а когда все раскрылось, то стала служить под своей настоящей фамилией.

Самоотверженная хрупкая девушка бесстрашно спасала раненых прямо на линии огня, она всегда появлялась там, где ждали ее помощи. За мужество при спасении раненых офицеров она была удостоена Георгиевского креста IV степени (вынесла с поля боя раненного прапорщика Гаврилова) и двух Георгиевских медалей (за спасение прапорщика Соколова и восстановление повреждённой линии связи). Самурцы буквально обожали свою медсестру и считали ее талисманом полка.

О смелой девушке писала тогда русская пресса. Военный корреспондент в 1915 году описал подвиг Риммы Ивановой у перегона Стражок, у железнодорожного моста через Вислу, когда она под вражескими пулями спасла раненых. Как признавалась сама Римма, в том страшном бою ее уберег ее ангел-хранитель. Иначе она не могла себе объяснить, как смогла уцелеть под градом пуль и осколков.

Несвойственная «кисейным барышням» жертвенность проявилась в Римме Ивановой в самые ранние годы. Еще будучи гимназисткой-отличницей, девушка как-то гуляла с друзьями по берегу озера в своем родном Ставрополе. Один из юношей упал с мостков и стал тонуть. Будущая медсестра первая, не задумываясь, прыгнула в воду и вытащила бедолагу на берег.

Борющимся за нравственность соотечественникам в поведении Риммы виделись не самопожертвование и желание помочь людям, а тщательно скрываемые намерения сексуального характера. В то время пребывание женщины в чисто мужском обществе, вдали от других представительниц прекрасного пола, трактовали одним-единственным образом. Так что психологическую атаку, которую пришлось вынести Ивановой, трудно преувеличить… Грязь, болезни, изнурительный труд… Но она, как и всякий подвижник, была счастлива возможности помогать людям. Солдаты называли ее «Святой Риммой»…

Родители волновались за девушку, просили вернуться домой. Римма писала в ответ: «Господи, как хотелось бы, чтобы вы поуспокоились. Да пора бы уже. Вы должны радоваться, если любите меня, что мне удалось устроиться и работать там, где я хотела… Но ведь не для шутки это я сделала и не для собственного удовольствия, а для того, чтобы помочь. Да дайте же мне быть истинной сестрой милосердия.

Дайте мне делать то, что хорошо и что нужно делать. Думайте, как хотите, но даю вам честное слово, что многое-многое отдала бы для того, чтобы облегчить страдания тех, которые проливают кровь. Но вы не беспокойтесь: наш перевязочный пункт не подвергается обстрелу… Мои хорошие, не беспокойтесь, ради Бога. Если любите меня, то старайтесь делать так, как мне лучше… Вот это и будет тогда истинная любовь ко мне. Жизнь вообще коротка, и надо прожить ее как можно полнее и лучше. Помоги, Господи! Молитесь за Россию и человечество».

В августе 1915 г. Римма съездила на побывку к тяжело заболевшему отцу. Тот взял с нее слово — перевестись в 105-й пехотный Оренбургский полк, полковым врачом которого служил старший брат Риммы, Владимир Иванов. Отказать отцу девушка не могла.

«Мои хорошие, милые мамуся и папка! — писала Римма в начале сентября. — Здесь хорошо мне. Люди здесь очень хорошие. Ко мне все относятся приветливо… Дай вам Господи здоровья. И ради нашего счастья не унывайте». Оренбуржцы также полюбили новую сестру милосердия, называли ее «святой Риммой». 8 сентября 1915 г. она отправила родителям последнюю весточку от имени своего и брата: «Чувствуем себя хорошо! Сейчас спокойно. Не беспокойтесь, мои родные. Целуем. Римма. 8.IX. 15».

На следующий день, 9 сентября, 105-й пехотный Оренбургский полк атаковал противника у села Доброславка, центра Доброславской волости Пинского уезда Минской губернии (сейчас Пинский район Брестской области. В разных источниках Доброславку часто почему-то именуют «карпатским» селом, хотя Карпаты и Полесье — регионы, мягко говоря, совсем разные). 10-ю роту немцы встретили жестоким огнем.

Погибли два офицера, солдаты дрогнули, смешались, но тут вперед вышла Римма Иванова, перевязывавшая в гуще боя раненых. «Вперед, за мной!» — крикнула девушка и первая бросилась под пули. Полк рванулся в штыки за своей любимицей и опрокинул врага. Но в гуще боя Римма была смертельно ранена разрывной пулей в бедро. Ее последними словами были: «Боже, спаси Россию». Одиннадцать пулевых ранений и штыковых ран насчитали на теле погибшей.

Однополчане подали прошение на имя царя. Они ходатайствовали о награждении Риммы Ивановой орденом Святого Георгия IV степени. Император Николай II колебался: этот орден присуждали только мужчинам, только военным, только офицерам, притом имеющим высокий чин… Царь думал долго. Но, в конце концов, подписал «исключительный» документ о присвоении Ивановой награды.

Погибшая на белорусской земле 21-летняя сестра милосердия Римма Михайловна Иванова стала единственной в России женщиной, удостоенной ордена Святого Георгия IV степени — почетнейшей боевой награды русской армии. Иногда Римму называют вообще единственной женщиной, которая была награждена этим орденом. Однако это неверно: в 1769 г. кавалером I степени по праву основательницы ордена стала императрица Екатерина II, а в 1861 г. IV степень ордена получила королева Королевства обеих Сицилий Мария Амалия, проявившая мужество во время осады крепости Гаэта.

22 сентября 1915 года на имя начальника Ставропольской губернии из действующей армии была получена следующая телеграмма: «Государь Император 17 сентября соизволил почтить память покойной сестры милосердия Риммы Михайловны Ивановой орденом Святого Георгия IV степени. Сестра Иванова, невзирая на уговоры полкового врача, офицеров и солдат, всегда перевязывала раненых на передовой линии под страшным огнем, а 9 сентября, когда были убиты оба офицера 10-й роты 105-го Оренбургского полка, собрала к себе солдат и, бросившись вперед вместе с ними, взяла неприятельские окопы. Здесь она была смертельно ранена и скончалась, оплакиваемая офицерами и солдатами… Корпус с глубоким огорчением и соболезнованием свидетельствует уважение семье покойной, вырастившей героиню — сестру милосердия. О чем прошу сообщить родителям и родным, жительствующим на ул. Лермонтовская, 28. Командир 31-го армейского корпуса генерал-адъютант Мищенко».

Через три дня гроб с телом героини прибыл на ее родину, в Ставрополь. Хоронил Римму весь город. В прощальном слове, сказанном над могилой у собора Св. Апостола Андрея Первозванного, воздав ей воинские почести. Протоиерей Семен Никольский сказал: «Франция имела Орлеанскую деву — Жанну д’Арк. Россия имеет Ставропольскую деву — Римму Иванову. И имя ее отныне будет вечно жить в царствах мира».

О подвиге сестры милосердия много писала русская пресса, в 1916-м на экраны вышел художественный фильм о ней, была выпущена даже граммофонная пластинка с песней «Подвиг Риммы Ивановой». Любопытно, что председатель Германского Красного Креста генерал Пфуль попытался дискредитировать поступок Риммы, заявив в прессе, что сестры милосердия в бою должны следовать Конвенции о нейтралитете медицинского персонала, а не совершать подвиги. Однако Женевская штаб-квартира Международного Комитета Красного Креста отклонила протест немца.

В Ставрополе были учреждены стипендии имени Риммы Ивановой в фельдшерской школе, Ольгинской женской гимназии и земском училище села Петровское. В городе собирались устанавливать памятник героине. Но после 1917 г. подвиг Ивановой P.M., вынесшей из-под огня несколько сотен русских воинов, был надолго забыт, а ее могила уничтожена. Только недавно надгробие героини было восстановлено, а на здании гимназии, которую с отличием окончила единственная русская женщина — Георгиевский кавалер IV степени, установлена мемориальная доска.

Жители Ставрополя вспоминают Римму стихами ее однополчанина, которые он сочинил, вдохновленный ее подвигом:
Шла женщина без страха и сомненья,
Склоняясь к страждущим, и нежною рукой
Спешила облегчить великие мученья
Иль лаской проводить страдальца на покой…

Статья написана по материалам книги В. Бондаренко «Сто великих подвигов России», М., «Вече», 2011 г., с. 176-180.