Командующий Юго-Западным фронтом генерал-полковник Кирпонос М.П. совместно с представителем Ставки Главного Командования генералом армии Жуковым Г.К. организовали 23-29 июня 1941 г контрудар против наступавшей в направлении Житомир, Киев группы армий «Юг». На это направление враг бросил мощную 1-ю танковую группу под командованием генерала фон Э. Клейста, в результате чего создалась угроза глубокого прорыва противника и окружения основных сил фронта.
Для разгрома ударной немецкой группировки были выделены общевойсковые соединения и 6 механизированных корпусов. В итоге встречного сражения противник понес тяжелые потери, немецкие танки до конца июня были задержаны на рубеже Ровно — Дубно. Немецкие войска группы армий «Юг», несмотря на значительные потери в танковом сражении под Ровно, продолжали наступать по направлению к Киеву.
К началу Смоленского сражения обстановка на фронте группы армий «Юг» выглядела следующим образом: 6-я армия занимала позицию фронтом на восток — север — северо-восток от Сарн до Новограда-Волынского и далее до Житомира. Южнее, в «бутылочном горлышке» между Житомиром и Бердичевьм, наступала на восток 1-я танковая группа. 17-я армия прикрывала ее правый фланг, развертываясь на линии Проскуров — Черновцы — фронтом на юго-восток. 11-я армия вместе с подчиненными ей румынскими войсками медленно продвигалась к Днестру, причем до 12 июля ей не удалось форсировать его. 4-я румынская армия, развернутая вдоль Прута, еще не перешла государственную границу СССР.
Основные силы немцев, начав новую волну наступления 30 июня 1941 года, продвигались к Новоград-Волынску, но были встречены 9-м и 22-м механизированными корпусами 5-й армии генерал-майора танковых войск Потапова М.И. Тогда немцы решили обойти войска 5-й армии с юга — 13-я и 14-я немецкие танковые дивизии, преодолев реки Горынь и Случь, вышли к Житомиру, угрожая выходом в тыл частям Потапова. 5-я армия, мобилизовав все свои резервы, контратаковала немецкие дивизии 6-й армии и 1-й танковой группы немцев и перекрыла им дорогу на Житомир. Однако 13-я и 14-я танковые дивизии успели пройти район Житомира и 11 июля вышли к Киевскому укрепленному району на реке Ирпень, всего в 20 километрах от Киева.
В это время основные немецкие силы — девять дивизий группы армий «Юг» — были вынуждены отражать атаки 5-й армии М.И. Потапова в районе Новоград-Волынского. Только 14 июля при поддержке 300 танков немецким войскам удалось овладеть районом Новоград-Волынского и освободить шоссе, проходящее через Житомир, от советских войск.
Советская оборона сохраняет свою целостность, но резервы исчерпаны. Оказать ей помощь Ставка не может, так как все ее ресурсы поглощает начавшееся в районе Смоленска решающее сражение. Командующему Юго-Западного фронта генералу Кирпоносу М.П. нечего противопоставить врагу, кроме жесткой обороны и постоянной активности 5-й армии, упорно атакующей «бутылочное горлышко». Со своей стороны и командующий группой армий «Юг» фон Рундштедт не может предложить никакой оперативной идеи, кроме наступления подвижной группы Клейста, которая стремится выйти на оперативный простор. Как и под Смоленском, под Киевом немецкие войска ведет в сражение не оперативный план, пусть даже самый неудачный, а простая инерция движения на восток.
Далее 1-я танковая группа на узком фронте прорывается к Киеву и с разгона увязает в подготовленной позиционной обороне Киевского укрепрайона. Клейст оказывается в очень сложном положении, вся его армия сосредоточена в длинном и узком «мешке», свобода маневра отсутствует полностью, оба фланга находятся под давлением неприятеля. Но прямая угроза Киеву связывает руки руководству Юго-Западного фронта. Нет времени, чтобы правильно выстроить контрнаступление против войск Клейста, нет свободных резервов.
К этому времени Рундштедт окончательно понимает, что его план быстро взять Киев и примкнуть между Гомелем и Черниговым к южному флангу группы армий «Центр» полностью провалился. В условиях лесисто-болотистой закрытой местности, изрезанной несчетными притоками Припяти, протекающими в этом районе с юга на север, 6-я армия вермахта не может реализовать свои преимущества в силе и подвижности против 5-й армии Юго-Западного фронта. Брать Киев танками Клейста нельзя, это может сделать только пехота. Но скорость ее продвижения под Киевом не превышает одного километра в сутки.
С другой стороны эти бои сковывают лучшие силы Юго-Западного фронта, что дает Рундштедту надежду отыскать слабое место в боевом построении «русских». И 1-я танковая группа резко поворачивает на юг. Это означает, что отныне группа армий «Центр» должна сама решать собственные проблемы: выигрывать Смоленское сражение и одновременно как-то прикрывать гомельскую «дыру». Но ценой отказа от единой стратегии всей военной кампании Рундштедт получает шансы достичь, наконец, реальных тактических успехов на собственном участке фронта.
К югу от Белой Церкви 1-я немецкая танковая группа выходит на оперативный простор и начинает быстро продвигаться в направлении Николаева. 2 августа ей навстречу устремляется 17-я армия, прорвавшая фронт между Жмеринкой и Винницей. 2 августа в районе города Первомайск немецкие войска соединились. Возник так называемый Уманский котел, в который попали 6-я и 12-я советские армии. По немецким данным в плен попало свыше 100 тысяч солдат, 217 танков и 858 орудий. Поражение 6-й и 12-й армий действительно было полным, но приводимые в немецких источниках цифры вызывают сомнение.
Во всяком случае, Е. Долматовский, непосредственный участник боев под Уманью, в своем литературно-историческом исследовании «Зеленая Брама» утверждает, что к началу августа в обеих армиях физически не было столько людей и техники. Возможно, ближе к истине будет считать, что немцами указаны общие потери 6-й и 12-й армий в Уманской операции.
Успех Уманской операции отнес еще дальше к югу главную оперативную линию группы армий фон Рундштедта. Советские войска отходили за Днепр, оставив за собой, однако, крупный плацдарм в районе Одессы. 4-я румынская армия блокировала плацдарм и начала наступление на город, но успеха не имела и вошла в Одессу только после эвакуации гарнизона – 16 октября 1941 г. Киев уже к началу боев за Умань был обойден на несколько сотен километров с севера и на несколько десятков с юга.
29 июля, сразу после прорыва 1-й танковой группы на Первомайск, Жуков Г.К. ставит вопрос о стыке западного и юго-западного оперативного направления. Начальнику Генштаба было ясно, что вести одновременно два сражения — за Смоленск и за Киев — в условиях полной потери инициативы на фронте Красная Армия не может. В действительности, как мы увидим, этого не могла позволить себе и победоносная на тот момент гитлеровская армия.
Жуков докладывал: «…наиболее слабым и опасным участком наших фронтов является Центральный фронт. Армии, прикрывающие направления на Унечу, Гомель, очень малочисленны и технически слабы. Немцы могут воспользоваться этим слабым местом и ударить во фланг и тыл войскам Юго-Западного фронта… ЮЗФ необходимо целиком отвести за Днепр. За стыком Центрального и Юго-Западного фронтов сосредоточить резервы не менее пяти усиленных дивизий.
— А как же Киев? — спросил Сталин И.В.…» Жуков напрямик высказал Верховному Главнокомандующему своё убеждение в том, что Киев придётся оставить. Сталин вспылил, допустил бестактность.
Однако и сейчас трудно дать однозначную оценку решениям, принятым «на высшем уровне» в июле — августе 1941 г. Зная конечный результат, мы вправе утверждать, что упрямство Сталина, требовавшего во что бы то ни стало удержать столицу Украины, привело к самому тяжелому поражению во всей российской истории. Стратегическая и оперативная ошибочность решения «держать Киев» очевидна.
Таким образом, 4-я румынская армия наступает на Одессу, 11-я — на Херсон, Каховку, Никополь, 1-я танковая группа через Кривой Рог развертывается веером на Кременчуг — Днепропетровск — Запорожье. 17-я армия занимает позиции по Днепру между Каневым и Черкассами, 6-я армия осаждает Киев и оказывает давление на 5-ю армию ЮЗФ, прикрывающую направление на Десну и находящуюся в контакте с 21-й армией Центрального фронта.
Ситуация на юге осложнялась с каждым днем. Немцам удалось вбить клин между 37-й армией, защищавшей Киев, и 5-й армией, действовавшей на Десне. Решающие события произошли 20-24 августа. В эти дни фюрер принял решение, позволяющее, по его мнению, избежать явно наметившегося позиционного тупика на Восточном фронте, и довел его до исполнителей. Суть оперативной идеи заключалась в том, чтобы повернуть на юг все правое крыло группы армий «Центр», то есть 2-ю полевую армию и 2-ю танковую группу и начать быстрое продвижение в общем направлении на Ромны — в глубокий тыл войскам Юго-Западного фронта.
В это время Ставка создает Брянский фронт во главе с Еременко А.И., поставив перед ним задачу — обеспечить стык западного и юго-западного оперативных направлений. Еременко, по выражению Сталина, должен был разгромить «подлеца» Гудериана, командовавшего 2-й танковой группой.
Однако 26 августа «подлец» Гудериан захватывает мост через Десну к северу от Шостки. Киевская операция вступает в фазу нарастания. К концу августа фланги 6-й и 2-й немецких армий сомкнулись. Теперь весь стратегически важный район Десна — Припять оказался в их руках. Командарм 5-й армии Потапов М.И., загнул правый фланг, бросив 15-й стрелковый корпус на защиту Чернигова. 6-я советская армия, избежавшая поражений в Приграничном сражении и в первой фазе Киевской операции, оказалась в тяжелом положении.
От Чернигова до Новгород-Северского — фронт был открыт. 28 августа там начала формироваться 40-я армия: две стрелковые дивизии, одна из которых была в боях с 22 июня, а другая формировалась на месте из свежих необстрелянных подкреплений, остатки 10-й танковой дивизии (без танков), практически уничтоженный в боях под Киевом 2-й воздушно-десантный корпус. От Новгород-Северского линия фронта круто сворачивала на север. Там действовал Брянский фронт.
В полосе от Шостки до Рославля располагались 13-я и 50-я армии, включавшие 16 стрелковых, 2 кавалерийские и 1 воздушную дивизию. В следующие дни фронт был усилен четырьмя стрелковыми, двумя кавалерийскими дивизиями, двумя танковыми бригадами и двумя отдельными танковыми батальонами, четырьмя авиационными полками.
2-я танковая группа в составе пяти танковых, трех моторизованных, одной кавалерийской дивизии и полка «Великая Германия» скользила на юг. В своем движении она выходила в тыл Юго-Западному фронту, но подставляла войскам Еременко открытый фланг. Теперь все зависело от того, кто будет действовать быстрее. По обычной военной логике Брянский фронт, имея около 27 дивизий против семи, должен был выйти на тылы Гудериана раньше, чем 2-я танковая группа дойдет до Ромн. При сложившемся соотношении сил и оперативных факторов у Ставки были некоторые основания надеяться, что «Гудериан и его группа будут разбиты вдребезги».
Дополнительной проблемой стала 1-я танковая группа. В конце августа она была «потеряна» разведкой Юго-Западного фронта и представляла собой опасную и неопределенную величину. Гудериан уходит на юг, оставляя против Брянского фронта один корпус. Всю полосу от Почепа до Новгород-Северского (более 100 км) охраняет единственная 29-я механизированная дивизия. 31 августа развернулось сражение в районе Трубчевска, где шесть дивизий Брянского фронта при поддержке 250 танков пытались прорвать фланговое прикрытие Гудериана. В своих мемуарах Еременко насчитает на этом участке свыше 600 танков врага, хотя во всей 2-й танковой группе их было на этот момент 533, и три четверти ее сил были развернуты к югу от Десны…
Стык 13-й и 21-й армий прикрывала, теоретически, 40-я армия. Реально успела развернуться на 60-километровом фронте единственная дивизия — 293-я стрелковая. По мнению А. Еременко, притом высказанному после войны, этих сил было вполне достаточно, чтобы остановить наступление 2-й танковой группы. К сожалению, Гудериан действовал не в стиле Еременко. Его танки смяли дивизию Лагутина П.Ф. и, сбивая, не успевшие развернуться остатки 2-го воздушно-десантного корпуса, быстро наступали на юг. 40-я армия «растаяла», к началу сентября она существовала только на картах Ставки и командования Брянского фронта.
6 сентября 2-я полевая армия Вейхса форсирует Десну. Кирпонос, наконец, получает разрешение отвести полуокруженную 5-ю армию на восток, но, как всегда, слишком поздно. Брянский фронт вновь наносит свои «хаотичные» неорганизованные удары. Немецкие части отходят, продолжая удерживать коммуникационную линию главных сил 2-й танковой группы, проходящую через Почеп и Стародуб. 10 сентября Гудериан захватывает Ромны, находящиеся в 250 км южнее Почепа и в 200 км восточнее Киева. «Борьба за темп» немцами выиграна, и на этом Киевское сражение, по сути, заканчивается. Начинается агония Юго-Западного фронта.
11 сентября утром с просьбой разрешить немедленный отход фронта в Ставку обращается маршал Буденный С.М. — главнокомандующий войсками Юго-Западного направления, которого немедленно отстраняют от должности. Вечером того же дня Верховный категорически требует: «Киева не оставлять и мостов не взрывать без разрешения Ставки».
Гудериан в ответ на новое наступление Брянского фронта снимает со своего открытого фланга еще полторы дивизии и бросает их на юг. А 1-я танковая группа Клейста, обманувшая советскую разведку всех уровней, скрытно сосредотачивается на захваченном у Кременчуга плацдарме за Днепром и 12 сентября начинает наступление на юг, прорывая фронт в первые же часы операции. На следующий день вечером М. Кирпонос обращается в Ставку, он также просит разрешения об отводе войск. Сталин упорствует.
Ставка требует: «не поддаваясь панике, принять все меры к тому, чтобы удержать занимаемое положение и особенно прочно удерживать фланги. Надо заставить Кузнецова (командарм 21-й армии) и Потапова прекратить отход. Надо внушить всему составу фронта необходимость упорно драться, не оглядываясь назад, необходимо выполнять указания тов. Сталина…»
Гудериан уже оперирует в 60 км восточнее штаба фронта и в 200 км восточнее Киева, где оборонялась 37-я армия. Клейст наступает медленнее, преодолевая какое-то сопротивление, но неуклонно. 16 числа его танки перерезали последнюю железнодорожную магистраль, находящуюся в распоряжении Юго-Западного фронта.
На следующий день обстановка, вдруг, представилась новому Главкому направления Тимошенко С.К. «в истинном свете». Не запрашивая Ставку, он устно приказывает войскам немедленно отходить. М. Кирпонос, просто не поверил и потратил на согласование со Ставкой последние сутки, которые у него были. 18 сентября танки Гудериана и Клейста встретились южнее Лохвицы. На этот раз у немцев получилось настоящее сражение на уничтожение.
Фронт был разрезан на пять котлов. «Кажется у противника большая неразбериха», — пишет Ф. Гальдер. Организованное сопротивление подошло к концу 26 сентября. Противник захватил 665 тысяч пленных, 3718 орудий, 884 танка. На этот раз никто немецких данных о потерях не опровергает. Видимо, они, в первом приближении, соответствовали действительности.
Киев стал крупнейшей победой Германии за всю войну, даже за обе мировые войны. Преступные ошибки советского командования вполне очевидны, как и достижения гитлеровцев. Но целый ряд немецких генералов вообще осуждают решение фюрера на проведение Киевской операции, считая его ошибкой. По их мнению, в августе 1941 года была реальная возможность развернуть наступление на Москву. Но в этом случае группа армий «Центр» полностью повисала в воздухе и должна была решать важнейшую стратегическую задачу войны самостоятельно.
Тем не менее, Киевская битва высвободила, по крайней мере, 2-ю полевую армию, что стало важной предпосылкой осеннего наступления немцев на Москву. После Киева оперативная и стратегическая обстановка на Восточном фронте резко улучшилась для немцев. Оставив Киев в начале августа 1941 г., советские войска, вероятно, избежали бы окружения, но и помогли бы немцам наладить взаимодействие групп армий «Юг» и «Центр» без таких экстраординарных мер, как поворот Гудериана на юг.
С учетом общей обстановки на юго-западном направлении, большей подвижности войск вермахта, «потери» советской разведкой 1-й танковой группы, они не ушли бы от тяжелого поражения на левобережной Украине. В любом случае к началу сентября Южный и Юго-Западный фронт были бы отброшены за Днепр, а 5-я армия разгромлена совместными усилиями 6-й и 2-й немецких армий.
За это время 2-я танковая группа, лишенная необходимости совершать на гусеницах рейд до Лохвицы и обратно, разгромила бы войска Брянского фронта, захватила бы Орел и прорвалась к Туле. Московская битва началась бы, как и в реальности, в конце сентября, но, пожалуй, в еще более выгодных для вермахта условиях, нежели имели место быть…
Статья написана по материалам книги С. Переслегина «Вторая Мировая, война между реальностями», М., «Яуза», «Эксмо», 2006 г.
Советую прочитать:
- Маршал Наполеона – Юзеф Понятовский
- Первый этап Будапештской операции
- Штурм линии Маннергейма в 1940 году
- Подготовка покушения на Адольфа Гитлера
- Курьёзные истории на военную тему
Оставить комментарий