Командующий Юго-Западным фронтом генерал-полковник Кирпонос М.П. совместно с представителем Ставки Главного Коман­дования генералом армии Жуковым Г.К. организовали 23-29 июня 1941 г контрудар против наступавшей в направлении Житомир, Киев группы армий «Юг». На это направление враг бросил мощ­ную 1-ю танковую группу под командованием генерала фон Э. Клейста, в результате чего создалась угроза глубокого прорыва противника и окру­жения основных сил фронта.

Для разгрома ударной немецкой группировки были выделены общевойсковые соединения и 6 механизированных корпусов. В итоге встречного сражения противник понес тяжелые потери, немецкие танки до конца июня были задержаны на рубеже Ровно — Дубно. Немецкие войска группы армий «Юг», несмотря на значительные потери в танковом сражении под Ровно, продолжали наступать по направлению к Киеву.

К началу Смоленского сражения обстановка на фронте группы армий «Юг» выглядела следующим образом: 6-я армия занимала позицию фронтом на восток — се­вер — северо-восток от Сарн до Новограда-Волынского и далее до Житомира. Южнее, в «бутылочном горлышке» между Житомиром и Бердичевьм, наступала на восток 1-я танковая группа. 17-я армия прикрывала ее правый фланг, развертываясь на линии Проскуров — Черновцы — фронтом на юго-восток. 11-я армия вместе с подчиненными ей ру­мынскими войсками медленно продвигалась к Днестру, при­чем до 12 июля ей не удалось форсировать его. 4-я румын­ская армия,  развернутая вдоль Прута, еще не перешла государственную границу СССР.

Основные силы немцев, начав новую волну наступления 30 июня 1941 года, продвигались к Новоград-Волынску, но были встречены 9-м и 22-м механизированными корпусами 5-й армии генерал-майора танковых войск Потапова М.И. Тогда немцы решили обойти войска 5-й армии с юга — 13-я и 14-я немецкие танковые дивизии, преодолев реки Горынь и Случь, вышли к Житомиру, угрожая выходом в тыл частям Потапова. 5-я армия, мобилизовав все свои резервы, контратаковала немецкие дивизии 6-й армии и 1-й танковой группы немцев и перекрыла им дорогу на Житомир. Однако 13-я и 14-я танковые дивизии успели пройти район Житомира и 11 июля вышли к Киевскому укрепленному району на реке Ирпень, всего в 20 километрах от Киева.

В это время основные немецкие силы — девять дивизий группы армий «Юг» — были вынуждены отражать атаки 5-й армии М.И. Потапова в районе Новоград-Волынского. Только 14 июля при поддержке 300 танков немецким войскам удалось овладеть районом Новоград-Волынского и освободить шоссе, проходящее через Житомир, от советских войск.

Советская оборона сохраняет свою целостность, но резервы исчерпаны. Оказать ей помощь Ставка не может, так как все ее ресурсы поглощает начав­шееся в районе Смоленска решающее сражение. Командующему Юго-Западного фронта генералу Кирпоносу М.П. нечего противопоставить врагу, кроме же­сткой обороны и постоянной активности 5-й армии, упор­но атакующей «бутылочное горлышко». Со своей стороны и командующий группой армий «Юг» фон Рундштедт не может предложить никакой оперативной идеи, кроме наступления подвижной группы Клейста, ко­торая стремится выйти на оперативный простор. Как и под Смоленском, под Киевом немецкие войска ве­дет в сражение не оперативный план, пусть даже самый не­удачный, а простая инерция движения на восток.

31 августа 1941 г., Юго-Западный фронт

Далее 1-я танковая группа на узком фронте прорывается к Киеву и с разгона увязает в подготовленной позиционной оборо­не Киевского укрепрайона. Клейст оказывается в очень сложном положении, вся его армия сосредоточена в длин­ном и узком «мешке», свобода маневра отсутствует полно­стью, оба фланга находятся под давлением неприятеля. Но прямая угроза Киеву связывает руки руководству Юго-Западного фронта. Нет времени, чтобы правильно выст­роить контрнаступление против войск Клейста, нет сво­бодных резервов.

31 августа 1941 г., Брянский фронт

К этому времени Рундштедт окончательно понимает, что его план быстро взять Киев и примкнуть между Гомелем и Черниговым к южному флангу группы армий «Центр» пол­ностью провалился. В условиях лесисто-болотистой закры­той местности, изрезанной несчетными притоками Припя­ти, протекающими в этом районе с юга на север, 6-я армия вермахта не может реализовать свои преимущества в силе и подвижности против 5-й армии Юго-Западного фронта. Брать Киев танками Клейста нельзя, это может сделать толь­ко пехота. Но скорость ее продвижения под Киевом не пре­вышает одного километра в сутки.

С другой стороны эти бои сковывают лучшие силы Юго-Западного фронта, что дает Рундштедту надежду отыскать слабое место в боевом построении «русских». И 1-я танковая группа резко поворачивает на юг. Это означает, что отныне группа армий «Центр» должна сама решать собственные про­блемы: выигрывать Смоленское сражение и одновременно как-то прикрывать гомельскую «дыру». Но ценой отказа от единой стратегии всей военной кампании Рундштедт полу­чает шансы достичь, наконец, реальных тактических успе­хов на собственном участке фронта.

Бои на подступах к Киеву, 1941 г.

К югу от Белой Церкви 1-я немецкая танковая группа выходит на оперативный простор и начинает быстро продвигаться в на­правлении Николаева. 2 августа ей навстречу устремляется 17-я армия, прорвавшая фронт между Жмеринкой и Вин­ницей. 2 августа в районе города Первомайск немецкие вой­ска соединились. Возник так называемый Уманский котел, в который попали 6-я и 12-я советские армии. По немецким данным в плен попало свыше 100 тысяч солдат, 217 танков и 858 ору­дий. Поражение 6-й и 12-й армий действительно было полным, но приводимые в немецких источниках цифры вызы­вают сомнение.

Во всяком случае, Е. Долматовский, не­посредственный участник боев под Уманью, в своем литера­турно-историческом исследовании «Зеленая Брама» утвер­ждает, что к началу августа в обеих армиях физически не было столько людей и техники. Возможно, ближе к истине будет считать, что немцами указаны общие потери 6-й и 12-й ар­мий в Уманской операции.

Горящий Крещатик, 1941 г.

Успех Уманской операции отнес еще дальше к югу глав­ную оперативную линию группы армий фон Рундштедта. Советские войска отходили за Днепр, оставив за собой, од­нако, крупный плацдарм в районе Одессы. 4-я румынская армия блокировала плацдарм и начала наступление на го­род, но успеха не имела и вошла в Одессу только после эва­куации гарнизона – 16 октября 1941 г. Киев уже к началу боев за Умань был обойден на несколь­ко сотен километров с севера и на несколько десятков с юга.

29 июля, сразу после прорыва 1-й танковой группы на Пер­вомайск, Жуков Г.К. ставит вопрос о стыке западного и юго-западного оперативного направления. Начальнику Геншта­ба было ясно, что вести одновременно два сражения — за Смоленск и за Киев — в условиях полной потери инициати­вы на фронте Красная Армия не может. В действительности, как мы увидим, этого не могла позволить себе и победонос­ная на тот момент гитлеровская армия.

Сандружинницы на улицах Киева, август 1941 г.

Жуков докладывал: «…наиболее слабым и опасным участком наших фрон­тов является Центральный фронт. Армии, прикрывающие направления на Унечу, Гомель, очень малочисленны и тех­нически слабы. Немцы могут воспользоваться этим слабым местом и ударить во фланг и тыл войскам Юго-Западного фронта… ЮЗФ необходимо целиком отвести за Днепр. За стыком Центрального и Юго-Западного фронтов сосре­доточить резервы не менее пяти усиленных дивизий.

— А как же Киев? — спросил Сталин И.В.…» Жуков напрямик высказал Верховному Главнокомандующему своё убеждение в том, что Киев придётся оставить. Сталин вспылил, допустил бестактность.

Однако и сейчас трудно дать однозначную оценку решениям, принятым «на высшем уровне» в июле — августе 1941 г. Зная конечный результат, мы вправе утверждать, что упрям­ство Сталина, требовавшего во что бы то ни стало удержать столицу Украины, привело к самому тяжелому поражению во всей российской истории. Стратегическая и оператив­ная ошибочность решения «держать Киев» очевидна.

Таким образом, 4-я румын­ская армия наступает на Одессу, 11-я — на Херсон, Каховку, Никополь, 1-я танковая группа через Кривой Рог разверты­вается веером на Кременчуг — Днепропетровск — Запоро­жье. 17-я армия занимает позиции по Днепру между Каневым и Черкассами, 6-я армия осаждает Киев и оказывает давление на 5-ю армию ЮЗФ, прикрывающую направление на Десну и находящуюся в контакте с 21-й армией Цент­рального фронта.

Ситуация на юге осложнялась с каждым днем. Немцам удалось вбить клин между 37-й армией, защищавшей Киев, и 5-й армией, действовавшей на Десне. Решающие события произошли 20-24 августа. В эти дни фюрер принял решение, позволяющее, по его мнению, из­бежать явно наметившегося позиционного тупика на Вос­точном фронте, и довел его до исполнителей. Суть оперативной идеи заключалась в том, чтобы повернуть на юг все пра­вое крыло группы армий «Центр», то есть 2-ю полевую ар­мию и 2-ю танковую группу и начать быстрое про­движение в общем направлении на Ромны — в глубокий тыл войскам Юго-Западного фронта.

В это время Ставка создает Брянский фронт во главе с Еременко А.И., поставив перед ним задачу — обеспечить стык западного и юго-западного оперативных направлений. Еременко, по выражению Сталина, должен был разгромить «подлеца» Гудериана, командовавшего 2-й танковой группой.

Однако 26 августа «подлец» Гудериан захватывает мост через Десну к се­веру от Шостки. Киевская операция вступает в фазу нара­стания. К концу августа фланги 6-й и 2-й немецких армий сомк­нулись. Теперь весь стратегически важный район Десна — Припять оказался в их руках. Командарм 5-й армии Потапов М.И., заг­нул правый фланг, бросив 15-й стрелковый корпус на защиту Чернигова. 6-я советская армия, избежавшая поражений в Приграничном сражении и в первой фазе Киевской опера­ции, оказалась в тяжелом положении.

От Чернигова до Новгород-Северского — фронт был открыт. 28 августа там начала формиро­ваться 40-я армия: две стрелковые дивизии, одна из которых была в боях с 22 июня, а другая формировалась на месте из свежих необстрелянных подкреплений, остатки 10-й танко­вой дивизии (без танков), практически уничтоженный в боях под Киевом 2-й воздушно-десантный корпус. От Новгород-Северского линия фронта круто сворачи­вала на север. Там действовал Брянский фронт.

В полосе от Шостки до Рославля располагались 13-я и 50-я армии, вклю­чавшие 16 стрелковых, 2 кавалерийские и 1 воздушную ди­визию. В следующие дни фронт был усилен четырьмя стрелковыми, двумя кавалерийскими дивизиями, двумя танковыми бригадами и двумя отдельными танковыми ба­тальонами, четырьмя авиационными полками.

2-я танковая группа в составе пяти танковых, трех мото­ризованных, одной кавалерийской дивизии и полка «Вели­кая Германия» скользила на юг. В своем движении она выхо­дила в тыл Юго-Западному фронту, но подставляла войскам Еременко открытый фланг. Теперь все зависело от того, кто будет действовать быст­рее. По обычной военной логике Брянский фронт, имея около 27 дивизий против семи, должен был выйти на тылы Гудериана раньше, чем 2-я танковая группа дойдет до Ромн. При сложившемся соотношении сил и оперативных фак­торов у Ставки были некоторые основания надеяться, что «Гудериан и его группа будут разбиты вдребезги».

Дополнительной проблемой стала 1-я танковая группа. В конце августа она была «потеряна» разведкой Юго-Запад­ного фронта и представляла собой опасную и неопределен­ную величину. Гудериан уходит на юг, оставляя против Брянского фрон­та один корпус. Всю полосу от Почепа до Новгород-Северского (более 100 км) охраняет единственная 29-я механизи­рованная дивизия. 31 августа развернулось сражение в районе Трубчевска, где шесть дивизий Брянского фронта при поддержке 250 тан­ков пытались прорвать фланговое прикрытие Гудериана. В своих мемуарах Еременко насчитает на этом участке свы­ше 600 танков врага, хотя во всей 2-й танковой группе их было на этот момент 533, и три четверти ее сил были развер­нуты к югу от Десны…

Стык 13-й и 21-й армий прикрывала, теоретически, 40-я армия. Реально успела развернуться на 60-кило­метровом фронте единственная дивизия — 293-я стрелко­вая. По мнению А. Еременко, притом высказанному после войны, этих сил было вполне достаточно, чтобы остановить наступление 2-й танковой группы. К сожалению, Гудериан действовал не в стиле Еременко. Его танки смяли дивизию Лагутина П.Ф. и, сбивая, не успевшие развернуться остатки 2-го воздушно-десантного корпуса, быстро наступали на юг. 40-я армия «растаяла», к началу сен­тября она существовала только на картах Ставки и командо­вания Брянского фронта.

6 сентября 2-я полевая армия Вейхса форсирует Десну. Кирпонос, наконец, получает разрешение отвести полуокруженную 5-ю армию на восток, но, как всегда, слишком поздно. Брян­ский фронт вновь наносит свои «хаотичные» неорганизованные удары. Немецкие части отходят, продолжая удержи­вать коммуникационную линию главных сил 2-й танковой группы, проходящую через Почеп и Стародуб. 10 сентября Гудериан захватывает Ромны, находящиеся в 250 км южнее Почепа и в 200 км восточнее Киева. «Борьба за темп» нем­цами выиграна, и на этом Киевское сражение, по сути, за­канчивается. Начинается агония Юго-Западного фронта.

11 сентября утром с просьбой разрешить немедленный отход фронта в Ставку обращается маршал Буденный С.М. — главнокомандующий войсками Юго-Западного направления, кото­рого немедленно отстраняют от должности. Вечером того же дня Верховный категорически требует: «Киева не оставлять и мостов не взрывать без разрешения Ставки».

Гудериан в ответ на новое наступление Брянского фрон­та снимает со своего открытого фланга еще полторы диви­зии и бросает их на юг. А 1-я танковая группа Клейста, обма­нувшая советскую разведку всех уровней, скрытно сосредо­тачивается на захваченном у Кременчуга плацдарме за Днепром и 12 сентября начинает наступление на юг, проры­вая фронт в первые же часы операции. На следующий день вечером М. Кирпонос обращается в Ставку, он также просит разрешения об отводе войск. Сталин упорствует.

Ставка требует: «не поддаваясь панике, принять все меры к тому, чтобы удержать занимаемое положение и осо­бенно прочно удерживать фланги. Надо заставить Кузнецо­ва (командарм 21-й армии) и Потапова прекратить отход. Надо внушить всему соста­ву фронта необходимость упорно драться, не оглядываясь назад, необходимо выполнять указания тов. Сталина…»

Гудериан уже оперирует в 60 км восточнее штаба фронта и в 200 км восточнее Киева, где оборонялась 37-я армия. Клейст наступает медленнее, преодолевая какое-то со­противление, но неуклонно. 16 числа его танки перерезали последнюю железнодорожную магистраль, находящуюся в распоряжении Юго-Западного фронта.

На следующий день обстановка, вдруг, представилась новому Главкому направления Тимошенко С.К. «в истинном свете». Не запрашивая Ставку, он устно приказывает войс­кам немедленно отходить. М. Кирпонос, просто не поверил и потратил на согласование со Ставкой последние сутки, которые у него были. 18 сентября танки Гудериана и Клейста встретились южнее Лохвицы. На этот раз у немцев полу­чилось настоящее сражение на уничтожение.

Фронт был разрезан на пять котлов. «Кажется у противни­ка большая неразбериха», — пишет Ф. Гальдер. Организован­ное сопротивление подошло к концу 26 сентября. Против­ник захватил 665 тысяч пленных, 3718 орудий, 884 танка. На этот раз никто немецких данных о потерях не опровергает. Видимо, они, в первом приближении, соответствовали дей­ствительности.

Киев стал крупнейшей победой Германии за всю войну, даже за обе мировые войны. Преступные ошибки советского коман­дования вполне очевидны, как и достижения гитлеровцев. Но целый ряд немецких генералов вообще осуждают реше­ние фюрера на проведение Киевской операции, считая его ошибкой. По их мнению, в августе 1941 года была реальная возможность развернуть наступление на Москву. Но в этом случае группа армий «Центр» полностью повисала в воздухе и должна была решать важнейшую стратегическую задачу войны самостоятельно.

Тем не менее, Киевская битва высвободила, по крайней мере, 2-ю полевую армию, что ста­ло важной предпосылкой осеннего наступления немцев на Москву. После Киева оперативная и стратегическая обстановка на Восточном фронте резко улучшилась для немцев. Оставив Киев в начале августа 1941 г., советские войска, вероятно, избежали бы окружения, но и помогли бы немцам наладить взаимодействие групп армий «Юг» и «Центр» без таких экстраординарных мер, как поворот Гудериана на юг.

С учетом общей обстановки на юго-западном направлении, большей подвижности войск вермахта, «потери» советской разведкой 1-й танковой группы, они не ушли бы от тяжелого поражения на левобережной Украине. В любом случае к на­чалу сентября Южный и Юго-Западный фронт были бы от­брошены за Днепр, а 5-я армия разгромлена совместными усилиями 6-й и 2-й немецких армий.

За это время 2-я тан­ковая группа, лишенная необходимости совершать на гусе­ницах рейд до Лохвицы и обратно, разгромила бы войска Брянского фронта, захватила бы Орел и прорвалась к Туле. Московская битва началась бы, как и в реальности, в конце сентября, но, пожалуй, в еще более выгодных для вермахта условиях, нежели имели место быть…

Статья написана по материалам книги С. Переслегина «Вторая Мировая, война между реальностями», М., «Яуза», «Эксмо», 2006 г.