Осуществляя план «Барбаросса», на рассвете  22 июня 1941 года, собрав колоссальную армию вторжения — 190 дивизий (5,5 млн. человек), гитлеровская Германия и ее со­юзники обрушились без объявления войны на Советский Союз. К активному участию в агрессии против СССР были привлечены Румыния, Венгрия, Финляндия, Словакия и Хорватия, в кото­рых к этому времени уже были созданы профашистские режимы. В агрессии участвовали также Италия и Испания.

С Германией сотрудничали Португалия, Турция и так называемая «вишистская Франция» — марионеточный прогитлеровский режим, кон­тролировавший часть территории Франции, оккупированной гитлеровцами. Все эти страны предоставляли свои ресурсы фа­шистской Германии для ведения войны. В результате «молниеносной войны» в Западной Европе к июню 1941 г. 12 европейских стран были завоеваны фашистскими агрессора­ми: Австрия, Чехословакия, Албания, Польша, Дания, Норвегия, Нидерланды, Люксембург, Бельгия, Франция, Югославия и Греция.

Германия и ее союзники понимали, что для завоевания мирового господства им важно было покончить с СССР. Опасность фашистского вторжения нависла над Англией. Боевые действия перекинулись через Средиземноморье в Север­ную Африку. Германское командование вынашивало планы за­хвата Ближнего Востока, Индии, а после разгрома Англии и СССР — уже и вторжения на Американский континент.

22 июня 1941 г. , еще затемно с немецких аэродро­мов поднялись армады боевых самолетов, пересекли границу на широком фронте от Балтийского до Черного морей и устремились на восток. Началась Великая Отечественная… Одна часть этой крылатой армады своей целью имела удаленные от границы советские военно-морские базы, города и железнодорожные узлы. Другая ее часть была нацелена на аэродромы пограничных округов, на районы сосредоточения войск Красной Армии, их штабы, склады, узлы связи и дороги.

Тысячи немецких самолетов и десятки тысяч орудий на­несли сокрушительный удар по советским военным город­кам, казармам, железнодорожным узлам, аэродромам, бен­зохранилищам, складам боеприпасов, штабам, узлам связи и другим военным объектам. Однако попытки врага нанести внезапный удар по базам Балтийского и Черноморского флотов были сорваны частями противовоздуш­ной обороны. Поэтому в этот начальный период вторжения противника на базы флотов значительного ущерба им нанести не удалось.

Первый удар застал Красную Армию врасплох. Никаких мер по приведению войск в бое­вую готовность в большинстве гарнизонов принято не было. В первые же часы войны приграничные округа понесли тя­желейшие потери, от которых они уже не смогли оправиться. Тысячи единиц боевой техники были выведены из строя в местах хранения, так и не вступив в бой. Из 1200 самолетов, потерянных 22 июня, более двух третей сгорели на аэродро­мах, ни разу не поднявшись в небо. Разрушение линий связи привело к потере управления войсками.

Воздушным налетам подверглись 26 аэродромов Западного, 23 — Киевского, 11 — Прибалтийского особых округов и 6 аэродромов Одесского военного округа. Наибольший урон был причинен Западному особому округу, по которому врат нанес главный удар. Если потери советской авиации за 22 июня с учетом воздушных боев составили около 1200 самолетов, то один этот округ лишился 738 самолетов.

Командующие воен­ных округов доложили в Генштаб о начале боевых действий, а начальник Генштаба Жуков Г.К. передал эту новость Сталину И.В. В 5 часов 45 минут в Кремле собрались Сталин, Молотов, Берия, Тимошенко, Мехлис и Жуков. У главы пра­вительства Советского Союза еще теплилась надежда, что все случившееся яв­ляется провокацией немецких генералов. Однако вскоре гер­манский посол Шуленбург вручил наркому иностранных дел Молотову ноту германского МИДа, в которой говорилось, что вторжение немецких войск на территорию Советского Союза явилось вынужденным шагом, поскольку Вооружен­ные Силы СССР якобы сосредоточены и развернуты на гра­нице в готовности к нападению.

«Большевистская Москва готова нанести удар в спину национал-социалистической Германии, ведущей борьбу за существование. Правительство Германии не может безучастно относиться к серьезной угро­зе на восточной границе. Поэтому фюрер отдал приказ гер­манским вооруженным силам всеми силами и средствами отвести эту угрозу. Немецкий народ осознает, что в предсто­ящей борьбе он призван не только защитить Родину, но и спасти мировую цивилизацию от смертельной опасности большевизма и расчистить дорогу к подлинному расцвету в Европе», — подчеркивалось в этом документе.

Никаких доказательств агрессивных намерений СССР у германской стороны не было. Напротив, немцам хорошо бы­ло известно о трудностях, которые переживала Красная Ар­мия, о ее неготовности к большой войне. О мотивах, побу­дивших его к агрессии, Гитлер заявил на совещании в Ставке вермахта 9 января 1941 г.: «Особенно важен для разгрома России вопрос времени. Хотя русские вооруженные силы и являются глиняным колоссом без головы, однако точно пред­видеть их дальнейшее развитие невозможно.

Поскольку Рос­сию в любом случае необходимо разгромить, то лучше это сделать сейчас, когда русская армия лишена руководителей и плохо подготовлена и когда русским приходится преодоле­вать большие трудности в военной промышленности, создан­ной с посторонней помощью».

В первые часы войны, когда об­становка была еще неясна, Сталин наотрез отказался высту­пить по радио с сообщением о немецком вторжении. В пол­день 22 июня с заявлением Советского правительства высту­пил заместитель председателя Совнаркома СССР и нарком иностранных дел Молотов В.М. В заявлении выражалась твердая уверенность в победе над вероломным агрессором: «Наше дело правое, враг будет разбит. Победа будет за на­ми». Начавшаяся война с первых дней получила наименова­ние Великой Отечественной.

Для успешного ведения войны требовалось, прежде всего, укрепить вооруженные силы, увеличить их численность. С этой целью 22 июня была объявлена мобилизация мужчин в возрасте от 23 до 36 лет, что позволило вдвое увеличить размеры армии. До 1 июля советские вооруженные силы получили пополнение — 5,3 млн. человек. Исход вооружен­ной борьбы определялся численностью и уровнем боевой выучки войск, а также квалификацией командного состава. Наряду с красноармейцами в армию влились сотни тысяч офицеров запаса.

Боевые действия на фронтах разворачивались совсем не так, как представлялось до войны. Попытки советского ко­мандования остановить продвижение немецких войск и от­бросить их за линию государственной границы потерпели неудачу. Спешно организованные контрудары механизиро­ванных корпусов лишь ненадолго задержали противника, привели к большим потерям, но не спасли положения. Про­тив 5 советских дивизий первого эшелона приграничных ок­ругов, растянутых на огромном фронте, противник бросил 149 дивизий.

В первые несколько дней войны врагу удалось прорваться доста­точно далеко в глубь страны по трем основным стратегическим на­правлениям — на Ленинград, Москву и Киев. На каждом из этих направлений концентрировались усилия одной из трех группировок немецких армий вторжения — «Север», «Центр», «Юг». Это позво­лило гитлеровским войскам на всех этих трех главных направлени­ях нанести мощные удары по обороняющимся частям Красной Армии, разбить их и полностью захватить стратегическую инициа­тиву.

В соответствии с приказом, отданным войскам Генштабом Красной Армии, противнику были нанесены чувствитель­ные удары: Северо-Западным фронтом 23-25 июня в районе Шяу­ляя, Западным фронтом 24-26 июня под Гродно и Юго-Западным фронтом в ходе танкового сражения 23-29 июня на рубеже Луцк — Ровно — Дубно. Эти контрудары, хотя и не остановили врага, но позволили советскому командованию оценить тяжесть обста­новки и приступить к подготовке резервов.

Наличие у советских войск, хотя и в небольших количествах, новых видов танков и ар­тиллерии шокировало немецкое руководство, считавшее промыш­ленный потенциал Советского Союза недостаточным для произ­водства новых типов вооружений. В приграничных сражениях на примере защитников Брестской ци­тадели немцы ощутили силу сопротивления бойцов Красной Армии.

Приграничные сражения и бои войск Северного и Северо-Западного фронтов, начавшиеся 22 июня 1941 г., к исходу 25 июня были проиграны. К началу июля войска Северо-Западного фронта не смогли задержать противника ни на реке Западная Двина, ни в Псковском и Островском укрепленных районах и отступили на глубину до 500 км в северо-­западные районы России. Северный фронт был создан 24 июня 1941 г. и прикрывал территорию Кольского полуострова, Карелии, защищая Ленинград с севера. Фронтом ко­мандовал генерал Попов М.М.

Северо-Западный фронт, созданный на базе Прибалтийского Особого военного округа, с началом войны вел бои на терри­тории Эстонии, Псковской и Новгородской областей. 2 июля немецкие войска нанесли удар в стык 8-й и 27-й армии и прорвались в направлении Острова и Пскова. За неумелое управление войсками командо­вание Северо-Западного фронта в полном составе было снято со своих постов. С 4 июля в командование фронтом вступил генерал-лейтенант Собенников П.П., а начальником штаба стал генерал Ватутин Н.Ф. — заместитель начальника Генерального штаба.

Войска Северного фронта, ценою огромных усилий и больших потерь, на мурманском, Кандалакшском и ухтинском направлениях к середине июля остановили в 25-30 км от границы наступление немецкой армии «Норвегия», усиленной 3-м финским армейским корпусом. Соединения Красной армии, не­смотря на понесенные потери, продолжали оказывать врагу сопротивление, и это сопротивление с каждым днем становилось все ожесточеннее и упорнее.

Корабли Краснознаменного Балтийского флота (КБФ), базировавшиеся к началу войны в портах Лиепая и Вентспилс, вынуждены были оста­вить их и перебазироваться в Таллин. Вместе с тем, командование вермахта, хотя и достигло значитель­ного продвижения своих войск, не смогло добиться окружения и разгрома войск Северо-Западного и Северного фронтов. На северо-западном на­правлении провалился немецкий план захвата Ленинграда, но 9 сентября город был блокирован.

Однако за 3 недели войны противнику удалось вывести из строя 28 советских дивизий, а свыше 70 дивизий потеряли более 50% своего состава — в людях, вооружении, боевой технике. К началу июля 1941 г. немецко-фашистские войска захва­тили Литву, большую часть Латвии, западную часть Белоруссии и часть западных областей Украины, наращивая свое наступле­ние все дальше и дальше.

Для Советского Союза сложилось исключительно тяжелое и опасное положение. Обороняясь от пре­восходящих сил противника, войска Красной Армии по-прежнему отступали, теряя в ожесточенных боях людей, вооружение, технику. Значительные силы обороняющихся советских армий попали в окружение и были пленены.

И тем не менее войска Красной Армии продолжали ожесто­ченно сопротивляться. К концу июля 1941 г. противник, поте­ряв в сражениях почти половину своих танков и самолетов. За первые 18 дней войны немцы потеряли убитыми, ранеными и пропавшими без вести около 100 тыс. человек. Противник был вынужден на направления главного удара к востоку от Смоленска перейти к обороне. Эта небольшая передышка позволила эвакуировать на восток про­мышленные предприятия, отмобилизовать резервы в глубине страны и приступить к началу первоочередных мероприятий по перестройке экономики страны на военный лад.

Большая часть потерь Красной Армии приходилась на Западный фронт. Были разгромлены практически все армии Западного фронта. Это была катастрофа. Чтобы отвести вину от себя, руковод­ство страны организовало суд над большой группой генера­лов во главе с командующим войсками Западного фронта генерал-полковником Павловым Д.Г. Генералов обвинили в измене и расстреляли.

Именно на центральном направлении немцы наносили главный удар, стремясь овладеть «воротами Москвы» — Смоленском. С 16 июля по 15 августа продолжалась оборона Смоленска. Это направление советский Генштаб считал наиболее опасным и предлагал стянуть сюда основ­ные силы. Но Сталин приказал сосредоточить большую часть войск на юго-западном направлении (на Украине).

В конце лета — начале осени 1941 года в значительной мере по вине Сталина войска Красной Армии постигла вторая после трагических июньских дней катастрофа, на этот раз на Ле­вобережье Днепра при героической обороне Киева. Окруженные противником войска киевской группировки потеряли только взя­тыми в плен до 670 тыс. солдат и офицеров. Приказ об их отводе поступил очень поздно, когда судьба Киева была уже решена, и кольцо вражеского окружения давно и полностью замкнулось.

Вскоре последовала трагедия под Брянском и Вязьмой — третье крупнейшее поражение Красной Армии в 1941 г. Надо отдать должное героизму советских солдат: они сражались до тех пор, пока были хотя бы малейшие возможности противостоять врагу, помогая ценой своих жизней организовать оборону Москвы на Можайском оборонительном рубеже. Однако вырваться из окружения и избе­жать плена 663 тысячам солдат и офицеров не удалось.

«Следует сказать, что характер окружения наших войск под Белостоком, Минском, в районе Смоленска и под Киевом был примерно одинаков. Противник прорывал нашу оборону на флангах оборонявшихся армий, остерегаясь штурмовать советские укрепрайоны в лоб. При этом величина потерь Красной Армии, противостоявшей немецким войскам группы армий «Центр», на конец сентября 1941 г. превысила 1 миллион 300 тыс. человек (с учетом потерь на южном фланге — в сражении за Киев). Количество бойцов и командиров, попавших в плен, составило около 800 тысяч человек. С конца июня 1941 г. возникла острая необходимость в пополнении; нужно было не допустить сокращения Красной Армии за счет большого числа военнопленных» (В.Д. Барановский «Победа в битве за Москвой 1941-1942», М., «Голден — Би», 2009 г.).