Во второй половине XII  начале XIII в. на огромных пространствах от Великой Китайской стены до озера Байкал жили многочисленные монгольские племена. Собственно монголы были одним из этих племен. Именно это племя дало потом обобщенное имя всему монгольскому государству. Та­тары были другим здешним племенем, кочевавшим в районе озера Буир-Нур. Они враждовали с монголами, но позднее объединились под их началом. Но случилось так, что во внешнем мире и особенно на Руси именно это название — «татары» закрепилось за новым государством.

В конце 50-х — начале 60-х годов XII в. одному из мон­гольских вождей богатуру (герою) Есугэю из племени тайчиутов удалось объединить под своей властью большинство монгольских племен. В ту пору в его семье в 1162 г. родился старший сын Тэмучэн, будущий Чингисхан. Однако Есугэй не долго был наверху. Враждовавшие с ним татары сумели отравить его. После этого улус (орда, дружина) Есугэя распался.

Тэмучэну в отчаянной борьбе с другими вождями племен — ханами удалось подчинить своему влиянию основ­ную часть монгольских племен и занять трон «Хамаг монгол улуса», т.е. всех монголов. В эти годы он показал себя иск­лючительно отважным воином, смелым до безрассудства. Со­временники рассказывают, как, будучи еще совсем молодым человеком, он бежал из плена с тяжелой деревянной колод­кой на шее, а затем, скрываясь от врагов, просидел долгое время под водой, ухитрившись дышать ртом, чуть выступав­шим над водной гладью.

Уже в то время Тэмучэн отличался беспощадностью и коварством в борьбе с врагами, умением стравливать их меж­ду собой, лавировать, отступать, когда этого требовали об­стоятельства. Известно, что он участвовал в убийстве одного из своих братьев, заподозрив его в политической интриге против себя.

Тэмучэн создал личную гвардию, которую разделил на «ночную» и «дневную», окружил себя прочной охраной, ввел управление своим личным имуществом, дал большие приви­легии своим нойонам (аристократам) и нукерам (воинам охраны хана), освободив их от всяких на­логов. Одновременно он продолжал подчинять себе монголь­ские племена, не вошедшие в его государство. Одним из последних было подчинено племя татар, убившее его отца.

Подчинив себе большую часть монголов, Тэмучэн провел ряд реформ: ввел десятичную систему организации общества и армии — все взрослое население делилось на «тьмы» (10 тыс.), тысячи, сотни и десятки. Причем десяток, как правило, совпадал с айлой, т.е. семьей. Во главе этих отрядов, которые действовали и в мирное, и в военное время, стояли командиры, строго подчинявшиеся друг другу по служебной лест­нице.

На курултае (общем съезде монгольских вождей) на реке Онон в 1206 г. Тэмучэн был провозглашен Чингисханом — «великим ханом», «посланным богом». Тем самым ему удалось объединить мон­голов в единое централизованное государство. Таким обра­зом, в ту пору, когда Русь раздиралась политическими усо­бицами, за тысячи километров от нее ковалась новая могучая централизованная империя с сильной подвижной армией, с талантливым, решительным, беспощадным властелином.

Свои походы монголы начали с завоева­ния земель соседей — бурят, эвенков, якутов, уйгуров, енисейских киргизов, которые были покорены к 1211 г.  Государственно-военная машина монголов заработала на полные обороты, когда Чингисхан обрушился на Северный Китай. За нескольких лет монголы завое­вали Северный Китай, а в 1215 г. захватили его столицу Пе­кин. Спустя три года была завоевана Корея. Захват Китая Чингисхан исполь­зовал для того, чтобы поставить на службу монгольскому государству огромный научный, культурный потенциал им­перии.

Основную ударную силу монгольской армии составляла конница. Каждый воин имел два-три лука, несколько колчанов со стрелами, топор, ве­ревочный аркан, хорошо владел саблей. Лошадь воина покрывалась шкурами, что защищало ее от стрел и оружия противника. Голову, шею и грудь монгольского воина от вражеских стрел и копий закры­вали железный или медный шлем, панцирь из кожи. Монгольская конница обладала высокой подвижностью. На своих низкорослых, с мохнатой гривой, выносливых конях они могли проходить в сутки до 80 км, а с обозами, стенобитными и огнеметными орудиями — до 10 км. Известно, что монгольская армия была сильна не только своей могучей и быстрой конницей, но и китайскими осадными стенобитными и камнеметными машинами, мета­тельными снарядами с горючей смесью, в состав которой входила нефть.

В короткий срок Чингис­хан создал большую армию, вооруженную и оснащенную с помощью китайских специалистов по последнему слову тог­дашней техники. В армии была строгая дисциплина. За бегст­во с поля боя смертью наказывался весь десяток, вся айла-семья, в которой служил этот воин. Угнетающее воздействие на врагов оказывали жестокие расправы монголов с против­никами. Непокорные города они уничтожали — жгли, разру­шали, а жителей либо уводили в плен (ремесленников, жен­щин, детей), либо, если это было мужское население, способное к сопротивлению, убивали.

Чингисхан располагал превосходной разведкой. Прежде чем отправиться в военный поход, монголы через купцов, пу­тешественников, через своих тайных агентов тщательно со­бирали сведения о своих будущих противниках, о состоянии политического положения в их землях, об их союзниках и врагах, оборонительных сооружениях. Нередко роль развед­чиков играли монгольские посольства, засылаемые в ту или иную страну перед ее завоеванием.

После похода на Китай монголы повернули на Запад ост­рие своей мощной, хорошо организованной военной машины, способной к масштабным и долговременным войнам. Летом 1219 г. почти 200-тысячное монгольское войско во главе с Чингисханом начало завоевание Средней Азии. Правитель Хорезма (страна в устье Амударьи) шах Мухаммед не принял генерального сражения, рассредоточив силы по городам.

Подавив упорное сопро­тивление населения, захватчики штурмом овладели Отраром, Ходжентом, Мервом, Бухарой и другими городами. Правитель Самарканда, несмотря на требование народа обороняться, сдал город. Несколько месяцев Чин­гисхан осаждал главный город государства Хорезма Ургенч и в конце концов взял его, разгромил, а жителей увел в плен. Сам Мухаммед бежал в Иран, где вскоре умер.

Таким образом, в 1219-1220 гг. монголы захватили Среднюю Азию. Государства Средней Азии, расколотые, как и Русь, полити­ческими распрями, действовали в одиночку и не могли проти­востоять захватчикам.

Богатые, цветущие земледельческие районы Семиречья (Средняя Азия) превратились в пастбища. Были разрушены создававшиеся ве­ками ирригационные системы. Монголы ввели режим жестоких по­боров, ремесленников уводили в плен. В результате завоевания мон­голами Средней Азии её территорию начали заселять кочевые племе­на. Оседлое земледелие вытеснялось экстенсивным кочевым скотоводством, что затормозило дальнейшее развитие Средней Азии.

Захватив Среднюю Азию, монголы использовали в своих интересах ее искусных ремесленников, многовековой куль­турный и хозяйственный опыт. Основная сила монголов с на­грабленной добычей возвратилась из Средней Азии в Монголию. Но 30-тысячная армия под командованием лучших монгольских воена­чальников — Джэбэ и Субэдэя из Средней Азии продвинулось в Северный Иран, вышло через Южный Прикаспий в Азербайджан, захватило город Шемаху и появи­лось на Северном Кавказе. Там они сломили сопротивление алан (осетин), которые тщетно обращались за помощью к по­ловцам. Преследуя алан, монголы появились и в землях по­ловцев, в Приазовье, Крыму, овладели старинным византий­ским городом Сурожем (Судаком). Теперь перед ними расстилались половецкие кочевья и южнорусские степи.

Ещё в начале XIII в. на Русь стали доходить смутные слухи о появлении где-то на Востоке новой мощной державы степ­ных кочевников. Эти сведения доносили купцы из Индии и Средней Азии, путешественники. А вскоре новая грозная опасность встала уже у русских границ. Это были монголо-татары. В половецких степях и на границах Руси появились два ударных корпуса Чингисхана — молодого талантливого пол­ководца Джэбэ и умудренного опытом старого Субэдэ. Поло­вецкий хан Котян, в пределы которого вступили монголы, об­ратился к русским князьям за помощью.

Однако в русских княжествах с сомне­нием встретили просьбу половцев о помощи. Во-первых, князья не доверяли своим старинным степным противникам, во-вторых, появление на русских границах новой, невиданной доселе монгольской армии было воспринято вроде еще одного выхода из степи очередной орды кочевников. Были печенеги, потом торки, потом половцы. Теперь появились какие-то тата­ры. Пусть они и сильны, но русские рати громили всех степ­няков. Была уверенность, что русские дружины одолеют и но­вых пришельцев.

Такие настроения отразил и съезд князей в Киеве, который собрался по инициативе Мстислава Удалого. Там галицкий князь призывал к единству сил с половцами, к выступлению против неведомого и страшного врага. Но на призыв Мстислава Удалого откликнулись не все. Дали согла­сие участвовать в походе против татар киевский князь Мстис­лав Романович, Мстислав Святославич Черниговский, Даниил Романович, княживший в это время во Владимире-Волын­ском, а также князья помельче. Но самое главное, в помощи отказал могущественный русский князь, сын Всеволода Боль­шое Гнездо Юрий Всеволодович Владимиро-Суздальский. Он, правда, пообещал прислать ростовский полк, но тот не явился.

Узнав о выступлении русского войска им навстречу, мон­голы, верные своему принципу раскола врагов, послали к рус­ским князьям посольство, которое заявило: «Мы слышим, что вы идете против нас, послушав половцев; а мы ни вашей зем­ли не заняли, ни городов ваших, не на вас мы пришли, но на холопов и на конюхов своих на поганых половцев. А вы возь­мите с нами мир…». Но уже наслышанные о коварстве и же­стокости монголов русские князья отказались вести с ними переговоры, перебили монгольских послов и двинулись на­встречу неприятелю.

Первая схватка с монголами оказалась удачной. Полки русских воинов и половцев, перейдя Калку, нанесли удар по передовым отрядам монголо-татар, которые отступили. Передо­вые монгольские отряды были частью перебиты, частью бежа­ли к своим главным силам. Русские дружины продолжали продвигаться далее в степь, стремясь, как во времена проти­воборства с половцами, решить дело на вражеской террито­рии, подальше от родных земель. Решающая битва между объединенным русским войском и туменами (от слова «тьма») Джэбэ и Субэдэ произошла 31 мая 1223 г. на реке Калке неподалеку от побережья Азовского моря.

В этом сражении еще раз проявился сепаратизм и поли­тический эгоизм русских князей. В то время как дружины Мстислава Удалого и Даниила Волынского и некоторых дру­гих князей при поддержке половецкой конницы устремились на монголов, Мстислав Киевский огородился валом на одном из близлежащих холмов и не участвовал в битве. Монголы сумели выдержать удар союзников, а затем перешли в наступ­ление.

Первыми дрогнули половцы. Они бежали с поля боя. Это поставило галицкую и волынскую рати в тяжелое поло­жение. Южные дружины мужественно сражались, но общий перевес сил был на стороне монголов. Они сломили сопротив­ление русичей, те побежали. Мстислав Удалой и Даниил Ро­манович дрались в самой гуще бойцов, вызвав восхищение монгольских полководцев. Но их мужество не могло устоять перед военным искусством и силой монголов. Оба князя с не­многими дружинниками спаслись от погони.

Теперь наступила очередь самой мощной среди русского войска киевской рати. Попытка взять русский лагерь присту­пом монголам не удалась, и тогда они пошли на очередную хитрость. На третий день осады Джэбэ и Субэдэ пообещали Мстиславу Киевскому и другим бывшим с ним князьям мирный исход дела и пропуск их войска свободно на родину. Когда же князья раскрыли свой лагерь и вышли из него, монголы бросились на русские дружины. Почти все воины были перебиты, князья во главе с Мстиславом Киевским были захвачены в плен. Их связали по рукам и ногам, бросили на землю, а на них положили доски, на которые уселись во время победного пира монгольские военачальники. Во время «пира на костях», захваченных в плен князей раздавили досками, на которых сидели и пировали по­бедители.

Во время битвы на Калке погибли шесть видных русских князей, из простых воинов вернулся домой лишь каждый де­сятый. Только киевская рать потеряла около 10 тыс. человек. Это поражение оказалось для Руси одним из самых тяжелых за последнее время. Становилось очевидным, что на своих границах Русь получила еще одного грозного долговременно­го противника.

После битвы на Калке монголы дошли до Днепра, но вступить в пределы Руси не решились, повернули на северо-вос­ток, вышли в пределы Волжской Булгарии, но ослабленные потерями в южнорусских степях потерпели на Волге ряд по­ражений. В 1225 г. они вернулись обратно в Монголию.

Теперь монголы овладели огромной территорией — от Ки­тая до Средней Азии и Закавказья. Чингисхан поделил захва­ченные земли между своими сыновьями. Западные земли до­стались старшему сыну Джучи (умер в один год с отцом в 1227 г.). После его смерти во главе Западного улуса встал сын Джучи молодой энергичный Бату. В 1235 г. на курултае мон­гольских ханов, который проходил под руководством нового великого хана Угэдэя, третьего сына Чингисхана, было при­нято решение о новом походе на Запад в страну Волжских Булгар и на Русь, которые, по сведениям монголов, славились своими богатствами.