Великая война сплотила весь русский народ. На её фронтах героизм и отвагу проявляли представители всех российских сословий: от простого солдата-крестьянина до членов царской фамилии. Сын Великого князя Константина Константиновича Романова – Олег Константинович участвовал в боевых действий в Восточной Пруссии, и в  одном из столкновений с неприятелем был смертельно ранен. Олег Константинович Романов – единственный представитель правившей династии, погибший на полях Первой мировой войны.

С первых дней войны он вместе с братьями  князьями Гавриилом и Игорем начал службу в штабе лейб-гвардии Гусарского полка, но после многочисленных настойчивых просьб корнет Романов был переведен в эскадрон.

Родился Олег Константинович в 1892 г. Образование получил сначала домашнее, затем в Полоцком кадетском корпусе. С детства князь имел интерес к гуманитарным наукам, его любимыми предметами были литература, история, живопись и музыка. Он был первым из Романовых, решившим отказаться от военной карьеры.

Великий князь Олег Константинович

В 1910 г. для продолжения образования Олег Константинович поступил в Царскосельский лицей, который окончил в 1913 г. с серебряной медалью. Князь увлекался поэзией Пушкина А.С. и привлёк специалистов к выпуску многотомного издания рукописей поэта, приуроченного к 100-летниму юбилею лицея. Однако Первая мировая война помешала осуществлению в полном объёме этого проекта… Князь Олег и сам занимался литературным творчеством, писал стихи и прозаические произведения.

Князь Олег Константинович Романов

Вскоре все пять сыновей Великого князя Константина Константиновича оказались на войне, что вызывало особую гордость за Царскую Семью у Олега Константиновича. Князь Олег был истинным патриотом, поэтому с сентября 1914 г. он продолжил службу в 2-м эскадроне лейб-гвардии Гусарского полка, где ему пришлось по-настоящему узнать жизнь фронтового офицера, хотя он и не был кадровым военным.

В начале октября тяжелые бои развернулись около г. Ширвиндта, 3-й русский корпус пытался обойти левый немецкий фланг. 5 октября наши части, среди которых был и князь Олег, ворвались в город. Через несколько дней немецкий разъезд, уходя от преследования, натолкнулся на русский авангард. Олег Константинович, завидев противника, во главе своего взвода бросился преследовать неприятеля.

В. к. Олег Константинович отличался хорошим музыкальным слухом

После того, как немецкие кавалеристы, решив сдаться в плен,  подняли руки, князь Олег подъехал к ним, но тот час же один из раненых германских всадников выхватил карабин и выстелил в князя. Ранение с близкого расстояния оказалось очень тяжёлым. Романова доставили в госпиталь г. Ковно и прооперировали. Через несколько часов после операции раненому князю стало хуже, началось заражение крови…

Офицер Олег Романов

Из дневника, который вел Великий князь Константин Константинович, удалось узнать подробности последних дней Олега Константиновича Романова. Первое тревожное сообщение Августейшие родители получили от супруги генерала Шевича, которая уведомила их о якобы легком ранении сына. Узнав об этом, родители незамедлительно выехали в Вильно. Перед отъездом Великий князь взял с собой принадлежащий отцу и подаренный ему Георгиевский крест. Утешала лишь вера в скорое выздоровление. Ночь в поезде прошла спокойно, и даже удалось заснуть с надеждой на скорейшую встречу с любимым сыном.

Однако уже утром в поезд принесли письмо от генерала Адамовича, которое вновь взволновало родителей: «Спешу скорее сделать вам известным все, что знаю об Олеге Константиновиче. Он ранен третьего дня… Я был допущен к Олегу Константиновичу врачами. Войдя, я поздравил князя с пролитием крови за Родину. Его высочество перекрестился и сказал спокойно, без трепета: «Я так счастлив, так счастлив! Это нужно было. Это поддержит дух, в войсках произведет хорошее впечатление, когда узнают, что пролита кровь царского дома…»»

Поезд двигался неимоверно медленно и опоздал в Вильно на целый час. Когда Константин Константинович и Елизавета Маврикиевна вошли в палату, молодой князь лежал на кровати. Он был очень бледен. Олег узнал родителей, лицо его засияло от радости.

«С какою нежностью обвивал он руками за шею мать и меня, — записал в дневнике Великий князь, — сколько говорил нежных слов! Но сознание заметно угасало. Я стал у его изголовья на колени, моя голова приходилась рядом с его головой. Смотря в упор мне в глаза, он спросил: «Ты здесь?» и попросил перейти по другую сторону кровати. Я это сделал и приколол Георгиевский крест к его рубашке с правой стороны груди… Одно из последних его слов было «Пойдем спать». Он постепенно успокаивался, перестал метаться, становился неподвижнее, дыхание делалось все ровнее и тише. Наконец он совсем затих, и нельзя было уловить последнего вздоха». Посмертно князь Олег Константинович Романов был награжден орденом святого Георгия 4-й степени.

В горестные минуты расставания с сыном мог ли представить Великий князь, что остальные его сыновья будут когда-то сброшены в алапаевскую шахту вместе с Великой княгиней Елизаветой Федоровной и другими жертвами большевистского режима?!

Утром 3 сентября 1914 года к станции Волоколамск подошел траурный поезд с телом князя. Гроб был установлен на орудийном лафете, и траурная процессия в сопровождении более 3000 крестьян прибыла в Осташово, где на территории усадьбы справа от дворца тело князя предали земле. Присутствовавших на похоронах пригласили во дворец Великого князя, а для всех крестьян поминальное угощение приготовили в двух чайных лавках…

Поручик 106-го Уфимского пехотного полка 27-й дивизии 1-й армии Нечаев Николай Николаевич, командир пулеметного взвода, за год до войны из-за взрыва ракеты лишился глаза. Однако несмотря на это, с началом Первой мировой он сумел вернуться в строй.

17 августа поручик Нечаев Н.Н. вместе со своим взводом сражался под Шталлупеном, а затем в Гумбинненском сражении. Отличился Николай Нечаев во время позиционных боев в Восточной Пруссии, когда в октябре – ноябре 1914 г. русские войска пытались второй раз развить здесь наступление. 30 октября 27-я дивизия получила приказ начать наступление на д. Капсодзе. Чтобы атака оказалась для противника неожиданной, полки были пущены ночью, без артиллерийской подготовки.

Однако противник сумел раскрыть этот смелый план, как только русские части приблизились, враг открыл ураганный огонь, цепи залегли, продвигаться вперед было просто невозможно. Вскоре пришел приказ отступить назад. В этот момент поручик Нечаев занял один из домов на горке недалеко от расположения германцев и оттуда открыл огонь. Целый день он оборонялся, и противник не смог начать преследование отступающих русских войск. Остановив врага, Николай Нечаев затемно вернулся в расположение части.

Второй раз, в феврале 1915 г. во время боёв в Восточной Пруссии Нечаев сражался уже в составе 10-й армии. Неприятель решил двумя мощными ударами смять русские фланги и взять в клещи центр. 27-я пехотная дивизия входила в состав 20-го корпуса, сражавшегося здесь, и попавшего в тяжелое положение. В трудных походных условиях ему приходилось с боями отступать, каждый раз рискуя пропустить себе в тыл превосходящие вражеские силы.

106-й Уфимский полк в районе д. Грюнвальде занял оборону. Германцы стреляли из легких гаубиц, русские же не имели здесь артиллерии вообще, но вели меткий огонь из пулеметов, которые долго мешали врагу прорвать оборону. Через несколько часов боя командир отдал приказ к отступлению, которое прикрывала рота солдат. Поручик Нечаев Н.Н. со своим взводом был среди них. Он получил ранение в живот, но продолжал командовать пулеметчиками, которые сражались до последнего патрона…

Только тогда Николай Николаевич приказал отступить. Это были его последние минуты… Благодаря этому бою уфимцы смогли избежать грозившего им окружения.

Козьма Фирсович Крючков родился в 1888 (по другим данным, в 1890-м) году на хуторе Нижне-Калмыковка Усть-Хоперской станицы Войска Донского. После учебы в станичной школе Козьма был призван на военную службу и в 1911-м зачислен в 3-й Донской казачий Ермака Тимофеевича полк. К началу Первой мировой Крючков был уже приказным (звание, соответствующее ефрейтору в пехоте). Он был первым, среди награждённых Георгиевским крестом во время Первой мировой войны. Георгия 4-й степени казак получил за то, что в бою один уничтожил 11 немцев.

Крючков Козьма Фирсович

11 августа 1914 г. пост казаков в составе: Козьмы Крючков, Ивана Щеголькова, Михаила Иванкова под командованием Василия Астахова столкнулся с вражеским конным  разъездом. Казаки вступили в неравную схватку с 27-ю немецкими всадниками (по другим источникам – с 22-мя). В перестрелке четыре германца были убиты, Астахов сразил немецкого офицера.

Козьму Крючкова окружили 11 германцев. Сначала он пытался отстреливаться из винтовки, но получил удар саблей по пальцам, винтовку пришлось бросить. Тогда в ход пошла шашка. Однако противник действовал на горке, и достать его шашкой было сложно.

Всё-таки Крючков сумел уложить шашкой несколько человек, при этом сам получил несколько ран. Затем казак изловчился и выхватил у одного из вражеских кавалеристов пику, которой и отразил большинство ударов, а затем по одиночке расправился с остальными немцами. В результате схватки герой получил 16 ран, правда, все они оказались не тяжёлыми.

Стычка казаков Крючкова с прусаками, неизв. худ.

Сам Крючков бесхитростно описывал этот бой так: «Меня окружили одиннадцать человек. Не чая быть живым, я решил дорого продать свою жизнь. Лошадь у меня подвижная, послушная. Хотел было пустить в ход винтовку, но второпях патрон заскочил, а в это время немец рубанул меня по пальцам руки, и я бросил винтовку. Схватился за шашку и начал работать. Получил несколько мелких ран. Чувствую, кровь течет, но сознаю, что раны неважные. За каждую рану отвечаю смертельным ударом, от которого немец ложится пластом навеки. Уложив несколько человек, я почувствовал, что с шашкой трудно работать, а потому схватил их же пику и ею по одиночке уложил остальных. В это время мои товарищи справились с другими».

Подвиг Козьмы Фирсовича Крючкова

Когда скоротечный бой закончился, казаки сами не поверили своим глазам. Оказалось, они уничтожили 24 германца, из которых 11 (по другим данным 12) были зарублены и заколоты Крючковым!.. Сам Козьма еле держался в седле — он получил 16 (!) колотых ран и 17-ю — рубленую. Конь Крючкова был ранен 11 раз. Всех героев боя немедленно отправили в лазарет, но крепкая казачья порода сдюжила — через трое суток Крючков уже сообщал родителям, что через пять дней вернется в полк… Беспримерный подвиг прославил скромного донца. 11 августа 1914 г. командующий 1-й армией генерал от кавалерии Ренненкампф П.К. лично вручил ему в лазарете Георгиевский крест IV степени. Донской казак Козьма Крючков открыл в Первую мировую войну 1914-1918 гг. список Георгиевских кавалеров…

Имя Козьмы Крючкова стало известно по всей России: о нем писали статьи в газетах и журналах, ему посвящали стихи и песни.

Храбрый наш казак Крючков
Ловит на поле врагов,
Много-ль, мало-ль – не считает.
Их повсюду подцепляет,
Как догонит – не милует,
Сзади, спереди шпигует,
По возможности елику –
Сколько влезет их на пику.

В его честь назвали пароход, Крючков стал для современников живым Ильей Муромцем — примером казачьей удали и храбрости, наполнив сердца современников гордостью за тех чудо-богатырей, которых рождала Земля Русская. В те годы портрет Крючкова, например, украшал обёртку конфет «Геройские», или его можно было увидеть на коробке особых папирос.

Но сам Козьма Фирсович отнесся к своей славе спокойно. И дальнейшей фронтовой службой доказал, что был вполне достоин тех лавров, которыми его наградили. Козьма Крючков, прошёл Первую мировую войну, участвовал в ряде сражений, заслужил  награды: ещё один Георгиевский крест III степени и две Георгиевские медали,  успешно воевал на Румынском фронте, дослужился до подхорунжего (сверхсрочного унтер-офицера казачьих войск). Февральскую революцию подхорунжий Крючков, как и абсолютное большинство военнослужащих русской армии, встретил с энтузиазмом, был даже избран председателем полкового комитета. Однако от дальнейшей «свободы» Козьма Фирсович явно не пришел в восторг.

Козьма Крючков (в центре) среди казаков своего полка

После Октябрьского переворота хорунжий Крючков К.Ф. остался верен присяге и сражался на стороне белогвардейцев. В конце апреля 1918 г. вместе с есаулом Алексеевым Г.И. организовал на Дону «белый» партизанский отряд численностью в 70 бойцов. 10 мая этот отряд после жестокого боя освободил от красных станицу Усть-Медведицкую, за что Крючков был произведен в первый офицерский чин — хорунжего (равен подпоручику в пехоте и корнету в кавалерии).

Козьма Крючков после лазарета

О дальнейшей судьбе и гибели Крючкова существует следующая легенда В августе 1919 г. Козьма Фирсович возглавил дерзкий налет на пулеметное гнездо красных. Однако в схватке нарвался на пулеметную очередь и получил три ранения в живот. Перевозить раненого возможности не было, и Крючкова оставили в станице Островской. Согласно легенде, в хату, где лежал Крючков, вошел сам Буденный и приказал: «Встать, белая гнида!» В ответ Крючков плюнул Буденному в лицо и тут же был зарублен.

Впрочем, существует и другая версия гибели Крючкова — в кавалерийской рубке с красными кубанскими казаками. Так или иначе, 18 августа 1919 г. первого героя Великой войны не стало. Похоронили его на кладбище родного хутора. Со временем подлинный, реальный подвиг Козьмы Крючкова почти забылся, но все же его имя и фамилия удержались в народной памяти и по сей день обозначают легендарного, почти былинного воина-богатыря, в одиночку расправившегося со множеством врагов…

Петр Николаевич Нестеров родился в Нижнем Новгороде 15 февраля 1887 г. в семье офицера-воспитателя кадетского корпуса. Именно туда десять лет спустя поступил рано осиротевший Петр. После его окончания мальчик в числе шести лучших выпускников отправился поступать в Михайловское артиллерийское училище. В 1906 г. новоиспеченный подпоручик Нестеров был выпущен в 9-ю Восточно-Сибирскую артиллерийскую бригаду и отправился к месту несения службы, во Владивосток.

Подпоручик Нестеров П.Н.

Авиацией Петр Николаевич увлекся в 1910 году. Тогда профессия летчика казалась невероятно опасной и романтичной одновременно. Первым опытом Нестерова стала постройка собственного планера. А уже в сентябре 1912 г. поручик-артиллерист, сдав специальный экзамен, совершил первый самостоятельный вылет на аэроплане. Закончив в 1913-м курс авиаотдела Офицерской воздухоплавательной школы, Петр Николаевич получил назначение в 11-й корпусной авиаотряд. И вскоре зарекомендовал себя не только как выдающийся летчик-практик (впервые ввел обучение посадке с отключенным двигателем), но и как теоретик авиации.

Надо отметить, что европейские страны быстро стали налаживать производство самолетов, а Россия длительное время лишь закупала их. Только в 1908 г. Военное министерство приступило к опытам и постройке самолетов. В 1910 г. прошел удачные испытания первый русский аэроплан капитана Агапова, затем появились конструкции Гризодубова, Гаккеля, Сикорского и гидросамолет Григоровича.

К началу Первой мировой войны в русской армии насчитывалось 6 авиационных рот и 39 авиаотрядов с 202 самолетами. Это были в основном французские «Ньюпор-2У», «Фарман-XIV» и «Фарман-ХХ». Исключением являлись тяжелые четырехмоторные самолеты «Илья Муромец» конструкции Сикорского, которые начали строить серийно. Зато при освоении авиационной техники не было недостатка в отчаянных храбрецах. Имя одного из них — Петр Николаевич Нестеров (1887-1914).

Авиатор Нестеров П.Н.

Самолеты тогда летали со скоростью 90-95 километров в час на высоте 2000-2500 метров. Русские летчики установили рекорды высоты (3900 км), дальности и продолжительности полета (13 часов). В течение короткого времени начинающий летчик Нестеров П.Н. превратился в основоположника высшего пилотажа.

Он первым стал выполнять глубокие виражи, тщательно изучал поведение машин в полете, «выжимал» из летательных аппаратов все возможное и невозможное. А они стоили недешево: 9 тысяч рублей по ценам 1912 г. (автомобиль стоил 7 тысяч рублей). Купить самолет на свое жалованье штабс-капитан Нестеров не мог.

Воздушный таран Нестерова, плакат начала XX в.

27 августа 1913 г. Нестеров на Сырецком военном аэродроме близ Киева выполнил немыслимую фигуру высшего пилотажа — замкнутую кривую в вертикальной плоскости. Ее назвали «мертвая петля», «петля», или «петля Нестерова». «Петля» была выполнена впервые в мире над русскими полями. Еще учась в гатчинском авиационном отряде, Нестеров П.Н. в 1912 году теоретически доказал возможность выполнения «мертвой петли». В школьном «Альманахе» по этому поводу была опубликована шарада «Кто он?»:

Ненавидящий банальность
Полупризнанный герой,
Бьет он на оригинальность
Своею мертвою петлей.

Узнав себя в шараде, молодой выпускник Гатчинской школы после тщательных теоретических проверок и опытных полетов выполнил «мертвую петлю», устыдив иронизировавших над ним бывших однокурсников. «Мертвая петля» П. Нестерова была зафиксирована в протоколе Киевского общества воздухоплавания.

Штабс-капитан Пётр Нестеров

Петр Николаевич совершил два рекордных перелета: Киев — Одесса — Севастополь и Киев — Петербург. Нестеров стал легендой при жизни, примером для подражания. Сам он хорошо понимал военное значение авиации и много занимался изучением вопросов ведения воздушного боя. Теоретические наработки вскоре стали использоваться в реальных схватках в небе: началась Первая мировая война.

С началом войны штабс-капитан Нестеров П.Н. во главе 11-го корпусного авиаотряда отправился на Юго-Западный фронт. Он совершил 28 боевых вылетов — вел разведку, стал одним из пионеров бомбардировочной авиации в России (специальных авиабомб тогда еще не было, Нестеров использовал артиллерийские снаряды).

26 августа 1914 г. Петр Николаевич совершил свой последний и самый известный подвиг, за который заплатил собственной жизнью… Будучи в разведывательном полете, Нестеров заметил вражеский самолет. Это был австро-венгерский «Альбатрос», на котором, как выяснилось потом, летели опытные летчики — пилот Франц Малина и наблюдатель Фридрих фон Розенталь. Решив перехватить противника, Нестеров направил наперерез свой легкий «Моран-Парасоль». Удар пропеллера пришелся на фюзеляж «Альбатроса». Вражеский аэроплан накренился и начал падать. Вслед за ним устремился к земле и русский самолет… Это был первый таран в истории военной авиации.

«Какое счастье жить, какое наслаждение дышать, летать и двигаться!» — любил повторять этот бесстрашный авиатор, человек тонкой натуры, ушедший из жизни в двадцать семь лет. Нестерова П.Н. хоронили в Киеве, на церковном дворе близ Аскольдовой могилы (позже перезахоронили в Киеве на Лукьяновском кладбище). Участник похорон Толстой А.Н. в своем военном очерке «На Волыни» пишет об этом:

«Его похоронили над Днепром, на откосе, откуда такой же широкий вид на черниговские поля и озера, какой открывался ему с воздушной стремительной высоты. Воистину новых, невиданных героев открывают нам времена». Посмертно Нестеров был удостоен высшей воинской награды России — ордена Святого Георгия IV степени. На месте гибели летчика уже в 1914 г. был сооружен монумент, который со временем вырос в целый мемориал. К сожалению, сейчас музей Нестерова находится в плачевном состоянии.

Память о выдающемся летчике Нестерове П.Н. бережно сберегалась в России и СССР. Ему установлены памятники в Киеве и Нижнем Новгороде, имя Нестерова носят улицы в Москве, Петербурге, Гатчине, Нижнем Новгороде. В 1951-1992 гг. название Нестеров носил украинский город Жолква, в районе которого был совершен знаменитый таран. А 2 марта 1994 г. в России была учреждена медаль Нестерова — единственная российская награда, названная в честь скромного офицера, погибшего в чине штабс-капитана.

«Русским дьяволом» назвали французские газеты авиатора Габер-Влынского А.М. Он по несколько раз на дню выполнял «мертвую петлю», когда ещё учился в знаменитой французской авиационной школе. По приезде в Москву Габер-Влынский А.М. ошеломил двухсоттысячную толпу каскадом из двенадцати «мертвых петель». Зрители устроили авиатору шумную овацию и на руках унесли его с летного поля.

Несмотря на очевидную опасность, к летной профессии потянулись и женщины. Первой из них, поразившей мир редкостной смелостью, стала  Попова С.Г. Вместе с пилотом, уже известным к тому времени авиатором Васильевым А.А., она отважилась совершить «мертвую петлю». Французский пилот Пегу повторил успех русских летчиков, проделав в Германии вместе с Ганной Вершаген «мертвую петлю» и вызвав среди немцев подлинную сенсацию.

Интересна судьба ещё одного героя-летчика Первой мировой войны, сражавшегося с немцами в рядах французской армии, но русского по происхождению: Виктора Федорова.

Бахтин Александр Николаевич (4 июня 1894 — 15 июня 1931). Из дворян. Беспартийный. После окончания Морского корпуса в 1914 г. вахтенный начальник эсминца «Донской казак». Слушатель Учебного отряда подплава. В 1915 г. получил назначение на подводную лодку «Кайман» вахтенным начальником. С 1916 г. в той же должности на подводной лодке «Волк». Участник боевых походов. В 1917-м — старший офицер, ВРИД командира, командир ПЛ «Волк» (с 3 декабря 1917).

В ноябре 1918 г. принял под свое командование подводную лодку «Пантера». 31 августа 1919-го «Пантера» под командованием Бахтина потопила британский эсминец «Виттория». 31 мая 1921 г. назначен командиром подводной лодки «Форель», 26 августа 1921 года принял под свое командование подводную лодку «Тур», одновременно являясь начальником дивизиона подводных лодок и командиром транспорта «Тосно». Тогда же заведовал подводным классом при Военно-морской академии.

После занятия ряда командных и преподавательских должностей и окончания Военно-морской академии в 1926 г. уволен в запас по сокращению штатов, а затем арестован по обвинению в контрреволюционной деятельности и осужден. В 1929 г. Бахтин досрочно освобожден из заключения и уехал во Владивосток, где умер от туберкулеза. Похоронен в С.-Петербурге.

Награжден орденами Св. Станислава III ст. с мечами и бантом (1915), Св. Анны IV ст. с надписью «За храбрость» (1916), Св. Анны III ст. с мечами и бантом (1916), Красного Знамени (1919, отобран 1927), присвоено звание «Герой труда» (1922).

продолжение