В начале февраля 1915 г. немцы предприняли двусторонний охват 10-й русской армии, стоявшей на 170-километровом фронте перед Мазурскими озерами. Наша 10-я армия в относительном порядке отошла, однако германцам удалось отрезать в Августовских лесах только 20-й русский корпус. Русское командование не сумело вызволить попавшие в беду войска. В течение 10 дней корпус героически сражался, приковали к себе силы, которые немцы намечали использовать для развития наступления.
Потеряв надежду на выручку извне, 20-й корпус попытался вырваться из мешка и выйти к Гродно. Остатки корпуса, расстреляв все патроны и снаряды, 15 февраля 1915 г. бросились в последнюю атаку буквально с голыми руками. Почти все погибли. 7 тыс. солдат пали в этой атаке в один день на пространстве 2-х километров, найдя здесь геройскую смерть!
Бои в Восточной Пруссии с августа 1914 г. до ранней весны 1915 г., когда русские войска были вытеснены отсюда, отличались невиданным упорством. Немцы ожесточенно дрались в обороне и не считались с потерями в наступлении. «Восточная Пруссия далась русскому солдату нелегко, — писал очевидец журналист В.В. Муйжель. — Если на войне каждая пядь пройденной земли полита кровью, то в Восточной Пруссии эта кровь лилась широкой и страшной рекой».
Русские войска в походе
Уходя в феврале — марте 1915 г. из Восточной Пруссии, русские оставляли бесчисленные дорогие могилы. Струганные белые кресты, торопливые надписи химическим карандашом: «Здесь погребено столько-то нижних чинов и столько-то офицеров N-ского пехотного полка. До скорой встречи, товарищи!» Писавшие трезво смотрели на свою судьбу — многие из них нашли упокоение в братских могилах.
В Восточной Пруссии русские войска столкнулись с коварством врага. Вступив на территорию Германии, они расплачивались за все полноценной монетой — никаких реквизиций. Публицист Муйжель рассказывал, как офицеры делали все возможное, чтобы не утеснить мирных жителей: «Понимаете, у них дети, сестры все такое… Они, дураки, думают, что пришла чуть не татарская орда, боятся…
Так шла армия восточных варваров, эта некультурная дикая орда, среди которой, как известно с детства каждому Фрицу, есть племена, питающиеся сырым мясом, а при случае не прочь полакомиться человечинкой, носящие общее название: солдат-казак», — саркастически заканчивает публицист.
Русские солдаты на привале
Надо отметить, что русские части действовали в районах, где многие годы готовились к войне. Среди жителей была развернута агентурная сеть, устроены скрытые телефонные линии. «Эскадрон втянулся в деревушку, полуразрушенную снарядами. «Жителей не видно, — рассказывал русский офицер, — кто не убежал, отсиживался в подвалах. Спешились мы, ходим по этим подвалам, вытаскиваем засевших. Откровенно говоря, я немного опасался засады и осматривал лично сам.
Вдруг вижу — старуха. Старая, как гриб сушеный, — юрк в какую-то дыру. Я за нею; что же вы думаете? Подвал уже разрушен. Вместо дома развалины, и пол провалился. Этакий немного фантастичный верхний свет. Гора мусора от разрушения. Слышу — старуха моя говорит с кем-то. Я ближе, но за мусором все же прячусь — черт его знает? Погибнуть так, зря, в каком-то подвале — обидно! Смотрю: что же вы думаете? Телефончик! Самый настоящий телефончик с черной трубкой и всем прочим. И моя старушка изволит сообщать о том, что вошла кавалерийская часть, очевидно, передовая, в количестве одного эскадрона и т.д. и т.д., словно она сама была драгуном! Вот как у них дело обставлено!» (Н. Яковлев «1 августа 1914», М., «Москвитянин», 1993 г., с. 96).
Русский солдат привёл немцев
Когда русским войскам приходилось отходить, часто в спину отступавшим били пулеметы, укрытые в домах «мирных» жителей, где задолго до войны были подготовлены позиции — залиты цементные площадки. Восточная Пруссия вполне оправдала свою репутацию осиного гнезда военщины.
Русские части уходили из Восточной Пруссии, подавленные превосходством противника в артиллерии. «Я никогда в жизни не забуду впечатления от разрыва этих «чемоданов» (крупнокалиберные снаряды – И.В.)… Взрыв. Трясется земля! Дух захватывает от сотрясения воздуха! Видишь огромный столб земли, дыма и огня, высоко поднявшийся к небу, разрушивший все, что было живого и не живого на месте взрыва… Впечатление от рук, ног и прочих частей человеческого тела, разбросанных после взрыва этого снаряда, — невыносимо для человека, оставшегося в живых. Душу раздирающие крики и стоны тяжело раненных снарядом людей завершают его страшный эффект!» — писал офицер, участник тех трагических боёв.
Израсходовав людские резервы и материальные средства, германское командование было вынуждено констатировать, что его оперативные предположения были сорваны в самом начале — русский фронт местами был отодвинут, но нигде не прорван. Больше того, оправившись, Северо-Западный фронт энергично контратаковал. Гвардия отбросила немцев к Августовским лесам, а у Нарева сибирские дивизии снова (через два дня после захвата немцами) заняли г. Прасныш, в плен попало около 6 тыс. войск противника.
А оборона крепости Осовец является ярким примером мужества, стойкости и доблести русских солдат. Крепость прикрывала 50-километровый участок меду 12-й и 10-й русскими армиями. Дальше второй оборонительной позиции в четырех-пяти километрах от Осовца неприятель так и не прошёл. Безрезультатно германцы штурмовали и форты Осовца.
Гарнизон крепости героически выдержал в течение полугода осаду многократно превосходивших по численности войск противника, и отошёл лишь по приказу командования. Защитники крепости отбивали сильнейшие атаки врага, нанеся тяжёлые потери германскому блокадному корпусу.
К концу марта 1915 г. немцы отошли к границе и на всем Восточнопрусском фронте перешли к обороне. Фронт снова стабилизировался. Генерал Алексеев, назначенный сюда главнокомандующие вместо Рузского, деятельно крепил оборону. Как русское, так и германское командование были вынуждены признать, что их планы не удались…
Кроме этого, была проведена Карпатская операция, которая, по мнению генерал-майора Бонч-Бруевича М.Д., «привела к разгрому лучшей половины всей действующей русской армии, которая надолго после нее лишилась наступательного порыва». Наступление армий Юго-Западного фронта в Карпатах имело два главных негатива: вывело из строя до миллиона человек и во многом уничтожило последние запасы боеприпасов, оставшихся от довоенного ресурса. Враг понес не меньшие потери, но это были австрийцы. Германская сила осталась накануне решающего контрнаступления в целости. Теперь русские армии были практически беззащитны перед вооруженным до зубов врагом, подготовившим только для контрудара по русскому Юго-Западному фронту свыше миллиона снарядов.
Оставить комментарий