Натиск «проклятых тевтонов» вынудил русскую армию в 1915 г. отойти на Восток. К осени 1915 г. позади русских армий остались огромные территории — Польша, Литва, Галиция, часть Белоруссии… Конечно, известия о поражениях и отступлении вызывали в России тревогу и возмущение. Произошли даже отдельные вспышки беспорядков. Ходили всевозможные слухи о генералах-изменниках, о том, что царица продаёт Россию немцам.
29 мая 1915 г. посол Франции в России Ж.М. Палеолог записал: «В течение последних нескольких дней Москва волновалась, серьёзные беспорядки возникли вчера и продолжаются сегодня. На знаменитой Красной площади, видевшей столько исторических сцен, толпа бранила царских особ, требуя пострижения императрицы в монахини, отречения императора, повешения Распутина…»
В 1915 г. забастовками было охвачено 500 тыс. рабочих. Всюду ходили слухи об измене, предателях и т. п. Усилилось враждебное отношение к немцам. Между тем в списках русского генералитета значилось около 10% лиц германского происхождения из числа обрусевших немцев. Теперь в них, да и в любом министре и сановнике с немецкой фамилией видели вероятного шпиона.
Немецкий шпион в женском платье, пойманный русскими крестьянами в прифронтовой полосе, лето 1915 г.
Особенно активизировались либеральные деятели кадетского толка, которые в первые месяцы войны, скрепя сердце, умерили свои нападки на власть, так как ситуация заставляла консолидировать усилия. Поражения армии в конце весны — начале лета 1915 г. вывели их из состояния оцепенения и предоставили прекрасную возможность «подать себя» в традиционной роли спасателей России.
Но волновались и выражали свое беспокойство не только либеральные деятели, эти чувства сделались всеобщими. Следовало предпринять действия, способные мобилизовать страну для отпора врагу, и довести войну до победного конца. Об этом много думал царь. 10 июня 1915 г. он выехал в Ставку, где провел серию совещаний с генералитетом и министрами и пришел к заключению о необходимости обновления высшей администрации.
Мясоедов С.Н.
Были отправлены в отставку несколько влиятельных министров, известных своей правой ориентацией, — министр юстиции Щегловитов И.Г., министр внутренних дел Маклаков Н.А. и обер-прокурор Святейшего Синода Саблер В.К. Все эти меры носили паллиативный характер и ничего принципиально изменить не могли. К тому же во главе кабинета остался старый царедворец Горемыкин И.Л.
Общественные деятели, приветствуя некоторые назначения, находили их недостаточными и выступали за создание ответственного перед Думой правительства. С лета 1915 г. этот лозунг стал главнейшим для ведущих политических деятелей и объединений. В августе несколько думских и околодумских общественных групп объединились в так называемый «Прогрессивный блок», центром которого стала партия кадетов. Их главным требованием стало создание «кабинета общественного доверия».
Лето 1915 г. — время многих окончательных решений Николая II, время бесповоротного избрания им своей судьбы. Груз проблем нарастал, а изменений к лучшему не происходило. Страну все явственней охватывала волна общественного недовольства. Критические оценки и суждения о положении дел в стране делались как бы общепринятыми: их уже высказывали не только представители думской оппозиции, но и простые подданные.
Эти разговоры и настроения подогревали не только военные неудачи, слухи о «засилье темных сил», но и усугублявшиеся экономические трудности — нехватка сырья и энергии, свертывание ряда отраслей производства, инфляция, рост дороговизны, расстройство транспорта. Император надеялся на поддержку со стороны общественных деятелей, но не получил ее.
Николай II не сомневался, что серьезные реформы, начатые 10 лет назад, надо продолжать и углублять. Но в то же время он понимал, что проводить их во время войны — безумие! Он видел, что война обострила старые проблемы и постоянно рождала новые, кроме того, срок ее окончания постоянно отодвигался, а с лета 1915 г. стал вообще неразличим.
После «великого отступления» 1915 г. во всех слоях общества ходили упорные и зловещие слухи о предательстве и измене. Настойчиво искали германских шпионов. Шпионов видели повсюду; эта мания обуяла даже солдат. Требовалось найти и наказать виновников небывалой катастрофы русских армий. Людям было непонятно, как могло случиться, что считавшийся лучшим в мире суворовский русский солдат оказался вдруг без патронов, а передовая русская артиллерия — без снарядов.
В июне 1915 г. Николай II отстранил от должности военного министра Сухомлинова В.А., который занимал этот пост с 1904 г. Его обвиняли в неподготовленности к войне, из-за которой возник острый недостаток снарядов и патронов. Бывшего министра арестовали. В конце 1916 г. подследственный В. Сухомлинов ненадолго вышел на свободу, затем вновь оказался в тюрьме. Суд над ним состоялся уже после Февральской революции, в августе 1917 г.
Надо отметить, что Сухомлинов совершил фатальную ошибку, выразив недовольство Распутиным и обозвав его «скотиной». После этого Распутин поклялся «сокрушить» военного министра.
Обвинения подсудимого в измене и служебных злоупотреблениях не подтвердились. Однако за недостаточную подготовленность к войне бывшего министра приговорили к бессрочной каторге. 1 мая 1918 г. по амнистии, объявленной советским правительством, Сухомлинов В.А. как достигший 70-летнего возраста вышел на свободу. Вскоре он покинул родину и скончался в эмиграции в 1926 г.
Еще до смещения Сухомлинова В.А. состоялся громкий судебный процесс над жандармским полковником Сергеем Мясоедовым, которого арестовали 18 февраля 1915 г. Мясоедова считали близким знакомым военного министра. В марте 1915 г. суд признал Мясоедова С.Н. виновным в шпионаже в пользу Германии и приговорил его к смертной казни.
Надо отметить, что Мясоедов С.Н., будучи жандармским офицером, в 1912 г. дрался на дуэли с Гучковым А.И., обвинившим его в шпионаже в пользу Австрии. После этого события оба дуэлянта подали в отставку. Во время мобилизации, объявленной в 1914 г, Мысоедов был призван в ополчение. Он обратился к Сухомлинову В.А. с просьбой перевести его на фронт. Получил назначение в 10-ю армию генерала Сиверса, в которой занимался агентурной разведкой.
До последнего часа осуждённый продолжал доказывать свою невиновность. После вынесения приговора он писал жене и дочери: «Клянусь, что невиновен, умоляй Сухомлиновых спасти, просите Государя Императора помиловать». Однако 18 марта 1915 г. приговор привели в исполнение. По делу Мясоедова С.Н. было арестовано около 20 его знакомых, в том числе женщин. В шпионаже обвинили даже его жену.
Осуждение полковника Мясоедова С.Н. было воспринято положительно всеми слоями русского общества. Как говориться, был найден «козёл отпущения». Роковым для Мясоедова образом совпало то, что правящие круги надеялись свалить на него вину в военных неудачах, а оппозиция, наоборот, увидела в нем символ разложившегося режима.
Ход военных действий завершился в 1915 г. тяжелыми поражениями русской армии и захватом немцами огромной русской территории. Это вызвало среди буржуазных деятелей большой переполох. Патриотический подъем в обществе сменился, как выразился вождь кадетской партии Милюков, «патриотической тревогой».
Былое «единение царя с народом», о котором так усердно кричал тот же Милюков 8 августа 1914 г. в Государственной думе, когда лидеры всех фракций от черносотенцев до эсеров включительно выступали с трибуны Думы с призывом к сплочению всей страны для отпора иностранному врагу и с требованием положить конец «внутренним распрям» и партийным спорам, — полностью провалилось.
Оставить комментарий